III Глава 75: Шут ч.3
На лице Шута расползлась победоносная улыбка. Сука! Как же он любил эти моменты. Его личный триумф. Его сцена. Их боль — как музыка. Он впитывал каждую ноту, наблюдая, как их долбанные лица исказились от отчаяния, как оторопели, не в силах поверить в то, что видят. Попались, как животные в тески. И в этом — весь кайф.
Свет включили и Шут затушил свечку в куске пирога.
— Ну как? Посмотрел? — спросил он.
Миллер медленно кивнул.
Шут усмехнулся, покрутил бокал за ножку, наблюдая за тем, как вино стекает по стеклу густыми каплями.
— Я же говорил, что обеспечу тебе тёплый приём. А я свои слова держу. Даже более... вон, стол велел нам накрыть. А ты ничего даже и не поел...
В глазах Миллера полыхнуло холодное пламя. Угроза. Немым взглядом пообещав всё, что хотел бы сказать словами — смерть.
Шут выдержал взгляд и усмехнулся, но чуть вкрадчивее, чем прежде. Как зверь, который понимает: дразнить можно ровно до черты.
— Ты ведь знал, что это ловушка. Знал, но всё равно пришёл...
— Пришёл.
Шут склонил голову набок, глядя на Джоэла с тем самым выражением, от которого многие начинали дрожать. Но не он. Паскуда.
— Всё дело оказалось в бабе. Всё настолько банально... — Шут наклонился ближе к столу. — Я до последнего думал, что ты не из таких. Ну не в твоем же возрасте такой хуйней страдать. Ладно, там в шестнадцать лет, когда прыщи на роже и пушок на лобке, но не для взрослого мужика-то.
— В моём возрасте начинаешь разбираться, за кого стоит умирать. И за кого убивать.
Шут хмыкнул, прищурился, и в этот момент его мысли метнулись, как острые стрелы, одна за другой, выстраивая чёткую схему.
Да, всё указывало на то, что Миллер припёрся сюда из-за этой девки. Идиотизм в том, что — так оно и было. Без всякого подкрепления. Без войска. Без союзников. Без плана, кроме как сдохнуть красиво. Без поддержки своих.
ФЕДРА следили за этим изо всех дыр, ставили ловушки и дозоры по периметру штатов, слышали каждый шорох. Если бы за ним шли его люди, они бы об этом знали. Даже глухой крот в подвале знал бы.
Ни одного союзника. Ни одной крысы на проводе.
И даже сговориться с кем-то из людей Шута внутри системы — было нереально. На территории ФЕДРА у него не было и шанса. Особенно в Сиэтле. Особенно в том кордоне, куда он пришёл. Это глухая крепость. Шут ставил её сам. Стену за стеной. Пальцем о палец не ударишь без его ведома.
И что бы там Миллер ни скрывал за этим показушным холодом, Шут знал: нет, Джоэл не дурак. Он не пришёл сюда просто так. Но, мать твою, весь расклад говорит об обратном.
— Ну так ты на что рассчитывал-то? — с нажимом произнёс Шут. — Вот этого я как раз и не понимаю.
Он прищурился, изучая Миллера.
— У тебя были территории, была власть, люди, сила. Ты мог спокойно сидеть в своём Джексонвилле и перебирать там баб. Каждую ночь — новая. Хоть рыжую, хоть брюнетку, хоть сразу две. Ты мог жить, трахаться и стареть. Но нет.
Он с наигранной досадой хмыкнул, откинулся на спинку стула, покачивая в пальцах бокал.
— Но ты здесь. Вон, как побитый пёс, приполз. Ради чего, а? Ради того, чтобы я посмотрел, как твоя гордость вытекает кровью у меня на глазах?
Он склонил голову набок, с каким-то почти искренним изумлением разглядывая Джоэла.
— Ну, скажи. В чём твой план, Миллер? Где твой гениальный ход? Где твой спасительный козырь? Я вот не вижу. — Он цокнул языком, глядя на Джоэла с нарочитым разочарованием. — Или... неужели ты и правда поверил, что она тебя ждёт?
Шут сделал паузу, и, чуть сузив глаза, язвительно добавил:
— Или что я её тебе отдам?
Джоэл медленно поднял взгляд на него. Стальной.
— Повторить? — голосом низким и ровным. — Я пришёл за ней. И я не уйду без неё.
Шут усмехнулся, выдохнул носом и резко ударил ладонью по столу. Приборы вздрогнули и подпрыгнули на скатерти.
Миллер и бровью не повёл. Это бесило. Бесило пуще самого ответа. Шута бесила сама идея, что этот человек сидит перед ним, не моргая, как будто он хозяин положения.
Надо бы пристрелить его прямо на месте, чтобы мозги разлетелись по пирогу на столе. Но ведь куда вкуснее — убивать медленно. Со вкусом, со стилем. Так, чтобы он прочувствовал каждую секунду своей агонии.
— Я тебе скажу, что будет. Твоя баба уже стала моей. Точнее, была ею изначально. Всё о чём ты мечтал с ней — семья, любовь, трах на закате, кофе на рассвете, ребёнок — всё это моё. Всё принадлежит мне. Целиком.
Глаза Миллера глядят пристально. Цепко. Пристреливают.
— Моё всегда остаётся моим, — холодно бросил он.
И вот это бесило ещё сильнее.
А ведь он должен был сломаться, точно должен. У каждого есть точка, когда сердце трескается, а мозг начинает метаться в панике.
Но этот? Этот не метался.
Сука, он даже не заткнулся.
Что-то тут не так...
Шут наклонил голову чуть вбок, наблюдая за Джоэлом исподлобья.
Внешне всё как надо — побитый, посечённый судьбой мужик. Глаза сгоревшие до тлена, рот сжат так, будто зубы скоро треснут от злобы. Но вот только... не сходится.
Не трещит, как должен бы трещать. Не разваливается. Не ломается.
А что, если...
— Пока ты тут передо мной выёбываешься, я вот думаю, — Шут чуть склонился вперёд, пристально глядя ему в глаза, — ты уверен, что те, кому ты оставил свои земли, вообще тянут? Ты же понимаешь, Джоэл... Всё, что ты строил, всё, за что держался, — трещит по швам. Ты слышишь, как оно трещит? Всё остальное твоё я тоже заберу себе.
Но тут Шут юлил. Нельзя недооценивать врага. Шавки у Миллера были неплохи. Слишком неплохи. Он их размотает потом.
И....
Сука.
Джоэл откинулся на спинку стула и... закатил глаза.
Шрамированный чухан!! Как он смеет?!
Шут хотел, чтобы его переебало всего по позвоночнику вниз до копчика, чтоб капилляры в глазах полопались нахрен от ярости. Чтобы эту спесь, эту ледяную браваду сбить к чёртовой матери с его сраной мины смертника.
— Ах да, чуть не забыл, — лениво добавил Шут, делая глоток вина. — Про ребёнка. Куколка назвала сыночка в мою честь. Маленький Мадсик. Она такая сентиментальная... Прям сердце щемит.
Эффект достигнут. Ключ найден.
Шут откинулся на спинку стула, смакуя зрелище, словно благородный сомелье.
— Ооо... наконец-то что-то пробилось? Что, Миллер? Задевает?
Джоэла начало потряхивать — о да, именно так, как он и хотел, — Шут едва не застонал от удовольствия. Это было замечательно. Чистый, сладкий кайф.
— Какой бы куколкой она ни была, — голос Джоэла сходит на рык, — в первую очередь, она принадлежит мне. По всем писаным и неписаным законам.
Теперь Шут закатил глаза с преувеличенной скукой.
— Ты имеешь в виду вашу женитьбу? Значит, мне придётся исправить это недоразумение.
Он облизнул губы, предвкушая момент.
— Сделаю тебя почившем муженьком, Миллер. Со всеми почестями.
Охрана уже подошла. Двое сзади. В руках — палки с током. На концах мигают синие искры. Один приставил дуло к виску Джоэла.
Тот не дрогнул. Даже не моргнул. А потом — улыбнулся. Улыбка расползлась по лицу, как у безумца.
Должно быть, совсем крышаком поехал.
Шут отпил вина и покрутил бокал за ножку.
— В 11:54 ночи начнётся твоя казнь. Я позабочусь о том, чтобы она была мучительно долгой. Нестерпимо долгой... И ровно к 11:54 дня, если выдержишь, конечно, Селена станет вдовой.