Глава 44
— Фонарь стал светить тусклее, — разочарованно сообщила Полина. — Ещё немного и он сядет.
Я приоткрыл один глаз. Свет и вправду был немного тусклым, только фонарь к этому не имел никакого отношения.
— Ничего, это в комнате стало светлее, — ответил я. — А если сядет, найдем батарейки, придумаем что-нибудь. — Возможно причиной моего равнодушия и запоздалой реакции являлась банальная усталость. Мы все либо слишком устали, а может просто забыли, что несколько дней просидели в темноте и приняли "рассвет" как должное. Тем не менее, спустя считанные секунды я все понял и широко открыл оба глаза.
Она ушла!
Подскочив с кровати, я тут же сел обратно, и схватился за голову. Ещё пара таких ушибов и я мог остаться инвалидом, не говоря уже о более ужасных последствиях.
— Все нормально? — спросила Полина, взяв меня за руку, которой я прикрывал лицо. Я кивнул.
— В голову ударило. Сейчас отойду.
Девушка подошла к окну, раскрыла шторы и ахнула.
— Посмотрите...
Я открыл лицо и поднял голову. Лена тоже привстала и выглянула в окно, не дав это сделать сыну. Радоваться было слишком рано, но я и подумать не мог, что все настолько плохо. Все, что творилось за окном я видел впервые в жизни и этому скорее всего не было никакого объяснения — не рассвет, не сумерки и не тьма, а плотное облако, с чёрными пятнами, движущимися внутри него, переливающимися и меняющими форму — вот, что это было.
— И что это такое? — тихо спросила Лена. Вадику удалось вырваться и выглянуть в окно вместе с нами. Но он промолчал, бросив на мать вопросительный взгляд. — Что это?
— Знать бы наверняка, — ответил я, подойдя ближе к окну. Было похоже на то, что тьма рассеивалась и металась в агонии, доживая свой последний срок, и хорошо если бы так, но я все же не стал делать поспешные выводы. Что это и насколько оно опасно было известно одному только богу.
— Надо уходить отсюда... Все равно нам тут долго не просидеть, — сказал я, держа руку на дверной ручке, готовясь пройти мимо тела, прикрывая нос от вони. В квартире может и было холодно, но не настолько, чтобы труп перестал разлагаться дальше. — Пойду, посмотрю что там и вернусь.
— Я с тобой! — Полина тут же начала обвязываться тёплым шарфом. Я не стал возражать.
Я старался не смотреть, но поскольку кроме, как под ноги, смотреть было некуда. На глаза мне попалась отвалившаяся от тела кисть руки с двумя отрубленными пальцами. То, что они были отрублены, а не отвалились, я понял по ровным краям и синюшным нижним фалангам. Рука, судя по всему, тоже отвалилась не сама по себе, если плоть разлагалась, то кости должны были долго оставаться целыми.
— Что ты там разглядываешь? — Полина уже выглядывала из-за угла, пока я рассматривал руку.
— Ничего...
— Солнце ещё не вышло из-за горизонта, почему она так ведёт себя? — поинтересовалась девушка, только мы вышли из подъезда и попали в этот туман. Фонарь нам не понадобился, радиус обзора составлял не меньше пяти метров, но дальше — ничего, вокруг метались тени, настолько быстро, что мне казалось, они издают какой-то едва различимый звук. Я взял Полину за руку и двинулся дальше. Прежде, чем совершать поход на дальнее расстояние и тащить за собой мать с ребёнком, необходимо было убедиться в том, что туман не опасен и тени не причинят вреда никому из нас. Неожиданно девушка остановилась и резко потянула меня за собой. Я хотел узнать у неё в чем причина нашей остановки, но осекся, увидев то, что вероятно она хотела мне показать. Если поднять глаза и внимательно рассмотреть кромку неба, можно было увидеть, что она чёрного цвета. Все что выше — просто хмурое небесное полотно, ниже закрывало плотное облако. И так было по всему периметру.
— Мне это вообще не нравится, — низким голосом произнесла Полина, нервно оглядываясь по сторонам.
— Как вариант, она не хочет выпускать нас, думает, что мы побоимся выйти на улицу. А тем временем прокладывает дорогу каким-нибудь тварям, вроде этого. Но это только предположение. И все.
— Предположение или нет, нам надо уходить и, чем быстрее, тем лучше. Я кое-что придумала.
Вернувшись в квартиру мы немедленно начали собирать вещи в дорогу. Полина призналась, что, следуя за мной, начинала теряться в пространстве и на долю секунды ей казалось, что она идёт в тумане одна, поэтому она предложила нам подстраховаться и выудила из своей сумки веревку, найденную там же, где мы достали фонарь. Весь смысл был в том, чтобы повязать веревку вокруг себя и соединиться с группой как альпинистам. Лена согласилась только при условии, что они с сыном будут идти посередине, я впереди, Полина позади. Условие было принято, но, так или иначе, ничто не придавало нам уверенности. Путь до сторожки был неблизким, а учитывая, что мы шли практически вслепую расстояние могло увеличиться вдвое. К тому же, с первой и последней встречи в Русланом прошло много времени, кто знает, может он покинул это место в лучшем случае, в худшем — давно убит или сошёл с ума. Тогда нам ничего не останется, как просто сидеть и ждать, только неизвестно чего.
Пробираясь сквозь странную мглу, которая расступалась на несколько метров вперёд перед каждым моим шагом, словно я был её недостоин, крепко сжимая фонарь в руке, готовый в любую секунду нажать на кнопку, я настолько погрузился в свои мысли, что начинал теряться не то что в пространстве, а самой реальности. Мне казалось, что позади меня нет никого и кто-то все время приглядывает за мной, следит или наблюдает. Короткие шаги, хруст снега, тёмные фигуры в тумане и свист ветра, все смешалось воедино и свело бы меня с ума, если бы не веревка, крепко стянувшая мой торс. Я обернулся, словно ничего не было и спросил у девушек в чем дело.
— Это я хочу узнать у тебя в чем дело! Почему ты остановился и игнорируешь нас? — Грозный голос Лены окончательно вытряс воду у меня из головы, но её слова оставили много вопросов, которые я не стал задавать, чтобы не терять драгоценное время. Если мы были невидимы, это ещё не значило, что нас не найдут. Я просто извинился и пошёл дальше, стараясь сосредоточиться на дороге. Ничего сложнее я никогда не делал, даже в полном мраке, лишенным зрения передвигаться было гораздо проще. Свет давал надежду, а тени предупреждали о том, что ещё ничего не кончено и стоит оступиться, повернуть не туда, то можно наткнуться на конец пути.
Пару часов мы брели по этой дороге, замерзшие и уставшие, пока не оказались в лесу на широкой тропе, возможно протоптанной Русланом и людьми, которые были с ним.
— Мы наверное уже близко! — крикнула мне Полина и я поднял палец вверх. Выход на верную дорогу прибавил нам сил, но через несколько минут, когда мы действительно вышли к намеченному месту, следа не осталось ни от сил, ни от надежды. Широкое крыльцо и снег рядом были сплошь в крови, не свежей и не застарелой, ей было около двух дней, судя по цвету. Из дома раздался чей-то голос. Я обернулся и столкнулся со взглядом, полным боли и страха. Вот он — наш конец пути.