Рыжий Хаос

ВНИМАНИЕ!

Содержание данной истории предназначено для совершеннолетних читателей (18+) и может содержать темы и сцены, которые могут быть чувствительны или вызвать дискомфорт:

- Насилие (физическое, психологическое, сексуальное)

 - Абьюзивные отношения

 - Употребление и последствия употребления запрещённых веществ

 - Травматический опыт

 - Сцены сексуального характера неконсенсуального/жестокого характера

Пожалуйста, будьте внимательны к своему эмоциональному состоянию при прочтении.

Настроение главы: Sam Tsui Cover - Applause

Холодные капли душа словно обжигали кожу, давая прекрасные ощущения и отрезвляя разум от пьянящего, сладкого сна. Они приводили все мысли в единое целое, собирая крупицы сознания. Это было ощущение контроля, адски прекрасное чувство неподдельного восторга, когда все меняется.

В спальню уже вторгались ранние лучи сентябрьского солнца, еще такие нежные и теплые. Они тихо согревали старые раны, спрятанные за высокими стенами, не давая им шанса выбраться. Навеки запечатанные в глубине лабиринта ее сердца.

Вытирая волосы после душа, по которым, казалось, бесконечно продолжали капать капли, она устремила взгляд в окно на бескрайний сад вокруг дома. За его пределами словно не существовало ничего: ни шумного города с его контрастными красками, ни буйной жизни, ни потока самых разных ощущений, которые так манили ее к себе.

Учеба в выпускном классе старшей школы началась всего пару недель назад, но внутри нее уже нарастала борьба в предвкушении самого прекрасного момента. Она ждала конца этого ада, той свободы, манящего ощущения, от которого по всему телу пробегала приятная дрожь. Оно казалось таким близким и сводило с ума, но обманывало и одновременно давало надежду так рано.

Время ускользало неистово быстро. Собираясь в последние минуты, она ускоряла свой шаг, ведь сегодня ее должен был подвезти в школу брат, выполняя послушную роль няньки. И как бы иронично она ни хотела этого отрицать, он был удобен, хотя и постоянно ее нервировал.

На лестнице по пути вниз она задержалась. Взгляд снова приковало к вторгающимся лучам солнца из окна, блуждающим по ступеням дома, который с каждым днем все больше душил, не давая вдохнуть полной грудью. Он забирал последнее желание существовать в этой семье, разбивая реальность в прах. Но эти мысли не могли помешать ей идти к той свободе, которую она так сильно хотела ощутить.

"Сегодня будет интересный день", — с мимолетной улыбкой подумала она. Ее внутренние чертики уже наводили шорох в мыслях, пуская мандраж по всему телу, предвкушая все планы.

Входя в столовую, она обнаружила отца, одиноко сидящего за столом, внимательно погруженного в газету, ни капли не обращающего внимания на все вокруг. Ничего не менялось изо дня в день. Кошки внутри уже не скреблись от досады — это был настолько привычный момент, что страдать и просить о внимании уже не хотелось. Она не видела в этом смысла, лишь потерю времени и не более.

Не присев, на ходу залпом выпила теплый чай, который ожидал ее заранее на столе. Взгляд переместился на корзину с фруктами, из которой без промедления взяла пару яблок, кинув в небольшой рюкзак. Натягивая лямки на плечи, она уже собиралась на выход, чтобы побыстрее исчезнуть с этого места. Меньше всего ей хотелось задерживаться хоть еще на минуту и пересекаться с ней...

Не успев сделать и пары шагов в сторону парадной двери, сзади раздался гневный, пронзительный голос матери, который она так желала не услышать этим утром.

— Лиана Риверс!

Глубоко вдохнув, словно ныряя в холодную воду, Лиана резко развернулась на пятках. Она с силой сжимала лямки рюкзака, которые все больше вдавливались в ладони до белезны кожи. В проеме гостиной стояла разъяренная мать, ее глаза горели тем холодным огнем, который дочь знала наизусть. Неожиданности не было, это было вполне ожидаемо, но этим утром это не входило в ее планы. Никак. Не сейчас.

— Что ты сделала со своими волосами? Во что ты одета?! — продолжила гневную тираду мать. Ее голос звенел от негодования. За столом отец лишь тяжело вздохнул, не отрываясь от газеты. Он прекрасно знал свою жену, и влезать в этот конфликт было опасно.

Сзади Лианы бесшумно подкрался брат. Его рука легла на ее рыжие волосы, слегка взъерошивая их — то, что она так не любила. Ему же это каждый раз доставляло все больше удовольствия.

— Мелкая, ты проиграла, — довольный голос донесся из-за спины.

— Неделя — тоже неплохой срок, пожав плечами, проронила она.

— Только не в сделке с четкими правилами, — пробурчал он.

Мать, наблюдая за этим "мирным" общением детей, казалось, вот-вот взорвется. Она сделала глубокий вдох, сжимая кулаки, пытаясь взять эмоции под контроль, но это было слишком. С ее лица не сходила маска негодования, грозящая вот-вот снести все на своем пути. Вид Лианы: короткая юбка, темная футболка, кожанка и массивные ботинки — был прямым вызовом. Те прекрасные, ярко-рыжие волосы дочери, которые когда-то струились до пояса, теперь едва доходили до плеч, словно кто-то отрезал не просто длину, а часть ее прежней, послушной жизни. Ведь мама всегда приучала ее быть милой леди, примером красоты и изящества, но сейчас перед ней все рухнуло, превратившись в дерзкую пародию хаоса. В незнакомку с лицом, голосом дочери, но совсем другим взглядом — непокорным и диким.

— Риверс! — почти прошипела мать.

Само это слово, их общая фамилия, прозвучало как хлесткий удар, как обвинение, а не обращение. Это был ее последний, отчаянный рычаг давления, попытка вернуть сбегающую дочь в привычные рамки.

Лиана лишь замерла на мгновение. Старые привычки уходят не сразу, для этого нужно время, намного больше времени, чем хотелось. Ощущая знакомый холодок внизу живота, она тут же собралась, приходя в себя, возвращая потерянный мимолетный контроль.

— В следующий раз, — ее голос прозвучал удивительно спокойно, почти равнодушно, с миловидной улыбкой на лице. — Сегодня доклад, надо еще подготовиться.

И, не дожидаясь ответа, она резко развернулась на пятках, чувствуя, как взгляд матери, словно ледяное лезвие, вонзается ей в спину, стараясь проникнуть в самые потаенные места, которые уже заперты. Туда прохода не будет, никогда.

Лиана решительно направилась к выходу. Она прекрасно знала одно: как мать ценит учебу, хорошие отметки и внешнюю благопристойность, ставя их выше всего. Это была ее лучшая защита, ее безотказный щит в такой неравной борьбе за свою хоть крошечную, но такую желанную свободу. На время. Это дало ей драгоценную отсрочку от неприятных выяснений, от очередного витка бесконечной борьбы.

***

Постукивая пальцами по стеклу в ритм музыки, доносящейся из радио в машине, она ощущала, как все мысли бушевали, сводя ее чертиков с ума, наводя шороха там, где еще недавно была пустыня тишины и покоя. Ей не нравилось проигрывать, раздражало само ощущение хоть какого-то момента нарушения плана, оставляя впоследствии долгий неприятный привкус разочарования в своих силах, с чем она отказывалась мириться теперь.

За окном проносились все те же улицы, которые она видела изо дня в день. Город оживал, приобретая разные краски. В огромном мегаполисе не могло быть иначе: здесь царила яркая, контрастная жизнь в любое время суток. Все вечно куда-то спешили, днем и ночью. Здесь не было мирного и спокойного мира.

Но мысли все равно возвращались каждый раз к проигрышу. Лиана выдохнула полной грудью, но казалось, этого все равно мало — капля в море для наполнения ее оазиса покоем.

— Не хватило пары минут, всего-то, — задумчиво проронила она, скорее себе, чем брату.

— Поиск оправданий тебе не поможет, — его голос был сухим, беззлобным. — Следующий месяц домашку за меня делаешь ты.

— Можешь не напоминать, Тревис, — она задумалась на мгновение, и на ее губах появилась хитрая усмешка. — Интересно... если они поймут, кто делает твою домашку, что на это скажет мать?

Кто сказал, что нужно до конца играть по правилам? Чертики наведут свои порядки в хаосе, неистово ища приключения.

"Всегда можно найти исключения, не правда ли?"

Тревис резко дернул рулем, еле сдерживаясь.

— Только попробуй... — огрызнулся он, его тон был уже гораздо серьезнее. Он знал, что сестра не шутит.

— Пока не думала, — Лиана наслаждалась его реакцией, — Но с условием: ты сегодня подкинешь меня в клуб.

От удивления он чуть не съехал на обочину, не понимая, что творится в этой маленькой голове и какие очередные бредовые идеи мелькают в ее глазах.

— Проиграв, ты еще умудряешься ставить свои условия?! — в его голосе сквозила искренняя дерзость, смешанная с восхищением ее наглостью. — И какой придурок пропустит тебя туда саму? Или ты забыла, что тебе только летом исполнилось шестнадцать, а не восемнадцать?

— Отвезешь, — голос Лианы стал жестче, холоднее, — Или мне усложнить твои прогулы тренировок?

Наступила короткая, напряженная пауза. Тревис тяжело выдохнул, понимая, что проиграл. Проще было подчиниться, чем усложнять свою жизнь — последнее, чего бы он сейчас хотел.

— Дала мне судьба такую сестренку... — пробурчал он, возвращая машину на ровную дорогу.

— Я тоже тебя люблю, — пропела Лиана, делая самое невинное личико, на которое была способна.

— Не начинай, — фыркнул Тревис. — Слишком фальшивая актерская игра.

***

Старшая школа в Мелинтоне, переполненная шумным, бурлящим потоком людей, казалась Лиане душной ловушкой. Все это вызывало в ней острые, противоречивые ощущения: ей хотелось бежать отсюда навек, навсегда вычеркнуть эти стены из своей жизни. Но этот последний год, словно тяжелый якорь, держал ее, тормозя все планы, все мечты о настоящей свободе.

Единственное, что оставалось, — это перетерпеть. Дожать. Довести свои решения до конца, не озираясь ни на что, не позволяя ничему себя остановить. Таково было единственное решение ее плана, которому она была верна до конца — пройти без оглядки на все, преодолевая каждую преграду. И как бы тяжело внутри все ни сжималось, как судорожно ни хватало воздуха, она прятала это глубже, запирая. Это не помешало бы ничему больше.

Все те же уроки в тех же стенах, те же косые, оценивающие взгляды по коридорам, что и год назад. Ничего не изменилось. Только она больше не искала повода общаться с этим остатком прошлого, с тем, кого она теперь считала отребьем. Урок жизни был усвоен — жестоко и беспощадно. И она не позволит себе забыть его, не позволит, чтобы он повторился, не даст себе шанса оступиться еще раз так. Лишь тихие перешептывания за спиной все еще преследовали ее, вечно напоминая о том, что было.

Она резко мотнула головой, отгоняя весь этот бред, весь этот ядовитый шепот из своей головы. Она теперь другая. Та, прежняя Лиана, осталась там, в том прошлом, и ее фантомная тень больше не имела над ней власти. Больше никаких повторений. Никогда. Такое обещание она давала себе каждый день с того самого момента, находя в нем силы идти дальше, вперед, несмотря ни на что.

***

Учеба шла на удивление гладко, словно отдельный, уютный мир, где Лиана не просто существовала, а доминировала. Ее знания были на запредельно отличном уровне, и даже ее вызывающий вид не давал учителям повода давить.

"Пусть пробуют, им же нужны те награды, которые они получают. Я не против прекратить заниматься этим бессмысленным делом прямо сейчас".

Победы в школьных соревнованиях, где она неизменно демонстрировала свой острый ум, давали ей неоспоримые привилегии, превращая школу в ее личное, неприкосновенное поле битвы.

Сюда, в старшую школу, она перевелась на пару лет раньше сверстников за выдающуюся успеваемость и с тех пор продолжала держать для себя невероятно высокую планку. Это было ее единственное утешение в мире, где она была практически полным изгоем в своем классе. Игнорируя косые взгляды и тихие перешептывания за спиной, Лиана держалась чертовски хорошо, с ледяным достоинством. Она чувствовала, как это кипящее под поверхностью яда осуждение разъедает тех, кто привык быть первым, кто не мог смириться с какой-то рыжеволосой "мелочью", мешающей их гладкому, предначертанному пути. Их мнения более не волновали и не тревожили ее — мимолетное жужжание, отдаленно напоминающее назойливых мух.

***

Занятия пролетели в призрачной мгле, и Лиана не спешила возвращаться домой. В ее голове уже вырисовывались другие, более важные планы, которые требовали полного внимания. Пока Тревис еще был на своих занятиях и тренировках с командой до позднего вечера, она осталась в классе для "дополнительных занятий". Большая часть учеников давно разбрелась по домам, учителя спешили по своим делам, и вскоре она осталась в звенящей тишине кабинета, наедине со своими мыслями. Она методично продолжала выполнять свою и брата домашку, пользуясь моментом. Перестраховка — вот что ей сейчас было нужно. Как пройдет вечер, оставалось загадкой даже для нее, но она была готова к любому сценарию, все больше предвкушая ожидание.

Неожиданно дверь в кабинет с громким щелчком захлопнулась снаружи, разнося звук по опустевшему кабинету. Кто-то провернул ключ в замке и тут же скрылся с веселым, торжествующим смехом по коридору. Лиана даже бровью не повела. Это не отвлекло ее, не смутило ни на йоту.

"Глупые курицы, ничего нового придумать не могут. Досадно".

Ее пальцы продолжали скользить по бумаге, выводя ровные строки, а мозг работал как отлаженный механизм. Тратить бессмысленно силы и время на побег из класса было не вариантом. Тревис был единственным, кто в курсе, где ее найти. А остальное было не ее проблемами. К чему напрягаться, когда есть дела поважнее?

Спустя время она взглянула на часы в классе: очередная тренировка должна была уже закончиться. Ручка двери дернулась резко, настойчиво. Дверь так и не поддалась. Сквозь толщу дерева слышно было лишь недовольное бурчание у замка, заставляя Лиану невольно улыбнуться: "Иногда нужно напрячься, братец".

— Поездка в клуб уже отменяется?

— Мечтай, — ее голос разнесся по пустому классу, намеренно громко, чтобы он ее услышал за дверью. — Ключи у охранника.

Минут через десять дверь наконец-то со скрипом открылась. Тревис зашел в кабинет, почесывая свой затылок, слегка покрасневший от недавних усилий. Лиана как раз заканчивала складывать все бумаги в аккуратную стопку. Подойдя к нему, она протянула часть.

— Твоя домашка, — ее взгляд скользнул по его лицу, — На неделю.

И, не дожидаясь его реакции, она плавно прошла мимо, направляясь в тусклый вечерний коридор к своему шкафчику, где вдалеке мигала старая, назойливая лампочка. Она хотела оставить там все работы, чтобы не тащить это все с собой, это не входило в ее планы.

— Уже? — вырвалось у Тревиса, когда он внимательно всматривался в стопку тетрадей.

— У меня было достаточно времени, — Лиана уже стояла у шкафчика, ее голос звучал равнодушно. — Не благодари. Поехали?

Тревис сунул готовую домашку в сумку, все еще озадаченно наблюдая, как сестренка абсолютно спокойно двинулась в направлении выхода. Ее невозмутимое спокойствие вызывало у него непреодолимое любопытство, граничащее с удивлением и чем-то еще.

"Как, при всем этом, она могла быть настолько спокойна и сосредоточена? Оказавшись запертой в классе, она даже не попыталась сбежать. Была настолько уверена, что я приду?" — мысли разносились в поисках осознания происходящего. Она менялась все больше, и, казалось, он все больше стал ее не узнавать.

***

Подъезжая к клубу, Тревис чувствовал, что еще бы полчаса и они снова окажутся в тихом, давящем районе особняков. Но сейчас ему нужно было выполнить условие: разборки с матерью его так же не радовали, как и Лиану, а ее угроза была слишком реальной, слишком опасной для шуток и игр.

В окнах машины мерцала яркая неоновая вывеска клуба "Пристанище", пульсируя красным и синим в наступающей темноте вечерних улиц. У входа толпилось невероятное скопление людей, их голоса и смех смешивались с оглушительной музыкой, что доносилась изнутри, разливаясь по всей темной улице. В свете уличных фонарей, словно скалы, высились два огромных амбала-вышибалы, чьи суровые лица служили безмолвным подтверждением его мыслям:

"Она туда не попадет. Ее не пропустят. Ни за что". Он успокаивал себя, отводя дурные мысли и безрассудные ее планы куда-то вдаль.

Но каково же было его удивление, граничащее с шоком, когда эту рыжую негодяйку пропустили, и даже без очереди! Он видел, как один из амбалов что-то коротко кивнул ей, и она просто скользнула внутрь, растворяясь в мерцающем полумраке среди толпы людей. Громкий звон басов разносился в округе, отдаваясь ритмом в его барабанных перепонках, оглушая и шокируя все больше.

— Какого дьявола? — вырвалось у него почти вслух. Мозг отказывался принять увиденное.

И лишь входящая SMS-ка оторвала его от нарастающего потока возмущенных мыслей.

Мелкая: Не жди. Матери написала, что буду в библиотеке, потом у одноклассницы задержусь.

Лиана не переставала его удивлять — да что там удивлять, она изрядно шокировала его с каждым разом все больше. Казалось, дальше ничего нового не будет. Но эта мелкая продолжала с каждым разом вносить новые нотки, щекоча его нервные клетки, захватывая дыхание. Он невольно сжал кулак, в мыслях представляя, какую взбучку отгребет за эту дьяволицу, если прознает мать.

Тревис: Как ты, блять, это сделала?! — он напечатал быстрее, чем успел подумать, его пальцы стучали по экрану с силой.

Мелкая: Знаешь, что такое деньги? Они порой очень полезны. — Ответ пришел почти мгновенно, с насмешкой, которую он почти слышал.

"Вот же дура", — мысленно выругался Тревис, его челюсть сжалась. Он-то прекрасно знал, что сам туда спокойно попасть не сможет, пробовал неоднократно раньше. Ни его девятнадцатилетний возраст при минимальном пропуске с восемнадцати лет, ни деньги — ничто не помогало ему попасть туда без проблем. Этот "мир" был закрыт даже для него.

"Как же она это сделала? И чем этот гребаный поход закончится для нее?" — эти вопросы вихрем закрутились в его голове, наполняя тревожным предчувствием.

***

Она устроилась удобно у самой барной стойки, медленно попивая напиток, который казался слишком сладким для этого места. Ее взгляд, пронзительный и цепкий, внимательно скользил по толпе, по лицам, прислушиваясь к пульсу клуба — к каждому шороху, к каждой ноте. Последнюю неделю она привыкла приходить сюда, и что-то неумолимо манило ее все сильнее. Здесь, среди этого хаоса и свободы, для нее было больше воздуха, чем в школе с ее удушающими, осуждающими взглядами, или дом с невыносимыми правилами и порядками матери.

— Снова ищешь приключений? — насмешливо прозвучал знакомый голос парня, устроившегося на соседнем барном табурете. Его взгляд лениво скользнул по Лиане, оценивая произошедшие в ней перемены.

— Испытываю судьбу, — иронично, с легким вызовом, ответила она. В ее зеленых глазах мелькнули нечитаемые искры.

Он смотрел на нее с легким удивлением и едва заметным раздражением. Эта "малолетка" не входила в его планы — уж точно не как объект, которого снова придется спасать. Но в ней было что-то, что невозможно было игнорировать: язвительная острота языка, ледяное спокойствие, тот холодный взгляд, которым она смотрела на всех... Она больше не была той хрупкой девочкой, которую он помнил год назад.

Клуб тем временем превращался в бурлящий котел: оглушительная музыка, грохот басов, алкогольный запах, пот, феромоны и вспышки света. Люди терлись друг о друга, смеясь, танцуя, крича сквозь шум. Лиана спокойно проводила время, наслаждаясь своей выстраданной свободой, порой позволяя себе едва заметную, довольную усмешку. Вечер был на удивление тихий, без "приключений", ровно до того момента, пока один нетрезвый, потный хам не полез к ней. В его пьяных глазах плыло что-то липкое и мутное. Не успев он ничего сказать, как уже схватил ее за талию, грубо притянув к себе. Тяжелая рука впилась сквозь одежду, оставляя на коже невидимый след брезгливости. Словно выжигая.

Лиана не паниковала. Ни единая жилка не дрогнула в ее теле. Ее тренировки прошли не зря: рефлекторно, с отточенной точностью, она дала ему ногой в пах и тут же, не теряя ни секунды, ударила локтем в горло. Парень свалился на пол мешком, сжимаясь от боли. Его хриплый стон заглушили клубные басы, а толпа вокруг, казалось, даже не заметила короткой вспышки насилия.

Она не хотела привлекать лишнего внимания, но в глубине души была довольна собой, до самодовольного жжения. Холодный расчет. Она уже не паниковала, не боялась. Никогда больше.

Парень у бара плавно скользнул к ней, его губы растянулись в довольной, почти хищной улыбке. Он похлопал в ладоши, внимательно изучая ее еще сильнее.

— Я-то думал, тебя опять нужно спасать, — насмешливо бросил он, с видимым удовольствием глядя на беднягу, все еще корчащегося от боли на полу. У самого немного заныл пах — стоило лишь представить себе эту пронизывающую боль.

— Больше не думай о таких глупостях, — спокойно сказала Лиана, ее голос был ровным.

— Командуешь? — бросил он, прищурившись. Его взгляд стал оценивающим.

— Пока советую. Это ведь ты его послал, Тернер? — Лиана медленно приподняла бровь, ее взгляд безжалостно всматривался в тату, едва выступающее из-под приоткрытой рубашки Тернера.

Он на мгновение замер, словно пойманный зверек. Напряжение повисло в воздухе.

— Заметила, значит... — его улыбка стала шире, но в ней уже не было былой беспечности. Эта девчонка была куда проницательнее, куда опаснее, чем он мог представить.

— Только дурак пошлет своего человека с его же меткой, — Лиана холодно кивнула на едва заметную татуировку на шее парня, которая теперь была видна из-за его скрюченного положения на полу. — Особенно, если этот дурак — глава клуба. Ты оплошал.

Тернер расхохотался. Его смех был громким, наполняя пространство клуба, но в нем теперь проскальзывало что-то похожее на искреннее восхищение.

— Оплошал, значит? — повторил он, словно пробуя слово на вкус.

— Чересчур мягко сказано, — безразлично, словно речь шла о погоде, поправила она, отворачиваясь. Ей было глубоко неинтересно дальше обсуждать его столь очевидный промах.

Тернер все еще смеялся, глядя на ее удаляющуюся, прямую спину. Он действительно оплошал. Он хотел поиграть с ней, проверить, какую "судьбу" она нашла после их первой встречи тогда. Хотел понять, ищет ли она кого-то, кому просто отдаться, как обычная дешевая девчонка, или же пытается вызвать ревность у какого-то идиота. Но она, эта рыжая, колючая, невозможно дерзкая мелочь, не только раскрыла его замысел, но и показала, что сама по себе — цельная и самодостаточная сила, и теперь даже опаснее, чем казалось.