Я использовала твои губы, чтобы забыть его.
Эми
За всю историю планеты Земля никто не был большим идиотом, чем я. Кроме Бога… Большого взрыва? Ну, или чего-то еще, что могло сотворить это место и нас, ведь это, очевидно, очень неразумный поступок.
В любом случае, мы с Богом в одной лиге самых великих болванов во Вселенной, потому что я совершила нечто в равной степени глупое. То, что причиняло мне боль. Годами. Я таила в себе ужасную тайну.
Полагала, что была сильнее травмирующего события, собственно говоря, так и есть, вот только я не учла один маленький нюанс - не признала это травмирующим событием. Как объяснила мне Джемма, после того как я вырубилась на кушетке в ее кабинете и, проснувшись с пением птиц, взяла у нее протянутый стаканчик кофе, что бы ни случилось, как бы долго это ни продолжалась, это было. То, что это не длилось долго или что не было проникновения, не означает, что это не было изнасилованием.
Он удерживал меня и мастурбировал.
Это было изнасилованием.
Джемма предлагает мне прийти на перевязку на следующей неделе, чтобы можно было еще поговорить, и я соглашаюсь. Она не психиатр, и ей за это не платят, но она тратит свое свободное время на меня. Даже не знаю, как ее за это благодарить. Конечно, я донельзя удручена, измучена и морально истощена из-за возрождения каждого момента той ночи, но все это перекрывает благодарность. Что ж, теперь я готова к девяти пиццам.
Сейчас даже моя походка изменилась, будто за ночь мое тело накачали гелием. Мои плечи кажутся легче, в голове просветление. Я драматически откидываю волосы назад, когда мимо меня проходит парочка, и понимаю, что больше не испытываю желания их убить.
А вот Безымянного...
Зайдя в офис администрации, я беру стаканчик с водой и попутно слушаю сплетни работающих здесь дам.
- Саммерс? Да быть не может. Он такой приятный мужчина, - со вздохом молвит одна дама.
- Ну, один из студентов сделал это, - констатирует другая. - А год назад нам поступила жалоба на домогательство, Дин тогда еще отказался ее выслушивать, помните? Бедной девочке пришлось бросить учебу.
- Думаете, это правда?
- Студенты совершают много глупостей, - отвечает первая, - но без достаточных оснований они обычно не пишут «извращенец» фальшивой кровью на дверях.
- Если он вел себя неподобающе, клянусь, я...
- Охрана кампуса сейчас опрашивает студентов, знаете, они проверили все камеры слежения, но в них не оказалось пленок...
Дверь за мной закрывается, и их голоса исчезают, чего не скажешь про легенду о моем подвиге. Следом я слышу ее в устах людей, которые едят эклеры на ступеньках корпуса кулинарных наук.
- Фу-у, кровь? - Девушка морщит нос.
- Это стоило написать дерьмом, - язвит парень.
- Я всегда думал, что он слишком хорош. - Качает головой другой парень.
- Что заставляет такого мужчину развращать девушек? Это чертовски подло, - возмущается первый.
Иду дальше. Группа парней из братства замечает Саммерса, который пересекает газон, и улюлюкает ему; ошарашенный, статный, высокий, с небольшим пузиком профессор роняет все свои бумаги и опускается на четвереньки, чтобы их собрать. Презренные взгляды и шепотки сомнений служат доказательством того, что я настроила против него университет. Служат доказательством того, что у меня все еще есть магия, так пусть же прикосновение несравненной Эми повсюду вселяет страх в сердца злодеев...
- Эми! - Ко мне подбегает хмурый Киран. - Я же сказал тебе ничего не делать!
- Да, только я и приказы - вещи несовместимые. Ну, совместимые, но на деле это ужасно.
- Тебя поймают с поличным. Знаешь, у них есть камеры.
Мой желудок неприятно скручивается, но я сразу это пресекаю.
- Не бойся, они случайно воспламенились от моей сексуальности.
- Ничто не воспламеняется случайно, тебя отчислят!
- Тогда нам следует довольствоваться тем немногим временем, что у нас осталось.
- Эми... - Он хватает меня за запястье и дергает к себе. Я оборачиваюсь и, уперевшись ногами в землю, прочищаю горло.
- Да, поцелуи были великолепны, - говорю я. - И для двух людей, познакомившихся возле полуголого парня, которого выворачивало на какие-то петунии, мы очень много целовались, и ты действительно хороший парень. К тому же похож на валлийца, а леди любят килты, не я, конечно, но большинство «леди», примерно семьдесят процентов женщин от восемнадцати до тридцати восьми. Знаю, ты думаешь, что я нравлюсь тебе как личность, что ты хочешь со мной встречаться и что мы хорошо поладим, но мне придется развеять твои надежды и мечты. Я ни с кем не хочу встречаться. Хотя, вообще-то, это неправда. Тупица, с которым я хочу встречаться, просто не хочет встречаться со мной. Вот так. Я просто пыталась его забыть. Я использовала твои губы, чтобы забыть его. Как отрицательный персонаж из фильма. Злодей. Но я всегда была злодеем. Или драконом, и мне жаль. Мне очень жаль. Я дракон и сжигаю все дотла, прости.
Темные глаза Кирана наполняются шоком, а его хватка ослабевает. Я вырываюсь и оставляю позади еще одного человека, которому причинила боль. Мне дико жаль, но я не собираюсь корить себя за это. Надоело постоянно ходить с раненным сердцем.
Я так яро вышагиваю, что даже не замечаю, как мимо меня проходит Диана. Она взвизгивает и, развернувшись, догоняет меня.
- Эми! Вот ты где! Мы везде тебя иска...
- Не сейчас, богиня Луны, мне нужно разобраться с парнями.
Диана смеется и останавливается.
- Что насчет сегодняшней окружной ярмарки? Ты говорила, что хочешь пойти...
- Я буду там! - кричу я и захожу в мужское общежитие. Перепрыгивая через ступеньку, поднимаюсь по лестнице и со всей дури молочу в дверь. Три секунды тишины, а затем она открывается. Предо мною предстает Том, который выглядит так, будто его пропустили через мясорубку, при условии, если так называемая мясорубка перемалывает исключительно души симпатичных мальчиков.
- Привет, - говорю я решительно, - я хочу, чтобы ты помог мне убить Уилла Кавано.
Ледяные глаза Тома расширяются от удивления, когда я впервые за четыре года произношу вслух полное имя Безымянного.
- Ох, вообще-то, это может немного подождать. - Вспоминаю я о своих приоритетах. - Прежде всего, я хочу, чтобы сегодня ты пошел со мной на окружную ярмарку, а если твоя новая подружка Геморрой будет против, то может катиться ко всем чертям, мне все равно.
Я ожидаю, что он откажется или разозлится, но у него в уголках глаз собираются морщинки - это своего рода улыбка Тома.
- Хорошо.
- Я за рулем.
- Хорошо.
- Встретимся в девять у Уоррик Билдинг.
Кивнув, он открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но я быстро разворачиваюсь и ухожу. Не могу больше с ним разговаривать - сначала мне нужно поупражняться в том, что я хочу ему сказать.