Тень ведьмы

Голова снова раскалывалась. Мужчина привычным движением потёр виски, но это не принесло облегчения. За последние несколько недель он почти свыкся с этим состоянием. Мигрень поселилась в его сознании, как назойливый сосед, и с каждым днём её присутствие становилось всё более ощутимым. 

С тех пор как с последней ведьмой всё пошло не так, боль была его постоянным спутником. Она начиналась, как приглушённый шум в голове, превращая мир вокруг в чёрно-белую плёнку. Волны тупого, пульсирующего дискомфорта накатывали на сознание, смывая остатки красок. Серый. Тусклый, бесстрастный серый. Цвет безразличия. Апатии. 

Но он знал, что это только начало. Серый был лишь предупреждением. Боль всегда усиливалась, словно собиралась с силами, чтобы затем превратиться в обжигающий, нестерпимый красный. Этот цвет уже не просто давил — он пульсировал внутри, захватывая разум и превращая всё вокруг в хаос. 

Красный жёг его изнутри, как напоминание о том, что он упустил. Воспоминания, что он пытался похоронить, всплывали каждую ночь. С каждым приступом он чувствовал себя ближе к той черте, за которой не будет никакой боли. Никаких оттенков. Только пустота. 

Но пока пустота не пришла, боль была его единственным спутником. И единственным оправданием того, что он собирался сделать.

Мужчина снова попытался сосредоточиться на книгах, лежащих у него на коленях. Страницы, покрытые причудливыми символами, словно шептали что-то тихое, непонятное, но настойчивое. Он читал уже несколько часов подряд, но ощущал, как тексты размываются перед глазами, едва воспринимаемые через пульсирующую боль в голове. 

Мужчина понимал - это лишь вопрос времени, когда Мать обнаружит, что он прикоснулся к её коллекции. Но пока это время не настало, он изо всех сил старался подготовиться. Нельзя допустить ошибки. Слишком рано. 

Когда этот момент придёт — а он обязательно придёт, — он должен быть готов. Не просто смиренно принять её ярость и наказание, а встретить это как равный. Со знанием, силой, уверенностью. Всё, что он делал, было ради этого дня. 

Мужчина перевернул страницу, пальцы задержались на пожелтевшем крае. Его рука чуть дрогнула. Быть может, она даже не разозлится. Если он сделает всё правильно, если сумеет доказать, что стал достойным, то, возможно, Мать... похвалит его. 

Мысленная картина этого момента — её лицо, лишённое вечного презрения, вместо этого озарённое гордостью — держала его в этом бесконечном круге подготовки. Вдохновляла читать дальше, запоминать больше, рисковать. Он даже осмелился представить, как она говорит: «Ты справился. Я горжусь тобой». 

Эти слова казались ему менее реальными, чем древние заклинания на страницах. Но он не мог перестать надеяться.

Ручка снова перестала писать. Мужчина раздражённо осмотрел стержень, словно в нём крылась вина за его неудачи. Затем, почти машинально, сунул его в рот, перекатывая зубами. Привычка из детства, от которой он так и не смог избавиться, несмотря на свою возрастающую одержимость контролем во всех остальных аспектах. 

Густой аромат чернил смешивался на языке с металлическим привкусом, но это его не отвлекло.

Мысли снова вернулись к последнему разу. Тому «свиданию», которое он так и не успел довести до конца. Тогда его прервали, заставив оборвать процесс на середине. Сначала это вызвало злость — ощущение того, что его усилия обесценили, а планы разрушили. Но потом, в ретроспективе, он понял: это могло быть к лучшему. 

Знаки были неправильные. Теперь он видел это ясно, почти осязаемо. Чуть изменённый угол, недостаточная сила линии, мелкие недочёты, которые в ритуалах означали провал с самого начала. Вопрос даже не в том, что он не закончил — сам ритуал был изначально обречён. 

Мужчина отбросил ручку и потер виски, вспоминая. Возможно, вмешательство спасло его. Энергия ведьмы, полученная через эти искривлённые символы, могла повлиять на него непредсказуемо. Он не знал, какой была бы её природа — исцеляющей или разрушительной, — но это был риск, на который он не был готов идти. Не тогда. 

Теперь же, листая страницы книги, он понимал: следующий раз будет другим. Он учёл ошибки. Знаки будут точными. А ритуал завершённым.

Он снова переписывал символы в блокнот, сосредоточенно выводя каждую линию. Страницы были испещрены чернилами — знаки, ошибки, исправления. Он стирал, черкал, начинал заново. "Скоро," — думал он, чувствуя дрожь в пальцах. "В этот раз всё получится."

— "Ты ничего не сможешь. Ты бракованный." — голос матери звучал шипящим эхом, будто она была прямо здесь, рядом, хотя её не было. Но это не имело значения. Этот голос был всегда. Его кулаки сжались до побелевших суставов. Хруст. Пластиковая оболочка ручки поддалась, треснув под давлением. 

Как бы не так. Он не бракованный. 

Мужчина зажмурился, пытаясь отгородиться от ядовитого шёпота в своей голове. "Бракованный?" — мысленно он почти усмехнулся. Она ещё пожалеет об этих словах. Он найдёт способ доказать ей. Нет, он уже нашёл. Это просто вопрос времени. 

Ещё немного — и он станет не просто таким, как она. Он превзойдёт её, чертову стерву. Заставит понять, что он всегда был сильнее. Слово "Мать" потеряет весь свой вес. Она больше не сможет манипулировать им, подавлять его. 

— Вот тогда посмотрим, — прошептал он, и слова прозвучали как обещание самому себе. 

Перед глазами пронеслась картина: Мать, столь уверенная в своём величии, теперь жалкая, ничтожная, умоляющая его о внимании. И он... он будет молчать. Игнорировать её, как когда-то она делала с ним. 

Эта мысль, тёмная и сладостная, словно пульсировала внутри, вытесняя остатки боли и сомнений. Всё было близко. Скоро.

Но на этот раз все должно быть иначе. Ритуал — это только половина успеха. Вторая половина заключалась в выборе правильной жертвы. Он не мог позволить себе ещё одну ошибку. 

Недостатка в потенциальных целях не было. Эти женщины, наполненные магией и поглощенные своим чувством превосходства, словно светлячки, мелькали вокруг него ежедневно. Каждая из них считала себя уникальным существом, избранным, но он знал лучше. Однако не каждая могла ему подойти. 

Ему нужна была особенная. Та, чья энергия, как ключ к замку, совпадет с его внутренним резервом. Чтобы он смог поглотить её силу, а не отравиться, как неудавшийся алхимик, выпивший своё же зелье. Не сделаться слабее, чем он уже был сейчас. 

Как найти её? 

Это был главный вопрос. Он пока не знал, как точно определить подходящую магию, не прикасаясь к женщине. Пока что всё строилось на интуиции, на тонком ощущении, которое шептало ему: "Она — та самая." 

В прошлый раз это чутьё не подвело. Он нашёл ту, что могла бы стать ключом к его силе. Но он всё испортил. Спешка, дурацкая спешка. Он плохо подготовился. Вместо того чтобы отвезти ведьму в безопасное место, где никто бы им не помешал, он действовал прямо в переулке. 

Голод. Этот нестерпимый, жгущий голод был настолько силён, что он не смог себя сдержать. Почти физически чувствовал, как сила ускользает от него, растворяясь в пустоте. 

Но теперь всё будет иначе. Он уже не тот, кто был тогда. Он будет сильнее.

Он дождётся. 

В следующий раз он не допустит ошибки.

Мужчина снова попытался представить свою будущую цель. Её лицо было расплывчатым, неуловимым. Но это не имело значения. Главное — её магия. Он должен будет почувствовать её, как чувствует приближающуюся бурю, холодное дуновение ветра, предвещающее грозу. 

Сейчас он был уверен, что интуиция снова его не подведёт. Надо только быть терпеливым. В этот раз всё будет идеально: правильное место, правильная подготовка, правильные знаки. 

Голод снова поднялся внутри, напоминая о себе болезненным рыком. Мужчина машинально сжал кулаки, в которых до сих пор ощущалась липкость от разломанной ручки.  Чернила размазались нелепыми пятнами по коже.

"Скоро." 

Это слово пульсировало в его сознании, как бой барабана. Он сосредоточился на книге, лежащей перед ним. Там были ответы. Там была сила. 

И где-то там, среди всех этих женщин, уже ждала его жертва.

* * *

Когда Влад добрался до дома Лизы, его пробивала лёгкая дрожь, несмотря на жаркий летний день. Даже под все еще палящим не смотря на скорый вечер солнцем он чувствовал себя выжатым, словно лимон. Привычное ощущение отката после использования магии: внутренняя пустота, звенящая тишина в ушах и ломота в теле, как после бессонной ночи.

Обычно в такие моменты он старался сразу отключиться от мира. Холодный душ, закрытые шторы и музыка — три вещи, которые помогали ему восстановиться. Классическая музыка действовала особенно хорошо. Её звуки будто сливались с ним, выравнивая нарушенный баланс. Влад давно понял, что причина в самой музыке: великие композиторы прошлого, такие как Моцарт и Бах, были магически одарёнными. Их произведения несли в себе скрытые следы силы, оставленные как крошечные маяки, которые всё ещё могли помогать таким, как он.

Но о покое сейчас не могло быть и речи. Лиза ждала. Дом выглядел как обычно, только все окна были настежь распахнуты, чтобы впустить хоть немного прохладного воздуха. Лёгкий ветерок трепал занавески, но на душе Влада было неспокойно. Странно, что Лиза не включила кондиционер вместо проветривания.

Он припарковался во дворе, выключил двигатель и несколько секунд сидел в тишине, собираясь с мыслями.

Солнце жгло плечи, но, выйдя из машины, он не обратил на это внимания. Больше беспокоило то, что Лиза могла уже натворить, пока он добирался до неё.

Войдя в дом, Влад сразу заметил хаотичную энергию, буквально витавшую в воздухе. Лиза металась по квартире, как вихрь, одновременно что-то бормоча и пытаясь затолкать в сумку склянки, мешочки с травами и ещё какие-то непонятные вещи. На шее поблёскивали несколько цепочек с амулетами, будто она собиралась на магический фронт. 

Её длинные каштановые волосы, обычно идеально распущенные или завязанные в пучок, сейчас выглядели так, будто их собрали в спешке. В косички были вплетены маленькие бусины и колокольчики, которые едва слышно позвякивали при каждом её движении. На запястьях Лизы обосновался целый арсенал браслетов: одни из натуральных камней, другие из кожаных шнурков с узорами и символами. 

— Ты куда это собралась? — Влад, не скрывая иронии, прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди. 

Лиза резко обернулась. Её глаза горели возбуждением, в котором читалась смесь решимости и лёгкого безумия.

— Я поняла, что надо делать, — без приветствия заявила Лиза, продолжая метаться по комнате. — Ты отвезёшь меня на то место, правда? Раз он забрал её энергию, я смогу поймать след силы той ведьмы.

Влад выдохнул, прикрыв глаза. Только не это.

— Ты в курсе, что дверь у тебя не заперта? — холодно спросил он.

Лиза на мгновение остановилась, но потом продолжила собираться, не отрываясь от своих вещей.

— Это небезопасно, — добавил Влад.

— Что? А, ну да, ты же говорил, что приедешь. Я не заперла, потому что думала, ты уже скоро. Тем более у меня собаки, — её голос звучал нервно, но Лиза пыталась скрыть раздражение.

Влад скептически оглядел двух собак, которые с восторгом смотрели на него.

— Ты одна дома?

Лиза снова вздохнула, глаза её метались по комнате.

— Нет, с собаками. Они как бы присматривают за мной. — В её голосе сквозило отчаяние, будто она ощущала, что не может контролировать ситуацию.

— А где твои парни?

Лиза резко повернулась к нему, её лицо искажено раздражением.

— Ещё не вернулись от бабушки! Ты всё время суешься в мои дела, а мне нужно сосредоточиться! Можешь не переживать за них, они в порядке!

Влад, не проявляя эмоций, продолжил:

— Кто-то же должен переживать, — сказал он, глаза его оставались холодными.

Лиза в какой-то момент замерла, затем резко отложила сумку, шагнув к нему с решимостью, которой он не ожидал.

— Ты прав, Влад! Ты абсолютно прав во всём, — её голос дрожал, она смотрела ему в глаза с таким выражением, что Влад почувствовал, как напряжение в комнате усиливается. — Мне очень жаль, что я сказала всё это утром. Это было подло с моей стороны. Я так не думала. Но я была расстроена, и не знала, как себя вести. Ты же понимаешь, почему?

В её голосе теперь слышалась не только вина, но и какая-то боль. Она сделала шаг вперёд, держа взгляд на нём.

— Ты прав, что у меня есть ответственность перед моим ребёнком! Я не могу стоять в стороне, если ему угрожает опасность. Убийца видел меня в переулке и уже напал, и теперь всё время в голове у меня крутится, что он вернется, и я не могу...Если тот урод снова появится когда дома будет Свят и что-то с ним сделает, я не прощу себе. Я обязана его защитить!  Я не могу просто сидеть здесь, ничего не делая!

Её глаза наполнились слезами, но она сжала зубы, словно не желая показывать слабость.

Влад чувствовал, как внутреннее напряжение возрастает, и он уже не знал, как реагировать. Его взгляд стал чуть мягче, но всё равно твёрд, когда он ответил:

— И ты решила найти его сама? Упростить ему работу?

Лиза зарычала, а её голос стал даже более решительным, чем раньше.

— Нет, я не собираюсь упрощать ему работу! Я его найду и сдам на магический суд! Я не могу больше сидеть сложа руки и ждать, когда всё закончится! Я обязана это сделать!

— Ты не обязана. Даже если это ведьма из твоего ковена, защищать ковен — это обязанность Верховной Ведьмы. А ты не она. Насколько я помню, ты даже не планировала ей становиться. Или я что-то пропустил? — с холодной уверенностью спросил Влад.

Лиза не ответила сразу. Она быстро сунула ему в руки сумку и какой-то посох, после чего без слов ушла на кухню. Звуки стука дверок шкафов и звон посуды заполнили пространство.

Влад не стал рисковать ставить вещи на пол — собаки могли к ним добраться. Вместо этого он последовал за Лизой, продолжая держать сумку и посох в руках. Он знал, что сейчас было не время для недомолвок.

— Так что? — скептически спросил он, — Ты метишь на место Верховной?

Лиза, не останавливаясь, продолжала рыться в шкафах, но её плечи напряглись, когда она услышала его слова. Она резко повернулась к нему, её глаза полыхали раздражением.

— Не смеши меня, — ответила она, на мгновение останавливаясь, чтобы взглянуть ему в лицо. — Ты сам знаешь, что даже если бы я этого хотела — я бы не смогла. Я замужем за неодарённым, ковен меня не примет как Верховную. Да мне это и не нужно, — её голос звучал напряжённо, но с оттенком решимости, который Влад знал хорошо.

Влад молча положил вещи на стол, а затем, не сказав ни слова, подошёл к Лизе и обнял её за плечи. Её движения прервались, и на секунду они оказались в тишине, наполненной только лёгким дыханием Лизы. Он знал, что ей нужно было это — не слова, не советы, а просто тишина и поддержка.

Слово "помощь" между ними было лишним, потому он был рядом.

— Ты не одна, Лиза. Я буду с тобой, — сказал Влад, его голос был спокойным, но сдавленным болью. — Мы вместе найдём этого ублюдка, который убил мою жену и напал на мою лучшую подругу. Того, кто убил ещё троих ведьм.

Лиза дернулась, словно собираясь вырваться из его объятий, но он держал её крепко, не давая уйти. Она пыталась повернуться, но его взгляд задерживал её.

— Мы составим план, не будем действовать без головы, — продолжал он, его голос теперь был твёрдым, но с намёком на заботу. — Мне нужно, чтобы ты взяла себя в руки. Если ты сейчас сломаешься, ты ничем не поможешь ни себе, ни им.

Лиза прерывисто вдохнула, её тело напряглось, но она не отстранилась. Вместо этого, сдавленный стон вырвался из неё, и она, казалось, рухнула на пол. Опустив голову, она закрыла лицо ладонями, но слёз не было.

Влад наблюдал за ней, молча. Он чувствовал её боль, её страх и сомнения, но знал, что если она не соберётся сейчас, она потеряет не только себя, но и шанс остановить того, кто причинил им всем такую боль.

Он присел рядом и протянул ей ладонь, предлагая помощь подняться.

— Лиза, ты сильная. Ты сможешь. Мы вместе справимся, — его слова звучали как обещание, не как утешение, но как уверенность, что они пройдут через это вместе.

Лиза кивнула, словно принимая в своей голове какое-то решение.

— Хорошо, — сказала она, — Нам и правда нужен план, а меня слегка заносит. 

— Может чай?» — с полуулыбкой спросил Влад, пытаясь разрядить атмосферу. — Я бы не отказался от твоего фирменного успокаивающего. Денек выдался нервный. 

Лиза рассмеялась, но её смех звучал не совсем искренне, как будто напряжение, накопившееся за день, наконец прорвалось, но не успело еще уйти. 

— Хорошо, будет тебе чай. Только иди вымой руки хорошенько.

Когда Влад уже включил воду в ванной, он услышал брошенные Лизой вслед слова: 

— Кстати, эти светящиеся узоры на твоих пальцах выглядят очень сомнительно, ты знал? 

Влад озадаченно остановился. Он оторвал взгляд от раковины и посмотрел на свои руки. Белая кожа, едва заметно морщинистая в местах суставов, капли воды, скатывающиеся по пальцам, но никаких светящихся узоров. Он пошевелил пальцами, пытаясь увидеть, что именно имела в виду Лиза.

Ничего