Глава 10: Беглецы
Они уезжали на рассвете.
Старый «Шевроле» с тонированными стёклами выехал с парковки школы, не оставив ни следа, ни воспоминания. Пэйтон сидел за рулём, напряжённый, собранный, глаза метались по зеркалам. Т/И — рядом, с рюкзаком на коленях, в худи и сжатых губах. На её лице не было паники. Только решимость.
Они не сказали никому. Не попрощались. Просто исчезли.
— Куда мы едем? — спросила она, когда город остался позади, а впереди расстилалась пустая трасса, усыпанная золотыми листьями.
— В безопасное место. На севере есть дом. Старое убежище. Там нас не найдут сразу.
Она кивнула.
— Я не боюсь, — тихо сказала она.
— Я боюсь, — ответил он. — За тебя.
— Но ты ведь рядом.
— Да. Пока рядом.
Дом оказался за сотни километров от города. В лесу. Полуразрушенный снаружи, но укреплённый изнутри. Под домом — бункер, связанный с их прошлым. Снабжённый техникой, запасами, оружием. Пэйтон открыл замки одним движением руки, как будто делал это тысячу раз.
— Ты жил здесь раньше? — спросила она, входя внутрь.
— Иногда. Когда был совсем другим.
— А сейчас кто ты?
Он замолчал. Ответа не было.
Первую ночь они почти не разговаривали. Только молча приводили дом в порядок. Он проверял камеры и ловушки. Она готовила что-то простое — макароны с тушёнкой. Ужин был странно мирным, словно они просто пара, переехавшая в глушь по собственной воле.
— Ты думаешь, они уже ищут нас? — спросила она за ужином.
— Уже на полпути сюда.
— Мы справимся?
Он посмотрел ей в глаза. Улыбнулся едва заметно.
— Я не позволю тебе умереть.
Позже, когда она спала, свернувшись под одеялом, Пэйтон сидел в тёмной комнате с оружием на коленях. В наушнике — перехваченные частоты.
Кодовые слова. Их имена. Координаты.
"Объект 47 — под наблюдением. Мужчина с ней. Враг."
Он отключил связь.
Бой был ближе, чем он ожидал.
Но у него было преимущество: он знал, как они мыслят. Потому что он был одним из них.
До сих пор.
Следующие дни прошли в тренировках и планировании. Он учил её стрелять. Уклоняться. Слушать тишину. Она была быстрой ученицей. Упрямой. Иногда слишком. Но он видел: страх отступал. Вместо него — ярость. Смелость.
— Я не просто жертва, — сказала она однажды. — Если им так нужно моё сердце — пусть попробуют забрать.
Он улыбнулся впервые по-настоящему.
— Вот за это я тебя и люблю.
Она застыла. Затем рассмеялась, искренне, тепло.
— Слишком рано для признаний. Мы даже не на свидании.
— Тогда это будет самое опасное первое свидание в истории.
Но даже в этом укрытии они знали: долго прятаться не выйдет.
Война была уже на пороге.
И они оба знали — следующая кровь может быть чьей угодно.