Глава 3. Собеседование
Утро врезается в неё сразу в трёх точках — пятки, плечи, поясница. Подарки от вчерашнего дня.
Джису потягивается, как кошка, но кошки после сна мурчат, а она — морщится. Каждый сустав намекает, что беготня по этажам — не лучшая стратегия для хорошего самочувствия.
Глаза щиплет, будто ночью кто-то подсыпал под веки пыль. Голова тяжёлая, как кирпич в мокром носке.
Тянется за телефоном и смотрит на экран одним глазом.
8:15.
Телефон гаснет, она поворачивается на бок и прикрывает рукой глаза — полоска солнца падает прямо на них. Сперва не понимает, потом резко садится на кровати.
О Господи!
8:15.
Кафе!
Она вскакивает так резко, что тело аж повело в сторону.
Мама в инвалидном кресле моет что-то на кухне.
— Мам, почему ты меня не разбудила!
— Я думала у тебя выходной , - протягивает женщина как вопрос и непонимающе выглядывает из-за дверной рамы.
— Нет! Не выходной! Я опаздываю в кафе! - ругала Джи саму себя уже в ванной. Она хватается за зубную щётку, выдавливает пасту — намазывает на щетку, как мазь на раны, и запихивает её в рот. Зубы, язык, паста.
Телефон на стиральной машине. Уведомление. Потом смотрит на экран. В углу уведомление с логотипом сайта вакансий. Палец кликнул на иконку. Первое предложение бамкнуло в голову:
«Ваше резюме было рассмотрено»
Зубная щетка замерла во рту.
Так скоро? Она ожидала, что тягомотина затянется минимум как на неделю. Это как когда ты ждешь письма от врача и потом находишь его в почтовом ящике, или когда... нет, когда ты ждешь какое-то послание от вселенной, а оно вдруг приходит раньше. Раньше, чем ты готов был к этому. Слишком рано.
"Ваше резюме было рассмотрено. Будем рады видеть вас на собеседовании в офисе страховой компании 'Better Ways' сегодня в 9:30. Приезжайте за адресом: Ханбит Тауэр, 7-й этаж, Техеран-ро, 152, район Каннам-гу, Сеул.»
Уже сегодня?!
Часы — 8:20.
8:20. Немного больше часа. Какого чёрта так рано?!
Паника в чистом виде.
Она остановилась, отражение в зеркале замерло, размышляет, что ей делать.
Возможно это её шанс получит нормальную работу. Пора уже задушить это беспросветное скитание за гроши. Джису закрыла глаза и попросила дать ей знак, что она поступает правильно.
Решено.
Она не едет сегодня в кафе.
Она едет на собеседование в « Better Ways »!
***
Что надеть? Вопрос ребром.
Выбрасывает с кровати спортивные штаны, находит единственную офисную рубашку — белая, немного мятая. Времени гладить нет — пару раз хорошенько встряхнуть и годится. Натягивает просторные джинсы, пока пытается проглотить кусок вчерашнего кимчи.
Снова бежит в ванную. Смотрит в зеркало.
О нееет... Нет нет нет: глаза красные, под ними темные круги, будто она всю неделю не пахала, а пила. Как несправедливо.
Консилер вбила подушечками пальцев, остаток регулярной помады выковыряла лопаточкой.
Такс, ключи? Телефон? Дождевик? Зачем дождевик, если сегодня передают жару.
Джису выбежала из квартиры и на ходу начала в голове расчитывать самый экономный по времени маршрут.
На часах 8:41. Автобус — 25 минут, плюс 3 на остановке. Метро — 20 минут, но ещё 5 до станции. Такси — пробки, не угадаешь, но в среднем 15, если повезёт. Мопед — 20 минут и без пересадок и ожиданий, если по прямым дорогам. Всё. Только мопед.
8:42. Мопед не заводится сразу. Да что б тебя ..! Наконец кашель двигателя. Завела. Пока натягивала шлем, мысленно рисовала маршрут: три квартала прямо, налево, через дворы, потом вдоль реки, мимо рынка, срезать через старый железнодорожный переезд. Так выйдет минус 2 минуты. Успеет. Если не сдохнет по дороге.
Солнцепёк. Воздух густой и влажный, как в теплице. Вчерашний дождь остался в земле, и теперь он медленно выпаривается обратно, обволакивая город липким маревом.
Первой на дороге её встретила вчерашняя лужа. Она бы объехала её, если бы грузовик не перегнал её справа. Теперь её джинсы промокли внизу. Хорошее начало.
Джи зигзагами петляет между машинами, и — чтобы не терять время зря, особенно на светофорах — мысленно проходит собеседование. Она ведёт переговоры сама с собой, громче, чем надо, потому что в шлеме и так шумно.
— Хорошо. Просто будь нормальной. Просто скажи: «Добрый день, я Ким Джису». Нет, слишком официально. «Привет, я Ким Джису». Нет, это не бар. «Здравствуйте, я Ким Джису, спасибо, что пригласили в ваш офис». Да, наверное, я так и скажу. Легко. Легче, чем балансировать на этом неуправляемом мопеде в потоке машин, которые стоят дороже твоей жизни.
Красный свет. «Проклятье, быстрее». Мопед рычит, она барабанит пальцами по рулю.
— А если спросят, почему вы ушли с прошлого места работы? «Кафе закрылось». А если они: «Вы когда-нибудь работали в большой компании?» Блин. «Нет, но я быстро учусь». Не надо говорить «блин» на собеседовании.
8:50. На повороте — затор. Машины мигают аварийками, таксист стоит на дороге, держится за голову, второй водитель спорит с полицейским. Аварию разруливать будут ещё минут 15, а может, и больше.
8:56. Мозг сразу выдаёт альтернативу: вернуться и объехать — +7 минут. Протащиться через толпу и выехать на центральную площадь — +5 минут.
8:57. Твою ж налево...
Принято. Объезжать через дворы.
Колеса постучали по брусчатке в узких проулочках, руль стал жить своей жизнью, пришлось сжимать его сильнее, чтобы не наехать на аджуму справа.
— Почему я хочу работать в вашей компании? Да потому что деньги нужны, зачем ещё люди идут в страховые?
Что они вообще делают, кроме того, что страхуют от несчастий, которых она и так по горло навидалась?
Свернула дальше в подворотню и кажется, стены домиков с двух сторон скоро её расплющат.
— А если скажут «Назовите три ваших лучших качества»? «Я пунктуальна, организованна и...» Ну же. Какое третье? «Не теряю голову в стрессовых ситуациях». Звучит умно, да. «Мне 27, я ответственная, стрессоустойчивая...»
Поворот, она ловит равновесие. Небольшая яма на дороге — бах, сердце в пятки, но устояла.
— ...а если они спросят, кем я себя вижу через пять лет? «Не на этом мопеде», это точно.
9:07. Резкий поворот, чуть не занесло, вжимает тормоз, выдыхает.
— Ладно, допустим. Если спросят про стрессоустойчивость, скажу, что работала в кафе. Типа, если смогла пережить смены с этими неадекватами, то мне никакой клиент не страшен.
Она выезжает на широкую трасу вдоль зеленого парка, воздух густой, душный, но ветерок пробирается под рукава рубашки, цепляется за запястья, обнимает предплечья. Даже под шлемом всё равно можно уловить запахи – мокрый асфальт, пыль, кофе, булочки с корицей из уличной кофейни, что осталась позади. Машины гудят, люди ждут, уткнувшись в телефоны.
— Уверенность! Главное — уверенность. Я уверенный в себе, ответственный, коммуникабельный работник, горю желанием развиваться и приносить пользу вашей компании, бла-бла-бла...
Светофор — опять зелёный!
Третий перекрёсток, и опять зелёный. Ну разве это не знак? Ну разве это не ответ вселенной? Вчера она сидела на краю кровати и думала: ну пусть хоть что-то сегодня пойдёт гладко. И вот. Гладко.
А потом...
Затор.
Впереди полиция, мигают фонари, какой-то седан врезался в грузовик, машины стоят, люди обсуждают, куда-то звонят. Полицейский лениво машет жезлом – всем в объезд. Объезд? На часах 9:20. Объезд?!
Колонна машин двигается, будто в очереди на кремацию. Ползут со скоростью сонных улиток на седативных.
Ей это не подходит.
Джису дёргает руль, вылетает на бордюр, мотор взревел, скутер встряхнуло, в зеркале заднего вида – удивлённые лица, кто-то машет руками.
Газ.
Колёса прыгают по плитке парка, люди отскакивают в стороны, кто-то роняет бумажный стаканчик с латте. Вон там бабушка с собакой, сбавляет скорость, проносится мимо. Она уже чувствует, как кровь в ушах пульсирует, руки дрожат, но не от страха. От адреналина.
И вот за бесконечными кронами деревьев ей открылась просторная площадь.
Стекло, бетон, гигантские корпоративные логотипы, башни, словно тянутся прямо в облака, свет блестит на зеркальных окнах, машины выезжают из подземного паркинга, офисные работники с портфелями в руках.
Среди этих высоток, где-то здесь, нужное ей корпоративное здание.
На часах 9:25. Уже близко. Пора перестать говорить сама с собой и стать человеком, которого возьмут на работу.
Она приезжает к офисному зданию и сразу видит — чужой уровень жизни. Входная группа — три золотых знака «J&J" на чёрном мраморе, словно пароль в закрытый клуб.
Здание «J&J" взмывает в небо, сверкает, как отполированная до блеска витрина ювелирного магазина. Стеклянные панели, гладкие, безупречные, ловят утренний свет, разливают его золотыми бликами по асфальту, припаркованным машинам, лицам прохожих. Каждое окно — как отдельное зеркало, и в каждом она мельком видит себя: маленькую, в белой рубашке, с напряжёнными плечами.
Парковка — другая планета. Тихая, чистая, машины стоят, как на выставке, блестят, будто их только что вынули из вакуумной упаковки. Она даже названий таких не знает. Лаковые, длинные, хищные, на таких ездят не для передвижения, а скорее для демонстрации статуса. Даже мотоциклы, выстроенные в ряд, будто гвардия перед дворцом, одинаковые, курьерские, наверное, черные, блестящие, с унифицированными логотипами на боках.
Её собственный мопед чихает и кашляет, словно обиженный, что оказался в таком обществе. Она катит его чуть в сторону, ближе к мусорным контейнерам, чтоб не портить вид дорогим номерам. Как будто сам факт его существования — это что-то постыдное. Да нет, она не стыдится, просто зачем привлекать ненужные взгляды.
Достаёт телефон. 9:27.
Глубоко выдохнула, вытерла пот со лба и направилась ко входу. Вращающиеся двери мерно скользят, впуская и выпуская людей, будто фильтр отделяющий бизнес-касту от простолюдинов. Они заходят, не сбавляя шага, ловко встраиваясь в движение стеклянных створок. Джи видит своё отражение в стекле.
Делает вдох, сжимает пальцы в кулак.
Осторожно входит внутрь.
9:29. Её приветствует просторный вестибюль здания. Глянцевый пол — как разлитый чёрный рояльный лак, идеально отполированный, отражает всё: людей, потолочные лампы, её собственные кроссовки. Она делает шаг — и будто проваливается в своё же отражение.
Воздух тяжелый, пропитан дорогими парфюмами, от которых кружится голова. Мужские запахи — резкие, сандаловые, табачные. Женские — сладкие, с нотками ванили, мускуса, цитрусов. Всё это смешивается в душную, удушающую волну, которая накатывает с каждым проходящим мимо человеком.
Люди здесь ходят быстро. Ловко маневрируют между друг другом, не касаясь, не задерживая шаг. Мужчины в идеально сидящих костюмах, женщины в приталенных пиджаках, с сумками, похожими на оружейные кейсы. Лакированные туфли, дорогие часы, идеально подогнанные брюки. Всё подчёркнутое, выверенное — они все штамповались на одном заводе.
Джису идёт дальше, мимо мраморных стоек регистрации, мимо искусственных растений в металлических кашпо, мимо сидящих в лаунж-зоне людей, листающих планшеты и разговаривающих тихими, уверенными голосами.
Она делает ещё один шаг, глубже в этот блестящий, безупречный мир, и чувствует, как её затягивает, словно в воронку. Но вот внутри неё сцепились как псы два противоположных чувства.
Одна часть, чувствующая голод на деньги, — заворожена. Успех пахнет дорогим кофе, новой кожей, утренними духами от Bvlgari. Здесь мир красивых, ухоженных людей, которые, наверное, забыли каково это: сидеть по ночам, считая, хватит ли на аренду.
А с другой стороны — этот вылизанный музей восковых фигур претит до тошноты. Всё это — показуха, театр, где каждый играет роль успешного, делового, нужного. Они выстраивают стеклянные башни, носят сшитые по заказу костюмы и говорят громкими уверенными голосами, а внутри, наверное, такие же потерянные, как все. И наверняка многие из них из-за рабочего стресса и плотного графика даже не успевают по полной насладиться своими деньгами.
Волосы немного прилипли ко лбу, джинсы с мокрыми пятнышками внизу. Девушка с шелковым платком на шее за стойкой улыбается ей пластиковой улыбкой:
— Вы по какому поводу?
Джису кивнула, поправила рубашку, глубоко вдохнула.
— Я на собеседование в "Better Ways".
— Вам на восьмой этаж. Лифт в той стороне, - указала она рукой, чуть приподнявшись.
Окантованый позолотой лифт воняет кондиционированным воздухом и чужими духами.
Внутри тихо, кроме приглушённого электрического звука — лифт ползёт вверх, этаж за этажом. Джису делает вид, что смотрит на панель с кнопками, но краем глаза замечает своих попутчиков.
Мужчина в сером костюме проверяет время на массивных наручных часах. Женщина с идеально уложенными волосами листает что-то на телефоне, ноготь постукивает по экрану. Парень в очках грызёт губу, явно повторяя в голове план встречи. Все при деле. Никто не смотрит друг на друга.
Двое вышли на пятом этаже. Женщина вышла на шестом.
Джису глубоко вдыхает. Всё в порядке. Всё нормально.
Она мысленно считает этажи. Шестой. Седьмой.
— У тебя есть все навыки.
— Ты не глупее их.
— Ты разберёшься.
— Это твой шанс.
Лифт звякает, с лёгким рывком останавливается на восьмом этаже.
Она делает шаг вперёд, но чувствует, что ноги будто налиты свинцом. Сердце грохочет, ладони вспотели.
"Соберись, ты же не хочешь вечно пахнуть кофе и жиром."
Двери лифта раздвигаются. Перед ней — офис «Better Ways».
Джису прошла по узкому коридору и первая, кто попался ей на пути — женщина лет за сорок с туго затянутыми в пучок красноватыми волосами. Пучок такой натянутый, что, кажется, её глаза приобрели ещё более осуждающий строгий вид. Она проходила мимо, неся в руках папку, где озадаченно что-то читала.
— Здравствуйте, — говорит Джису и кланяется. Чёрные волосы падают вперёд, закрывая лицо.
Женщина останавливается и на секунду задерживает взгляд.
— Подождите в комнате ожидания, — голос вежливый, дежурно-дружелюбный, но не больше, чем надо. — Все консультанты сейчас заняты. Думаю... — она смотрит на часы, запястье тонкое, на костях натянута кожа, — минут через десять вас примут.
— ...А я по поводу собеседования.
— Простите?
— Ну, мне сказали явиться на 9:30. В главный офис. На собеседование.
— Кто сказал?
Джису моргает.
— Сообщение...
Женщина оглядывает её с головы до ног. Бровь чуть взлетает. Рот остаётся плотно сжат. Она смотрит на Ким Джису так, как смотрят на стихийное бедствие.
— Интересненько... — строгий голос чуть менее дежурный, чуть более озадаченный. — Ну проходите за мной. Сейчас разберёмся.
Джису сжимает ремень сумки, пальцы рефлекторно теребят ткань. Взгляд бегает по стенам, пока она идёт за женщиной по лабиринту офисных отделов.
Гул голосов, звонки, ритмичный треск клавиатур. Принтер выкидывает лист за листом, кто-то резво вышагивает между столами, жестикулируя так, словно пытается отмахнуться от назойливых мух.
Кабинеты, заваленные хаосом столы, идеально выстроенные мониторы. Все заняты делом, словно большой механизм, и Джи сразу поняла: это место пахоты, не следует искать здесь уютного местечка.
Женщина подошла к сотруднику помладше в голубой рубашке с закатанными рукавами и начала раздраженно наезжать на него шепотом, наклонившись чуть вперёд. Он слушал, кивал, время от времени бросая на Джису быстрые взгляды. Затем что-то ответил, и женщина недовольно поджала губы.
— Я? — переспросила она, приподняв брови и ткнув себя пальцем в грудь.
Парень в рубашке медленно кивнул несколько раз в знак подтверждения, сжимая широкую улыбку губами.
— Ну ладно, — женщина раздраженно посмотрела на него, — со стопкой непросмотренных исков ты будешь разбираться?
— Госпожа Кан, лучше вас это никто не сделает, — проговорил он с той же улыбкой Чеширского кота, растягивая слова, будто жевачку.
Женщина, видимо, не оценила. Она ещё раз смерила его взглядом, выразительным и тяжёлым, а затем махнула рукой Джису и скомандовала строгим тоном:
— Мисс, следуйте за мной.
Её каблуки снова застучали по полу, отмеряя чёткий, уверенный ритм.
Джису, проходя мимо, кивнула сотруднику в голубой рубашке.
Он, всё с той же непонятной улыбкой, проводил их взглядом.
Госпожа Кан провела её в просторный кабинет — две стены прозрачные, чтобы весь офис был как на ладони: рабочие места, люди за мониторами, свет от ламп, отражённый в стекле. Здесь всё в серых, бежевых, холодных тонах.
В центре кабинета стоял строгий рабочий стол, а чуть в стороне — широкий мягкий диван, будто намекая, что иногда в этой комнате отдыхают, но очень редко.
Госпожа Кан кивнула на кресло. Джису опустилась, придерживая сумку на коленях. Женщина тем временем пододвинула стул напротив, села, закинув ногу на ногу, и устало вздохнула — к этому собеседованию её явно принудили.
— Меня зовут Кан Моын. Я заведующая отдела по связи с клиентами и задам вам несколько вопросов, — она раскрыла папку, бегло полистала резюме Джи, её взгляд скользил по страницам быстро, без особого интереса будто просто проверяла, что бумага настоящая.
Собеседование началось. Вопросы сыпались один за другим: о предыдущем опыте, о навыках, о том, почему она выбрала именно их компанию. Джису отвечала честно. Официантка. Курьер. Женщина чуть приподняла брови и с лёгким сомнением склонила голову набок.
— Вы не совсем наш профиль, — заметила она осторожно.
Джису сжала губы.
— Пять лет назад я работала в маленькой риэлторской конторе по продаже недвижимости...
Но это заявление осталось без ответа, будто его не услышали; женщина даже не отметила ручкой в документах.
— Хотя образование у вас профильное, высшее, — госпожа Кан снова уткнулась в бумаги, постучала ногтем по одной из строчек. Пауза. — Почему вы ни разу не работали по специальности?
Джису потупила глаза на колени, елозя пальцами ремешок большой сумки-портфеля.
— Семейные обстоятельства...
Секунда тишины.
И тут дверь кабинета открылась.
Зашёл молодой человек — высокий, в офисном костюме. Его большие, черные, чуть настороженные глаза быстро заметили Кан Моын, потом он перевёл взгляд на Джису. Внутри кабинета стало теснее, будто от его присутствия воздуха стало меньше.
Он не сказал ни слова, просто прошёл через весь кабинет и опустился в кресло в углу, откинулся на спинку, расслабленно закинув ногу на ногу, всем своим естеством делая вид, что его тут и нету вовсе — он никому не мешает.
Кан Моын выпрямилась, откинула назад плечи. Скосила глаза на Чонгука, который сидел сбоку, не двигаясь, как манекен в витрине дорогого бутика. Его лицо оставалось удивительно спокойным, даже безразличным ко всему, что происходило в комнате.
— Я так понимаю, мой коллега оставил какую-то вакансию на сайте. Знаете, у нас есть для вас место, но не в основном отделе. Понятно, что до клиентов вас просто так никто не допустит.
Джису кивнула.
— Я знаю. Я пришла сюда на должность административного помощника.
Женщина замолчала, серьезно смотря на лицо Джи, сжала губы, что-то себе думая.
Тем временем парень в костюме сидел сбоку в своём кресле, сцепив пальцы, закинув ногу на ногу. Он смотрел на Джису, пытаясь вспомнить. Или приценивался. Странно смотрел, будто сквозь неё. Или разглядывал её так, как разглядывают необычный экспонат в музее — что-то вроде заброшенной картины, которую нашли там, где её не должно было быть.
Джису чувствовала этот взгляд. Уголком глаза замечала, как он серьезно изучает её лицо — будто списывает что-то невидимое, что знает только он. Смолистые волосы, аккуратно уложенные в мягкую челку на половину лба. Большие, выразительные глаза с черными зрачками. И одна довольна нелепая деталь не ускользнула от её внимания — пиджак, который был на два размера больше, свисал мешком с его плеч, словно утром он случайно схватил пиджак старшего родственника.
Кан Моын продолжила задавать стандартные вопросы, её голос глухой, деловой. Джису отвечала автоматически, вылавливая из памяти заготовки фраз, которые она репетировала, пока пыталась не убиться на своем мопеде по дороге сюда.
— Мы знакомы?
Голос сбоку заставил Джису прерваться и повернуть голову на звук.
Молодой человек в тёмном пиджаке, который висел на нём, словно позаимствован у старшего брата, смотрел на неё с лёгким прищуром.
— Простите?..
— У меня такое чувство, что я вас где-то видел.
Джису окинула его быстрым взглядом. Чистая белая рубашка, тёмные брюки, дорогие часы на запястье. Такие, как он, в её районе не появлялись. Вряд ли этот человек хоть раз в жизни оказывался в Хванджи, среди тесных улиц, запаха жареного тофу и глухих ночных переулков.
— Это вряд ли, мистер... — начала она, а женщина с идеально уложенным пучком подхватила её, даже не отрываясь от бумаг:
— Мистер Чон.
Джису кивнула.
— ...мистер Чон, — закончила она.
Дверь снова открылась, и в комнату вошёл парень постарше, тот самый из отдела, в голубой рубашке с закатанными рукавами. На кармане серебристая бирка: Юта Накамото, секретарь. Хмм, японец значит.
Джису уже успела заметить, что для собеседования на самую низкую должность в помещении собралось чересчур много корпоративных персон. Разве что ещё прессу не позвали.
— Хорошо, мы позвоним вам, как примем решение, — заключила Кан Моын, постучав стопкой бумаг по коленям, будто готовилась забить последний гвоздь в крышку её шансов.
— Чего ж тут думать? Берём, — заявил Юта, засовывая руки в карманы и чуть покачиваясь на каблуках.
Кан Моын раздражённо скосила на него взгляд.
— У нас почты — завались! — он нарисовал пальцем вертикальную линию у себя на лбу, словно рассекая его пополам. — А архив? Если туда инспекция нагрянет, они ужаснутся и сожгут нас всех заживо. Кто это всё разгребать будет? Вы, дорогая сонбэ?
— У меня на это нет времени, — отрезала Кан Моын.
— И я о том же, — кивнул Юта и повернулся к Джису, резко протягивая руку.
— Вы приняты.
Джису, не ожидавшая такого поворота событий, чуть заторможенно пожала его руку. Влажная ладонь, сжатая нервно, чуть дольше, чем нужно.
— Приняты же? — Юта обратился к «мистеру Чону», словно нуждаясь в благословении высших сил.
Мистер Чон лишь пожал плечами и развёл руками. Мол, «делай, как знаешь».
— Сонбэ покажет вам ваше место и расскажет всё, — Юта развернулся, уже не глядя на неё. — Если возникнут вопросы — ко мне не подходите.
Он плюхнулся на диван, закинул ногу на ногу и раскинулся, словно только что закрыл миллиардную сделку.
Джису встала, слегка кивнула, попрощавшись сначала с мистером Накамото, затем с мистером Чоном. Игнорирует холодные от стресса ладони, лицо остаётся спокойным.
Госпожа Кан, поднявшись почти одновременно, быстрым шагом направилась к двери, не оборачиваясь, явно желая поскорее покончить с этим делом. Джису последовала за ней, едва поспевая.
Мистер Чон остался расслабленно сидеть в кресле. Он смотрел на их удаляющиеся спины, взгляд его задержался на Джису. Лёгкая складка пролегла между бровями.
"Где же я её видел?"
— Это твоё рабочее место, — сказала госпожа Кан.
Жёстко каблуком ткнула в пол рядом с полукруглым столом — в углу, прямо возле лифта. Достаточно открытое пространство, чтобы не спрятаться, но не настолько центральное, чтобы кому-то мешать. Весь офис — как на ладони.
Стол уставлен стикерами с подписями, которые клеили и переклеивали, пока не осталось только клея. Поверх них — папки с документами, некоторые с загнутыми краями, с чуть пожелтевшими листами внутри. Картонные коробки под столом — старые, некоторые порванные, с едва различимыми пометками, выгравированными карандашом. У одной отогнуты боковые стенки, из которых торчит целая гора непонятных бумаг.
— А вот здесь наш архив, — сказала она, ведя её к маленькой комнате.
Коробки свалены друг на друга, бумаги сложены, но не слишком аккуратно. На некоторых осела пыль, так что если хлопнуть по верхнему слою, пойдёт серое облако.
— Как видишь, тебе есть с чем работать, — с лёгким сарказмом добавила она.
Она поцокала дальше.
— Вот сдесь кафетерий: чайник, кофемашина. Автомат с напитками за углом.
Глубокий вздох.
— Ладно, я пойду. Надо твои данные ещё в систему вбить. Ох уж эти компьютеры...
Джису как раз осматривала своё рабочее место, но, уловив момент, спросила:
— Миссис Кан, можно вопрос?
Женщина уже разворачивалась, но снова посмотрела на неё.
— Да?
— А тот молодой человек, мистер Чон, он работает здесь или тоже был в очереди на собеседование?
Госпожа Кан замерла на секунду, словно переваривая сказанное. А потом склонилась к Джису ближе, чуть понизив голос:
— Вы что... — в её тоне появилось что-то почти оскорблённое. Будто Джису только что произнесла нечто неприличное. — Это глава отдела. Наш начальник. Господин Чон Чонгук.