Сердце в четыре руки🥹
9
Комната была залита мягким светом. Вокруг — тишина, только еле слышный гул холодильника на кухне напоминал о реальности. Она лежала на диване, укрытая пледом. Рядом — чашка остывшего чая, не хватало сил даже дотянуться.
Токсикоз свалил её полностью. Не просто слабость, а настоящая война. Она теряла вес, почти не спала. Хёнджин каждый вечер, возвращаясь с работы, находил её с уставшими глазами, но всё той же мягкой, светлой улыбкой.
Он не говорил, но переживал. Очень.
---
— Угроза выкидыша? — голос дрожал, когда он, сжав кулаки, стоял перед врачом.
— Мы стараемся всё контролировать, но она слишком изнурена. Сильный стресс, недостаток питательных веществ. Вам нужно быть рядом, она держится, но на пределе.
Он кивнул. Без слов. Без воздуха.
---
На следующее утро он проснулся раньше. Обычно она будила его. Но теперь — её стоны из ванной. Он вбежал туда, не раздумывая.
— Всё хорошо… просто снова… — она слабо улыбнулась, опершись на раковину.
— Нет, не хорошо! — он обнял её, прижал к груди. — Я с ума схожу, когда ты страдаешь.
— Но мы ведь… справимся? Ради неё…
Он замер. Она сказала "её". И он понял.
— Ты знаешь?
Она кивнула.
— На УЗИ… девочка. Наша доченька…
Слёзы навернулись на глаза. Он встал на колени перед её животом, осторожно поцеловал через тонкую ткань рубашки.
— Привет, малышка… Папа здесь. Я буду тебя защищать. И твою маму тоже.
---
Родители Хёнджина узнали случайно — он сам не успел ничего сказать. Внезапный визит на выходных, они хотели удивить сына. Но сюрприз был на обе стороны.
Отец Хёнджина — строгий, сдержанный мужчина — застыл, когда увидел её. А потом медленно, очень медленно подошёл и протянул руку.
— Я… не знаю, что сказать. Прошло столько лет… Но если мой сын тебя любит… значит, и я должен попытаться.
Её глаза дрожали от слёз.
— Спасибо… спасибо вам.
Мать Хёнджина была теплее. Она сразу подошла, обняла, и прошептала:
— Ты уже часть нашей семьи. Мы ждём внучку. Всё позади, правда?
Героиня кивнула. Не могла говорить — горло сдавило.
---
Месяцы шли. Комната малышки уже почти была готова — нежно-сиреневая, с маленькой люлькой, плюшевым мишкой на подоконнике и полками, куда они вместе ставили детские сказки.
— Она будет художницей, как ты. Или, может, пойдёт в полицию, как я, — смеялся Хёнджин.
— Главное, чтобы она была счастлива…
---
Однажды ночью… она проснулась от странного ощущения. Не боли. Чего-то другого.
Рука на животе. Лёгкий толчок.
— Хёнджин… — прошептала она.
Он мгновенно проснулся.
— Что? Что случилось? Ты в порядке?
— Она… — голос сорвался от слёз. — Она двигается. Почувствуй.
Он приложил ладонь к её животу… И снова. Толчок. Такой крошечный, но живой.
Он рассмеялся сквозь слёзы.
— Она здорова. Она с нами.
Он крепко прижал её к себе.
— Всё будет хорошо, клянусь.
---
Но даже на фоне этой радости тень беспокойства не уходила. Её вес всё ещё был критично низким. Врачи назначили покой, контрольное наблюдение и, возможно, госпитализацию ближе к сроку.
Но она держалась. Ради дочери. Ради него.
А он… держал её.
Он приходил раньше с работы. Готовил сам. Пел ей песни. Смеялся, когда она становилась капризной из-за странных вкусов — клубника с чесноком, солёные огурцы в сливках.
Однажды он записал на телефон, как она заснула, положив руку на живот, и малышка толкалась под её пальцами.
— Вот это я покажу ей, когда подрастёт, — шепнул он.
---
— Ты уже придумал имя? — спросила она однажды вечером, лёжа в постели.
Он покачал головой.
— Ты выбери. Я просто хочу, чтобы она носила имя, которое ты произнесёшь с любовью.
Она долго молчала. А потом прошептала:
— Ари. Маленькая львица. Она уже борется… как я когда-то. Только у неё будет всё иначе.
Он кивнул, целуя её руку.
— Ари… звучит как имя нашей дочери.
---
Середина ночи.Тишина была разорвана внезапным звуком падения — лёгкий глухой удар из ванной. Хёнджин проснулся мгновенно, сердце застучало в груди как бешеное.
— Мира?! — он сорвался с кровати, босиком вбежал в ванную.
Она сидела на полу, обхватив живот. Лицо белое, губы дрожат. Слёзы текли сами по себе.
— Мне... больно... и снова тошнит… я… не могу встать…
Он подбежал, опустился на колени, обнял её, прижал к себе, поглаживая по спине, по голове, будто пытаясь защитить от этой боли.
— Всё хорошо. Я здесь. Я с тобой. Всё будет хорошо, слышишь меня?
— Я… я боюсь… — прошептала она. — С ней всё будет в порядке?.. с нашей Ари?..
— Да. Мы отвезём тебя в больницу. Сейчас же.
Он не стал ждать скорую — сам посадил её в машину, укрыл, пристегнул ремень, держал её за руку всю дорогу, даже не думая отпускать.
Она пыталась сдерживать рвоту, сжимая его ладонь, пока дорога не стала размываться в огнях города.
---
Врач— Угрозы сохраняются. Она истощена, пульс ребёнка скачет. Мы положим её под наблюдение. Возможно, придётся начать поддерживающую терапию заранее.
Хёнджин стоял в коридоре, сжав кулаки. Казалось, его сердце билось в унисон с Ари — пугающе сбивчиво.
— Можно к ней?
— Она спит. Отдохните тоже.
Но он не ушёл. Остался. В коридоре, на пластиковом кресле. Заснул сидя, держась за её пальто.
---
Она проснулась утром. Тусклое больничное солнце на белых простынях. Рядом — он. Сидит, склонившись к кровати, его голова покоится на её руке. Он не спал.
Она погладила его по волосам.
— Мой Хёнджин… ты не уходил?
Он поднял голову. Слабая, уставшая улыбка, но такая тёплая.
— Никогда. Я теперь даже с места не сдвинусь, ты и Ари — моя жизнь.
Он приложил ухо к её животу.
— Привет, крошка… ты тут, папа рядом… держись, девочка.
Она не сдержалась. Заплакала. Тихо, в подушку.
— Я не могу… я боюсь, что не смогу быть хорошей мамой…
Он приподнял её, обнял за плечи, прижав к себе.
— Ты уже лучшая. Просто тем, что борешься. Не важно, сколько ошибок в прошлом. Ты — моё настоящее. И её будущее.
---
На следующий день малышка снова дала о себе знать. Сильнее, чем раньше.
— О! — она вскрикнула. — Она... толкнулась!
Хёнджин бросил всё. Подбежал. Приложил ладонь к её животу.
— Дай мне! Где?
И в тот же момент — ещё один толчок.
— Боже… — выдохнул он. — Она… сильная, как ты.
Он опустил голову и прижался губами к её коже.
— Спасибо тебе, что несёшь её. Даже через боль. Мы это пройдём вместе. Я не дам тебе сдаться.
Она кивнула. И впервые за последние недели — улыбнулась искренне. Потому что была не одна. Потому что внутри неё росло не только новое сердце.
Росла вера.
Любовь.
Новая жизнь.
---
— Мне кажется, она будет упрямая, как ты, — усмехнулась она вечером, когда он принёс в палату её любимый суп, который сам сварил.
— А ещё громкой, как я! — засмеялся он. — Мы влетим, когда она начнёт говорить. Ни тишины, ни сна, ни спокойствия.
— А ты всё равно будешь её боготворить, — она прищурилась. — Я же вижу, как ты с ней уже разговариваешь.
Он обнял её за плечи и прошептал:
— Я буду любить каждую её слезу и каждый смех. Потому что ты — её мама. А для меня вы обе — чудо.
14-Глава. Ты родилась и мир изменился...
37 неделя беременности.
Больницу она уже знала как родной дом. Хёнджин жил практически в палате: приносил еду, обнимал, делал массаж ног, гладил животик каждый вечер. Они считали дни до встречи с Ари.
Но никто не ожидал, что всё начнётся именно сегодня ночью.
---
02:18 ночи.
— Хёнджи-ин… — её голос разбудил его. Он сразу вскочил.
— Что? Всё хорошо?
— Мне... кажется, началось. Вода отошла.
Он замер. Лицо бледное. Затем быстро собрался.
— Всё хорошо. Всё хорошо, малышка. Мы справимся. Я с тобой.
Он помог ей встать, подхватил заранее собранную сумку, и уже через 20 минут они были в родильном отделении.
---
03:00.
— Открытие 2 сантиметра. Всё только начинается, — сказала акушерка. — Это может занять время. Особенно у первородящих.
— Сколько времени? — выдохнула она, схватившись за его руку.
— Иногда 10–15 часов… иногда больше.
Они переглянулись. Он поцеловал её в висок.
— Я с тобой. До конца. Ни шагу в сторону.
---
07:15.
Боль нарастала. Она сжимала его ладонь так сильно, что у него побелели пальцы.
— Больно… Хёнджин…
— Дыши, детка. Со мной. Вдох… выдох… ты умница, ты сильная…
Он вытирал её лоб полотенцем, подавал воду, делал всё, чтобы она чувствовала его рядом.
11:42.
Она кричала. Слёзы катились по её щекам.
Он сидел рядом, крепко держал её за руку.
— Я… не могу… не могу больше…
— Сможешь. Ты уже проходишь через это. Ты идёшь до конца. Ради неё. Ради нас. Ты герой, слышишь?
Он сам плакал. От боли за неё. От беспомощности. Но он не отходил ни на шаг.
---
18:37.
21 час.
Сил больше не было. Открытие — 9.5 см. Врачи были начеку. Она бредила от боли. А он всё ещё был с ней. Обнимал, помогал, поддерживал голову, делал всё, что было в его силах.
20:11.
— Всё! Полное раскрытие. Потуги. Дыши, как учили. Тужься. Ещё. Ещё!
Она кричала, сжимая его рубашку. Он стоял сзади, подставляя плечо, поддерживая её спину, шепча на ухо:
— Давай, любовь моя. Ты справишься. Я вижу её. Ещё немного… ещё чуть-чуть…
И вдруг — голос врача:
— Есть! Головка! Потужьтесь ещё! И… вот она!
20:37.
Громкий, отчётливый крик.
И тишина.
А потом — плач Ари.
И это был самый прекрасный звук на свете.
— Поздравляю. У вас девочка. Крепкая.
Малышку положили ей на грудь. Она была вся в слезах. И он тоже.
— Мы… сделали это… — прошептала она.
— Нет. Ты сделала. Ты герой. Мой герой.
Он поцеловал её в лоб.
А затем — в маленький лобик их дочери.
Она была такая крошечная. Розовая. Живая. Их.
---
Ночь.
Она спала, вымотанная. А он держал Ари на руках, не в силах оторваться.
— Привет, малышка. Я твой папа.
Он заплакал, глядя на неё.
— Спасибо, что выбрала нас. Спасибо, что пришла. Мы будем любить тебя вечно.
15-Глава. Ты дома крошка...
Через три дня после родов.
Госпиталь уже стал уютным, почти привычным. Но в этот день всё было иначе — выписка.
Она сидела на кровати, одетая в мягкое платье кремового цвета. Волосы аккуратно заплетены. Улыбка — уставшая, но счастливая. А на её груди, плотно закутанная в плед с ушками зайчика, — их дочь.
— Ну что, мои девочки готовы? — Хёнджин вошёл в палату с букетом и детским автокреслом.
— Почти, — она улыбнулась. — Ты наряд принёс?
— Конечно! Специально выбрал. Смотри…
Он разложил маленький комплект: белое платье с розовыми рюшами, тёплая кофточка и носочки с кружевами.
— Малышка будет выглядеть как принцесса. Твоя копия.
Она тихо засмеялась.
— А глаза, как у тебя. Такие же глубокие и внимательные.
Сестра помогла одеть малышку. Всё происходило медленно, бережно, будто они боялись даже дышать громко. Каждый взгляд, каждое прикосновение — с любовью и осторожностью.
---
По дороге домой.
Ари спала в кресле, тихо посапывая. Она сидела рядом, не отрываясь от неё взгляда.
— Она такая маленькая… и мы теперь родители. Ты понимаешь?
— Понимаю. И с ума схожу от счастья.
Он взял её за руку и поцеловал пальцы.
— Ты дала мне самое большое чудо. Спасибо тебе, любимая.
---
Дома.
На входе висел плакат: "Добро пожаловать, Ари!" — подарок от коллег Хёнджина.
На кухне стояли приготовленные блюда, соседка принесла суп и пирог. Цветы стояли на каждом углу, в воздухе витал запах ванили и чего-то домашнего.
Она осторожно уложила малышку в люльку.
— Вот ты и дома, крошка…
Ари слегка зашевелилась во сне, губки дрогнули.
— Смотри, она улыбается, — прошептал Хёнджин. — Уже знает, что её любят.
---
Ночь. Первый крик.
03:16.
Резкий крик. Малышка.
Она проснулась в панике, но Хёнджин уже был на ногах.
— Я иду. Спи. Я справлюсь.
— Правда?
— Правда. Я твой муж. А ещё — папа.
Он аккуратно взял Ари на руки, начал напевать что-то тихое. Потом осторожно покормил из бутылочки, сменил подгузник и снова уложил. Вернулся в спальню, лёг рядом.
— Ну как тебе первая ночь, папочка? — пошутила она, щекоча его щёку.
— Честно? Я влюблён в каждую минуту.
---
День за днём.
Он учился всё: держать её правильно, кормить, пеленать. Иногда спал по 2–3 часа, но не жаловался. Даже наоборот — смотрел на них и говорил:
— Я как будто только сейчас начал по-настоящему жить.
Она писала дневник, фотографировала каждый шаг: как Ари впервые улыбнулась, как она сжала папин палец, как он танцевал с ней под тихую музыку в гостиной.
---
Однажды вечером.
— Хёнджи-ин…
— М?
— Ты ведь не думал, что так всё будет, да? Я, ты… дочь…
Он подошёл, сел рядом и притянул её к себе.
— Нет. Я думал, что потерял тебя навсегда.
Он прижал ладонь к её щеке.
— Но теперь ты здесь. И она с нами. И я клянусь, мы сделаем её жизнь самой счастливой.
Она положила голову на его плечо, обняв его рукой за талию.
— И всё равно иногда не верится, что это реальность…
Он улыбнулся.
— Тогда я буду каждый день доказывать тебе, что это — настоящая сказка.
И поцеловал её в лоб, а потом — в губы.
Ну и не забудьте оставить звёздочку написать комментарий если не сложно♡ Это очень важно! Большое спасибо!💖