Краш-синдром

— У меня для тебя кое-что есть.

Продолжая смотреть в землю, он протягивает ей нож.

Тот самый нож, которым она ударила Билли.

Она хмурится и делает шаг назад.

— Где ты его взял? — спрашивает она.

Он кивает на плотно зашторенное окно под крышей.

— Он дал.

Её затапливает горячий приступ злости.

— Верни его и скажи... — начинает она.

— Я сам попросил, — спокойно отвечает он. — Это часть моего плана.

Она усаживается на грязный пень и недоверчиво фыркает:

— Какого ещё плана?

Он осторожно садится рядом. По его руке ползёт муравей, но он не обращает на него внимания.

Она замечает, что его вены выступают из-под кожи и напоминают извитые синие жгуты. Он перехватывает её взгляд и опускает рукав рубашки, при этом морщась, будто лёгкая ткань причиняет ему сильную боль.

— Мне очень нужна твоя помощь, Мел, — говорит он.

Она внимательно смотрит на его аккуратный профиль и длинную светлую чёлку.

— Дай мне обещание... — Он протягивает ей нож. — Как придёт время, используй его, чтобы спасти меня.

***

Она действительно сохранила его тогда. Все эти годы нож был её верным спутником, несмотря на то что она ни разу его не использовала: как только ей удалось найти работу, она сразу же положила его в дальний угол сейфа. И практически не доставала, чтобы не вспоминать об обещании.

Как долго она надеялась, что этот день не настанет? Что случится чудо, и хоть что-то сможет измениться?

Впервые она пожалела, что так уверенно дала обещание. Не потому, что не могла или не хотела его выполнить. А потому, что искренне боялась последствий.

Мелисса набрала одно-единственное слово — «помню» — и, отправив его, снова выключила телефон. После чего поспешила на поезд, который в скором времени отправлялся в город А.

Она понятия не имела, почему выбрала именно это место и что будет там делать. Просто взяла первый попавшийся билет на ближайший рейс. В конце концов, в одном Лео был прав: ей определённо нужно где-то отсидеться.

Но не из-за Биэна. А из-за того, что она очень сильно устала.

Устала от постоянно возвращающихся воспоминаний, «друзей» из прошлого, признаний и обещаний, раскрытых семейных тайн — жутких и отвратительных, как прогнившая до костей плоть. И от всего этого нужно было скрыться — по крайней мере, на время.

Равно как и от полиции, которая уже в скором времени наверняка должна была взяться за расследование убийства Анны ван дер Берг, задушенной в собственном доме.

Как же плевать...

Мелисса провела в А. следующие две недели — чёрные и беспросветные, полные попыток забыться с помощью алкоголя. Первые часы она бесцельно шаталась по незнакомым улицам, после чего забрела в какой-то омерзительный дешёвый клуб, где, как в бытность крепкой дружбы с Лео, выкурила несчитанное количество травы. Там же она познакомилась с очаровательной девушкой, в квартире которой и проснулась через несколько выпавших из её памяти суток.

Выпутавшись из тонкого одеяла, Мелисса бросила взгляд на новую знакомую, которая мирно сопела, отвернувшись к стене, и прошла в кухню. Найденный в холодильнике кусок заплесневелого сыра явно не подходил для того, чтобы употреблять его в пищу, но её это не остановило.

Запив сыр водой из-под крана, Мелисса запустила руку в рюкзак. На этот раз мобильный оказался включён, хотя она была уверена, что не трогала его все эти дни.

Телефон буквально раскалился от звонков. Все они были от Штефена.

«Надо взять, — нехотя подумала Мелисса. — Он же не сделал мне ничего плохого...»

— Неужели! — изумлённо воскликнул Штефен, услышав её тихое «алло». — Я уже думал, что никогда не дозвонюсь! Где ты сейчас?

— Да так, — туманно ответила Мелисса, плотнее прикрыв кухонную дверь. — В другом городе. В А., если быть точнее.

Неожиданно Штефен с подозрением протянул:

— Ты была там всё это время? Никуда больше не заезжала?

— Нет, — соврала Мелисса. Почему-то сделать это у неё получилось без особых проблем. — Никуда.

— Возвращайся домой. Мы... нашли.

— Что нашли?

— Кого, — поправил он. — Его и нашли.

Телефон выскользнул из её рук и упал на продавленный пол. Мелисса дёрнулась, ударившись лопатками о низкий кухонный шкафчик.

Отбойные молотки в голове, тошнота, слабость. Симптомы, преследующие её всю жизнь, проявляются в самые неподходящие моменты. Её разрывает изнутри и сдавливает снаружи.

Час Удава — бред, выдуманный сектой ван дер Бергов. Бред, ставший основным элементом её жалкого существования.

— Что с тобой?

Заспанная хозяйка квартиры, зайдя на кухню, с сочувствием смотрела прямо на неё. Мелисса открыла рот, но не смогла произнести ни звука.

Подняв телефон, девушка протянула его ей.

— Первый раз, да? С каждым бывает. Не переживай, скоро пройдёт.

Мелисса помотала головой.

Не пройдёт.

Оно никогда не пройдёт.

***

Мелисса остановилась перед неприметным серым зданием, координаты которого сообщил ей Штефен. На небольшой площадке перед входом были припаркованы дорогие машины с тонированными стеклами, и она, почувствовав себя неуютно, поёжилась.

Идти внутрь ей не хотелось. Отойдя в тень, Мелисса прислонилась к стене.

В ту же минуту из здания вышел Штефен. Он осмотрелся по сторонам и, заметив её, не смог скрыть радостной улыбки. Мелисса неуверенно подняла руку в воздух и несколько раз провела ей из стороны в сторону.

Штефен подошёл ближе. На нём была наглухо застёгнутая белая рубашка, идеально выглаженные узкие брюки и начищенные до блеска ботинки. Он выглядел, как типичный клерк, добившийся определённых высот в офисе, и Мелисса не смогла сдержать глупый смешок.

— Я рад тебя видеть. — Штефен снова улыбнулся, но в следующий же миг посерьёзнел. — Я и подумать не мог, что ты летала в А.

— Думаю, ты вполне мог бы узнать об этом по своим каналам.

Если бы действительно беспокоился, хотела ехидно добавить она. Но промолчала.

— Ты... Ты готова? Если не хочешь, мы покажем тебе фотографии и видео. Необязательно встречаться с ним лицом к лицу.

Мелисса скривилась.

— Я готова. Не думай, что его вид может привести меня в ужас.

— Тогда пойдём.

Коридоры внутри оказались просторными, а окна в них — большими, чуть ли не от пола до потолка. Несмотря на это, кабинеты, вид на которые открывался благодаря чистым стёклам в стенах, казались тёмными и неуютными. Мрачными были и работающие там люди: на лице каждого из них лежал заметный отпечаток крайней степени уныния.

Штефен остановился перед дверью без каких-либо опознавательных знаков. Мелисса закуталась в куртку и снова вздрогнула.

Окружающая их серость обдавала всё вокруг ледяным дыханием. Неудивительно, что Тео выбрал подобное здание. Он сам был таким: холодным, неприветливым, бесцветным.

Раньше ей казалось, что с течением времени Тео обязательно превратится в бестелесное привидение. Но на деле теперь им оказалась она сама.

Они зашли в оказавшееся огромным помещение. Внутри не было окон: свет — яркий и белый, режущий глаза — исходил от десятков электрических ламп. Сильно пахло сигаретами, пылью и кровью.

Мелисса посмотрела на сидящую за столом в углу женщину, которая склонилась над исписанными листами бумаги. Когда Штефен открыл дверь, она на мгновение подняла глаза и взглянула на них, но теперь делала вид, что никого и не заметила вовсе.

Крупный шатен, которого Мелисса видела на месте обнаружения тела Феликса, повернул к ним голову. В его голубых глазах вспыхнула и тут же погасла радость. Процедив что-то сквозь зубы, он отвернулся.

Тео же нигде не было видно.

На стуле посреди комнаты сидел человек с заведёнными за спину руками. Его лицо было почти полностью закрыто спутанными чёрными волосами, но острый, чуть вздёрнутый вверх кончик носа Мелисса с лёгкостью могла узнать из сотен других. Подбородок был разбит и подёрнут засохшей кровавой корочкой.

— Вы его били?

Её неловкий вопрос взметнулся к потолку и рассыпался в прах.

Шатен — Райдер, вспомнила она — громко хмыкнул. Мелисса повернулась к Штефену, но тут смущённо смотрел в сторону, не решаясь ответить.

— Мы не собираемся с поклонами носить ему кофе и заправлять постель. Он получает то, что заслуживает.

— Почему вы себя так ведёте?

Она знала, что за закрытыми дверями никто и никогда бы не стал церемониться с преступниками, поэтому и не надеялась на то, что на очередной наивный вопрос никто не ответит. Райдер неожиданно вспыхнул и, грубо оттолкнув её, быстро вышел из помещения.

Мелисса невольно потёрла ушибленное плечо.

— Извини, — шепнул Штефен. — Позже я тебе обязательно всё объясню.

— Хватит болтать! — грубо перебил его ещё один мужчина, имени которого Мелисса не знала. — Пускай она скажет, тот ли это ублюдок, что устраивал кровавые бойни всё это время, и валит отсюда!

Откинув голову, Биэн оглушительно расхохотался. Мелисса уставилась на него, чувствуя нарастающее беспокойство, но не сумела понять, откуда оно взялось: незнакомый полицейский ударил Биэна по лицу, и тот снова опустил подбородок.

— Иди сюда! — скомандовал полицейский. — Взгляни на него!

Мелисса приблизилась к стулу. Мужчина взял Биэна за волосы и рывком поднял его голову.

Сглотнув неприятный ком, Мелисса уставилась на него сквозь серую пелену. Ожог на правой стороне, прищуренные чёрные глаза с миндалевидным разрезом, старый шрам на губе (в десять лет ударился лицом о гвоздь), нездоровая белая кожа.

Биэн широко улыбнулся, обнажив покрытые кровью зубы. Мелисса невольно задержала на них взгляд.

Что-то не так.

— Ну? Это он?

— Я не знаю... — непонимающе проговорила Мелисса. — Я могу... задать ему один вопрос?

Полицейский кивнул.

— Задавай.

Мелисса подошла ещё ближе и села перед Биэном на карточки. Он исподлобья посмотрел на неё и облизал окровавленные губы.

— Песня, — сказала она. — Песня, которую ты ненавидишь, но так любишь петь.

Прозвучавший в полной тишине ответ заставил её ахнуть.

Полицейский уточнил:

— Это верный ответ?

— Да.

Мелисса кивнула. И снова повернулась к Биэну.

— Как мы встретились в первый раз?

— Старшие воспитанники втолкнули тебя в коридор на третьем этаже.

— Где мы провели мой самый лучший день рождения?

— В моей комнате.

— Что тогда случилось?

— Я уронил торт, а ты в него наступила.

— Что ты подарил мне, когда собрался уйти?

— Куколку из бисера.

— Как звали того, кто рисовал мои портреты, которые ты сжигал?

— Эйвери.

Этого она и ждала. Этого добивалась.

Она ничего не заметила в его глазах, когда он произнёс имя Эйвери. Голос тоже не дрогнул.

Это было неправильно.

— Всё, хватит, — громко сказал полицейский. — Я так понимаю, он правильно ответил на все вопросы?

— Да...

Биэн продолжал улыбаться. Даже после того, как она заставила его вспомнить Эйвери.

— Пойдём. — Штефен аккуратно тронул её за плечо. — Ты сделала всё, что было нужно.

Мелисса поднялась и на негнущихся ногах сделала шаг к двери.

Хотелось обернуться, но она не стала этого делать. Просто не было никакого смысла.

Стул скрипнул. Низкий голос бросил ей в спину слово на чужом языке, которое окатило её ледяной водой.

Она помнила, что оно значит.

Подделка.