Глава 1. Наследство
1781 год. Священная Римская империя, Германия.
Они тащили её по заснеженной земле, словно дикое животное, волоча за спутанные космы, оставляя за собой кровавую полосу. Женщины крестились, пряча детей, а мужчины несли факелы, будто боялись, что без огня она снова исчезнет в лесу, как прежде.
На площади уже был возведён костёр. Дерево пахло смолой и страхом. У подножия стоял священник - высокий, костлявый человек в чёрной сутане. Его звали Генрих Гебринштар. Он смотрел на ведьму, не моргая, с лицом, застывшим в маске праведного гнева.
Мазилена была похожа на иссохшее чучело, но что-то в ней пугало сильнее самой смерти. Кожа - серая, как зола, покрытая язвами и пепельными пятнами. Из-под оборванного чёрного плаща выбивались тонкие костлявые руки, на пальцах - остатки чернёных колец. Волосы - спутанный пепел, с клочьями сухой травы и крови. А вот глаза... глаза горели. Чёрные, без зрачков, с масляным блеском, как у ворон.
И она улыбалась.
Не как человек. Как нечто, что давно забыло, каково это - быть человеком.
- Мазилена, - прохрипел священник, - ты осквернила Божью землю. Смертью очистишься.
Она подняла глаза. В них не было ни страха, ни раскаяния. Только огонь - такой же, как тот, что вот-вот поглотит её плоть.
- Гебринштар, - её голос прорезал морозный воздух, как нож. - Ты сдохнешь. И дети твои сдохнут. Я приду за вами из самого ада.
Толпа загудела. Кто-то бросил в неё камень, но она только расхохоталась - глухо, хрипло, как будто изнутри неё смеялось нечто иное, не человеческое.
- Я восстану, - прошипела она. - Даже когда останусь только пеплом. Я вернусь... ради твоей крови.
Огонь взвился, охватывая её тело. Крики слились с потрескиванием дров. Гебринштар отвернулся, но голос ведьмы звучал ещё долго, даже когда из неё уже ничего не осталось.
И тогда, в небе над деревней, вороны закружили чёрной спиралью, и в воздухе впервые запахло серой.
1985 год. Лондон, Англия.
В кабинете было тепло, пахло кожаными креслами, старыми бумагами и крепким кофе. За массивным дубовым столом сидел лысеющий мужчина в очках с золотой оправой - мистер Ларри Уилморт, юрист старой закалки. Он внимательно изучал бумаги, иногда с хрустом смачивая пальцы, чтобы перевернуть страницу.
Джон Колинз, мужчина сорока двух лет, с аккуратно уложенными каштановыми волосами и внимательным, немного усталым взглядом, сидел прямо, как будто чувствовал, что сейчас решается нечто важное. Рядом - его жена, Маргарет, женщина с тонкими чертами лица, в строгом сером платье. Она обладала холодной красотой: стальной блеск в глазах, тёмные волосы, собранные в узел, и идеальная осанка.
На мягком кожаном диванчике сидели их дети.
Дик, тринадцатилетний подросток с веснушками, вихрастой тёмной шевелюрой и худыми запястьями, поигрывал брелоком на рюкзаке и исподлобья наблюдал за взрослыми.
Рядом с ним - его младшая сестра Джинни, семилетняя девочка с копной светлых кудрей, широко раскрытыми глазами и куклой в руках, которую она крепко прижимала к груди.
- Итак, мистер Колинз, - произнёс Уилморт, приглушённо, словно опасался быть подслушанным, - вы, ваша супруга и дети являетесь единственными наследниками имущества некоего Иогана Шнайла, вашего троюродного деда по материнской линии.
Джон нахмурился:
- Честно сказать, я никогда о нём не слышал.
- Неудивительно. Шнайл проживал в Германии, в уединении. Последние десятилетия - практически затворник. Однако, несмотря на это, он составил завещание в 1937 году, а затем, уже в преклонном возрасте, пересмотрел его и подтвердил в 1978-м. Всё имущество... передаётся вашей семье.
Маргарет нахмурилась:
- Что именно мы унаследовали?
- Старинный каменный дом, возведённый в конце XVIII века. Расположен у подножия Чёрного леса, неподалёку от деревушки Браунфельд. Усадьба включает в себя главный дом, старый сад, винный погреб и две хозпостройки.
- Он немного помедлил, а затем добавил:
- Дом официально числится как заброшенный с 1979 года, после того как Иоган... исчез.
Все замерли. Даже Дик перестал вертеть брелок.
- Простите, - сказала Маргарет, - исчез?
- Да. Шнайл вёл странный образ жизни. Почти не общался с местными. Последнее, что о нём слышали - он вызывал плотника, чтобы тот укрепил двери и окна. По словам свидетеля, он был взволнован, говорил о каких-то "шаговищах в лесу", просил принести больше соли и железных гвоздей. Через неделю плотник пришёл снова, но двери были закрыты изнутри, а окна заколочены. Шнайла больше никто не видел.
- А полиция?
- Прибыли спустя три дня. Дом был пуст. Следов борьбы не обнаружено.
Юрист отвёл глаза, и в кабинете повисло напряжение.
Джинни сжалась, её кукла чуть слышно скрипнула.
Дик прошептал:
- А может, он сам в лес ушёл?
- Возможно, - ответил Уилморт, чуть заметно. - Но его так и не нашли. Ни тела. Ни одежды. Ничего.
Он протянул ключи - тяжёлую, старинную связку. Металл был холодным и чёрным, как воронье перо.
- Если решитесь на поездку, местные власти должны пустить вас в дом. Вот карта, координаты и краткая выписка из кадастра. Всё готово.
Джон взял ключи. Их вес тянул ладонь вниз.
Когда все бумаги были подписаны, Джон пожал мистеру Уилморту руку.
- Спасибо за ваше время, - сказал он.
- Удачи вам, мистер Колинз, - ответил юрист. - И будьте осторожны. В старых домах часто таятся не только воспоминания.
Они попрощались, и через несколько минут уже шли по ближайшему парку, который раскинулся вдоль Темзы. День выдался на удивление тёплым, как для начала осени: солнце пробивалось сквозь листву, ветер мягко шелестел в кронах, а белки ловко прыгали по веткам.
Джинни бежала немного впереди, собирая опавшие листья, приговаривая:
- Этот похож на звёздочку! А этот... как крыло!
Дик хмуро шёл рядом с родителями, держа руки в карманах.
- Германия, - пробормотал он. - Чёрный лес... Там же, наверное, сплошные замки и туман. Круто.
Маргарет, не отрывая взгляда от Джона, произнесла:
- Почему ты никогда не рассказывал, что у тебя немецкие корни?
Он пожал плечами:
- Я и сам толком не знал. Мама что-то упоминала, когда я был ребёнком. Но это всегда казалось чем-то далёким... Как часть истории, которая не имеет к тебе отношения.
- А теперь она имеет, - тихо сказала Маргарет.
- Похоже, да.
Они на секунду замолчали. Джон посмотрел на небо, где в просвете между кронами плыли лёгкие облака.
- Может, это просто дом, - сказал он, словно стараясь убедить себя. - Старый, заброшенный, но не более того.
- Или место, откуда кто-то давно ждал, чтобы мы вернулись, - с лёгкой усмешкой заметила Маргарет.
Джон взглянул на неё.
- Это шутка?
- А ты как думаешь?
Дик перебил их:
- А можно мне отдельную комнату с видом на лес? Если там привидения, я хочу первым их увидеть.
Маргарет рассмеялась:
- Если ты первым их увидишь - ты первым и сбежишь.
Они продолжили путь, наслаждаясь последними тёплыми днями осени, не подозревая, что с каждым шагом всё ближе подходили к прошлому, которое не забыло своего наследника.