Считай
Крик Сариты до сих пор висел в воздухе, властно, безбожно разрезая его. Да, девушка не кричала больше. Но этот вопль боли, вопль страха до сих пор пульсировал в ушах, отдавался мучительной слабостью во всем теле. Кажется, что все члены группы застыли, забыв про ходячих, и с ужасом в округлившихся глазах смотрели на развернувшуюся перед ними картину: маленькая девочка сжимала дрожащими пальцами окровавленный топорик с видом совершенной отрешенности на лице, а темноволосая девушка, оседая на проклятую, казалось, землю, держалась за руку. Точнее за то, что от нее осталось. Откровенно говоря, это было просто месиво. Отвратительная желтоватая кость ярко выделялась из багровой плоти и сероватых сухожилий.
Хруст костей, звук лопающихся сухожилий, разрубаемых острым лезвием - все это до сих пор звучало в голове у Клементины, подобно оглушительно громкому удару в набат. Когда-то, уже совсем давно, их группа во главе с Ли прибыла в Саванну. Тогда Чарльз, тот бездомный, сказал фразу, смысл которой девочка не поняла, но переспрашивать постеснялась: "Не спрашивай, по ком звонит колокол, ибо звонит он по тебе".
Сейчас этот самый колокол чувством страха звонил в ее голове. Звонил по ней, скептически смеясь над чувством безысходности, поселившимся внутри детского сердца.
- Сарита, нет! - Кенни бросился к своей новой девушке, в то время как остальные вновь переключились на оборону, защищаясь от наступающих зомби.
Ампутантка лишь всхлипывала, сжимая тонкими бледными пальцами окровавленное предплечье. Кенни что-то шептал ей, обнимая и пытаясь поставить на ноги.
Клементина сделала несколько неуверенных шажков назад, не веря, что такое и впрямь могла сделать она. Стремительное решение, принятое за несколько секунд, казалось девочке самым ужасным в ее жизни. Она, скорее всего, спасла Сариту, но какой ценой? Обрубленная конечность валялась на пыльной земле, насыщая почву свежей кровью. Боже... как это было ужасно! Чтобы спастись от тошноты, внезапно подкатившей к горлу, Клем отвернулась, надеясь, что мелкая дрожь во всем теле не помешает ей сражаться дальше.
Ходячие продолжали окружать группу, этим толпам мертвецов не было конца. Они были повсюду, куда только ни глянь - везде гниющие, разлагающиеся лица тех, кто когда-то был человеком.
- И что нам блядь делать? - крикнул Ник, пробивая голову женщины-ходячего мощным ударом молотка. Инструмент прошел сквозь левый глаз жертвы, задевая черепные кости и раскалывая их, вскоре оказываясь у цели - мозга. Ходячий, издав отвратительный булькающий звук, ослаб, падая на землю без признаков жизни. Из того, что когда-то было глазом, сочилась, наверняка липкая, зловонная гниль с примесью гноя.
- Мы должны вернуться, - скомандовал Люк, покрепче сжимая в руке мачете и с легкостью разрушая планы на ужин нескольких ходячих. Лезвие прошло строго посередине головы, разрубая мозговые полушария на равные части.
- Куда? Оглянись, от "крепости" Карвера ничего не осталось! - Ребекка была на грани истерики, это отчетливо звенело в ее голосе напряженной струной, которая была готова вот-вот порваться.
- Мы должны попробовать. Внутри все еще безопаснее, чем здесь, - расчетливо ответил Люк, бросая короткий взгляд на беременную.
- Да ты совсем ебнулся!? - Кенни был невероятно зол, идея Люка он принял в штыки, - Мы все сдохнем там, нужно идти напролом!
Клементина, в свою очередь, слушала их спор вполуха, продолжая, как и большинство остальных, убивать как можно больше ходячих. Из-за недавнего происшествия ее тело, казалось, отказывалось слушать хозяйку: топорик так и норовил выскользнуть из рук, а для того, чтобы расправиться с одним ходячих, вместо двух привычных ударов с трудом хватало и трех. В ушах по прежнему звенело, совсем как тогда, когда Клем впервые стреляла по бутылкам вместе с Ли.
- Тебе же плевать на всех, кроме себя и ее! - Люк, очевидно, указывал на Сариту, - Ты позволишь всем подохнуть как мухам, только ради того, чтобы...
Договорить парню не удалось. Клементина изумленно охнула, поняв, что мужчины дерутся между собой.
Кулак Кенни хорошенько припечатал скулу Люка, заставив парня пошатнуться. Однако, он среагировал быстро, мгновенно нанося ответный удар, пришедшийся на подбородок противника.
Клементина почувствовала, как внутри пожарами разгорается отчаяние. Да сколько можно?! Почему эти двое не могут ужиться между собою, найти общий язык?! Сколько они могут вести себя, подобно детям, не поделившим любимую игрушку?
Девочка хотела броситься на помощь хоть кому-нибудь из своих друзей, но поняла, что ближайший ходячий стоит непростительно близко, протягивая свои руки к ней и уже, практически, цепляясь за волосы.
Сдерживая рвущийся наружу вопль злости, Клементина ловко юркнула вниз, нанося несколько точных ударов и без труда обрубая гниющие конечности ходячего. Тот, падая на землю, как мешок картошки, все же умудрился уцепиться пальцами за руку Клем. Грязные когти (это были именно когти, а не ногти) этого мертвеца разодрали кожу, вцепившись в живую плоть, грубо расцарапав детскую руку. Мертвяк, повинуясь инстинктам, сразу же потащил руку в рот, желая все-таки насладиться отменным ужином из человеческой плоти.
Клементина ударила быстрее, чем ходячему удалось осуществить задуманное. Топорик вошел максимально глубоко, наверняка застряв в черепной коробке, но девочке было не до этого. Отдернув "пострадавшую" руку, Клем, быстро развернулась, бросилась на помощь Люку, которого Кенни уже подмял под себя, обильно награждая тумаками.
- Кенни, хватит! - восклицание сорвалось с губ девочки сразу же, как только она увидела, с какой яростью мужчина избивает Люка, - Вы двое можете хоть убить друг друга, но только тогда, когда мы будем в безопасности.
В голосе Клем слышалась уверенность, она говорила спокойно и рассудительно, подобно взрослому человеку.
- Пожалуйста, - едва слышно прошептала девочка, с испугом озираясь по сторонам. Ходячие надвигались со всех сторон, а силы группы были на исходе.
- Блядь, - шумно выругался кто-то, совсем мало времени понадобилось, чтобы понять, что это Ник.
Парень в кепке озадаченно смотрел на собственное запястье, продолжая истошно материться.
О нет, только не это! Клементина почувствовала, что вот-вот заплачет. Сколько близких ей людей погубили эти твари! Ее родители, друг Дак, Ли, теперь еще и Ник. За все время, проведенное с этой группой, Клементина успела привыкнуть к этому парню, запутавшемуся и несчастному. Он напоминал ей о тех временах, когда все было еще нормально, когда основной их проблемой были недальновидные поступки Бена... Но теперь...
Клементина бросилась к Нику, но упала на полпути. Запнувшись о труп и не совладав с равновесием, девочка рухнула на землю, но быстро среагировала, рывком пытаясь подняться на ноги. Разодранную ходячим руку обожгло таким огнем, что терпеть было невозможно. Неужели она могла заразиться? Нет, это было исключено. Или нет? Девочка с ужасом осознала, что понятия не имеет, можно ли получить смертельный вирус, просто из-за глубоких царапин, оставленных прогнившими когтями. Да и рука болела так, словно один такой коготь, обломившись, остался в ране... Клементина всхлипнула, но попыток встать не оставила. Когда перед глазами потемнело, тяжелые веки сомкнулись, а руку будто проткнули раскаленные иглы, девочка поняла, что на ноги она уже не поднимется.
"Когда ты слишком напряжена, солнышко, попытайся сосчитать до десяти. Это поможет" - совет мамы четырехлетней давности всплыл в голове. Может, в этом и правда был смысл? Может, это действительно могло помочь забыться?...