Снег на костях

 Хоука больше нет — только сейчас они это поняли. Небосвод полыхал, почти нисходя до копоти, напоминая о сожженных мостах, канувших отныне в небытие, но этого они не видели — в тени деревьев создавалось ложное впечатление, что уже смерклось. Сбивчивое дыхание и гулкое сердцебиение забились в уши, в то время как грудь сдавил спазм. Страх остановиться скручивал и выворачивал внутренности наизнанку.

Все смешалось перед глазами, играли безобразные краски, чьи-то шорохи норовили ухватить добычу.

Они тщетно пытались выйти на путь, ранее показанный охотником, невзирая на то, что блуждали неподалеку от селения. Колючие ветки и иглы царапали и впивались в кожу. Доносился вой. Эдвин отчаянно надеялся, что это хотя бы не упыри или еще незнакомые им существа. Чувствовалось, как липкий ужас вцепился в их плечи и шеи, маня легким поражением, пока нарастающее бессилие лишало самообладания.

Вопль настигал. Росс сжимал в руке амулет, ощущая, как ключ, пронзивший сердце, мог бы сейчас с легкостью зазубренным концом проколоть и его вспотевшую, трясущуюся ладонь. Но в момент, когда казалось, что уже виднелся просвет, из-за которого белым пестрым пятном бросалось в глаза снежное поле, они сбавили шаг. Последняя кучка хвой, обрамлявших черту леса, застыла, не поддавалась дуновениям ветра.

Джей одернул Эда, боковым зрением заметив движение справа, а затем внезапно возникшие расплывчатые фигуры, тут же притаившиеся в кустах. Амулет начал источать призрачное сияние.

Быстрые взгляды метались в поисках лазейки. Но как только они пригляделись к силуэтам в нескольких метрах от них, различили блеклые светящиеся оранжевые огоньки. Обладатели разинули пасти с гнилыми клыками — оттуда и исходило свечение — и, не осмеливаясь подойти ближе, с опаской изучали незнакомцев. На головах почти каждой особи красовалось подобие рогов, но, насколько хватало обзора, заостренных и образующих несколько рядов. Похожие на людей, облаченные в эбеновую мерцающую янтарем кожу — они выглядели, как чужеземцы или потомки другой цивилизации. Некоторые подбирались, спускаясь с крон деревьев. Светящиеся глаза устремлены на Эдвина и Джея, однако определить, куда именно, получалось с трудом, и идти дальше или отступить было попросту невозможно — выход всего в паре десятков шагов.

Считанные секунды растянулись до вечности. Росс не выдержал напряжения и, кинув сумку Джею, двинулся навстречу просвету. Собравшиеся в группу существа мгновенно отпрянули от него. Эдвин сделал еще три шага, отгоняя их от себя. Амулет разгорался все ярче. Когда, наконец, пришло осознание, что пока символ неизвестной веры при них — они в безопасности, пустились в бегство.

Единственное спасение — надеяться найти укрытие и не попасться на глаза новоприбывшим.

Бег казался неестественно ускоренным — одна мысль проскочила в голове Джейдена, но размышлять, особенность ли это, проявления инстинкта самосохранения или нечто неприсущее, было лишним, особенно, когда это могло спасти твою жизнь.

Они не знали, сколько пробежали без передышки. Стертые ладони болели и кровоточили из-за сумки. Ноги горели. Эдвин держался впереди, амулет сиял подобно маячащей на горизонте луне, что озаряла холмы и беспощадно обнажала их двоих перед темными фигурами позади. Воющий ветер и хруст заполняли собой пространство. Отрицание кутало в плен и поглощало разум.

Окончательно убедившись, что погоня прекратилась, и опасность либо позади, либо еще не появилась, они приняли решение остановиться.

До рассвета, по меньшей мере, четыре часа. Они близко к известной им территории: тут, с взгорка, брал свое начало подлесок, а за ним восходил лес. Стоило Уэллингу замедлить шаг, как упал в изнеможении, не в состоянии снять взмокшую шапку и ботинки, которые прожигал настоящий огонь.

Пот стекал ручьями. Росс на выдохе опустился на колени и завалился на бок. Яркое свечение выдавало их с головой. Осознав это, парень потянулся к сумке и спрятал амулет под оставшейся горсткой динамита, удивившись наличию дневников — он не помнил, кто и когда положил их туда. Вопреки всему сверкание просачивалось, но исправлять что-либо Эдвин не стал и позволил себе сделать передышку. «Рядом», — бормотал внутренний голос успокоения. «Почти в укрытии...» И, тем не менее, продолжить путь они не могли — силы иссякли.

Время шло. Они не сомкнули глаз: непривычные и чересчур чуждые звуки вынуждали быть начеку и наставлять дула то в одну сторону, то в другую, но ни единого выстрела так и не было произведено. Джейден лежал, опершись шеей о холодный ствол пихты. Эд напротив напарника.

«Насколько осторожными нужно быть теперь?»

— Стоит ли ждать утра? — промолвил Джей, всматриваясь в звезды, из которых никогда бы не сложились созвездия: яркие каменные огни, расплывчатые, словно ненастоящие. Равнодушные осколки, что когда-нибудь покатятся по наклонной и сгорят, исчезнув без остатка. Уэллинг никогда не любил их: слишком гнусное олицетворение обычной мирской жизни.

Росс так и не дал ответа, понимая его неуместность, и лишь проследил направление взгляда коллеги. Вырываясь из полудремы, Эдвин периодически окунался в забытье. Воспоминание разгорелось и обрело иные краски.

Журчание реки. Легкий бриз, стрекот цикад, шелест листвы. Странная легкость, такой же странный разговор накануне ее смерти. Эмилия рассказывала или сочиняла сказки о том, что звезды — это планеты. Она говорила о могущественных богах, забытыми людьми из-за переворотов и массовых смертей. Говорила, рисуя на песке палкой и изображая, как переписывали историю, и сетовала, что Этвелл во все это не верит и как часто они об этом порой спорят. Тогда Россу-младшему показалось, что мать вновь унеслась в свои размышления, строит фантасмагории — так обычно выражался отец — будучи оторванной от реальности, но это времяпрепровождение все равно было лучше полного одиночества.

Мысль сверлила мозги, оборачиваясь в мигрень. «Показалось ли?» — вопрошал себя Джей, зная наверняка: они бежали под залпами картечи и свистом пуль. «Были ли это инфернальцы или кто-то еще — совершенно неважно. Главное, что нам помогли».

Луна еще не скрылась, а невыносимое бездействие утомляло вдвое больше, а стволы тяжелели под гнетом последних событий.

На подходе к дому небо окрасилось в желтые разводы. Хмурые облака тянулись из-за горизонта, пока грязные оттенки, придавленные стыком заката и рассвета, прокладывали путь к новому дню.

Но произошло то, чего еще ни разу не случалось. Кровь заледенела, и по коже прошел мороз. Внимание приковала настежь открытая дверь.

Предположения теснились. Джейден ринулся вперед, надеясь на лучшее. Росс отстал от напарника, глядя тому вслед. «Все не может быть так просто...»

Эдвин прекрасно понимал, о чем подумал коллега. В памяти всплыло искаженное мукой лицо старика. Он не смог бы поверить в то, что представлялось едва возможным.

Уже спустя полминуты Уэллинг скрылся из виду. Росс побрел за ним, вцепившись мертвой хваткой в пистолет. Догадки роились самые разные — от влияния времени и ветра до безумных, казавшихся неуместными в их ситуации.

Росс вошел, вслушиваясь в звуки: тишина и свист, гуляющий снаружи, что пробирался холодком за воротник. Под ногой протяжно и сухо скрипнула половица.

«Где Джейден?»

Брови парня свелись к переносице, взгляд метнулся к дверному проему. Эд не решался окликнуть напарника — что-то подсказывало быть наготове.

Эдвин прошел дальше, боясь вздохнуть, и, оказавшись в проходе, замер.

Краем глаза Росс видел, что Уэллинг стоит в шаге справа от него, с клонящейся книзу винтовкой, всеми силами держа себя в руках и не смея дернуться.

Они здесь.

Два вендиго рыскали по комнатам, изучая каждый сантиметр убежища охотника. Длинные раздвоенные языки, которые существа высунули в поисках наживы, беспорядочно шевелились, а капающая с них слизь липла к полу и оставляла тонкие следы.

Уэллинг выдохнул. Со лба потекла струйка пота. Он посмотрел на Росса, молясь, чтобы коллега понял сигнал правильно, и дернул указательным пальцем, из-за чего раздался треск.
Черные твари настороженно окаменели. Джейден мгновенно осознал свою ошибку, но вступать в бой в замкнутом пространстве не спешил — все могло закончиться трагично.

Эд вздрогнул, когда один из вендиго направился в его сторону. Страх завладел им, но самоконтроль не исчез. Второе существо обогнало сородича и пронеслось между ним и Джеем, сбив с ног парня и почти опоясав слизью. Росс упал, сметя собой веревку с грибами. Вендиго заметил это и напал на него. Джей взвел винтовку, пока Эдвин наводил прицел на визжащую тварь.

Два выстрела прогремели одновременно, но сущность слегла лишь от пули Джейдена, угодившей в позвоночник. Эд попал в пасть и левый глаз.

В следующий миг из-за угла выскочил первый вендиго, но быстро среагировав, Эдвин разрядил обойму в тварь, и Уэллинг в завершение вынул кинжал из кармана и вонзил его поочередно каждому зверю в атлант.

Спустя некоторое время существа уже горели в разожженном костре перед домом.

Пустые взоры были устремлены на прелую плоть, поглощаемую отчего-то розоватым огнем.

Эдвин отыскал сырые грибы и, нанизав их на палку, жарил, пристроившись рядом с Джеем, который нашел в кладовой запас Хоука с вяленым мясом лисы, пока в доме над полыхающим камином кипела кастрюля с хвойным чаем.

За время их отсутствия убежище приобрело вид такого же заброшенного строения, слившегося с серым фоном, будто их не было несколько месяцев. Уэллинг отметил дату на календаре, чиркнув по двадцатому апрелю. «Еще одна дата смерти», — подумал мужчина с горечью.

— Теперь все будет совершенно иначе, — тут же сорвалось с языка, и голос его выдал сожаление. «И как все обернется — зависит от нас», — добавил про себя.

Мог ли он спасти его? Что, если бы осечки не произошло? Они были окружены, да, но был ли шанс?

— А что дальше-то? — донесся голос Эда из-за спины, словно парень прочел мысли напарника. — Уже ничего не изменишь.

Но нечто, отдаленно напоминающее вину, гложило душу и, невзирая ни на что, Эдвин проявлял безучастным.

Они встретили рассвет. Красноватая пленка легла на сеть волнистых облаков, отогнав на несколько минут мрак. Блики играли на искрящихся снежных холмах огромного простора, прорезались сквозь сосны, пихты и нагие кусты.

Зайдя в дом, окутанный теплом, первое, что они сделали — закрыли дверь на все замки.

Джейден расположился на прежнем месте и не прошло минуты, как заснул, а Эдвин, мучаясь бессонницей, собирал запасы. «Здесь нам делать больше нечего», — размышлял парень. «Если эти твари пробрались сюда и какие-нибудь святые символы их не остановили, — проносилась мысль, пока Эд смотрел на тлеющую плоть и кости, — нам тут находиться небезопасно».

Четыре пачки динамита, карту и остатки грибов он вместил в сумку с амулетом, в придачу выложив дневники, но та осталась наполовину пустой. Не хватало еще набрать в бутылки воду и достать как можно больше еды.

Росс не озвучивал, но был согласен с напарником: мнимые удобства закончились — настало время продолжать схватку.

В спальню Ригана парень заходить не спешил. Провозившись в кладовке едва ли не час, Росс раздобыл лук и стрелы, патроны на его пистолет, немного шиповника, несколько зажигалок — одна с выцарапанными инициалами «ИТ». Откопал также настои и отвары из трав, однако об их предназначении мог только гадать. В углу, за шкафом, на глаза попались ловушки и сети для ловли рыб — увидев их, сразу вспомнил о том, что надо бы забрать угодивших в снасти и капканы животных. Чуть позже взгляд упал на небольшое углубление, где хранились дрова — Риган откладывал на всякий случай излишки — с кочергой, хотя последнее по-хорошему должно было лежать у камина.

Сейчас Эд осмыслил: когда старик говорил, что запасов у него немного, явно не врал.

«Вылазка в лес становится неизбежной», — подытожил он, покинув кладовую. Уже после заострил внимание на соседней двери, что вела в спальню Ригана, но взгляд впился в дневники.

Когда Джейден открыл глаза, солнце уже двигалось к закату. В нос ударил резкий запах хвои — чай до сих пор томился в кастрюле, а в камине под ней тлели дрова.
Мужчина огляделся. Росса нигде не было. Редкое шелестение бумаг разрывало тишину. Уэллинг, все еще сонный, поднялся. Он подкинул стопку дров в камин и заново распалил. Дверь в спальню Хоука открыта, полоска света лежала на дощатом полу с застывшей слизью. Из дверного проема вылетел листок, за ним еще один.

Джей не думая направился туда.

Эдвин сидел среди многочисленных дневников. Строчка за строчкой вонзались в него и прожигали нутро. Парень не мог сосчитать количество исписанной Риганом бумаги.

«Запись номер девятьсот сорок девять. Я не помню, куда пропали последние сорок листов.

Это место крадет мою память и забирает мою личность. Я вынужден делать записи ежедневно, чтобы не забыть себя. Становится уже не так страшно по ночам. Я навещал Элизабет и Эстер все семь дней, останавливался в шахтерском городке, очищал от снега. Напоминание: над могилами жены и дочери теперь стоят кресты; они расположены... у одноэтажного здания... Напоминание второе: отметить одноэтажное здание, чтобы знать, где они. Напоминание третье: сделать календарь, чтобы не сбиться со счету...

Рэйджент Хэвен. Март 23, 1999...»

«Запись номер одна тысяча двадцать. Я не знаю, куда попал. Наблюдения за вендиго не дают новых результатов. Двадцать девятого июня видел группу туристов, предупредил, постарался убедить уйти отсюда как можно скорее, дал инструкции, чего делать нельзя. Посмеялись в ответ.

Июнь 30, 2000...»

«Запись номер одна тысяча двадцать один. Заметил прибавление среди численности стаи возле убежища. Придется уходить. Туристы пропали. Выявил особенность: новобранцы внешне похожи на людей. Возможно, дело в способе обращения....

Июнь 31, 2000...»

Шок перемешался со страхом. Скрипучий и вечно спокойный тембр голоса звучал в его голове при чтении откровений.

То, что было изложено на страницах, никак не вязалось со сложившимся образом Хоука. Эдвин помнил, каким перед ним предстал охотник в первый раз: сухой, тощий старик, ковылявший по комнатам, с непроницаемыми серо-голубыми глазами, слепяще-белыми зубами, что так удивили его. Парень не мог и допустить мысли, чтобы описываемое могло быть правдой. Он жадно вчитывался в каждую фразу и с таким упоением, словно то вода, а он умирал от жажды.

В дверном проеме вдруг возник Уэллинг. Эдвин не обратил внимания на его появления, после чего Джей наклонился, поднял лист, на который случайно наступил, и прочел содержимое.

«Рамы не смогут исчезнуть, если все, кто повлиял на пуск, не закроют созданный цикл... Обнуление допустимо в случае смерти от исходящего».

Росс прочел его так же, как и Джейден, самым первым, но интересовало парня не это: он сортировал материал по категориям.

Исследования существ, распределенных по уровням. Дневники Джека Фидлера. Неисчислимые заметки и напоминания. Однако среди общей сумятицы Эдвин пытался восстановить хронологию событий и проследить мысль Хоука накануне его гибели — старик ушел в себя и не показывался на глаза несколько дней подряд не просто так.

Мелькающие даты значились годами значительно ранее. До определенного момента обрисовывались детали жизни, которые Хоук упрямился запомнить в точности до мелочей. Но после стали попадаться такие слова, как рамы, портал, межвременная щель, уровни, подуровни. Риган в подробностях описывал каждую вылазки и то, что удавалось узнать, строил догадки. Одной такой оказалось его тогдашнее достижение — амулет, что он вытащил из хрономиража. Складывалось впечатление, будто он знал, где искать.

«Я направлялся из убежища по рамам к поселению — сегодня день, когда я ставлю своей целью отметить на карте хрономиражи. И если бы все было так легко, эта запись не появилась бы.

Три человека шли по снежному полю и уже приближались к первоначальной раме. Однако в этих людях и разглядел неясную фигуру старика и еще двух молодых парней. Думаю, фрагмент из прошлого, но никак не могу понять, отчего так неспокойно.

Декабрь 15, 2021».

Чуть позже уже маячили зарисовки тварей, характеристики. Рисовать Риган не умел — создания на пожелтевших страницах с трудом угадывались в сравнении с их образами в реальности.

Джей заметил сведения про упырей. Хоук писал, что они появились из рам, последнюю он закрыл в Блэквуд Пайнс, где и обосновались позже появившиеся вендиго. Там же до сих пор и укрываются большинство из них. И, тем не менее, почти обо всем они были осведомлены.

Примерно через пару лет Риган выводил на бумаге «ИТ», то благодарствуя, то проклиная, что выглядело забавно, ведь чередовалось из месяца в месяц. Еще спустя год охотник сделал упор на изучение рам, но листая и перебирая страницы в руках, Джейден старался подобраться как можно ближе к их времени, и невольно зацепился взглядом за единственную строку.

Дневники упали. Мужчина не мог поверить, что изложенное — правда. Он был готов внушить себе, что этого вовсе не существует, это чистейший бред или просто выдумка. Однако судя по серьезности, с коей Риган утверждал и пускался в размышления, убеждался в обратном.

— Росс, — проговорил он с поникшим видом. Уэллинг ссутулился. Отбрасываемая тень свидетельствовала о нагнетающем отчаянии. Джейден немо отдал дневник коллеге, а сам рухнул на пол.

«Хрономиражи, рамы, уровни и подуровни оказались сложнейшим устройством. Человечество ранее не видело ничего подобного, да и едва ли кто-нибудь бы осмелился допустить такую мысль. Рамы не только могут служить средством преодоления десятков километров, но и щелью в прошлое. Уровни и подуровни — не просто расслоения, ведущие в низшие измерения или к другим существам, изнанке. Они — то же самое.
Это место дышит и живет, и будет продолжать, даже если никого в нем не останется. Пространство и время сплетены здесь воедино. Цикл сдвинут. Изначально или заключительно, собственноручно или под действием множества факторов — неизвестно, но это аксиома.

Теперь я знаю, что попасть в прошлое — возможно. Следующая цель — вернуться к Элизабет и Эстер».

Холодный комок отвращения подкатил к горлу. Джейден абсолютно понимал, что сейчас чувствует Эдвин — Уэллинг ощущал ровно то же самое. Мерзость и лицемерие — вот что крутилось на языке у обоих.

— Люди слишком часто пытаются обратиться к прошлому... — Эд хмыкнул и отбросил дневник в сторону. Лицемерно даже по отношению к себе, не кажется?

Уэллинг кивнул, вспоминая разговор и ярую неприязнь, с которой Риган высказывался.

— А может он об этом забыл?

— В жизни не поверю, что такое можно забыть, — пожал плечами Росс, тряхнув головой. — Откуда эти дневники вообще взялись в сумке?

— Хоуку спасибо скажи. На кой черт он положил именно эти... Наверное ошибся.

— Это не так уж и важно... Давай просто пролистнем ближе к нашему времени, — произнес он, читая отрывок, гласящий: «Лишь когда души, не имея свободных сосудов, выберутся наружу, и не будут уж иметь новой возможности обрести плоть, все будет кончено, а зло — изгнано... Вот, что показал мне сегодня Уэллинг. Они еще не знают, насколько эти слова важны. Когда правда вскроется, я верю, будет слишком поздно, чтобы спастись. Мелкие детали часто теряются из виду, особенно при нехватке времени».

Эд усмехнулся своей мысли: «Так вот куда делся листок».

Долго искать не пришлось — записи закончились. Еще треть часа была потрачена на то, чтобы откопать тот самый дневник. Чертежи, кривые рисунки, символы, истории — все просмотрели наспех, но ничего примечательного не нашли. В дальнем углу лежали записи Фидлера — заглядывать туда желанием не горели.

И наконец, когда они на него наткнулись, застали совсем недавнюю дату. Взгляд Джейдена непроизвольно метнулся к календарю, и мужчина попытался подсчитать. «Когда Хоук впервые ушел, не сказав куда? Вроде бы пятница. Сегодня суббота».

Они начали читать страницу за страницей, в то время как фрагменты пазла складывались воедино, полотна воспоминаний, что впитали безумие, ожили, дав толчок к апофеозу.

«Три вещи не дают мне покоя: кто, по их словам, спас их на горнолыжной базе, кто на самом деле вел поиски людей с Блэквуд Пайнс, и кто разговаривал с ними по рации вместо меня?

Одно я знаю наверняка — это место забрало мою память и время жизни.

Правда кроется на поверхности. Я уверен — она близко. Но для начала необходимо вернуться к тому, что я уже выяснил.

Апрель 12, 2022».

«Если использование рам приводит к отсутствию дифференциации в межвременном пространстве, то мой довод верен. Доказательством может послужить лишь убийство меня, а подтверждением теории — исключение моего влияния как функции в общем усложненном «уравнении». Последняя попытка привела к сокращению времени прохождения всех рам с получаса до четверти — слишком нетипично. Вполне вероятно, что из-за длительного воздействия извне на другом конце в пространстве и уровне четыре измерения сдвинулись. Уровни могли пойти вслед за ними, при условии, что хозяева теперь меняются ускоренно, а возможно и вовсе одно существо захватывает несколько подряд. До декабря вендиго почти не встречались в округе, дальше же спад прекратился, популяция возросла, хотя я тщательно работал над их истреблением. Конец должен быть — это не может длиться вечно.

По-прежнему держу в голове мысль о том, что я мог что-то забыть. Придется перечитать все заметки.

Апрель 13, 2022».

— Ты понимаешь, о чем он? — негодуя спросил Эд: толика понимания сверкала яркой звездой средь тьмы, над которой сгустился огромный массив информации.

— Думаю, нужно читать дальше. —Джей перелистнул, но по нелепой случайности все листы сложились, оголив последний десяток страниц — эта часть дневника была написана низом кверху. Почерк тут же стал настолько неразборчивым, что мужчина просто-напросто вернулся к тому, на чем остановился, не подав и виду о том, что прочел. В тот момент в нем все перевернулось.

«Ко всему прочему добавилась паранойя. Предчувствие не оставляет меня ни на секунду. Подумываю, как бы сохранить если не все бумаги, то, по меньшей мере, наиболее важные, и отдать им — иначе все будет зря.

Сегодня отправляюсь. До сих пор рассматриваю вероятность потери памяти. После пересмотра ясно вот что: наша встреча была предрешена, но, тем не менее, их пребывание здесь — сущая случайность.

Апрель 14, 2022».

«Все перевернуто. Мир в них отразился — пока что север поменялся с югом, но изменения могут быть куда глобальнее. На данный момент вопрос со временем. Насколько давно это произошло? У меня есть догадка и скорее всего она связана с ними... Есть ли моя вина? Определенно. Но все, что я могу — либо сгладить последствия, либо закрыть рамы навсегда. Я хотел бы ошибаться, но, похоже, использование рам влечет за собой преумножение их количества. Молюсь, чтобы влияло на уровни... Но все говорит об обратном: железная дорога не пропала — ее поглотила возникшая рама. А ведь стольких может быть слишком много. Тогда придется искать исконную, но каким образом среди множества неизвестно...

Апрель 15, 2022».

«Мне нужно искать дальше. Я пытаюсь понять, как мир может существовать в подобном хаосе. Ничто не поддается логике. Я снова возвращаюсь к оставшимся вопросам, но не вижу ответов. Теряюсь в собственных мыслях. Мир рушится на глазах.

Апрель 16, 2022».

«Память не дает воспоминаниям вернуться, но я не бросаю попытки. Я вспомнил, как писал самые первые заметки. Там, на Блэквуд Пайнс, я сбегал от самого себя, но теперь никак не могу вспомнить то навязчивое чувство и пережитую ночь... Наличие тех строк перед глазами помогло бы выяснить куда быстрее, но сейчас мне стоит рассчитывать только на себя... Хотя доверие уже потеряно. Думаю, и этого не нужно забывать. Я совершил ошибку однажды. И, возможно, не одну... Я осознаю это, но отвергаю.

Как это могло случиться? Я желал нашей встречи. Я хотел в последний раз взглянуть в глаза Эстер, что переняла Элиза. Бесконечно прокручиваю моменты, когда мы были вместе.

Каждое утро, просыпаясь, я надеялся, что все это — лишь кошмар, что мы еще встретимся и сможем начать с чистого листа. Сколько раз я мечтал вновь взять тебя за руку, прикоснуться хотя бы на мгновение, ощутить запах духов...

Я наивно полагал, что мне под силу изменить ход времени и я не допущу той ошибки. Но, кажется, совершил непоправимое. Теперь остается только тишина и горькое осознание того, что я сам разрушил все, что мы так долго строили.

Я исписал тысячи листов не ради этого, что, тем не менее, является тем, к чему я пришел. Пишу строчку в час, взвешивая каждое слово.

Фразы восстают из пепла. Прошло пять суток с тех пор, как убили шестерых из общей группы...

Только теперь я вижу. Невыносимая тяжесть опустилась на мои плечи и с тех пор превратилась в мое бремя.

Апрель 17-18, 2022».

Эдвин сидел в недоумении. Блэквуд Пайнс. В памяти всплыли дневники, что они читали за деревянным столиком. «Прошло пять суток с тех пор, как убили шестерых из общей группы», — вот то, что послужило спусковым крючком.

— Погоди... — промолвил вдруг Росс. — О чем он говорит? Разве он писал не про то же?

— История, рассказанная им самим. Еще перед восхождением на гору.

— Там было про какую-то семью, экспедицию, как он гида...

Уэллинг кивнул. Густые черные брови искривились. Джей потер переносицу, грубая ладонь медленно скользнула к колющейся щетине, а после он взял дневник в свои руки и продолжил читать вслух. Канувшее в небытие воскресло на страницах и открыло очередную тайну.

После прочитанного ни одному из них не захотелось бы в жизни прочувствовать и пройти через описанное.

Костер горит. Ветер завывает, но небо безоблачно. Незабываемый отпуск, растоптанный холодом тайги. Трясущиеся руки. Тянусь к огню, чтобы согреться. Элиза в палатке с Эстер. Гид Хэнк Сейнфилд переглядывается с Деборой, после они отходят, шепчутся в сторонке и, по возвращении, с прежней улыбкой, как бы не унывая, мужчина начинает распевать песни, перебирая пальцами на струнах. Сладкое звучание гитары, проглатываемые слова. В скором времени собравшиеся у костра Рик Сильва, Льюис Хаберт и Риган Хоук стали подпевать. И только Хэнк странно и все чаще оборачивался на палатку, в которой шарила в поисках неизвестной вещи Дебора.

Немногим позже Кристен Нильсен подняла кипишь из-за пропавших близняшек. Веселье угасло. Женщина заверяла, что столь обожаемые ими девочки были с ней, но внезапно пропали. Джером, ее муж, кинулся на поиски. Как вскоре выяснилось, следы вели в лес. Разыскать их могло быть затруднительно — вечно послушные девочки с самым невинным поведением, полными щеками и румянцем вели себя тише всех. Все, чего боялась Кристен Нильсен — озера неподалеку. Она уже представляла треск, неожиданный визг, и сразу же начинала тонуть, захлебываясь в мыслях.

Как только Джером исчез из поля зрения, мрак разрезал вскрик. Первый, второй. Оба детских. Третий же принадлежал мужчине.

Минуло несколько минут безумия. Дебора выбралась из палатки к моменту, когда Сейнфилд отправился за Нильсеном-старшим и показались Элизабет с Эстер. Они присоединились к Ригану. Все старались держаться особняком. Кристен светила фонарем в той же части, боясь заходить далеко.

В голове разносились стуки. Это секунды, мимолетно пролетавшие и пронизывающие пространство, и каждая из них грозила разразиться взрывом паники.

Нечто липло к ногам, поднималось выше, охватывая конечности склизкими щупальцами. Проникало в ратующий мозг.

Рик и Льюис скрылись, отправившись за Джеромом.

Из мрака доносились обрывистые фразы.

— Девочки! — долетел стальной, немного высокий от волнения, голос главы семейства. Кристен с трудом узнавала его. — Где вы?

Женщина, гонимая натиском страха, двинулась в сторону мужа. Раздался очередной вскрик. Мужской. Кристен исчезла вслед за Джеромом.

Все происходящее уже пугало. Эстер, Элизабет и Риган наблюдали за всем, не смея тронуться с места.

— Что-то не так... Сидите здесь — шепнул им Хоук, а сам встал и направился туда, где в последний раз промелькнула полная фигура Кристен. Рика и Льюиса нигде не видно и не слышно. Элиза и Эстер обменивались короткими фразами, но не набирались решимости присоединиться к теперь уже нескольким пропавшим. Дебора вновь залезла в палатку и очень громко чем-то шуршала. Когда рыжая бестия вышмыгнула оттуда, держала в руках нечто черное, отдающее блики от костра. Элиза шелохнулась, а мать схватилась за запястье дочери, внимательно оглядев второго гида. В карих глазах блестел страх, а в жестах хлестала воля. Она потянулась за рацией на поясе.

— Хэнк, прием, — промолвила Дебора, вслушиваясь. Помехи послужили единственным ответом.

Никого. Чувство сожаления слилось с желанием жить. Кружилась голова, навязчивые мысли лезли в голову. Со стороны леса слышались фразы. Кто-то звал то девочек, то Джерома, то Рика. Последней каплей стал зов о помощи.

— Это Хэнк! — крикнула девушка и ринулась в лес. — Хэнк!

Вопль. Дебора отступила на десяток шагов, осознав свою ошибку и не веря глазам. Маленькая девочка шла, но другой руки не было видно. Розовый костюмчик исполосован. Перепуганная, измазанная землей, на щеках порезы. Каждый шаг впечатывался в снег багровым пятном. Приглядевшись, они поняли: девчонка тащила за собой сестру. Она уже в метре от оцепеневшего гида. Дебора, очнувшись слишком поздно, кинулась к ней. Не хватило полушага, чтобы схватить девочку. С резким визжанием унесли за ноги сначала первую. Испуг. Она не успела обронить и слова, как с диким ревом ее поглотил мрак.

Девушка упала на колени, сжимая пистолет и не представляя, что ее ждет. Бормотала. До Элизы и Эстер доносились лишь всхлипы и раскаяния. Казалось, Дебора сошла с ума.

Прошло пару минут. Эстер успокаивала Элизабет, но делала это скорее для себя. Внезапно из-за дерева высунулся Хэнк. Глаза ошарашено бегали, волосы взъерошены и взмочены, верхней одежды на мужчине не было.

Гид заковылял к членам семьи Хоук. Дебора не сразу заметила движение и хруст, однако улыбка засияла на ее опухшем круглом лице, стоило ей узнать сквозь слезы Сейнфилда. Но Элизабет и Эстер больше не могли бездействовать. Хэнк шел к ним. И как только тот приблизился к свету, обе отпрянули от испуга. Левая нога, вывернутая вполоборота, по-прежнему выполняла свою функцию. Права рука оторвана до локтя. Один глаз отсутствовал. При взгляде на него язык не поворачивался назвать то, что осталось, Хэнком Сейнфилдом.

Элизабет и Эстер побежали к палатке. Эстер помнила: Риган всегда носил с собой нож. Необходимо было отбиваться хоть чем-нибудь во имя спасения жизни не только своей, но и дочери.

Оглушительный хлопок заполнил воздух, грянув эхом. Патрон угодил в затылок.

Хэнк повернулся.

— Ну зачем же ты так, Дебби? Мы ведь друзья. Ты и сама это понимаешь, так? — искаженный голос гида заставил внутренности перевернуться. — Положи пистолет, дорогая. Ты бываешь излишне вспыльчивой, мы оба это знаем, — с ухмылкой пролепетал мужчина. Слезинка скатилась по коже, достигла заостренного подбородка. Дебора повторно спустила курок, пытаясь восстановить дыхание.

Сейнфилд продолжил наступать. В уцелевшей руке он сжимал ветку.

— Как это возможно, Хэнк? — прошептала она в истерике. — Не надо, пожалуйста... Этого не может быть, да... Я знаю... — девушка зажмурилась и выпустила еще три патрона, не желая лицезреть то, что творила.

Элиза и Эстер тем временем бесшумно добирались до палатки. Пока они шли спиной к деревьям, кто-то опустил руку на рот Эстер и прижал к себе. Испуганный визг вырвался из груди женщины, но тут же был приглушен.

— Это я. Тихо, — шепнул ей Риган, второй рукой потянувшись к дрожащей дочери.

Дебора все еще стояла с закрытыми глазами. Дуло пистолета уперлось в лоб гида.

— Хэнк, не надо, — проговорила она с мольбой в надломленном голосе.

— Надо... — шепнул он ей.

Девушка вдохнула.

— Пожалуйста, умри.

Раздался последний выстрел перед тем, как тело с нечеловеческой силой пронзила ветка. Два трупа повалились наземь напротив друг друга.

Луна застыла.

Риган вел Эстер и Элизабет. Забрав все, что имелось у каждого из экспедиции, они отправились в путь, рассчитывая только на себя. Риган Хоук подобрал пистолет Деборы. Как выбраться отсюда, не зная обратной дороги, никто из них не представлял.

Множество заброшенных деревень встречались на пути. Их запасов хватило на неделю. После пришел голод. Любые попытки выжить разбивались о скалы реальности, надежды рушились. Элизабет получила обморожение ног. Эстер заболела — жар усиливался. Вдали от цивилизации происходящее в течение нескольких недель, включая сущие пустяки, становилось сокрушительным ударом.

И когда выбора не осталось, Эстер попросила Ригана об одолжении. Они обречены — это понимали все. В свете ночи разорвал душу выстрел, сменившийся пронзительным женским плачем. Родители не должны видеть смерть собственных детей, но Эстер решила за него. Поднять руку на себя у нее не хватило бы смелости. Держась до последнего, Риган сжал веки.

Хладнокровие улетучилось, как только он открыл глаза, встретившись с действительностью. Что-то оборвалось внутри. Он начал хватать ртом воздух. Сердце раскололось на части, а обломки разнеслись и впились в другие органы, разнося вечную боль.

Слезы градом стекали по искаженному страданием лицу. Он наставил пистолет на себя.

Пару мгновений до конца. Хоук открыл рот и ощутил противный горький металлический вкус вперемешку с невероятной жаждой освободиться от вины.

Трясущийся палец лег на спусковой крючок. В голове крутились тысячи мыслей, и большинство из них являлись молитвами.

Последний патрон предназначался для него.

Хоук выстрелил.

Осечка.

Он дернулся от неожиданности. Убрал пистолет. Наставил на лоб. Раздался сухой щелчок.

Осечка.

«Я их убил. Я уверовал в ложь и следовал выдуманной мести...

Апрель 19, 2022».

Мир на мгновение остановился. В ушах зазвенело. Кусок льда застыл в груди. Джей опешил, дневник выпал из рук.

Эд бросил взгляд на напарника: его лицо отражало полное непонимание и в высшей степени неверие. Росс встал, чувствуя, как холодный пот выступает на лбу. Между ними простиралась огромная пропасть: один погружался в бездну, а другой пытался бороться с нарастающей тревогой и заново осознать произошедшее.

Они увидели охотника с совершенно противоположной стороны. С того угла, что сам Риган так упорно скрывал даже себя.

— Почему он хотел, чтобы мы узнали об этом? — еле выговорил Уэллинг. Тишина давила.

— Своего рода раскаяние, — дал ему ответ Эдвин, но тот скорее походил на вопрос.

Каждая всплывающая подробность казалась тяжелым камнем. Что-то у обоих кричало о том, что они перешли черту, и теперь не вернуть прежнее спокойствие.

Отныне не вернуть ничего.

«Так и он потерял самых близких из-за стечения обстоятельств, не видя иных вариантов...»

Непередаваемое смятение и подвешенность. Ни один не мог представить, сколько сил нужно для того, чтобы нести это бремя столько лет, пусть даже в забытьи и, тем не менее, в абсолютной осознанности он его не вынес.

Джейден шевельнулся. Мужчина ненадолго прикрыл глаза, поднеся ладонь к их уголкам.

— Нам нужно уйти отсюда... — проговорил он внезапно осипшим голосом.

Эдвин прекрасно понимал: ему тоже этого хотелось, но другого укрытия у них пока не было.

Они не заметили, как скоро в свои права вступила ночь. Непривычная тишь заполнила ватой комнаты. Подавленность не отступала. Эдвин отложил лишь самые ценные заметки, которые могли бы им в дальнейшем помочь. Догадка не оставляла парня в покое, но, чтобы озвучить ее понадобилось бы время так же, как и на проверку улова с ловушками. Они упустили момент, когда камин потух, и появилась необходимость подкинуть дров.

Выйти наружу за ними казалось опасным. После короткой разведки, что с обстановкой за окном, сделал первый шаг Уэллинг. Росс же не рискнул, несмотря на нужду коллеги в свете.

Пока Джейден мысленно чертыхался из-за боязни Эда, все же понимая вовсе не эфемерную весомость опасений. Воздух обжигал легкие. На выдохе изо рта исходил пар, мешающий обзору. Украдкой он проверил в пепле трупы — по-прежнему там.

Вот он прошел мимо. Мужчина помнил: полено всегда за домом в укромном месте под крышей — охотник по привычке складывал дрова в стопки и накрывал тряпьем, стараясь уберечь от сырости. Пара тресков коснулись слуха, но Уэллинг не заострил внимание.

Немного порыскав в темноте на ощупь при блеклом свете луны, Джей, ухватив то количество, на которое хватило рук, поплелся обратно. Скрежет снега отогнал дурные мысли, а мерзлота взяла свое — больше страх его не волновал. Он обогнул дом полностью и, захлопнув дверь, закрыв на все замки и петли, облегченно выдохнул и отряхнулся.

«Значит, здесь все так же безопасно».

Вскоре камин вспыхнул с новой силой.

Эдвин хрустел грибами. Необычная пустота: на уровне подсознания до сих пор теплились те вечера, когда Хьюго ютился вместе с ними, выпрашивал лакомства. Думалось, что вот-вот дверь распахнется. Снова из-за нее покажется Риган, махнет рукой и напомнит о том, что сегодня удачный день для вылазки. Но и этих мимолетных радостей они лишились.

Росс лежал у себя, изучая и сортируя оставшиеся бумаги. Джей не понимал, что к чему, да и не пытался.

Молчание нарушило бурление. Парень поднялся, припоминая, как Хоук заваривал чай. Эд все делал чересчур скрупулезно, и все же забыл процедить. Парень по обыкновению захотел выглянуть в окно — расположение убежища охотник выбрал что надо: вид выходил как раз на северо-запад, потому смотреть отсюда на звезды было еще и удобно, а наблюдать за рассветом превратилось для Эдвина в своеобразную традицию.

Парень отодвинул деревянные створки, что сверху покрывались металлическим пластом. Свет из окна пролился мангаткой в снежное море, оказавшееся потоптанным. Искры мельтешили перед глазами. Росс далеко не сразу заметил, что пепел разворошили.

На лицо упала тень сомнения.

— Джей, — подозвал он его, — ты трогал костер?

— Какой костер? — отозвался коллега, обжигаясь слабым из-за неумения Росса чаем.

— Снаружи...

— А что с ним? — долетело тут же.

Эдвин медлил. Парень подошел к коллеге, стараясь определить ошибочность увиденного и своих суждений, усиленно уверяя себя в обратном. «Только не сейчас», — разносилось в голове мольбой.

— Скажи мне, ты убирал их?

— Пепел имеешь в виду?

Эд кивнул и ринулся к окну, вглядевшись и снова предприняв попытку удостовериться.

— Я ничего не трогал. Ты что-то увидел?

Донесся приглушенный стук кружки за стенкой. Джей уже стоял за спиной Эдвина, когда парень, побледнев, повернулся. Уэллинг нервно одним махом отодвинул коллегу.

— Твою мать... — сорвалось у него с губ, смешиваясь с шепотом отрицания. — Черт бы их побрал!

Он кинулся за оружием.

— Собирай все, что есть. Быстро! Когда ты это заметил?!

— Минуту назад, может больше... — пролепетал взволнованно Эд, мечась по комнатам с сумкой и корзиной в одной руке.

Десяток секунд обернулся мгновением. Начались давно знакомые стук и скрежет.

— Этого не может быть, — сдавленным голосом выговаривал Джейден. — Мы же все сделали правильно...
Мужчина с силой ударил винтовкой по полу, не выдержав напряжения. За это короткое время успела промелькнуть мысль принять вызов, впустить...

Но тут всего на секунду шум прекратился. Дернулась дверная ручка.

— Они пытаются пробраться внутрь! — завопил Эдвин.

Последняя пристань сгорала на глазах. Тихая гавань горела багровым мраком. Звон разбитого стекла. Удар о пол сломанных деревянных створок. Металлический пласт еще сдерживал. Хватило на жалкие пять секунд. Дверь сорвали с петель в тот же миг.

Они ввалились в подсобку, схватив последнее, что могло бы пригодиться. Дверь наспех загородили всем, что попалось под руку: шкаф, бочка и ящик. Комната сузилась до двух шагов. Бежать некуда. Бороться в замкнутом пространстве — проигрыш и неминуемая гибель.

Уэллинг продумывал план отхода. Он судорожно соображал: Хоук ему рассказывал, да, точно здесь, но где именно? «Какая сторона? Север, запад, юг? Как он тогда выразился?»

Джейден закусил губу.

— Где-то тут... — озвучил свою мысль, но понял позже. За стеной уже перемещались, опрокидывали мебель. Долетали слова. В них легко угадывался голос Хоука. Некогда сказанные Риганом фразы отдавались эхом от стен, словно то была бездна, ведущая беседу с ними, а не голодные мстительные твари. — С полярной стороны перемен... — не успел он договорить, как Эд облокотился и от испуга ухватился за рукав Джея, потянув напарника за собой.