Покажи мне свое сердце

Лирическая пауза.

Кисэн хотела было остановить Ли Сона, но куда уж ей, когда бывшему напарнику срочно нужно найти приключения на задницу — кто она такая, чтоб его останавливать. Помедлив еще несколько секунд, она направилась к выходу. Теперь не ее забота, как Ли Сон будет справляться. Если уж все решено, почему именно она должна бороться за них двоих? Надоело. Осталось забрать вещи из теперь уже бывшего кабинета. Она направилась было к выходу, но шум, доносящийся от выхода привлек внимание. Это она сейчас присвистнула? Прикрыв рот рукой, она огляделась, в надежде, что никто не услышал. В отличие от Ли Сона, ей было важно, что о ней думают.

Сейчас она мечтала хоть одним глазком посмотреть, как Ли Сон извивается перед новым шефом ужом, отвешивает поклоны и просить оставить их отдел. От старого шефа, она уже знала, что новый — горяч, словно только что выкованный клинок, не познавший обжигающего холода. Не закаленный, а значит гибкий. И все попытки Ли Сона закончатся паром. Стоит подождать. Новый прокурор — как закаленный меч, вылей на него сейчас ведро неприятия — только вред. Стоит подождать, когда он остынет. Она придет завтра, ее речи будут маслом для его клинка. Она могла бы остановить Ли Сона, но не захотела. Пусть хоть что-то сделает сам. А если этот олух что-нибудь наговорит? Он же так и не научился говорить, как надо... Может стоит пойти, проскользнуть в дверь лисичкой и вылить в уши начальнику немного масла? Нет! Она Кисэн, а не кумихо! От своих же мыслей Кисэн скривилась, будто съела кислых виноградин. Прилипло же. Так ее несколько недель называл Ли Сон, когда они только-только познакомились. Уже позже она узнала, что он просто забыл ее имя. Забыл. Её. Имя. Занавес. Она до сих пор не поняла, почему не убила его за это тогда.

Кисэн было важно, что о ней думают и как она выглядит, а вот тому, кто стоял в дверях — похоже нет. Или шеф опять сдал помещение под съемку дорамы? Тогда почему она об этом ничего не знает? Или это новый шеф решил выкрутить эффективность на всю тысячу процентов, и это он сдал участок в аренду?

На пороге их отдела стоял... кто-то в ханбоке, с котомкой за плечами. Дай ему посох в руки — вылитый Гэндальф. «Ты не пройдешь!», — проговорила она, подражая тому Гэндальфу. Да, в отличии от Ли Сона, она была в курсе, что существует телевизор, интернет и книги. Конечно у пришедшего не было седых волос, шляпы и хоббитов. Он был высок, и смотрелся в окружении девчонок с соседних отделов, как Гэндальф в окружении хоббитов. Видно они тоже подумали, что снимается сагык. И облепили его, чтоб взять автограф. Странно, где охрана? Где съемочная группа? Девиц, облепивших незадачливого актера это видно не смущало. Они протягивали кто на что был горазд — от бумажных стаканчиков, до клочков бумаги. Секретарь Ким протянула исписанный с одной стороны листок (это что, отчет, который она, Кисэн, отдала ей десять минут назад?).

И в этот самый момент, как в каком-нибудь сагыке, «Гэндальф» начал поворачиваться в ее сторону. Медленно. Очень медленно. Так, чтобы она уж точно оценила и остроту его скул «об эти скулы можно порезаться», и полноту губ (что там было про виноград?) и взмах таких длинных ресниц, и черноту глаз, как там говорят в романах: в этих омутах хочется утонуть? Глупая! Возьми себя в руки! Кисэн отвесила себе пощечину. И увидела, что омуты смотрят как раз на нее. Чтоб его! Нет! Не-е-е-т! Кисэн заморгала часто-часто, настолько часто, насколько позволяли подкрученные и накрашенные ресницы. Если бы вокруг пришедшего не собралась кучка девиц, и они не смотрели на нее вместе с ним, она бы протерла глаза, чтоб убедиться, что то, что она видит — правда. Первое, что ей хотелось сделать как какой-то лисице — это дать деру. Где там запасной выход? Он что-то спросил? Что он спросил? Кисэн попятилась, но уперлась бедром в стол. Кто сюда поставил стол. Пришедший направился к ней. И остановился.

— Я Ли Ук.

— Чего? — спросила Кисэн, и по ее телу пробежали мурашки. Теперь она могла разглядеть его очень хорошо. Нет, она не жаловалась на зрение. Но вот на память в последние время. Как узнать того, кого не видела очень много лет...

— Я Ли Ук, — повторил Ли Ук.

— А-а-а, — протянула Кисэн. — А Джэ где потерял?

— А? — вопрос Ли Ука застал врасплох.

— И? — Кисэн решила поддержать разговор междометиями. Почему бы и нет. Он «а», она «и» — идеальный разговор, после долгой разлуки.

В том, что она знает Ли Ука Кисэн не сомневалась. Она, как и несколько миллионов еще, смотрели с ним дораму по субботам и воскресеньям. Ждали выхода каждой серии. Кисэн конечно ждала сильнее всех, но это была совершенно другая история. И сейчас видеть того, на кого она пялилась каждый вечер субботы и воскресенья было странно. Вот только и он был каким-то странным. Пришибленным что ли. И назвался по-другому. Откуда только взял этот наряд.

Она прищурилась, достала телефон, щелкнула блокировкой. С экрана на нее смотрел актер популярной дорамы. Подняла взгляд просканировал Ука еще раз. Теперь различия были на лицо. Точнее на лице. Мозг сотворил с ней злую шутку: картинка из телевизора и ее воспоминания сплелись, и она видела то, что хотела видеть.

Но тогда что это вообще? Ук-без-Джэ был каким-то очень настоящим. И если мозг опять не троит, был точь-в-точь как тот, кого она хотела бы хотя бы еще раз в своей жизни увидеть, и кого представляла живым и здоровым погружаясь в мир дорам. Она представляла, что он вот там, в другом мире, по ту сторону экрана. Переродился в другом измерении и теперь счастлив. Овладевает магией, влюбляется и борется за свою женщину до последнего.

Это ведь чей-то розыгрыш? Ткань одежды не новая, пощупать и она б в миг поняла, настоящая она эпохи Чосона, или подделка. А лучше развязать все эти завязочки распахнуть и наткнуться на белье с надписью бренда по периметру резинки. Кисэн-то как никто другой знает, что там может быть, а чего нет. Она было уже протянула руку к завязкам, но стайка девушек напряглась и испустила одновременный вздох. Кисэн остановилась.

— И? — протянула опять Кисэн, сейчас Ук скажет что-нибудь. Ноты в его голосе сфальшивят, мираж развеется, мурашки сбегут с ее тела, а сердце перестанет так стучать, пытаясь проломить грудную клетку и шлепнуться к сандалиям Ука-без-Джэ.

— Сегодня мой первый рабочий день. Я Ли Ук — обо мне должна была прийти должностная записка. Меня перевели в отдел УПС.

— Ты опоздал — отдел УПС закрылся сегодня, — задумчиво проговорила Кисэн, понимая, что мурашки сбегать никуда не собираются, скучковались внизу живота и посылают бабочкам SOS: мол прилетайте, сегодня будет вечеринка.

— А Ли Сон? Кажется, так зовут моего напарника, где он?

Вот же зануда. Это что плетенные сандалии? Серьезно? Не видать тебе Ли Сона. И работы тоже. Кисэн не собиралась отвлекать нового шефа от выволочки Ли Сона. Пока он не восстановит их отдел.

— Он... — начала было Кисэн, но осеклась, когда из кабинета, который был временным пристанищем нового шефа вылетел новый шеф, с прижатым к лицу платком.

Ли Сон же не настолько безумен? Кисэн так старательно разглядывала начальника, стараясь оценить, какой ущерб нанес его лицу Ли Сон, что не сразу поняла, что тот спрашивает таблетки от аллергии.

— У меня аллергия на запах роз, — прогундосил тот.

— Господин прокурор, вот. — секретарь Ким заботливо протянула новому начальству флакончик с таблетками.

— Господин прокурор, — донесся из-за спины голос Ли Ука. — Я Ли Ук, напарник господина Ли Сона.

— Его сегодня не будет, — можешь располагаться. Меня тоже не будет, отпуск за мой счет, приходи завтра. — Прокурор описал рукой в воздухе дугу, кивком поблагодарил секретаря Ким и закрывая нос рванул на улицу.

Оставалось только догадываться, что сделал Ли Сон с новым начальством этакого, что тот из «стального клинка» превратился в сопливую лужицу.

— Но господин! — То ли Ли Ук был совсем бесстрашным, то ли его тоже не учили учтивости.

— Тебе же сказали, приходи завтра, — Кисэн оборвала его на полуслове. И только сейчас до нее дошло, что Ли Сона уже нет в здании, как и их отдела. Какими бы ни были сегодня планы у теперь во всех смыслах ее бывшего, хотя бы их она ему подпортит. Натянув самую сладкую улыбку, она повернулась к Ли Уку: — Хотя знаешь, я тебе дам номер господина Ли Сона. Меня он скорее всего не возьмет, а вот тебя — скорее всего...

— У меня нет телефона, — зарубил на корню ее гениальный план Ли Ук.

— Как нет?

Вместо ответа Ли Ук виновато пожал плечами.

— А там что? — кивнула в сторону котомки Кисэн.

— Сменная одежда, — нехотя проговорил Ук, и его уши начали медленно наливаться красным. — Я только приехал.

— А-а-а, — протянула Кисэн, прикидывая отчего покраснели уши у нового напарника дорогого Со-ни. — Вот и отлично, что у тебя сегодня отгул. Приходи завтра с утра. Я напишу сообщение твоему напарнику, завтра с утра он будет.

— Хорошо... Но мне господин прокурор сказал располагаться... Можно мне... — уши Ли Ука покраснели еще больше.

Кисэн проследила за взглядом: кулер с питьевой водой.

— Да, конечно, бери это для сотрудников. Видишь ли, твой господин напарник не удосужился найти вам новый кабинет, и располагаться тебе по сути негде. Приходи завтра. — проговорила Кисэн, понимая, что пока еще может себя контролировать, надо поскорее отделаться от Ли Ука... Почему его кадык движется так... Почему он пьет вечность, разве законно пить воду так. Кисэн нарочито поправила ремешок наручных часов, только чтобы отвести взгляд от горла Ли Ука, который потянулся, чтобы налить себе еще воды. — О, мне пора, — и пошла прочь. Ей действительно было пора собрать вещи из кабинета, который больше не ее, и делать это она предпочла без посторонних глаз.

--------------------------------------------------------------

Гэ́ндальф — один из центральных персонажей легендариума Джона Р. Р. Толкина, в частности, повести «Хоббит, или Туда и обратно» и романа «Властелин колец».

Сагык — жанр фильма или телесериала, основанный на исторических лицах или включающий исторические события или использующий исторические эпохи.