Глава восемнадцатая
Три недели в особняке Манфреди. Солнечный свет, падающий через витражные окна, казался насмешкой. Я жила в роскошной клетке — с книгами, служанками, даже собственным садом. Но высокие стены и вооруженная охрана напоминали: я всё ещё добыча.
Риккардо навещал меня каждый день. Приносил книги, рассказывал о Сицилии, смешил глупыми шутками. Сегодня он пришел с подарком — маленькой шкатулкой из оливкового дерева.
— Откроешь? — улыбнулся он. Внутри лежал серебряный кулон — крошечный лимон, символ Сицилии. — Кармела передала.
— Кармела...—Я сжала в руках кулон. Посмотрела на Риккардо.
— В безопасности.—Он сел рядом. — Но не только она хотела тебя видеть.
Дверь открылась. Девушка лет двадцати, с темными волосами и глазами — точь-в-точь как у Лючио. Красивая. Кто она? Девушка и правда излучала тепло, точно так же как и Лючио, Риккардо.
— Алессия,— представилась она, изучая меня взглядом. — Сестра, которую все забывают.
Она посмотрела на Риккардо. Риккардо закатил глаза, а я непроизвольно хихикнула.
— Драматизируешь,— он поправил волосы и посмотрел на нее.
Алессия фыркнула, устроилась напротив меня. Я посмотрела на неё, улыбнулась.
—Так ты та самая Виолетта?— ее голос звучал любопытно, без злости. — Из-за которой мой отец не спит третью неделю?
— Лючио...—опять я узнаю, что из-за меня кто-то страдает. Как стыдно.
Я вздохнула грустно, поджав губы, затем поправила свои волосы.
— На переговорах,— перебил Риккардо. — С Энтони.
— Каких переговорах?—я посмотрела на Риккардо. Затем вернула взгляд на Алессию.
Брат и сестра переглянулись. Я нахмурилась, а затем сощурилась и скрестила руки на груди.
— Он хочет тебя обратно, — наконец сказала Алессия.
Риккардо встал, подошел к окну. Я провожала его взглядом, следя за каждым движением. В комнате повисло молчание и напряжение.
— Энтони предложил сделку.—наконец он сказал
— Какую?—я спросила смотря на него с прищуром.Я закусила губу,чтобы унять свое волнение.
— Тебя — в обмен на два района.—Алессия сказала первая,с какой-то радостью. Психованая,
Я замерла. Опять я какой-то товар! Снова я пешка. Снова кукла. Не выдерживаю. Достали эти интриги. Достало всё. Достали все. Я хочу снова мирную жизнь. Я выдохнула и провела рукой по лицу.
— Лючио согласился? — пробормотала я.
— Конечно нет!—Алессия рассмеялась. Риккардо повернулся, его глаза горели.
— Ты стоишь куда больше.—он сказал это с каким-то таким тоном, что я чуть не упала. Что-то вроде азарта и безумия.
Я приз в войне, которая началась задолго до меня. И меня это никак не обрадовало. Меня тянут как одеяло. Туда и сюда.
— Кстати...— она ухмыльнулась. — Охота продолжается. Испанцы Варгаса снова в городе.
— Отец сказал не пугать ее.—сказал он с раздражением смотря на сестру.
— Она должна знать. Вы достали держать ее не в понятках о делах, которые касаются ее.—Алессия подошла ко мне, неожиданно нежно коснулась плеча. — Мы защитим тебя. Но.. Не доверяй никому.
Она мне нравится! Она говорит напрямую, вот это мне и нравится. Она выкладывает сразу всё, ей плевать, что будет со мной и как я приму эту информацию. Но она понимает, что мне нужно знать всё то, что происходит за спиной.
Я сжала кулон Кармелы. Где-то шла война. А я была ее центром. Я стала любить интригу, хоть она и бесила... Но она начала литься в моих венах. Я будто наркоманка и явно понимаю, что если я вернусь к обычной жизни, а точнее уйду из этого мира и вернусь в клуб, мне будет уже не так классно,как сейчас.Я потеряла прошлый мир. Потеряла родителей... Кстати как там мама и папа... Они же не знают где я. Обещаю, что позвоню отцу, как только смогу. Либо матери, хотя думаю, что лучше папе.
Письма от Кармелы приходили каждую неделю. Конверты пахли сицилийским лимоном и морским бризом.
«Виолетта, здесь так тихо, что я слышу, как растет виноград. Иногда мне кажется, будто я сошла с ума от этой тишины...»
Я перечитывала каждую строчку по десять раз, пряча письма под матрас. Они были моей ниточкой к реальности — той, где я еще не стала частью игры Манфреди.
Риккардо стучал в мою дверь ровно в девять.
— Принцесса, завтрак? — Он балансировал на краю подноса с капучино, круассанами и моими любимыми ягодами, черника. Я замерла и улыбнулась
— Ты запомнил. —смотрела я на него с теплой улыбкой, самой искренней, впервые за всё это время.
— Все, что ты говоришь.—Он улыбнулся, усаживаясь на край кровати. Я наблюдала, как он аккуратно режет круассан пополам. Убийцы так не делают. Убийцы не запоминают, что ты любишь малину, а не клубнику. Не смеются, когда ты роняешь варенье на подушку.
— Почему ты...— начала я, но он перебил
— Такой милый?— Он доел последний кусочек. — Может, потому что ты первая, кто видит во мне не Манфреди.
Я хотела ответить, но дверь открылась. Лючио.
— Ах, молодежь.— Он улыбнулся, но глаза оставались холодными. — Виолетта, тебе комфортно?
— Да.—ответила я с улыбкой на лиц.— Спасибо, что приняли меня.
—Хорошо.—он как-то осмотрел нас. Затем кивнул Риккардо. — Мы поговорим позже.
Когда дверь закрылась, Риккардо скривился, будто съел целый лимон. Я рассмеялась, кидая в рот ягоду.
— Он проверяет, не влюбился ли я. — Он посмотрел на меня и прищурился, его губы растянулись в улыбке.
— А ты?— я ела ягоду.
— Я проверяю, не влюбилась ли ты.— он улыбнулся и ткнул меня в бок.
Мы замолчали. Затем рассмеялись. Боже с ним комфортно. Я вижу в нем не убийцу, не будущего босса, а обычного парня. Он милый и привлекательный, может быть...у нас что-то получится...Нет. Кармела сказала, что Риккардо не такой добрый каким кажется. Он половина Манфреди и половина Скалли. Кто знает. А если он ещё хуже чем Энтони. А если он и есть мой охотник...
Наступил вечер. И одно действие стало будто самым родным. Лючио гулял со мной каждый вечер. Рассказывал о Сицилии, о том, как в шестнадцать лет впервые убил человека.
— Она писала вам ?—неожиданно спросила я. Смотря на его профиль.
— Каждый день.— Его лицо смягчилось.
«Спасите Виолетту от нас же самих»
— Вы же не слушаете.—Я посмотрела снова на его профиль, закусывая от волнения губу. Надеюсь, что он не слушает Кармелу и ее какие-то сдвиги в голове.
— Нет, — Он сорвал розу, протянул мне. — Но мне нравится, как ты пытаешься.
В смысле пытаюсь? Я ничего не делаю. И не буду. Их не зачем спасать. Им нравится все так как есть. Нравится интрига. Убийства. Насилие. Но вот кому не нравится насилие это Риккардо.Да? Он же не такой.. Наверное. Я запуталась словно муха в паутине пауков.
Ночью я была в своей комнате,которую мне выделили недавно, большую и комфортную. До этого я жила в маленькой. И я благодарна за такой подарок. Я стояла перед зеркалом, рассматривая новое платье — подарок Кармелы. Бирюзовое, как море у Сицилии.
Риккардо постучал, заглянул,пробегаясь своим взглядом по моей фигуре,лицу.
— Красиво.—Он улыбнулся и зашел в комнату.— Подстать принцессе.
— Ты тоже, —я улыбнулась и посмотрела на него. Он был в смокинге. Настоящий принц из сказки. Только принц с темной стороной.
— Готовься.— Он улыбнулся. —Отец устраивает ужин. В твою честь.— он сказал это спокойным тоном.
— Почему? — я повернулась к нему и подняла бровь.
— Потому что...— Он поправил мой локон. —Ты теперь семья.
Я замерла. Семья. Но у меня же есть семья. По которым я очень сильно скучаю. Слово обжигало. Как же легко они меня купили. Но когда Риккардо взял мою руку, я не отдернула ее. И это пугало больше всего. Меня все эти события изменили. И рука Риккардо была такой теплой...Я таю.
Зал особняка Манфреди дышал роскошью. Хрустальные люстры отражались в полированном паркете, а по стенам мерцали фамильные портреты. Я стояла у центрального стола, сжимая в руках бокал с вином, которое Риккардо вручил мне с таинственной улыбкой.
Лючио поднял бокал,с улыбкой на лице осматривая членов своей семьи.
— Сегодня мы празднуем новый союз. Виолетта становится частью нашей семьи. Но еще не официально, а пока что обойдемся формальностью.
Гости зааплодировали. Алессия, стоявшая у дверей, вдруг замерла — ее взгляд застыл на входе.
Они вошли без приглашения. Энтони в идеально сидящем смокинге. Рядом — элегантная женщина лет сорока в платье цвета бордо. Ее холодная красота напоминала ледяную скульптуру. И что это за старуха с ним? И вообще какого хера она с ним? Я не поняла сейчас.
— Как трогательно,— голос Энтони разрезал праздничную атмосферу. — Моя бывшая птичка в золотой клетке.
— Я не твоя бывшая, денди,— я проворчала, крутя бокал вина. Энтони лишь одарил меня непонятным взглядом.
— Ты не был приглашен, Скалли,— он сказал это с холодом, что мне кажется вино в моем бокале замерзло.
— Но моя бывшая собственность — да,— он бросил взгляд на мое бирюзовое платье.— Льдинка, ты знаешь синьору Вальтер?
—Ещё раз назовёшь меня собственностью.. Я клянусь, что те слова, которые я говорила в театры наступят сейчас,— я нахмурилась, раздражённо фыркнула и посмотрела на женщину. Я не знала кто она, а она видимо знает про меня все. Когда я родилась. Где я упала в детстве и разбила коленку. Женщина улыбнулась.
— О, это та самая Виолетта? Твоя мать будет рада узнать, что ты... устроилась.—она посмотрела на меня с интересом и улыбнулась с какой-то злобной улыбкой.
Лед пробежал по спине,при упоминание моей матери. Я сейчас возьму бутылку вина и разнесу этой суке голову. Как она может упоминать мою мать.
— Мою мать? — я проговорила раздраженно, мало того что она с Энтони, так ещё мою мать приплетают.
— Они не рассказали? Твоя мать больна. Очень больна. И ей очень плохо.— сказал он спокойно. Облизнув губы; его глаза сканировали моё лицо.
Риккардо там что-то сказал, но я не слышала. Я уже дрожала... Неужели я так и не увижу её. Мою мамочку.. Мою прекрасную маму. А что там с папой? Как же я его люблю, а он меня..
— Последние анализы. Рак в последней стадии. Они знали, они скрывали,— Энтони достал конверт и бросил на стол.
Лючио резко схватил его за руку. Сжимая ее. Но Энтони даже не поморщился. Он вообще боль чувствует? Плевать! Что блять с моей матерью...
— Ты перешел черту, Энтони Скалли.— он прошипел это. Между ними сейчас была война взглядами. Кто кого пересмотрит.
В зале повисло напряжение. Гости замерли. Даже Алессия, обычно насмешливая, смотрела на Энтони с ненавистью. Я открыла конверт дрожащими руками. Больница Святой Марии. 4-я стадия. Паллиативная помощь.
—Почему,— мой голос сорвался. Риккардо попытался взять меня за руку, чтобы успокоить., но я отмахнулась.
— Виолетта, это не так..—он сказал это тихо, чтобы слышала только я. В его глазах было что-то вроде сожаления?
— Вы все сидите просите от меня какой-то помощи. Что я не такая как вы! А сами строите казни за моей спиной! Не рассказываете ничего.. Как... Как я должна после этого вам помогать?! Таким монстрам как вы! — я кричала, мой голос срывался, а затем дрожал. Я сдерживал слёзы, кусая щёки внутри. Смотрела на всех них.
Лючио тяжело вздохнул. Посмотрел на меня. С каким-то намеком. Но на что? На что снова мне намекают... Я готова схватить пистолет у кого-то и пустить себе пулю в лоб.
— Мы хотели сказать, когда ты окрепнешь...—сказал тихо Лючио, делая акцент на некоторые слова.
Хруст. Бокал выпал у меня из рук, разбившись о паркет. Я посмотрела на Энтони, он понял. Энтони указал на женщину,которая стояла рядом около него.
— Синьора Вальтер — главврач клиники. Она привезла тебе приглашение,— он посмотрел мне в глаза. Что-то мелькнуло темное. Но что? Женщина протянула визитку, с улыбкой на лице. Какая-то победная, коварная. Мне было щас наплевать.
Мне нужна мама. Я нужна ей.
— Ты можешь увидеть её сегодня. Если решишься уйти, — сказала она решительно с ноткой хитрости.
Риккардо блокировал мне путь, чтобы я не ушла, он смотрел мне в глаза пытаясь что-то сказать глазами. Смотрел и как-то давал намеки, но я не понимала. Почему нельзя просто сказать напрямую. Почему...
— Не делай этого. Они играют с тобой!—Он сказал это так ,что я поморщилась и отвернулась.
Я посмотрела на Лючио, ища от него правды. Смотрела и искала в глаза что-то, но были только какие-то молчаливые намеки, которых не понимала!
— Это правда? Она умирает? — спросила я тихо. Но так, чтобы слышали все. Его молчание было ответом.
Риккардо схватил меня за плечо,
надавив на него пальцами, я чуть поморщилась. Пыталась убрать его руку, но хвата железная.
— Если ты уйдешь сейчас, — Он начал говорить и его голос был обеспокоенным.
— Что?— я вырвалась.—Вы что, будете держать меня здесь насильно? Как он?— я указала на Энтони. Лючио поднял руку, останавливая сына.
— Пусть идет, её решение.—он сказал это серьезно. Я сделала шаг к выходу, потом обернулась, найдя взглядом Лючио.
— Почему вы скрывали?—я спросила резко. Без сдерживаний своих эмоций. Как делала это всегда.
Лючио смотрел прямо на меня, что-то его взгляд говорил мне-останься. Но там моя мама...
— Потому что знал — ты выберешь смерть матери вместо своей жизни, — Он смотрел мне в глаза. Просто будто в душу, пытался что-то сказать.
Энтони ждал у лимузина. Когда дверь закрылась за мной, я увидела в окно, как Риккардо бьет кулаком в стену, а Алессия ходит и размахивает руками, точно что-то кричит. Что с ними? Почему они так реагируют.
Машина тронулась. Синьора Вальтер молча протянула мне коробочку.
— Лекарство для твоей матери. Последний шанс, — сказала она холодно.
Я сжала коробку в руках, понимая — неважно, к кому я еду. Важно, от кого уехала. И что теперь обратной дороги нет. И это пугало. Ведь семья Манфреди была единственными, кто хорошо обращался со мной. Или все это иллюзия?.
Иллюзия.