11
Плечи Вали поникли, и она вернулась на диван в гостиной.
Я посмотрел на грязное пятно на потолке и подумал, стоила ли киска этой сучки
случившегося напряга?
Проснувшись с восходом солнца, я вышел из квартиры. Мне нужно было пройтись и
подышать свежим воздухом. Хотелось верить, что он был свежим настолько, насколько это
возможно, так как в нем явно ощущался запах выхлопных газов и мусора.
На улице уже были люди. Кто-то выходил из бара после проведенной там ночи.
Несколько стриптизерш и проституток, а также пара здоровых мужиков слонялись по
тротуарам. В такую рань было прохладно, и мои руки покрылись мурашками. Тихо гудели
машины. Стаи утренних чирикающих птиц летали по ясному, голубому небу.
Спустя минут десять я дошел до Кати которая в детстве всегда сажала меня к себе на
колени. Это было одно из самых ранних моих воспоминаний. Потом я узнал, что мужем
Кати был Гера которого мы все тогда уважали, и из-за этого она мне нравилась
еще больше. Теперь, когда Гера умер, она болталась без дела. Катя просыпалась рано и
накладывала несколько слоев макияжа, чтобы скрыть морщины. Она надевала большие
серьги-кольца, облегающее платье и туфли на высоких каблуках. Затем выходила на крыльцо
и махала людям, проходившим мимо. Теперь же она не просто махала рукой. А размахивала
так, будто жаждала привлечь чье-то внимание.
Катя заметила меня.
— Егор! Егор!
— Что случилось, Катя? — спросил я, направившись к ней.
— Они забрали их, Егор! Они забрали их!
— Что произошло?
— Посмотри! — она подняла запястье. — Мои часы! — заплакала она. — Они забрали
мои часы! — там, где были часы виднелась полоска на запястье. Она была светлее, чем
остальная кожа.
— Кто?
— Они! — Катя указала на другую сторону улицы.
И тут я увидел их: двое парней сидели на обочине тротуара так, будто являлись
хозяевами жизни. Один из них высокий, с косичками и красной банданой на голове. Он был
одет в красный свитер на три размера больше, чем нужно. В одной руке мудак держал
бутылку в коричневом бумажном пакете, а в другой — часы. Другой ублюдок, с голым
торсом, оказался низкого роста и крепкого телосложения. У него были длинные
непослушные волосы и рубашка, повязанная вокруг бедер.
Я вздохнул.
— Жди здесь, Кать
— Эти часы подарил мне муж! И это была фамильная ценность! Фамильная ценность!
С грацией леопарда я перешел дорогу, и парни подняли головы.
— Вы взяли то, что принадлежит моему другу, — произнес я. — Верните эту вещь.
— Че ты, блядь, сказал?
— Он сказал отдать часы, бро. Ха-ха-ха.
Они встали. Парень с длинными волосами расправил плечи. А тот, что в свитере убрал
часы за спину.
— Отдайте часы и проблем не будет, — я пытался дать этим ублюдкам шанс легко
отделаться, пока все не осложнилось.
Черт возьми, сколько еще раз на этой неделе придется с кем-то разбираться бесплатно?
Такое ощущение, что я вернулся в тот день, когда был подростком, и мне надо было доказать
Боссу и всем остальным, что я чего-то стоил.
Идиоты явно не знали, кто я такой. Может они подумали, что забрать часы у пожилой
леди — это весело.
Парень с длинными волосами двинулся на меня, и как будто собрался запрыгнуть.
— Ты спятивший осел, раз думаешь…
Я не стал усердствовать и избивать их или что-то в этом роде. А просто с легкостью
схватил его за руку и заломил ее за спину. Мои мышцы напряглись лишь слегка. Парень
тихонько всхлипнул, внезапно растеряв всю уверенность. Выражение моего лица было
бесстрастным и сосредоточенным. Это моя работа. Я делал подобное дерьмо каждую
неделю. Неужели эти идиоты не понимали, что имели дело с профессионалом?
Его друг двинулся на меня. Я покачал головой и мрачно улыбнулся.
— Еще шаг и я сломаю руку твоего друга пополам.
Он отступил.
— Часы. Ну! — я указал на часы, которые тот прятал.
Парень в бандане протянул мне их. Я видел, как тряслись часы, как дрожали его рука и
губы. Он испугался до усрачки. Я просто стиснул зубы и удерживал его дружка. Я мог бы
держать его так весь день, но мое терпение быстро заканчивалось.
— Без глупостей, — предупредил я.
Я оттолкнул одного мудака и вырвал часы из руки другого. Парни повернулись в мою
сторону, словно собираясь что-то сделать, но я, наверное, выглядел сегодня особенно
устрашающе, потому что через мгновение они убежали.
— Ты псих, чувак, — напоследок рявкнул парень в бандане.
Я вернулся к Кати.
— Держи, Катя— я ей улыбнулся и передал часы.
— О, Егор! — заулыбалась она. — О, Егор, будь Гера жив, он увидел бы, как ты
вырос!
Она обняла меня.
— Ладно, ладно, успокойся, — ответил я, неловко похлопав ее по спине.
Я понял, что что-то не так, когда увидел дверь, болтавшуюся на петлях. Вытащив
пистолет из куртки, я прицелился в сторону двери и открыл ее плечом. Стол был перевернут,
а телевизор разбит. Я прошелся по квартире и осмотрел все комнаты. Нацелив пистолет, я
держал его уверенно и был готов в случае чего нажать на курок. В квартире никого не
оказалось, в том числе и Вали. Не обнаружив ее, я испытал неожиданный шок. Мы знакомы с
девушкой менее трех дней, но я почувствовал, будто у меня отняли нечто ценное. Ощутив на
спине чью-то руку, я быстро обернулся, готовый выстрелить, но вовремя остановился, увидев
широко раскрытые глаза Вали. В руках она несла корзину с бельем.
— Подкрадываться ко мне — плохая идея, — предупредил я, опустив пистолет.
Девушка застыла в страхе, выронила корзину для белья, и монеты, до этого зажатые в ее
руке, покатились по полу.
— Что случилось? — спокойно спросил я.
Валя отпрянула назад.
— Они пришли за мной! Они пришли за мной! — она подавила крик ужаса. — Я только
вышла… а потом они…
Девушка рухнула на землю рядом с перевернутой корзиной для белья, из которой
высыпалась куча чистой одежды. Она тупо уставилась в пол и безудержно хрипела.
— Что случилось, Валь? — снова спросил я, опустившись на колени рядом с ней.
Я ждал около пяти минут. Она тяжело дышала, и впервые в жизни я пожалел, что не
знал, как правильно кого-то успокаивать. Даня знал бы, что делать. Он всегда находил
правильные слова, когда дело доходило до подобного эмоционального дерьма. Но мы были
совсем не похожи с моим милым младшим братом, поэтому я просто ждал.
Наконец, дыхание Вали начало замедляться. И она взглянула на меня со слезами на
глазах.
— Мне было скучно, поэтому я начала уборку… здесь, — она махнула руками и
сморщила нос. — Я увидела кучу твоей одежды и поняла, что она ужасно воняла. Тут запах
как в душной раздевалке с тухлыми носками.
Жестом я попросил ее переходить ближе к делу.
— Я нашла порошок, корзину для белья и сложила в нее твою одежду. Потом
обнаружила стопку четвертаков на кухонном столе и направилась в подвал, предположив,
что в этом здании есть прачечная, как в большинстве многоквартирных домов. Я ждала в
подвале, пока постирается одежда, потом поднялась наверх, а затем… — она замолчала. —
А затем я увидела их… Я видела банду " русских", Егор.
Я потер брови и нахмурился, затем встал и уселся за стол в гостиной.
Валя продолжила:
— Я поднялась по лестнице, пошла по коридору и как только завернула за угол, увидела
двух мужчин, которые держали в руках оружие и разговаривали перед твоей
дверью. Я быстро сделала шаг назад и прижалась всем телом к стене. Не знаю, возможно, я
была в шоке, потому что не могла пошевелиться. Разум говорил мне бежать, убираться
отсюда, но я просто затаила дыхание, сжав в руках корзину для белья, и не издавала ни звука.
Девушка вытерла слезы.
— Дальше я услышала громкий удар. Они вышибли твою дверь. Сердце билось так
быстро, я начала плакать. Попыталась вспомнить, не оставила ли свои вещи на виду, или не
найдут ли они каких-нибудь улик, которые связали бы меня с тобой. Я ждала, казалось,
целую вечность… а потом наступила тишина. Было так тихо, что я слышала только биение
своего сердца. Меня сковал страх. Что, если я выгляну из-за угла, а эти люди пойдут по
коридору в мою сторону? Я ждала… и наконец, набралась смелости посмотреть. Тогда-то я
и увидела, как двое бандита вышли из твоей квартиры с оружием и чемоданом…
«Чемоданом?», — подумал я.
— Я видела, как они спускались по лестнице, и решила, что все чисто. Я так боялась
выйти в коридор, но сделав глубокий вдох, побежала к твоей квартире. Вот тогда-то я и
обнаружила тебя, потянулась к тебе, и ты чуть…
— Чемодан? — пробормотал я и встал из-за стола. По спине пробежал холодок. Изо
всех сил я сдерживал растущее волнение и оставался спокойным, пока не осознал реальность
того, что произошло. — Черт! — прорычал я.
Вбежав в спальню, я рывком распахнул дверцу шкафа. Я швырял за спину груды шмоток
и чуть не грохнулся в этом бардаке.
Чемодана не было.
— Черт! — крикнул я, и с такой силой ударил кулаком в дверь шкафа, что даже
костяшки пальцев начали закровоточили. Мой голос эхом разнесся по квартире, дверь шкафа
едва держалась на петлях. — Гребаные бандиты мудаки! Я убью каждого из них, твою мать!
Я встал и вытер кровь с пальцев о джинсы. Сейчас я был более живым, чем после драки
или даже после убийства. Кровь с разбитых костяшек капала на пол. Я расхаживал взад и
вперед, потирая затылок, прежде чем направился в гостиную.
Валя подперла входную дверь стулом от кухонного стола и убедилась, что та плотно
закрыта, настолько, насколько это было возможно. Когда я вошел, девушка обернулась.
— Что случилось? Почему ты кричал?
— Они забрали чемодан! Забрали мои деньги! Шесть гребаных миллионов наличкой, и
они их просто забрали! — я повернулся и ударил кулаком в стену. Та провалилась внутрь,
как кратер, трещины расползлись по штукатурке, а краска на стене испачкалась в крови.
— Как? Где ты их прятал??
— В шкафу, Валя! — я сжал кулаки.
— В шкафу? — она наморщила лоб. — О, нет! Я ведь видела, как бандиты выносили
чемодан из твоей квартиры!
— Черт!
— Кто прячет шесть миллионов долларов в гребаном чемодане?
Я расхаживал по комнате и чувствовал себя сумасшедшим животным. Прятать все
деньги в чемодане, возможно, казалось безумием для Вали или для любого другого
нормального человека. Но я не был нормальным. Я потерял самых важных людей в своей
жизни, и единственное, кроме темноты и боли, что осталось ценного — были мои деньги.
Вот почему я держал чемодан рядом, имея возможность следить за ним и контролировать
его местонахождение.
Вообще, если бы раньше случилось нечто подобное, я пошел бы к Боссу. Но как
обратиться к нему за помощью сейчас, когда со мной была Валя? Ее присутствие являлось
доказательством моей лжи, и это также подтверждало, что мне нельзя доверять. Появление с
Вали стало бы верным способом для нас обоих оказаться в шести футах под землей.
У Босса имелась организация, через которую отмывали деньги для лучших сотрудников.
Конечно, существовала и зарплата. Я получал «законные» деньги, которые мог тратить. У
меня были связи через Босса, по которым я мог получить деньги, но в этом и заключалась
проблема. Я не мог пойти к шефу: если он узнает, что я был связан с Валей… Особенно
теперь, когда он назначил меня заместителем семьи Бьянки.
Все люди Босса перед ним отчитывались, поэтому о том, чтобы сделать несколько
телефонных звонков не могло быть и речи. Иначе по моему возвращению в «Пьяную
Гарпию» Босс начнет задавать вопросы, почему я позвонил другим членам банды по поводу
денег. Он не играл в игры, когда дело касалось финансов; и всегда был в курсе, сколько
денег поступало, а сколько тратилось. Даже если не хватало пяти центов, то можно было
поспорить на свой последний доллар, что он узнает причину, кто нес за недостачу
ответственность и прикажет убить этих людей — или убьет их сам.
Сообщить Боссу, что русские украли мои деньги из-за происшествия в переулке, было
бы самоубийством.
«Что именно произошло в переулке, Егор? Я думал, ты не связан с этой шлюхой.
Хочешь сказать, что солгал мне?» — я прям слышал, как он допрашивал меня, сидя за
своим столом и пропуская деньги через счетчик банкнот.