Неистовство. Инсомния. Фрагор
Джейден опешил. Казалось, весь мир сошелся на одной точке.
— Что ты сказал? — вымолвил он, не веря своим ушам.
— Риган вызвал коллапс, о котором рассказывал нам, — отчеканил Эдвин, глядя ему в глаза.
— Как ты это понял? — не сдавался Уэллинг. Отрицание и неприятие положили начало.
— Он не помнит, как разговаривал с нами во второй раз, пока мы сидели в доме. Но теперь оба они мертвы. Некоторые рамы должны исчезнуть, если верить его записям. А вот какие именно...
— Погоди-погоди, — поднял Джей палец вверх, пытаясь осмыслить настолько смелое заявление.
— Хоук писал о том, что нельзя допустить смещения измерений и прочего, — прервал ход мысли напарника Росс. — И произошло это не пару дней назад...
— И когда же? — уже отрешенно дал ответ Уэллинг. В черных непроглядных глазах что-то тлело. Мысль, гласящая о том, что все не закончится так легко, и охотник, борец по своей природе, не умер, а лишь скрывается, терялась в лабиринтах разума. «Ему удалось отбиться, дни Ригана еще не сочтены». Но наперекор тому явился здравый смысл: «Я не мог и представить, что скрывал этот человек, в конечном счете оказавшийся незнакомцем...»
— Когда сюда попали мы... — провозгласил Эд. Парень потянулся за отброшенным им дневником и принялся листать. Спустя полминуты Росс нашел то самое место. — Рамы изменились. Еще до нас. Хоук заметил это, но не придал значения. Время прохождения сократилось. Если бы ничего не менялось, то мы без проблем вышли бы на старую усадьбу охотника, и нам хватило бы нескольких минут, чтобы исчезнуть из поля зрения вендиго. Сам он остался бы жив... Но он ведь не просто так кричал, чтобы мы закончили его дело. Риган имел в виду не просто подрывы пещер... Он хотел, чтобы мы закрыли рамы, пока еще не поздно.
— Пока не поздно? — повторил Джейден, чувствуя, как каждое слово, сказанное коллегой, врезается в грудь, а он оказывается под их грудой. Стоило всего на пару секунд представить, что творится на данный момент снаружи, и вопрос напрашивался сам собой: куда еще хуже?
Эдвин кивнул и продолжил:
— Его последним желанием было исправить нашими руками порожденное им. Но он прекрасно понимал: виноват не только перед собой, нет, этого мало. Рама могла возникнуть на железной дороге в самый неподходящий момент. Вдруг поезд влетел в раму, после чего на нас напали вендиго? А может, это вендиго первыми отыскали ее и пробрались на уровень выше? Что, если мы усугубили положение скитаниями по округе? Как насчет того, что переместились на уровни ниже по нашей же вине? Это очевидно. А знали ли мы? Нет. Но по дурости придется исправлять все. И за себя, и за него... — последнюю фразу парень выплюнул, пытаясь избавиться от гадости.
Уэллинг и Росс сидели в тишине. Джейден не прекращал задавать вопросы Эдвину, а парень — давать короткие ответы. Джей не верил. Эд полагался на себя. Никогда прежде он не видел настолько четкую картину происшедшего. В глубине души он смеялся над напарником: Джей, проведя столько времени в компании Хоука, остался слеп. Бельмо на глазу разрасталось до этой минуты, однако, Росс не сомневался, принятие еще нескоро настигнет коллегу.
— Поэтому ждать нам нечего... — закончил свою мысль Эдвин. Джей слабо кивнул. Беспокойный рой размышлений прерывался тихими стуками по окну дрожащими ветками сосны.
— Есть ведь еще...
— Они нам не помогут, — отрезал парень. — Надо выбираться самим. Теперь мы не можем рассчитывать на время. Оно идет слишком быстро. Это же заметил и Хоук на выходе из рамы.
— Нам нужно закрыть их... Выбраться отсюда иначе невозможно...
«Он до сих пор не понял», — подумал Росс, жалобно смотря на Уэллинга, терзаемого предположениями. Парень тяжело вздохнул. Ветка на секунду перестала бить по стеклу. Раздался треск и хруст. Эдвин напряг слух. Завывающий ветер предвещал метель. Но Эд не мог и предположить, что было по ту сторону. Все изменилось вмиг. Свист мимолетно проскользнул в голову, словно пробрался через створку, из которой проходил сквозняк.
— Знакомый звук, — прошептал Джей, выждав с минуту. Шум не унимался. Он поднялся на ноги. — Какого черта творится?
— Помни, что теперь все поменялось. Там может быть что угодно. Лучше просто не выдавать себя.
Джейден все-таки сделал то, что первым пришло ему на ум: вытащил из сумки амулет и расположил перед входной дверью, подсознательно обезопасив себя хотя бы от местных, подвергавшихся его воздействию. Желание унестись с фантомами, жаждущими встречи во сне, становилось непреодолимым. Эдвин улегся вслед за Уэллингом, стараясь игнорировать пустое раздражавшее звучание. Спустя время, свыкшись, парень сомкнул глаза. Сквозь пелену беспокойной дремоты они не слышали, как скрипели половицы.
Росс-младший спускался по лестнице. Дурманил запах сочного говяжьего стейка. Он сливался с дымными нотами терпкого черного перца и трав, в то время как барабанные перепонки были готовы лопнуть от тяжести ватной тишины. На стене с потрескавшейся краской лазурного цвета висели картины и фотографии. Счастливые мать и отец. Этвелл обнимал улыбающуюся Эмилию, сеточка морщин расходилась от необыкновенно больших зеленых глаз матери. Родители стояли на причудливо размытом фоне, на небольшой лужайке резвился пес породы бигли, а возле него сидел Росс-младший. Чуть поодаль возвышались горы, а слева открывался обзор на рощу. «Чарли? Или просто Чак?» — пронеслась мысль в голове. Далее последовали фото в рамках, что, подобно раскиданным звездам, показывали его периоды жизни. Вот одно с начальной школы, другое уже с выпуска, где Эд еще с брекетами и очками в толстой коричневой оправе, которые никогда ему не шли — он откажется от них только спустя два года, предпочтя линзы.
Следующие источали семейную атмосферу и празднования: Рождество, День благодарения, дни рождения и на последней ужин, когда бабушка еще была жива.
— За месяц до ее смерти... — прошептал он невольно, будто произнес эту фразу совсем не он, а кто-то за него.
Нечто мешало Эдвину вспомнить радостные мгновения, будто их закрыли ширмой. Он не помнил, чтобы у них были такие фотографии, да и чтобы праздновали такое — любые семейные собрания заканчивались криками и руганью, но родители не прекращали созывать всю семью.
Парень, наконец, дошел до конца лестницы. Обернувшись, увидел, что за ним следовала пустота — поглощала пройденное им. Слишком знакомая обстановка давила на него, но Эд не мог понять, где находится. И лишь пройдя коридор и попав в гостиную, осознал: он в родном доме. Все осталось прежним, но по-прежнему отталкивающим. За окнами сидела, норовя уничтожить уже своим присутствием, тьма. Росс противился всякой мебели и особенно он не желал думать о кухне, но непроизвольно вышагивал прямиком к источнику манящих ароматов и мелодии, что так успокаивала его. Он вновь почувствовал себя маленьким и беспомощным, а стены душили его, рвясь разорвать изнутри от тревоги. Эдвин никогда бы в жизни не спутал однообразный мотив, напеваемый тонким голоском с хрипотцой, ведь знал: такое мать пела только после перепалки с отцом.
— Мама? — негодующе спросил Эд. Эмилия казалась наполовину живой: из нее уже успели выпить все соки, но женщина продолжала держаться. Вода текла из крана, мать гремела посудой. Немного погодя Эмилия с улыбкой повернулась и одарила сына довольным взглядом, что бывал у нее всякий раз, когда милый сынишка хвастал новыми достижениями.
Она медленно подошла к нему, приобняла и мгновенно отстранилась, надевая прихватки. Росс всего на секунду ощутил режущие сердце духи — смесь лилий и орхидей. Эмилия опустилась, чтобы достать из печи поднос.
— Ты сегодня поздно, — ласково пролепетала она. Умом Эдвин понимал, что всего этого не может быть, но, не думая и бороться, бросился к матери и прижал к себе настолько сильно, насколько возможно. Эд не совладал с чувствами, и слеза скатилась по щеке, после упала и тут же впиталась в красную вязаную кофту, что повисла балахоном на исхудавшей матери.
Немного отойдя от прилива нахлынувшей тоски и скорби, Росс вгляделся в ее глаза. Вот проступала вена в уголке глаза, непослушные пряди закрывали лицо, а потрескавшиеся губы растягивались в улыбке. Эмилия словно не поняла этого жеста и, похлопав его по спине, выскользнула и усадила на стул. Эдвин вытер слезы и погряз в отрешенности. Столько хотелось сказать, спросить, признаться и просто позволить себе рыдать, не вспоминая о прошлом, но оно сжирало его. Он грезил остаться или уйти в другую реальность, где она жива и все шло своим чередом, иначе... Росс неоднократно представлял, какого бы было, если бы жизнь наладилась, но действительность отрезвляла. Эд приспустил ворот. Мать в то же мгновение поставила перед ним тарелку с гарниром и лангетом, после чего расположилась напротив.
— Как прошел день? Почему не притрагиваешься? внимательно рассматривая лицо Росса-младшего, вопрошала она. — Что-то не так?
Эдвин не мог смотреть на нее без слез. Он пытался произнести хоть слово, но подступивший ком служил единственным ответом. Росс, оттащив воротник, указал матери на шрамы, но та едва заметно повела бровью.
— Дай мне минуту, я скоро вернусь.
Эмилия ушла. Лампочка на кухне погасла. Эд не считал, сколько времени прошло, прежде чем свет вновь зажегся.
— Ты так и не поел... — донесся шепот за его спиной. От неожиданности парень вздрогнул. Он уже пришел в себя и остановил неконтролируемый наплыв эмоций. Но стоило ему попытаться встать, как его немедля опустили на место. Парень не успел среагировать, но на шею уже набросили нечто холодное. Ремень. Эдвин начал задыхаться, голову насильно задрали. Над ним возвышался отец.
Желание дать отпор разгорелось с первой искры. Росс перестал сопротивляться и оттолкнулся ногами, заставив Этвелла отшатнуться и ослабить хватку. Несколько секунд смятения хватило Эдвину для того, чтобы напасть. Выхватив из рук ремень, Эд отшвырнул отца к стене. Глава семейства ударился затылком, но не сдался: накинулся на сына, размахивая кулаками. Эд хлестнул отца по торсу, а затем попал выше. Красная полоса от кожаного ремня избороздила искривленное от злости лицо пыхтящего отца. Эдвин повторил действие, добившись отступления. Улыбка коснулась губ. Сладкое послевкусие пленило его и разлилось по венам, почти достигло апогея. Эд проделал то же еще и еще, улыбаясь все шире. Этвелл, загнанный в угол, прикрывался руками и отворачивался, а сын продолжал окатывать волнами боли и наслаждаться муками. Чувство справедливости росло в нем с каждым хлестом. Эдвин вспоминал, как пытался защититься от него в детстве, и как он разнимал его руки, после чего мальчишка вопил от ожогов.
Джейден старался идти бесшумно и не смотреть назад, однако ноги увязали в трясине из слякоти, и сдерживать замучившую его одышку становилось труднее. Лес, каким он помнил его и видел на протяжении нескольких отвратительных месяцев, оживал. Рубины блистали на ветках раскидистых елей и плачущих хвой, что очень бросалось в глаза сквозь плотный туман. День за днем, выходя из дома, Уэллинг не знал, вернется ли и что застанет, как только пересечет порог. Смерив взглядом окружающий мир, можно было заметить, как рябит пространство. Какие деформации и что затронет через короткий промежуток времени, невозможно ни предугадать, ни вообразить.
Придя к выводу, что пускать в расход то, что они нашли накануне, нерационально, учитывая дальнейшие обстоятельства, Джей проводил большую часть дня на разведке, охоте, у поезда или тратил время на поиски динамита со всем необходимым для сборки.
«В моменты одиночества легче дышать» — так думал Джей, вспоминая о напарнике. «Но поговорить со скуки тоже с кем-то надо».
В рюкзаке, висевшем на одном плече, лежала связка динамита и туша лисы — ее Джейден застал уже мертвой, но в целостности — зверька убили совсем недавно. Мужчина заметил движение. Выбор за миллисекунду остановился на том, чтобы замереть. Рука дрогнула, но нечто подсказывало ему, что достать оружие будет не лучшим решением — винтовка, перекинутая назад, значительно усложняла задачу. Уэллинг оглянулся: все чисто. Он неспешно продолжил путь. Нетипичные звуки и оживленность напрягали не меньше видоизменяющихся деревьев: некоторые из них посерели. Списать данное проявление на какой-нибудь фактор Джею было не под силу — он ни видел причины, ни ощущал. Покрыты налетом лишь растения, а потому запросто из всего возможного автоматически вычеркивался внезапно образовавшийся вулкан. Но Уэллинг прекрасно понимал: будь налет пеплом, он бы не достал до этой местности, даже если бы переносился вьюгой.
Трещали словно сами деревья, покачивавшиеся на колючем ветру. Разнообразие пробирало до костей. В один момент Уэллинг слился с собственными ощущениями, прикрыл глаза, и очнулся, когда проскрипело за спиной, а нечто влажное и холодное прошлось по затылку. Вздрогнув от неожиданности и выйдя из состояния транса, мужчина обернулся. Длинная ветвь притягивалась к дереву, закручивалась в обратном направлении, уходя за толстый ствол сосны, корни которой набухали и проглядывались через снег на поверхности. Существо, прятавшееся за ним, выделялось на общем фоне. На первый взгляд показалось, что оно не просто живое, но окутано мхом поверх дерева, веток и корней. Никакого страха Джей не испытывал, рассматривая его. Складывалось впечатление, что от него прячется лесной страж. Минуту погодя оно прокрутилось. Все это время Уэллинг простоял бездвижно, не шевельнув и пальцем. Желтое свечение из пустых впалостей на подобии лица, лишенного черт, давало надежду на разумность творения если не природы, то иных сил. Джейден отшагнул и пригляделся: субъект постепенно обрастал новыми слоями, формируя силуэт. Когда процесс завершился, мужчина содрогнулся. Оно приняло женский облик. Тихий шепот как шелестение листвы заставил отозваться его мурашками. В сознании мелькали фразы, голоса, эпизоды жизни до и после, однако Уэллинг противился всей душой, пока оно брало напором. Мужчина запустил руку в карман и нащупал талисман. Клык больно впился в кожу, безотказно подействовав на самообладание.
Как только он почувствовал, что шею начали обвивать, Джей достал клык, полоснул им по биотику и кинулся вон. Он упустил из виду, время от времени бросая взгляды назад, что невиданная органическая тварь обернулась непримечательным деревом.
Росс вздрогнул и чуть не подпрыгнул, сдержав импульс нажать на курок, как только дверь захлопнулась. Джейден вбежал, вывалив вместе со стопкой дров две связки динамита. Эдвин огляделся: нутро уже пропитывала тревога. Взгляд зацепился за строку, гласящую: «Я живу, умерщвляя других, пока снег покрывает кости. Но что произойдет, если он растает?»
Эд закрыл и отбросил дневник. Последние дни Уэллинг проводил снаружи. Вчера Джей принес еще одну аптечку — прошлую Эд уже использовал, но, тем не менее, на поправку он шел медленно. Это был последний раз, когда Джейден отправлялся на поиски нужных веществ. Дальше поезда он в следующие два дня не забирался.
А та ночь стала единственной, когда они спали беспробудно. Преследование навязчивых звуков, желание выйти из дома не покидали ни на секунду. В голове царил хаос и проскальзывал шепот, липкими щупальцами незаметно захватывая сознание. Не их мысли ворочались в луже из слов и обрывистых фраз. Дурманящее состояние стало второй кожей и норовило обернуться новой личностью для каждого.
Четверо суток минуло с тех пор, как Россу составляло компанию плавно накатывающее сумасшествие. Лавировать не удавалось, поддаваться не хотелось, но Эд чувствовал надоевший комок в горле и думалось, будто он почти захлебнулся. Парень и сам понимал, отчего за ним плетется прострация: он ничем не может помочь, а потому является обузой. Как долго продлится его беспомощность, Эдвина не волновало. Беспокоило лишь, как скоро он возьмет себя руки.
Два дня в копилку отсрочивания упали из-за подготовки. Эд упорно искал в дневниках охотника какие-либо записи о взрывчатках, пока Джейден ловил дичь, среди которой оказались и чужеземцы, попавшие к ним на ужин. В частности, самостоятельно выслеживать и лишать жизни их не приходилось — выродки пострашнее позаботились об этом заранее. Пугало только, что трупы оставались нетронутыми, а стало быть, Джейден и в меньшей мере Эдвин, как низшее звено в цепи, свидетели убийства ради убийства.
И все, что было так или иначе в их силах, это не стать очередной жертвой.
Провозившись полночи над созданием взрывчатки, испытав одну из таких у шахты, оказавшейся заново заваленной камнями — в чем Уэллинг обвинил и проклял сначала новоприбывших, а после вендиго — Джей удостоверился: то, что он сотворил своими усилиями за ночь, не подведет их. Кинув короткий взгляд на взорванный в начале ими выход из шахты, мужчине померещились огненные силуэты, и перед глазами всплыли облики мучеников из рамы.
Разобрав все по сумкам и с неспокойной душой уйдя спать, на утро их встретило настоящее прошлое будущего. Шум не стихал на протяжении шести часов.
Не наступивший рассвет, каким бы он ни был, рассеялся во временной пропасти.
«Могут ли уровни закрываться?» — вспыхнула идея в голове Росса, и интерес отразился в раскрытых от удивления глазах. «А в них проявились межпространственные разломы?» С рюкзаком на спине Эд, с сумкой в руках Джей. Стволы, динамит и гложущая неизвестность. Десятки рам-пустот в воздухе и на земле, из которых попеременно вываливались существа, либо выживавшие при столкновении с поверхностью, либо разбивавшиеся насмерть. Анархия. Хрономиражи преломились: события слепками накладывались друг на друга. Та зыбь, что мешала без помех взглянуть на окружающий мир, выразилась в полной мере. Энергия покрывала сероватой призмой и обрывистыми кусками мелькающие тут и там хрономиражи. Перемотка в бешеном темпе от сотен лет назад до настоящего времени. Они окружали их вместе со звуками, распространялись повсюду. Разившие ими вещи хранили яркие воспоминания разных людей. От человеческих фигур исходили потоки и волны, окрашивающиеся в едва различимые простому глазу цвета. Гомон толпы, вопли, ржание и топот лошадей, металлические лязги, радостные возгласы, сменявшиеся криками о помощи, взвизгами тварей, плачем детей. Безумие выбралось наружу и показало свое лицо.
Джейден потащил озиравшегося Эдвина, обходя временные щели и рамы. Дойти до шахты оказалось не так уж и просто: из пустот выходили небывалые создания, размеры и внешние характеристики которых поражали уже только тем фактом, что такое вообще могло начать свое существование. Бледное, лишь общими чертами напоминающее человека, существо. Тело его словно таяло как свеча. На спине росли несколько извивающихся отростков, напоминающих личинок, что периодически выбрасывались в стороны, как будто искали что-то. Оно, слепо бродившее, с бесформенным, частично пропавшим ртом, из коего вылетал прерывистый хрип, а каждый шаг сопровождался хрустом костей, точно оно вот-вот рухнуло бы, и осталась только оболочка. Уэллинг мгновенно почувствовал приступ тошноты.
Джей поспешил и дошел до пещеры с рамой, не слыша упрашиваний Росса сбавить темп. Он так же бойко перешел Рубикон.
Дорогу знал только Эдвин. Росс, успокоившись и увидев, что он на изнанке, выдохнул. Практически все, что попадались на глаза, позади, и парни стали для них менее заметны. Мир еще больше погрузился во тьму, облака пропали, стальное небо предупреждало падение вверх. Джейден подтолкнул напарника, намекая на то, что теперь поводырь он. Эд с явной неуверенностью направился на северо-запад. Они пересекли расстояние в пятнадцать километров за десять минут. Боль напоминала о себе, но благодаря редким и широким шагам докучала не так часто.
Сразу после того, как они ступили на ту самую тропу в лесу, немедля забушевала пурга. Воспоминания оживали. Потемнело еще больше. Они шли по ней, но уже не в поисках информации — мчались к шахте. Не про нее ли писалось в дневниках? Но стоит ли теперь бояться тьмы? Выйдут ли на охоту вендиго? Или это не их уровень, и им встретятся местные? Так или иначе, проницаемая дымка застилала все по колено. В памяти Джея всплыли трупы на соснах, елях и пихтах. Он задрал голову, ожидая увидеть покрытые пленкой тела. Пассажиры поезда выглядели живыми. Треск. Обломилась ветка и с глухим грохотом упала на камни. «Что это?» Уэллинг подавил желание оглядеться.
— Ты слышал? — Решил убедиться, что ему не показалось. Эдвин кивнул и передал сумку Джею. «Нужно торопиться».
Но тут в спину дунул ветер. Череда щелчков пролетела над ними. Джейден повторно посмотрел наверх, и тут же ускорился. Пассажиров прибавилось в количестве. «Откуда их столько?»
Сверкающие переливающиеся изумрудным цветом глаза таращились на них. Раздались вскрики, бросило в жар, а дыхание предательски сбилось. Росс хотел обернуться, но получил оплеуху от Уэллинга, едва повернув голову.
Эдвин практически ничего не видел впереди, былое ощущение какой-никакой уверенности таяло. Парень уже смутно узнавал окружение. Сухой цокот становился громче: создавалось впечатление, что многолетние деревья, давившие массивностью, обрушатся, а Уэллинга и Росса убьют и превратят место их падения в новую голгофу. Преследователи наступали на пятки, вьюга завывала, а буран глушил. Царство теней разевало огромную, кишащую гнилью, пасть позади, и от этой бездны Джейден с Эдвином так упорно бежали. Казалось, что на плечи опускались сотни рук, пальцы тянулись к глазам, норовя выколоть. Они всеми силами старались утащить в пылающую геенну. Нечеловеческие визги резали слух.
Неожиданно Росс свернул налево и повел в другом направлении. Пять секунд. Шахта. Время прекратило свой ход.
Рама за ними закрылась сразу же. Из всех узнать эту было легче всего. Хлам, инструменты, ржавые телеги, молотки и кирки, сгнившие балки, что вот-вот обвалятся и замуруют очередной пролет — слишком знакомая обстановка, но не покидало странное противоречивое ощущение: что-то не так. Эдвин опустился наземь, пнув ногой каску. Джей вытер пот со лба, поправил сумку и ступил на рельсы. Не успел он сделать и пяти шагов, как оцепенел: с правой стороны избороздил пространство механизм, канат от которого уходил в недра шахты.
Уэллинг ошарашено смерил взором пространство: «Неужели мы не туда попали?»
— Хоук не писал о том, что рамы не всегда выводят туда, где они располагаются?
— Если только мы не попали в ложную... — задумчиво произнес Росс. Джейден упорно старался вспомнить, в какую часть шахты они угодили, но, сколько ни гадай, сюда не забредали. Он достал из сумки фонарь.
— Взрывчатка обычно хранится на складах... Здесь точно найдется такой.
— Уж не верится, — бросил парень, оценивая взглядом обширность штреков: взяться большому специализированному помещению тут неоткуда.
— В темпе, — просипел мужчина. — Очень надеюсь на то, что ножи доставать не придется.
Парень фыркнул, и в следующую секунду раздался лязг.
— Умно, — усмехнулся Джей. — Идем вперед до первой развилки. Если увидишь завалы — сообщи. Там тоже что-то да может лежать... Стой, — внезапно шепнул Джей, что Эдвин услышал не сразу — лишь по истечении нескольких секунд. Они шли вот уже десять минут, но казалось, что время растягивается. Уэллинг потянулся к винтовке на спине, но все еще сомневался в том, что увидел. «Наше оружие — разум», — прозвенело колоколом предостережение Хоука, верить которому он не спешил, а с другой стороны, стрелять и шуметь — это излишнее внимание.
Человеческий облик петлял меж столбов. Настолько четко чью-то фигуру в десяти метрах от себя он различал впервые. В голову закралась мысль: все, кто здесь так или иначе кажутся людьми, вовсе ими не являются. Уэллинг окликнул неизвестного, тая надежду, хоть сам считал ее несуразной.
Глаза их распахнулись, как только проблеснул огонек. Росс напрягся и вцепился в лезвие.
Опасения висели в пустоте, словно кто-то не решался оборвать нить. Ни Эд, ни Джей не могли угадать, стоит ли остерегаться маячащего кислотно-желтого мигания, но, невзирая на собственные ощущения, неумолимо приближались к нему. Когда, наконец, Уэллинг осознал, что он зазря использует фонарь, немедленно выключил его и заменил зажигалкой.
— Джей, — с явным раздражением проговорил Росс.
Свечение мелькало и, на первый взгляд, замыленный тьмой, проникало сквозь каменные стены. Подойдя вплотную, они поняли: так оно и есть. Силуэт метался, а мерцание, насколько получалось разглядеть, не отставало от головы неизвестного и иногда сокращало расстояние.
— Ловушка, — предупредил Эдвин, чувствуя знакомый страх неизведанного. Тем не менее, Уэллинг с интересом вышагивал за отблеском, уводившим их вглубь.
— Все это не просто так.
Эд замер и уставился на коллегу.
— У нас нет выбора— Мы только пересекли развилку. Хочешь вернуться?
— Да черт бы тебя побрал, еще как хочу!
— Назад дороги нет, и это ты должен понимать сейчас как нельзя лучше! — рявкнул ему Уэллинг.
Проглотив ком обиды, Росс, прихрамывая и изредка прикладывая ладонь к нещадно ноющему ребру, поплелся за Джеем.
— Ты отлично знаешь, что нам нельзя задерживаться в рамах. Нам нужно выбраться отсюда как можно скорее. Ясно? — железным голосом проговаривал Уэллинг, пока Росс сдерживался, понимая, что он в проигрыше и в любом противостоянии проиграет из-за ослабевшей хватки.
Они следовали за сиянием всего несколько минут, но настал момент, когда оно снова исчезло. И больше не появилось.
— Все, пора, — подначил Эд, но Джейден упорно отказывался доставать фонарь. Внезапно отличительный огонек зажегся за их спинами, но на сей раз вовсе не один. Группа ядовито-желтых миганий, переливаясь светом, складывались в полупрозрачный силуэт. Образ отдаленно напомнил им искрящиеся души на другом конце цепочки. И вскоре поняли: перед ними если и не человек, то хотя бы оставшееся от него: размытые очертания выдавали истерзанную рабочую форму. Безликого оплетал серый легкий дым, чувствовались холод и тяжесть. Едва ли не в воздухе витал фонарь — в нем перебивался один из огоньков. Глаза, отличающиеся оранжевым свечением, изучающе смотрели на них. Фигура становилась все явственнее: на шее проглядывали раны и краснеющая плоть, никаких видимых следов от когтей за исключением укусов, смахивающих на человеческие. Незнакомец начал отдаляться, и единственным маяком в темноте уже служил покачивающийся фонарь. А когда отблески коснулись табличек, Уэллинг пустился в бег. Силуэт растворился, не успел Джейден достигнуть цели. Дверь отворилась сама по себе. Эдвин волочился позади. Спустя мимолетные секунды образ возник вновь. Пыльные, под слоями грязи, массивные ящики, обитые ржавыми металлическими пластинами, стояли в самом центре небольшой комнаты. В правом углу запасы и инструменты покоились под завалом, который был затронут плесенью со стен.
Всего три шага отделяли их от цели. Смутное желание и непонимание разрывали его. Эдвин подошел, когда Джей уже собрал нужное количество взрывчатки, но заметив напарника, вручил и ему пару связок.
— Ты сам-то в это веришь? — в замешательстве проговорил Росс на подходе к раме. Идя обратно, Джейден думал лишь о том, как могло произойти нечто подобное, и не мог отделаться от ощущения преследования. Что-то однозначно поменяло привычный ход вещей и сломало систему. Но недолго блуждая, они нашли выход и следы их взрыва. — А что, если бы все-таки убили?
— Но, как видишь, получили мы совершенно иное, — не скрывая радости в голосе, ответил Уэллинг. — Не проверишь — не узнаешь.
«И нет, не верю», — добавил он про себя.
Рама перед ними источала необыкновенное белоснежное свечение, однако даже будучи на грани можно было разглядеть залитый чернилами наст по ту сторону, и оба догадывались почему. Вырисовывался лес, удивительно опустевший.
Джей не пересилил себя и обернулся. Призрачное мигание теплилось во тьме. Глубоко вздохнув и зажмурившись, они сделали три шага.
Перед глазами восстала изнанка. Они окаменели. На базальтовом фирне бордовыми и белыми кляксами размазаны чьи-то внутренности, рядом валялся продавленный череп. Доносилось хлюпанье, кто-то шуршал в кустах неподалеку, как казалось, за спиной. Некоторые существа боролись. Пугал не столько рык, сколько то, насколько он был близко и на кого нападал издавший глубокий устрашающий звук хозяин. Уши наполнял гул, словно от взрывов, гремевших отовсюду. Деревья падали, все сотрясалось, и дрожь пробирала до самых костей. В паре метрах от шахты образовался разлом. Капли отлетали от зардевшей густой жидкости, подобной лаве, омывающей снежные берега кровавой десницей. Уэллинг, сам того не осознавая, дернулся, попытавшись удалиться и спрятаться. Мужчина вновь потянул напарника за собой — к раме под мостом. Добежав до нее, Уэллинг застыл. Вода окрашена в алый. Солнечный свет то и дело перекрывался, как думал Джейден, облаками, и темнело как ночью. Он не сразу поднял голову, но все же сделав это, мгновенно пожалел: над ними возвышались похожие на людей гиганты, с бледными тощими телами, огромными пустыми глазами. Бордово-фиолетовые бока их переливались, а опускавшиеся всякий раз руки и ноги создавали цепочки землетрясений, уминая многолетние деревья и хребты. Джей насчитал четыре таких, но не видел остальных, конечности которых мелькали, уходя за горизонт иллюзий. Именно в это ему хотелось верить: все не по-настоящему. Страх перед их мощью и величественностью возобладал им. Эдвин орал. Мысли остановились и рухнули вниз. Мир, каким он был и запечатлелся в сознании, больше не будет прежним — он двигался дальше. Одна тварь поглощала другую, и в следующую же минуту уже была жертвой творения в разы крупнее и сильнее. Туман застилал обзор. В нем проглядывались чьи-то склизкие длинные хвосты, когти, глаза. У Росса не получалось сдвинуть коллегу с места. Невидимое и неразличимое человеческому глазу с электрическим разрядом и искрами перемололо упыря, что мчался к первопроходцу из иного измерения. Но когда в поле зрения появилась и вышла на берег с мелководья багряной реки алебастровая чешуйчатая тварь с двенадцатью остроконечными шипами, что служили средством передвижения, Росс охрип. Окончательно оглохший и покинувший реальность, Уэллинг игнорировал напарника, силившегося его сдвинуть. Существо, заметив потенциальных жертв, с бешеной скоростью понеслось на Эда и Джея. Росс, бросив попытки достучаться, с разбега оттолкнул Уэллинга и влетел вместе с ним в раму.