8. Паша. Трагедия
Больше недели прошло, как я здесь. Грустно, одиноко и тоскливо. Я так ни с кем и не сдружился в классе. Конечно, ведь я притворщик, все время молчу, хотя мне казалось, что есть в нашем мире искренние и бескорыстные люди, которые всегда будут с тобой, несмотря на твои изъяны или какие-то особенности. Моя соседка Катя тоже одинока, но я не думаю, что ей нужно мое «дефектное» общение.
Сегодня был спектакль, и мне действительно понравилось стоять на сцене. Все смотрели на меня, я был в центре внимания. Мой персонаж понравился детям, я видел это и хотел запомнить их улыбки. Это были улыбки счастливых детей, надеющихся когда-то обрести семью.
А потом это место стало ужасным. Случилась трагедия, которая просто потрясла нас всех. Детдом «Солнышко» больше не соответствовал своему названию, в группе девочек произошло убийство, хладнокровное и леденящее душу. Мальвина была задушена в женском туалете. Я узнал это поздним вечером, когда пацаны забежали в комнату и начали рассказывать о беде, которая потрясла весь детдом.
— Глаза открыты, шея посинела, и возле нее капроновые чулки лежат. Картина жуткая. Я одним глазом увидел, и мне почудилось, что возле меня сама смерть стоит. Вот это скандал будет. Точно что-то с кем-то не поделила Мальвина, вот кто-то из девок решил ее грохнуть, — тараторил Боря, местный заводила. Он даже на уроках ни на минуту не замолкал.
— А я видел, что ее подружка Катька чуть в обморок не упала, да вовремя кто-то подхватил, так бы было два трупа, — добавил Егор.
— Какая Катька? Я не помню что-то, — ответил Боря.
— Цаца — ее кличка. Ты че, Борька, забыл? Блондинка зеленоглазая, симпотная такая, еще с Шуркой дралась недавно. Боевая девчонка, когда нужно, но ни с кем, кроме Мальвины, не водилась.
Мне стало жалко Катю, Цацей не хотелось ее называть. Я вспомнил девочку с голубыми волосами, которая буквально несколько часов назад играла в спектакле, улыбалась и радовалась жизни. Теперь ее нет. Кто и за что лишил жизни детдомовскую девочку? Пацаны что-то еще галдели о трагедии, но я задумался о дальнейшей жизни здесь. Закроют ли детдом, узнают ли, кто убийца, и куда нам деваться теперь? Все это не укладывалось в моей голове.
Этой ночью никто не погасил свет, видно, всем было страшно. Пацаны боялись, что неизвестный придет и их прихлопнет, словно надоедливую муху. Я же был готов к чему угодно, ведь для меня смерть близких стала точкой невозврата.