Глава восьмая
— Если у вас постоянно есть вопросы, Райдер, вам в первую очередь следует задуматься, правильную ли профессию вы выбрали, — сказал Тео, ступив на поляну.
Мелисса не сразу узнала его. Того Тео, которого она когда-то знала, больше не существовало.
Теперь это был взрослый, раздавшийся в плечах мужчина с цепким взглядом и лукавой усмешкой. Отросшая светлая — почти белая — чёлка падала на глаза, и Тео чуть ли не каждую минуту отодвигал её в сторону.
Мелисса смутилась. Она никак не могла поверить в то, что этот человек когда-то был несчастным нелюдимым мальчиком, которого она взяла под свою защиту.
Которого поклялась защищать. Которому дала обещание.
Только глаза Тео остались прежними: холодными, не выражающими ни единой эмоции. Даже когда их взгляды встретились, она ничего в них не увидела.
— Тебе определённо нужно было пойти в детективы, — улыбнулся Тео, подойдя ближе.
Райдер, не сказав больше ни слова, удалился. Штефен склонил голову в безмолвном приветствии.
Мелисса почувствовала себя неуютно. Переступив с ноги на ногу, она молча протянула Тео окровавленную фотографию, но он даже не взглянул на неё.
— Там есть что-то ещё, — повторил он слова Штефена. — Это что-то нужно достать.
— Как прикажете, шеф, — эхом отозвалась Мелисса.
Она никак не могла понять, что чувствует в данный момент. За все годы, что они не виделись, Тео окончательно стал чужим. Новым человеком, с которым она не хотела иметь ничего общего.
Руки дрожали. Она снова склонилась над телом Феликса, аккуратно повернула его голову и развела края раны в стороны. Она догадывалась, что делать это наверняка не стоит, но её никто не остановил.
С большим трудом ей удалось вытащить сложенный в несколько раз листок бумаги. Тео наблюдал за ней, возвышаясь рядом, как каменное изваяние.
— Кажется, это какой-то адрес...
Буквы расплывались перед глазами, не желая складываться в картинку. Прищурившись, Мелисса подскочила на месте.
— Что там? — спокойно спросил Тео.
— Приют... — прошептала она и, повернувшись к нему, сказала чуть громче: — Это адрес нашего приюта.
***
— Больше всего я боюсь, что ты останешься одна, — говорит он.
— Вряд ли. — Она пожимает плечами.
— Ну и кто, как ты считаешь, сможет тебя защитить? — Он морщится. — Лео? Он придурок. Тео? Ты сама его постоянно защищаешь. Лекс? Он вообще мёртв. Или...
Он замолкает и внимательно смотрит на неё. В глубине его глаз она замечает недоверие.
— Да ну, — говорит он и смеётся. — Эйвери? Думаешь, он останется?
— Ничего я не думаю! — слёзно восклицает она. — И знаю, что он не останется! Свалит вместе с тобой как миленький! Вас же не оторвать друг от друга!
Она отворачивается, выдирает ладонь из его руки и всхлипывает.
Он хохочет в голос и ударяет по хрустнувшему проигрывателю. Она вздрагивает от громкого звука и сжимается в комок.
Минуту назад ей хотелось, чтобы они как можно дольше оставались в этой комнате вдвоём. Теперь ей хочется уйти.
— Откуда ты знаешь? — шипит он. — Ты и представить не можешь, что у него на душе. Мнимая свобода ему не нужна. Если он и решит уйти, то только на тот свет.
Она вскакивает и возмущённо кричит:
— Ну уж нет! Я ему не позволю! Я не дам ему себя убить!
Он тоже поднимается и, оттолкнув её к стене, угрожающе нависает над ней.
— Ты ни хера не понимаешь. — Он чётко проговаривает каждое слово, глядя ей прямо в глаза. — Ты всё испортишь. Если ты к нему полезешь, ты только быстрее доведёшь его до края.
Она беззвучно плачет.
— Можешь испортить жизнь Тео, Лео или самой себе, — говорит он. — Но не Эйвери. Не смей лезть к нему без моего разрешения.
Она вырывается, отбегает в сторону и снова кричит:
— Может, это ты ничего не понимаешь!
Он поправляет проигрыватель и прислушивается.
Гнев придаёт ей сил.
— Может, это ты портишь мою жизнь! — припечатывает она.
Она не сразу понимает, что он тоже плачет.
***
Всякий раз, вспоминая приют, Мелисса думала о Лексе.
Он — один из нормальных спонсоров приюта, решительный и амбициозный обладатель огромного наследства — был единственным светлом пятном в непроглядном мраке. Он опекал несчастных сирот во всей стране, и они платили ему искренней любовью, потому что он один знал, как найти подход к каждому из них.
Лекс во многом повлиял на неё. И хоть немного, но помог разобраться в себе.
Ему всегда удавалось решить все конфликты между воспитанниками таким образом, что враждующие стороны становились чуть ли не друзьями. Пока он был жив, Лео не так часто задирал Тео, а иногда даже помогал ему.
Серебряный перстень, который Мелисса носила до сих пор, когда-то принадлежал Лексу. Он подарил его ей — просто так, потому что хотел её порадовать.
И именно Лекс первым узнал, что творится в приюте. И совершил ошибку, пригрозив руководству, что обратится в полицию.
Уйти ему не дали. Накинулись, оттащили в подвал. И убили.
Мелисса сглотнула. Её разум услужливо стёр из памяти детали убийства Лекса, а сейчас... Сейчас она вспомнила, словно адрес приюта, написанный на окровавленной бумажке, по неизвестной причине послужил триггером.
Она отчётливо увидела перед собой испуганные глаза Лекса, брызжущую из его разрезанного горла кровь и...
И нож в своей собственной ладони.
— Ты вспоминаешь Лекса, — неожиданно сказал Тео, тронув Мелиссу за плечо.
Она сжала кулаки и отстранилась.
— Я постоянно всех вспоминаю.
Тео смерил безразличным взглядом взмыленных полицейских, носящихся туда-сюда между машинами.
— Я знаю.
Мелисса прищурилась, намереваясь задать ему очевидный вопрос, но её прервал Штефен:
— Поедешь с нами?
— В... В приют?
— Нет. — Штефен махнул рукой в неопределённом направлении. — Мы возвращаемся в офис. Там можно пообедать и отдохнуть. А если тебе есть, что сказать, то ты очень поможешь...
Мелисса посмотрела на сгрудившиеся на дороге машины и наткнулась на пристальный взгляд сидящего за рулём Райдера, который явно был не в восторге от её присутствия здесь. Потом украдкой взглянула на Тео: тот следил за тем, как труп Феликса упаковывают в чёрный мешок. Штефен же нетерпеливо топтался на месте, ожидая её ответа.
Никто из них не вызывал у неё доверия. Абсолютно никто.
— Я пойду домой, — соврала она. — Слишком устала.
— Я могу тебя подвезти, — сказал Тео.
Мелисса мотнула головой.
— Нет, спасибо. Я поймаю такси.
— Да как же!.. — хотел возмутиться Штефен, но Тео спокойно его перебил:
— Знаю, что нет смысла пытаться тебя переубедить. Ты всё равно поступишь по-своему. Можешь пройти там. — Он показал на вполне приметную песчаную дорогу. — Минут через пятнадцать окажешься в городе.
— Спасибо.
Мелисса кивнула и поспешила к дороге. Тео был прав: вскоре она уже оказалась около небольшого придорожного магазинчика, где купила воды и крохотный зерновой батончик.
Удача явно была на её стороне: у тротуара примостилось такси, водитель которого, прислонившись к машине, неторопливо потягивал энергетический напиток. Приметив потенциальную клиентку, мужчина расплылся в широкой доброй улыбке. Мелисса, сама того не поняв, улыбнулась в ответ.
Через сорок минут она уже была на вокзале. Денег, оставшихся в кармане после того, как улыбчивый таксист скинул полцены, хватило на то, чтобы купить билеты. Поезд отходил через два часа, и Мелисса, для пущей безопасности снова надев капюшон, устроилась на самом дальнем стуле в зале ожидания.
Она невольно подумала, что всё-таки следовало бы сообщить Штефену правду о том, куда она направляется.
Не Тео, от которого она хотела держаться подальше. Штефену.
Рука сама собой потянулась к телефону, но Мелисса вовремя остановила её.
Раньше ты справлялась со всем в одиночестве. И сейчас тоже справишься.
В желудке приятно теплился выпитый недавно кофе, и Мелисса почувствовала неожиданный прилив сил. Пораздумав ещё немного, она выключила мобильный и привычным движением вытащила сим-карту. Не хватало ещё, чтобы Тео взбрело в голову вычислить её местоположение.
До нужного места поезд доехал быстрее, чем она ожидала. Погода снова испортилась: стоило только Мелиссе выбраться на платформу, как небо затянуло плотными тучами, а где-то вдалеке загремел гром.
На этот раз она решила не пользоваться такси. Успев запрыгнуть в отъезжающий автобус, она заняла место сзади и прижалась лбом к прохладному грязному стеклу.
Хотя Мелисса давно не была в этих местах, найти нужную улицу не составило особого труда. Она прошла мимо ряда одинаковых домов, споткнулась о брошенный ржавый велосипед и устремила взгляд на пострадавшее от пожара здание, расположенное через дорогу.
Чувство, кольнувшее её в сердце, было странным: чем-то вроде смеси неприятной грусти, бессмысленного злорадства и непонимания. Непонимания, почему всё произошло именно так, почему она все эти годы пыталась убежать отсюда, а в итоге снова оказалась здесь.
Городов в стране много, и затеряться в них — легче лёгкого, но она предпочла вернуться. Существовать в постоянной тревоге, ожидая, когда прошлое наконец вернётся и со всего размаху ударит по голове, — и всё равно продолжать жить там, где это могло случиться быстрее и вероятнее всего.
Глупо и безрассудно. Но по-другому Мелисса и не хотела.
Она огляделась по сторонам. Ни одной живой души. Окна домов поблизости наглухо заколочены, поэтому чужих любопытных взглядов можно не опасаться.
Перебежав через пустынную дорогу, Мелисса задержалась около разбитой лестницы и подобрала валяющийся рядом с ней увесистый обломок кирпича. Что бы ни ждало её внутри, от него нужно было себя защитить.
Мелисса толкнула чудом сохранившуюся дверь и вошла в просторный холл, заваленный сгоревшими досками и мебелью. В воздухе висел удушающий запах гари, словно пожар случился вчера.
Штефен ошибся: от приюта осталось не только четыре стены. Но здание определённо было мертво. Бушующий снаружи ветер, несмотря на выбитые стёкла, почему-то не проникал внутрь. Мелисса неловко осмотрелась.
Что дальше?
Стараясь передвигаться как можно тише, она перешагнула через почерневшую балку. Справа, насколько она помнила, располагалась столовая, слева — узкий коридор со множеством административных кабинетов, а впереди — широкая лестница, ведущая к общежитиям.
Мелисса повернула голову налево и увидела стенд с фотографиями. Неизвестно как, но оплавившемуся пластику удалось сохранить их почти в целости и сохранности. На всех изображениях — дети и подростки с пустым взглядом, выражающим полное недоверие к окружающему миру.
Мелисса не хотела задерживаться на одном месте подолгу, рассматривая фотографии, но одна из них всё же привлекла её внимание — та, что находилась не за пластиком, а на нём. Худое бледное лицо, почти сливающееся с белым фоном, было перечёркнуто двумя кровавыми полосами в форме буквы «х».
Её лицо.
— Любуешься?
Мелисса подскочила, споткнувшись о горку разбитой плитки.
Он стоял в дверном проёме столовой, прислонившись к косяку, и смотрел на неё из-под длинной чёрной чёлки.
На правой половине его тела уродливым пятном краснел плохо заживший ожог. Волосы были собраны в растрёпанный пучок на затылке, уголки губ — опущены, но в сощуренных глазах плясали весёлые искорки. На длинном остром носу засохла кровь.
Мелисса автоматически подалась вперёд, чтобы броситься в его объятия, забыв обо всём, что произошло, но вовремя остановилась.
Вспомни, кто он такой и что он сделал.
— Со мной... полиция, — выдавила она. Голос предательски дрожал.
Он качнул головой.
— Нет. Полиции... нет.
Речь его звучала бессвязно, что, впрочем, было неудивительно: она знала, что по прошествии лет разум постепенно будет его покидать. Возможно, поэтому он и стремился как можно быстрее попробовать все запретные радости жизни.
Или смерти.
— Это не просто полиция.
Мелисса крепче сжала в руке кирпич, спрятав его за спиной.
Он закатил глаза.
— А-а-а... Тео. Его тоже... Нет.
В его ладони блеснул нож. Мелисса отступила назад.
Тратить время на разговоры не было смысла. Это уже не тот человек, которого она когда-то знала. И которого любила так, что не могла даже дышать без него.
Но все они изменились. Она, Тео, Лео. И он.
Биэн.
Поэтому следовало бежать.
Мелисса метнулась в коридор, слыша, как он побежал следом. Осколки кирпичей и стекла громко хрустели под подошвами. Она добежала до поворота и, свернув на узкую лестницу, которой некогда разрешено было пользоваться лишь руководству приюта, в один момент оказалась на втором этаже.
Шаги Биэна неожиданно стихли, однако радоваться Мелисса не спешила. Она понимала: он в любом случае найдёт её.
Но только тогда, когда вдоволь с ней наиграется.
Побег на второй этаж оказался глупым решением. Прыгать из окна было опасно, спускаться обратно — ещё хуже. Мелисса открыла дверь в первую попавшуюся комнату, перепрыгнула через остатки комода, почему-то оказавшегося около входа, и прислушалась.
Тишина. Жуткая мёртвая тишина.
На цыпочках добравшись до окна, Мелисса осторожно выглянула наружу. Внизу были свалены старые оконные рамы, горы разбитого стекла, мотки колючей проволоки и прочий строительный мусор.
Если она прыгнет, то стопроцентно покалечится. И его это наверняка обрадует.
Мелисса моргнула и истошно завизжала, когда Биэн возник прямо перед ней: каким-то образом он спустился с третьего этажа и не прогадал.
— Н-н-не бойс-с-ся, — проскрипел он. — Мне н-н-надо.
— Заткнись!
Мелисса выбросила вперёд руку. Биэн, не ожидавший столь отчаянного нападения, не успел среагировать. Острые ногти ударили его прямо по ожогу, и на искалеченной коже выступили мелкие капли крови.
Он выглядел растерянным. И Мелиссе даже стало его жаль.
Она ненавидела это чувство, эту всепростительную жалость, которое преследовало её всю жизнь.
— Не подходи ко мне! — выкрикнула Мелисса, когда Биэн спрыгнул на пол и двинулся к ней. — Не подходи! Или я...
В глазах у неё потемнело, и она бросилась прямо на него. Он легко оттолкнул её от себя и повалил на ржавый каркас одной из кроватей.
Мелисса почувствовала ударившиеся в спину пружины. Острая боль заставила её крепче вцепиться в плечи Биэна. Почему-то он не спешил использовать нож, словно давая ей мизерный шанс одержать верх над его безумием.
Более того, он вдруг отбросил оружие в сторону. Жалобно зазвенев, нож затих где-то в углу.
Биэн низко навис над Мелиссой — так, что выбившиеся из пучка волосы коснулись её щёк. Она обхватила ладонями его запястья и попыталась вдохнуть, но он слишком крепко держал её, всем телом вжимая в пружины.
— Отпусти меня, — жалобно прошептала она. — Отпусти... Ты же не хочешь меня убивать...
— Н-н-н... — Биэн поморщился и мотнул головой. — Хочу.
Его рука легла на её шею. Мелисса дёрнулась, но — безуспешно.
В голове скопился плотный туман. Даже просто думать о чём-то было больно, не говоря уже о сопротивлении.
— Я не могу умереть, — из последних сил проговорила она. — Мне ещё нужно... выполнить обещание... и...
Биэн задумчиво изогнул бровь.
— Обещание... Тео?
Мелисса задохнулась. Он не может знать.
Никто не может знать, кроме неё и Тео. Они поклялись, что никто не узнает.
Биэн вплотную приблизил своё лицо к ней. И, помедлив, поцеловал.
Ему не был нужен нож, чтобы убить её. Он хорошо знал, что уничтожит её быстрее и без остатка.
Мелисса похолодела. Всё это будто бы происходило не на самом деле. Будто бы она поднялась в воздух и видела себя и Биэна со стороны. Будто бы она действительно умерла.
Она повернула голову и беззвучно ахнула. В дверном проёме появилась ещё одна фигура — высокая, широкоплечая, одетая в светлый свитер и голубые джинсы.
Это попросту не могло быть правдой.
Поэтому Мелисса закрыла глаза и улыбнулась пустой чёрной неизвестности.
***
Когда ледяной воздух прильнул к ней, как ласковый котёнок, Мелисса невольно поёжилась и еле-еле разлепила тяжёлые веки.
За приятным свежим холодком последовал горький табачный дым. Заметив её неуверенное движение, Штефен, куривший неподалёку, отбросил сигарету в сторону и обеспокоенно заглянул ей в лицо.
— Где он? — спросила Мелисса, прежде чем он успел раскрыть рот.
Штефен выругался.
— Ушёл. Скрылся в самый последний момент. Хорошо хоть босс догадался, что нужно ехать сюда. Он примчался раньше всех остальных и спас тебя.
— Ну надо же, прям герой!
«Значит, мне не показалось», — подумала она, вспомнив об увиденной перед потерей сознания фигуре, и поморщилась. Всё тело болело, и больше всего пылал адским пламенем левый бок.
Приподнявшись на локтях, Мелисса опустила взгляд и прикусила губу. С левой стороны толстовка была полностью пропитана кровью.
Несмотря на предупредительный окрик Штефена, она приподняла липкую ткань, отодвинула в сторону промокший кусок бинта и с отвращением уставилась на глубокую кровоточащую рану.
— Не трогай. — Штефен аккуратно убрал её руку и приладил грязный бинт обратно. — Помощь скоро приедет.
Мелиссе почему-то стало смешно.
— Почему ты здесь?
Штефен изумлённо посмотрел на неё.
— А почему я не должен быть здесь? Я же говорю, шеф вызвал...
— Угу. — Мелисса решила не объяснять, что она имела в виду нечто иное. — Плевать. Неважно. Знаешь, я...
Помолчав, она добавила:
— Я думала, он меня убьёт.
Штефен отвернулся, пнув камень носком ботинка.
— А я думал, что он уже это сделал.
Мелисса не обратила внимания на его странный тон. Ей по-прежнему было смешно — даже невероятно весело, словно с ней произошло какое-то радостное и светлое событие. От каждого её смешка рана на боку отзывалась сильной болью.
И ей казалось, будто она была там всегда.