АУРУМ

Понимание своей жизни, формирование долгосрочных целей и перспектив не являлось моей сильной стороной, я никогда не думала о будущем в разрезе нескольких лет, моим максимумом был год. Отчасти это было связано со страхами о том, что ждет дальше и невозможностью представить себя через года в конкретной точке деятельности. Сейчас, имея возможность совмещать работу с реализацией себя, границы представлений о будущем так и не исчезли, возможно, я просто не стратег или не привыкла размышлять планами в долгую.

Вечера проходили как бальзам на душу — я имела возможность петь и получать отдачу от посетителей Эквивалента. Музыка — волшебная история для каждого, способная понять и поддержать, когда это необходимо. Я часто думала над новыми текстами, мелодиями, соединяв их, накладывая друг на друга, и была рада тому, что из этого получается неплохой репертуар для нового вечера в баре.

Сегодняшний вечер обещал быть свободным от любимого дела, но не менее интересным. В подземке было достаточно пусто, когда я спустилась, чтобы сесть в вагон до Пристина. Ветер от прибывшего состава щекотал кожу и развевал волосы, я вошла в со скрипом остановившийся состав, внутри пустовали сидения, маня разлечься на них и вытянуть ноги. Запах крезота сопровождал каждый уголок транспорта, сопровождая пассажиров подземки на протяжении всего пути. Мы с Талией договорились встретиться у Оуэна, чтобы обсудить наши действия по поиску и взвесить всю информацию, которой обладал серебряный и мы, не исключено, что нам пригодились бы возможности Исты, но не хотелось ввязывать шестнадцатилетнего подростка, который был далек от мира модифицированных и всех вытекающих ужасов.

Вечерняя прохлада спасала собой душный воздух после жаркого летнего дня. Небо окрасилось в цвет клубничного мороженого, подсвечиваясь лимонным отливом солнечных лучей. Такие закаты были особенно приятны глазу и заставляли безотрывно смотреть на их красоту и безмятежность. Когда я пришла к дому на улице Султанитов, то знакомый бежевый фасад перенял на себя оттенки уходящего вечера и выглядел не так привычно, а словно политый медом. Поправив волосы, я оценила свой образ, отражавшийся в черной глянцевой двери. Свободная футболка, короткие джинсовые шорты и удобный кроссовки. Не элегантно как для Эквивалента, но удобно.

— Привет, самая эффектная вокалистка Эквивалента. Проходи.— Встретил меня Оуэн, открывая дверь, лишая меня моего отражения.

— Привет, — ответила, входя в дом, где несколько недель назад провела ночь, — Талия скоро будет, она написала, что задержалась на дневной смене.

Между вечерами я рассказала Оуэну о её способностях, и о том, что она тоже скорее всего в этих списках, так как первичная информация совпадала.

— Без проблем. Выпьешь?

— Воды... без джина.

— Как угодно, — он протянул мне стакан с водой, а себе налил виски, его аромат духов, тела вперемешку с алкоголем уже действовал опьяняюще. — Послушай, что происходит? Ты избегаешь меня в баре уже несколько дней, после того, как мы...

— Тебе кажется, — резко прервала я, пока он не озвучил о нашем поцелуе. — Мы были расслаблены — шампанское, джин, и некстати объявившийся бывший. Это было не более, чем желание в моменте. Поэтому, не думай, что я что-то себе напридумывала относительно нас.

Он усмехнулся, отпивая виски и разглядывая меня своими карими, как самая красивая ночь, глазами.

— Лучше бы напридумывала. — Ехидное, прямолинейное попадание в мотыльков моей души.

Я лишь слегка расстроено улыбнулась ему в ответ. Святые! Мне так сложно было не коснуться его как будто случайно, и это бы сразу же развязало все спрятанные чувства. Поэтому — нет. Я не уверена, что всё еще отошла от Клифа, и наши отношения с Оуэном казались такими тёплыми, что мне не хотелось терять это, замещая Клифа им. Я вспомнила о книге, которую принесла с собой, доставая из рюкзака свою небольшую кражу, мне удалось переместить взгляд с Оуэна с меня.

— Читать будем, пока ждем твою подругу?

— Я стащила это из заброшенного дома, не могу разобраться с содержанием, может, оно было бы нам полезно. — Листая развороты и игнорируя его вопрос, сказала я.

Он подошел ко мне, но книгу не забрал. Аккуратно наклоняясь в мою сторону, становясь все ближе и ближе, он рассмотрел открытый разворот. Я взмолилась всем святым, чтобы он прекратил так близко находиться ко мне, иначе все мои доводы о том, что я не хочу ничего с ним будут непременно разрушены.

Оуэн перестал сокращать расстояние между нами и внимательнее рассмотрел содержание книги. В параллель я рассказала ему о ранее найденной колбе, и о том, как мы нашли своеобразную библиотеку под полом дома.

— Говоришь, стащила из той заброшки, где ложки превращаете?

— Да, там всё в книгах.

— Это точно не домушник, Рели. Это дом алхимика, вероятно, с лицензией Палаццо. Советую не ходить туда больше, совсем. Знаю, ты не послушаешь, но в этот раз оставь свой прекрасный зад без возможных приключений.

— Мы год там никого не встречали, это нелепо. Кому нужно посещать библиотеку в сгнившем доме? Там пол едва держался!

— Алхимиков, которые вышли из Палаццо много, а тех, кто вышел оттуда для целей центра еще больше. А эта книженция — прямой путь в ад. Здесь описывается, как может быть использована кровь с полной модификацией металла — не самые вкусные подробности.

— Как ты понял?

— Я был там, несколько лет назад я загорелся идеей найти свою мать, и нашёл. Она не помнит себя, истощенная, со вздутыми венами, к которым подсоединены трубки, выкачивающие из нее кровь. Изредка она сопротивлялась и применяла способности, но это бесполезно.

— Ты хотел спасти её?

— Нет, она осознанно пошла к ним для своих целей, а если бы и хотел, то не смог бы. Мне необходимо было поговорить с ней, узнать, неужели вся её жизнь заключалась в моём отце, без мыслей о сыне? Поступив в их академию, я смог встретиться с ней как с экземпляром. Она ничего не помнила о своей прошлой жизни и о себе. Существо, без социального развития.

Переваривая услышанное, я невольно перекладывала судьбу матери Оуэна на своих родителей. Если верить спискам — они были таким же экземпляром для получения крови.

— Ты говорил, что не знал — насколько развита моя модификация, когда мы только встретились. Я способна на что-то большее, чем превращение ложек и создание фигурок?

— О-о, золотинка, ты даже не представляешь, на что ты способна.

Он коснулся моей руки, применяя серебро. Вены переливались, металл лился из его руки, цепляясь за моё запястье. Кожа начинала терять чувствительность и неметь. Я осознанно не сопротивлялась, но желание было велико.

— Если бы не твоя модификация — рука бы стала полностью серебряной, как часть статуи. Ты можешь так же, и любой полностью модифицированный тоже, но Палаццо это не нужно. Им нужны и безграничный синтез металлической крови для получения амальгированных людей.

Он убрал руку. Вены на моем запястье налились золотом — металл защищал меня, не давая серебру Оуэна завершить превращение, на несколько секунд два металла слились между собой, но потом золото полностью поглотило серебро. Я осматривала свои руки, не веря, что это возможно.

— Твои силы способны на большее, чем кастрюли, Рели. — Сказал Оуэн, наблюдая за моей реакцией.

Всю свою жизнь я будто смотрела на всё неправильно: на свои способности, на место модифицированных в обществе, принимая скрытность как должное.

— Академия пошла тебе на пользу. — Сделала вывод я о том, как он смог так продвинуться в навыках.

Я пыталась сделать то же самое с его рукой, но как будто на коже заранее стоял барьер, не пропуская золото даже в поверхность тканей.

— Не все сразу, шустрая. Я научу, но постепенно. — Оуэн нехотя опустил наши руки, оставляя их сплетенными.

Его тёплые глаза способны были растопить все преграды разума, которые я так тщательно выковывала в своей голове. Поэтому, когда в дверь постучала Талия, я была нескончаемо рада, что мы сможем приступить к созданию нашего плана.

***

Вечер был бы рад накрыть нас приятной усталостью прошедшего дня, но мы не позволяли ему это. После того, как Оуэн познакомился с Талией на уровне способностей, то был огорчен тем, что его имя не славится поразительно совпадающей уникальностью с владеющим металлом, как наши. Вокруг нас были разбросаны исписанные листы бумаги, неяркое освещение от экрана ноутбука падало на серьезное и сосредоточенное лицо Оуэна. Он старался найти в сети хотя бы крошки информации, которая могла бы нам помочь, и казалось, что удача уделила нас вниманием в этот вечер — четверо полностью модифицированных жили недалеко от дома Талии на границе Пристина и Минглда. Двойняшки Меркурия и Морис по первичным данным из списков обладали ртутью, их предстояло отыскать мне, Дорета в списках числилась под меткой креста с хвостом, похожий на львиный — свинец, с ней предстоит познакомиться Талии, и последний, о ком нам удалось найти информацию, располагался в списках под знаком, который напоминал слияние цифр два и четыре — олово, встречу с Деймосом взял на себя Оуэн.

— А если кто-то из них окажется агрессивным? — Талия собирала листы, разбросанные по всей комнате.

— То ты их сможешь отравить, — Оуэн всё еще рассматривал экран монитора, допивая кофе, после трех стаканов виски. — А ты, — он указал на меня пальцем, — будешь со мной.

— Ага, несусь и падаю. Сама справлюсь.

— Ты пока еще не можешь воздействовать на людей, тем более на двоих. Со ртутью в венах, Рели. — Спокойно ответил он, словно этот факт не должен оставлять мне шансов.

 Талия метала взгляд между нами в зарождавшейся словесной перепалке. Он был прав, но не настолько, чтобы я была не права.

— Я сама с ними справлюсь, установлю контакт и потом уже расскажу про наш кружок по интересам.

— Ладно. — Сдался Оуэн.

— Ладно? — уточнила Талия, будто ожидала чего-то более интересного от нашего диалога— Сдаешь позиции, серебряный.

Он лишь хитро ей подмигнул, что мне не понравилось — Оуэн определенно не собирается отпускать меня одну. Я взглянула на подругу и на него самым коварным взглядом, который всё говорил за меня — ни черта у них не выйдет. Хотя на людей воздействовать пока не умею — это не помешает мне защитить себя, если что-то пойдет не по плану. Оуэн закрыл ноутбук и устало укутал свое прекрасное, идеальное лицо в руки, Талия плеснула себе виски в стакан, а я растянулась на диване с самой победной улыбкой, которую еще не видел мир.