Глава одиннадцатая
— Мы с Эйвери знаем друг друга всю жизнь, — говорит он.
Она берёт его за руку, и он крепко сжимает её пальцы.
— Наши отцы вместе сбежали с родины, — бесстрастно продолжает он. — Они были во всём похожи. Даже женились на девушках, что были похожи друга на друга как две капли воды. Впрочем, я не знаю, насколько это правда. Ни Эй, ни я матерей не помним. Есть только фото.
Он кивает на полку, где стоит старая порванная фотография. Она невольно любуется приятными улыбающимися лицами.
— Я чувствую, что случится что-то очень плохое, — шепчет он, и его глаза наполняются слезами.
— Да ладно тебе, — весело отвечает она, хотя голос её предательски дрожит. — Что может случиться? Вроде же всё нормально...
Он не отвечает.
В комнате, как всегда, пыльно. Свет практически не проникает внутрь: он давно закрасил окно чёрной краской.
Она с интересом смотрит на заваленный всяким хламом стол. Каждый раз здесь можно заметить что-то новое, и сейчас её взгляд останавливается на маленьком бисерном человечке.
Неожиданно ей в голову приходит идея.
— Послушай, — медленно говорит она. — Ты умеешь говорить на языке твоего отца?
Он уже успел встать и подойти к молчащему проигрывателю. Рука замирает над диском.
Он хмурится, но отвечает:
— Да.
— Научи меня, — просит она.
Он усмехается и снова садится рядом. Берёт старую тетрадь с жёлтыми листами и короткий карандаш. Выводит на бумаге символы.
Затем пару раз произносит одно и то же слово, и она замирает в восхищении.
— Что это значит? — спрашивает она.
— Это значит «подделка». Первым в голову пришло. — Он вытирает слёзы и неожиданно смеётся. — Хотя, может, однажды тебе это пригодится.
Она скребёт ногтями ранку на коленке.
— И как это может мне пригодиться?
Он снова встаёт и задумчиво крутит в пальцах бисерную куколку.
— Люди часто выдают себя за других.
***
— Так это всё-таки он? — спросил Штефен.
Казалось, коридор никогда не закончится.
В глазах периодически темнело, и Мелиссе приходилось хвататься за стену, чтобы не упасть.
— Не знаю, — честно призналась она.
— Но ведь... Он верно ответил на все вопросы. Или нет?
Мелисса кивнула.
Ответил. Но что с того?
Биэн вполне мог найти человека, который слепо поверил в его жизненные убеждения. Ему всегда удавалось заставить других довериться ему, да и обучить кого-то своему образу жизни он тоже был способен.
Выучить подробности их приютской жизни тоже ни у кого не составило бы особого труда. Он слишком хорошо знал её и вопросы, что она могла бы ему задать. Поэтому и вбил в голову помощника каждую деталь, что их связывала.
И не просчитался.
Ожог на правой щеке. Чего ему стоит изуродовать другого человека?
Старый шрам на губе. Значит, он давно это планировал. Очень давно.
Чёрные волосы, миндалевидные глаза, белая кожа. Придраться к этому было бы глупо: если опираться только на внешность, то под это описание мог подойти даже Штефен. Или Лекс, если бы был жив.
Или Эйвери. Но это... особенный случай.
Мелисса споткнулась. Штефен с тревогой посмотрел в её сторону, но промолчал.
Остановившись возле окна, она ухватилась руками за плечи и застонала. В один момент вдруг стало плохо, очень плохо, словно остатки всего хорошего исчезли, испарились, как лужи под палящим солнцем.
Снова разболелась рана, нанесённая Биэном, воспалились старые шрамы. Мелисса сильно прикусила язык, затем резко расслабилась и выдохнула. Приступ прекратился так же быстро, как и начался, но боль, не желавшая её покидать, разлилась по телу, как тягучий липкий мёд.
Мёд, которым пахло в доме тёти.
— Расскажи мне про Райдера, — услышала Мелисса свой собственный голос.
— Уверена? Может, сейчас тебе нужно...
— Пожалуйста, — устало попросила она.
Штефен открыл незаметную дверь. На ватных ногах Мелисса прошла внутрь.
Небольшой кабинет был уютным — по сравнению со всем остальным зданием организации. Разноцветные папки были аккуратно сложены в стопку на углу стола. На шкафу стоял нежно-голубой горшок с крохотным чёрным котёнком, а росшее в нём растение свесило тяжёлые изумрудные листья чуть ли не до пола.
Мелисса опустилась на удобное кресло и положила напряжённые руки на столешницу. Штефен включил чайник и вздохнул.
— Пару лет назад у меня и Андреаса было дело, в котором нам помогала одна девушка. Очень талантливая и умная. Одарённая, если можно так сказать. Самый настоящий компьютерный гений. Она была очень весёлой и дружелюбной со всеми, а вот чувство юмора — просто отвратительным!
Словно вспомнив что-то забавное, Штефен рассмеялся, но тотчас же замолчал. По его лицу пробежала тень.
Такая глубокая, что Мелисса вздрогнула. Сейчас полицейский напомнил ей Лео — в те моменты, когда тот начинал злиться.
Однако главное различие заключалось в том, что за мрачностью Штефена не последовало оглушительного взрыва.
— Райдер относился к ней с настороженностью, — продолжил он, не подозревая о мыслях Мелиссы. — Часто грубил, не обращал внимания на её предложения. А когда обращал, всё равно огрызался и старался уколоть как можно больнее. А она отшучивалась. Её это никогда не задевало.
Чайник закипел. Штефен достал две одинаковые светло-зелёные кружки.
— Я не понимал, почему Андреас так себя ведёт. А когда он объяснил, всё равно не понял.
— И в чём дело?
— Когда Андреас был подростком, погибла его младшая сестра. А десять лет назад — дочь. Он сказал мне, что у него... своего рода барьер. Он попросту не может нормально общаться с девушками. Вроде как закрывается от них и грубит, чтобы и они не приближались к нему.
— Вероятно, после пережитого стресса ему действительно сложно общаться с теми, кто как-то напоминает сестру или дочь, — сказала Мелисса. — И агрессия имеет место быть, если Райдер никогда не пытался проработать свою травму. Но при чём здесь я? Вряд ли я похожа на его родственниц или вашу помощницу...
Штефен медленно опустил чайный пакетик в кипяток. От чашки, смешавшись с приятным цветочным ароматом, поднялись густые клубы пара.
Мелисса пристально наблюдала за каждым его движением. Когда Штефен дёрнул за тонкую нитку, пакетик плавно скакнул вверх-вниз, как миниатюрная медуза. Тёмные чаинки внутри него расплылись в разные стороны, потом сошлись и снова разделились.
— Её звали Мейя-Лиза. И да, она была похожа на тебя. Внешностью. Походкой. Даже манерой говорить. Андреас и до этого шарахался от любой девушки, особенно с рыжими волосами, а теперь... Что уж говорить, и мне порой приходится одёргивать себя, вспоминая, что ты — это ты, а не она.
Мелисса промолчала. Ей было неприятно, но она прекрасно понимала, о чём говорит Штефен.
Порой ненужные воспоминания мог вызвать даже запах духов случайной прохожей. Или хорошо знакомые глаза, вдруг оказавшиеся на чужом лице. Всё что угодно.
Но... «Совсем необязательно говорить об этом слишком откровенно», — подумала она. Человеку, который не виноват в том, что он кого-то кому-то напоминает, может быть обидно. Обидно из-за пусть и неосознанного, но постоянного сравнения. И из-за того, что он, сам того не желая, причиняет боль.
Видимо, она всё же не смогла скрыть какие-то эмоции, потому что Штефен, чуть не сбросив со стола чашку, взмахнул руками и виновато сказал:
— Извини. Сейчас не время говорить обо всём этом.
— Ерунда. Я же сама спросила. По крайней мере, сейчас я могу хоть что-то понять.
«Хотя Райдера это всё равно не оправдывает», — хотела добавить она.
Но не стала.
Вместо этого украдкой взглянула на Штефена, который сосредоточенно смотрел в стену, положив кулаки на колени. На его шее поблёскивал серебряный крест.
Мелисса вдруг подумала о том, что совершенно ничего о Штефене не знает. Как, впрочем, и он о ней.
Всё это время она представала перед ним лишь с одной стороны, не считая случая с приступом: как важная свидетельница и старая знакомая Тео. И сам Штефен наверняка сейчас играл определённую роль — чересчур доброго и отзывчивого полицейского, который вёл себя так, будто положил на неё глаз.
Но имя и место работы — единственное, о чём Мелисса была осведомлена — ничего о нём не говорили.
А что у него на душе — загадка.
В дневном свете кожа Штефена казалась белее обычного. Присмотревшись к нему, Мелисса заметила то, чего раньше почему-то не видела.
Тонкий неровный шрам, начинающийся от левого уголка губы, тянулся до самого уха и был достаточно приметным — настолько, что Мелисса искренне удивилась своей невнимательности.
Словно почувствовав её взгляд, Штефен подпёр щеку рукой и нервно улыбнулся. Чтобы скрыть замешательство, Мелисса спросила первое, что пришло в голову:
— Тео здесь? В допросной его не было.
Штефен с шумом подвинул стул, залпом допил чай и внимательно изучил идеально чистые манжеты рубашки. Мелисса терпеливо повторила вопрос.
Не поднимая головы, он ответил:
— Нет. Его давно уже здесь не было.
Мелисса усмехнулась и машинально пересыпала из руки в руку найденные на столе скрепки.
Было бы гораздо удивительнее, если бы Тео каждый день неотлучно находился на работе. Он нуждался в том, чтобы как можно чаще находиться в разных местах, которые в то же самое время всё же походили друг на друга пустотой, мрачностью и серостью.
В дверь постучали. Не дожидаясь разрешения, в кабинет вошла та самая женщина, которую Мелисса уже видела в допросной.
Положив папку на стол, она посмотрела на Штефена и коротко сказала:
— Выйдите, офицер.
Тот безмолвно повиновался.
Когда Штефен скрылся в коридоре, женщина села на его место и сложила руки в замок. Мелисса сразу же обратила внимание на её маникюр: длинные острые ногти, выкрашенные в ярко-красный цвет, хорошо подходили к пепельным волосам и строгому брючному костюму, но явно не вписывались в серьёзный образ сотрудницы расследовательской организации.
Мелисса слабо улыбнулась в знак приветствия, но женщина оставалась серьёзной и неприступной, как глухая каменная стена.
— Он просил передать тебе кое-что.
Мелисса нахмурилась.
Он?.. Настоящий Биэн?
— Тео, — уронила женщина.
— А, — с некоторым облегчением произнесла Мелисса. — Я как раз спрашивала Штефена о нём.
Собеседница кивнула.
— Ему нездоровится.
Мелисса почувствовала подкативший к горлу ком.
— И он просил напомнить тебе...
Об обещании.
— Об обещании.
Два простых слова, обхватив Мелиссу цепкими лапами, снова утянули её в далёкое прошлое.
Он ещё совсем юный, но глаза у него взрослого, много пережившего человека. В их серости она видит своё испуганное отражение.
— Как придёт время, используй его, чтобы спасти меня.
Нож, на лезвии которого видна засохшая кровь, приятно холодит ей ладонь.
Она смотрит на него в упор и шепчет тихое: «Хорошо».
— О, так вы знаете.
Убрав волосы с лица, Мелисса посмотрела на женщину.
— Не всё. Только то, что мне положено знать.
Неожиданно она протянула ладонь и накрыла ею заледеневшие пальцы Мелиссы.
— Вам обоим очень повезло, что вы есть друг у друга.
Мелисса покачала головой, но говорить ничего не стала. Если Тео сказал своей подчинённой про то, что их связывают крепкие узы, — пускай. Развеивать эту легенду здесь и сейчас было не к месту.
— Как вас зовут? — самая не зная почему, спросила она.
— Нова, — ответила женщина.
И, ободряюще похлопав Мелиссу по руке, вышла.
После холодных объятий стен свежий воздух показался Мелиссе спасением. Она отказалась от предложения Штефена проводить её и теперь шла домой в полном одиночестве.
Недалеко от крыльца курил Райдер. Он вновь смерил её презрительным взглядом и отвернулся. Почувствовав себя уязвимой, Мелисса ускорила шаг.
За то время, что она не была в своей квартире, практически ничего не изменилось. Одинокая, давно заболевшая фиалка, так и не прижившаяся на кухне, окончательно засохла. Мелисса выкинула её в мусорное ведро вместе с треснувшим глиняным горшком и протёрла подоконник влажными салфетками.
Монотонные действия успокаивали, и Мелисса, увлёкшись, закинула одежду в стиральную машину и вытряхнула рюкзак, после чего, выйдя на улицу, вынесла мусор и покормила бездомную кошку. Вернувшись в квартиру, она выпила кофе, бездумно полистала записи о маленьких пациентах и измождённо легла в кровать.
Через несколько минут её сморил сон — крепкий и спокойный, какого не было уже очень давно.
***
Утром Мелисса разложила на столе бумагу, взяла ручку и написала на первом попавшемся листке имена нынешних жертв Биэна.
Мартин Освальд, Кайл Кристиан, Феликс ван дер Берг. Первые два имени она вывела аккуратным почерком, на третье же в принципе старалась не смотреть.
Мартину размозжили голову, отделили руки от тела и изуродовали паховую область. Кайлу уничтожили лицо. Феликсу разрезали уголки губ, и раны, символизирующие жуткую улыбку, тянулись до самых ушей.
В этом должен быть какой-то смысл.
Биэн не мог убивать просто так. Да, он был психопатом, но его действия не были бесцельными и хаотичными. Он любил порядок и определённую последовательность во всём, что совершал. Однако найти эту самую последовательность Мелисса пока ещё не могла.
Она ещё раз посмотрела на свои заметки. Повреждённый пах, разбитое лицо, разрезанный рот. Жертв объединяет только то, что они нечеловеческим образом расправились с членами своих семей, а впоследствии оказались в тюрьме. И с каждым из них она работала.
Неужели это всё? Мелисса почесала лоб. Ей казалось, что связь убитых была гораздо глубже, и эта мысль противной чесоткой скреблась где-то в висках, но поймать истину было слишком сложно.
— А вдруг... — произнесла она себе под нос. — Я ещё что-то забыла?
Если из памяти исчезла даже секта ван дер Бергов, то неудивительно, что и близость Мартина, Кайла и Феликса тоже вылетела из головы.
Решив пока не думать об этом, Мелисса представила перед собой человека, с которым она встретилась в допросной. Подчинённые Тео были уверены, что убийца найден: самым главным доказательством, как ни странно, послужило то, что он правильно ответил на её вопросы.
Разубеждать полицейских Мелисса не собиралась — по крайней мере, пока сама не найдёт настоящего Биэна.
Телефон зазвонил. На этот раз она отреагировала на звонок совершенно спокойно, без дрожи и навязчивых мыслей.
И также не удивилась, услышав Тео.
— Нова сказала, тебе нездоровится, — рассеянно сказала Мелисса, глядя на заметки.
— Нова — молодец, — без тени насмешки отозвался Тео. — Мне уже лучше, поэтому и звоню. Готов поспорить, ты сейчас размышляешь над тем, что связывает всех жертв, я прав?
Она невольно оглянулась.
Неужели Штефен поставил в квартире камеры?!
— Я рада это слышать. Но твоё сообщение...
— Об этом позже. Мне нужно с тобой встретиться. Один человек очень хочет с нами поговорить. А тебе, думаю, очень нужно пообщаться с ним.
Мелисса вздохнула.
— Мне снова ехать в твой штаб?
— Да. Прямо сейчас. Райдер ждёт около твоего дома.
— Послушай! — возмутилась она. — Я только вчера вернулась от вас, а до этого была в отъезде. Я хочу хотя бы один день побыть дома и отдохнуть, не думая о том, что со мной кто-то хочет поговорить, а кто-то, может, даже убить. И да... Тебе не кажется, что посылать за мной Райдера — не очень хорошая идея?
Тео замолчал. Прошла минута, и ещё один человек недовольно сказал:
— Скажи ей, что, если она не приедет сейчас, другой возможности увидеться у нас троих больше никогда не будет.
Это был Лео.