Глава 3. Долгий день
Сэм снова забрёл в приятную глазу кофейню. Зачем он это сделал второй раз за эту неделю - за последние два дня, если быть уж настолько дотошным, - Винчестер не знал. Раньше сюда он предпочитал заходить как можно реже, чтобы не растратить всю зарплату. Теперь же до безумия хотелось рафа, - так, что аж в горле зачесалось, когда Сэм проходил мимо кофейни.
А раз хочется - то зачем себе отказывать?
Зазвенели над головой небольшие звоночки. Осень подходила к концу, а тут уже были развешены новогодние декорации, что Сэм и не заметил в прошлый раз. Они пронеслись в его глазах подобно сотне огонькам и Сэм шагнул вперёд, осторожно прикрывая дверь за собой.
- ...И зачем ты это сделал?
Сэм подошёл к длинному столу, отделяющему его от всё того же парня - «Ричарда» - с завязанными в небольшой хвостик на затылке волосами, что отчитывал кого-то по телефону. Единственная часть внимания, оказанная Сэму, - это вскинутый указательный палец в немногословной просьбе подождать.
- Нет, я не... Слушай, эта попытка глупая. Да знаю, что впервой, - бариста на секунду выдержал паузу. Его лицо не выражало ничего, но вот рыжие оттенки души метались вокруг него, встревоженные, поглощённые разговором. - Но, К... Ты... Да нет же! Карточка вставляется в некоторых случаях. Просто приложи её к чёртовому терминалу, - парень взъерошил собственные волосы и растрепал их настолько, что тонкая резинка съехала ещё ниже, а он этого и не заметил. Усталый вздох - и, наконец, было произнесено достаточно спокойно: - Просто заскочи ко мне, болван. Я всё объясню. В том числе и то, на что ты подписался. Да. Жду. До связи.
Звонок был прекращён и телефон отброшен в сторону. Бариста повернулся к Сэму, выглядя наигранно безразличным и настроенным на выполнение заказа. Бейджика на нём снова не было. Только тёмный зелёный фартук поверх коричневого костюма и запрятанный в немного оттопыренный карман лимонный леденец.
- Раф? - хмуро поинтересовались у него. Сэм вскинул брови, мысленно удивляясь памяти баристы. - Если ты конечно тот парень, что по глупости вчера забыл у меня свой телефон. Это же ты?
Конечно, как же его по-другому могли запомнить? Кроме как парня, что проглупил и выглядел максимально глупо.
- Раф, - просто кивнул Сэм.
«Ричард» кивнул в ответ и отвернулся к аппаратуре, натренированными движениями начиная свою работу. Прямо как Сэм, когда фотографировал.
Подобные отработанные до автоматизма движения всегда дарили странное успокоение. И, судя по всему, не только ему. Потому что с каждым новым шагом, каждым новым действием лицо парня расслаблялось, приобретало лёгкие оттенки вчерашней игривости и удовольствия от происходящего.
Пока Сэм ждал, он опустился на стул у одного столика, вбирая в себя притягательный запах кофе, который струился из каждого уголка кофейни, слушая шипение машин и несколько предаваясь тёплому рыжему оттенку души баристы, что словно обволакивала его. Облокотившись спиной о спинку стула, Сэм вынул из кармана свой телефон, невольно вспоминая слова Дина, сказанные ему пару дней назад:
Звони мне чаще.
Эта фраза засела в его голове, словно кто-то сбросил прямо ему в затылок крошечный камень, - и боль от него плавно растекалась по всей шее на протяжении тех часов, во время которых он её чувствовал.
Заставка экрана ударила по глазам и Сэм практически сразу же потянул ленту уведомлений сверху вниз. И, как оказалось, потянул он её для того, чтобы обнаружить одно пришедшее сообщение от Дина.
Некоторое время он бездумным взглядом смотрел на экран и хмурился. Несколько неожиданно было получить его от него, тем более в этот день. Сэм не думал, что Дин решится написать ему. Ведь знал, что там будет. Знал, и вряд-ли что-нибудь мог с этим сделать.
Стук сердца отразился в ушах - и Сэм зашёл в его чат с Дином.
«Ты придёшь на похороны?»
Сообщение своими словами въелось в глаза Винчестера.
Нервный вздох сорвался с его губ, и Сэм выключил телефон, так и не ответив на пришедшее сообщение. Подавив глухую горечь в горле, он вернул взгляд на парня, что как раз таки накрывал крышечкой стакан среднего размера.
Сэм поднялся со стула и всё так же молчаливо оплатил покупку, забирая раф себе. Но, на удивление, не сразу пошёл по направлению к двери, обрывая всё взгляды и разговоры на корне.
Хотелось отвлечься. Хотелось срочно отвлечься.
- Вы принципиально не носите бейджиков? - поинтересовался он.
«Ричард» поднял на него взгляд и едва заметно склонил голову к плечу.
- А вы принципиально хотите запомнить имя каждого, кого встречаете? - парировал он, вытирая серой тряпкой пару капель, что он оставил. После чего повернулся к сидящему ещё с той самой секунды, как сюда зашёл Сэм, пышного человечка с тонкими усиками, которого Винчестер не заметил, и окликнул его: - Хэй, сэр! Этот парень хочет знать имя каждого, кого встречает! Как вас звать? Ему до смерти интересно!
«Сэр» оторвал несколько отрешённый взгляд от ноутбука, за которым работал у окна, и криво усмехнулся им двоим.
- О, как печально! Ты смотри, он не хочет, чтобы ты знал его имя! - «Ричард» практически незаметно соскользнул с «вы» на «ты», но несколько сбитый с толку Сэм этого и не заметил.
- Прошу прощения, мне было просто интересно, - буркнул он, отступая к выходу. Честно говоря, этот день катился к какому-то чёрному, непробиваемому дну. Даже худшему, чем подозревал Сэм. - Ещё раз приношу свои извинения.
Растянувшаяся тишина прервалась новой, тихо заигравшей на фоне музыкой, доносящейся из небольших колонок, прикреплённых к потолку.
Если бы Бобби или тот же Дин были рядом, - вдруг подумал Сэм, - они бы наверняка отреагировали на эту ситуацию как-то вроде: «Да и хуй с этим всем, парень».
Но их рядом не было. Был только Сэм со своим паршивым настроением, с которым идти на работу нельзя было, - часто в такие дни случались неудачные фотосессии для клиентов, - и бариста за стойкой, явно раздражённый всем происходящим. В том числе, и прошедшим минутой ранее телефонным разговором.
- Эй, парень, - вдруг окликнул его явно стушевавшийся «Ричард». - Пардон. Не хотел.
Сэм остановился рядом с выходом, - и в его голове уже образовалась новая мысль о том, что они сейчас выглядят максимально странно и глупо перед тем пышным человечком с усиками, чья душа практически сливалась и не была различима перед душой баристы. После чего развёл руками, мол, ничего страшного, и, возложив руки на ручку двери, бросил через плечо:
- День отстойный сегодня, - осторожно выговорил он.
- Не то слово, - последовал (облегчённый что-ли?) ответ. - А бейджиков принципиально не ношу. Не нравятся они мне, вечно тянут куда-то одежду, оттягивают её. Неприятно, одним словом.
- Ясно, - в последний раз молвил Сэм, наблюдая, как рыжие оттенки виновато переливаются под тусклым светом гирлянд. Развернувшись к «Ричарду» лицом, он выдохнул, беря себя в руки. - Сэм. Не «парень». Сэм.
- О как, Сэм, - усмехнулись ему. Оттенки рыжего потеплели, становясь более плавными, тонкими. - А на бейджике было бы «Габриэль».
«Значит, не Ричард. Ну и чёрт с этим», - насмешливо заметил внутренний голосок.
Сэм медленно кивнул. После чего, сжав в руках стаканчик с рафом, развернулся и вышел на улицу, позволяя прохладному ветру ударить его по лицу, а мурашкам холода разбежаться по щекам и скользнуть за воротник.
Дверь за ним закрылась, прерывая звон колокольчиков над его головой, и, как и вчера, оторвала его от скрытного созерцания расползающейся по всему помещению рыжей, как лиса, души.
И это была душа Габриэля.
***
На самом деле, день не был так уж плох. Просто начался он паршиво, - размышлял Сэм, глядя на проносящиеся за окном отрывки пейзажей задумчивого Канзаса. Телефон всё ещё оттягивал его карман, а мысли, как и души вокруг, создавали разнобой из слов и оттенков, отчего в голове Винчестера творился подлинный хаос.
Но, прислонившись горячим, как пара углей, лбом к холодному окну маршрутки, Сэм утонул в мимолётной тишине. Глаза прикрылись, темнота нахлынула и утопила в своём отсутствии эмоций и прохладе стекла. Так было хорошо, - так было очень хорошо, даже не смотря на неприятно подпрыгивающий по кочкам и часто останавливающийся в небольших пробках транспорт.
Раскрыв глаза, Сэм отстранился от окна и предался очередному налёту... Всего. Шмыгнув носом и активно потерев его, Сэм поудобнее уселся на кресле и вновь уставился на окно перед собой, вынимая наушники из ушей. Скоро была его остановка.
«Ты придёшь на похороны?»
Сэм моргнул и поджал губы, чувствуя себя мерзко.
Нет.
Нет, он не пойдёт ни на чьи похороны. В особенности, похороны его отца.
По крайней мере, он не имеет на это никакого права. Совершенно.
«Если ты сейчас уйдёшь - можешь не возвращаться», - сказал ему Джон, когда Сэм настоял на своём желании учиться в Стэнфорде.
Вот, что он отчётливо запомнил от отца, кроме вечных конфликтов, проблем, наказаний и прочего. Того человека, что играл с ним в бейсбол во дворе их дома, не было с девяти его лет, с того первого и последнего пожара, унёсшего жизнь Мэри Винчестер. И искать того человека в его же могиле даже звучало абсурдно. Глупо. Не в стиле Сэма, сбежавшего от руки отца из-за желания стать чёртовым юристом - а после, и фотографом с весьма успешно продвигающейся карьерой.
Словно опомнившись, Сэм натянул наушники назад, не понимая, зачем их вообще вынул. Снова эта рассеянность. И снова она отразилась в нём, когда он, по приближении к своей остановке, поднялся, хватаясь за поручни, и едва ли не рухнул лицом вниз из-за никому не мешающих ног девушки рядом. Она начала бормотать извинения, но Сэм, прикрывая глаза, чтобы не видеть её явно виноватой души, пулей выскочил из маршрутки, оказываясь на промозглой улице и подставляя всё тело ветру.
Он любил рассматривать чужие души. Но чаще всего эта любовь приходила во время фотосессий, где он мог насладиться ею сполна. Не чувствуя её давления, - словно объектив камеры являлся его защитным куполом, что не пропускал эту яркую смесь через него.
Сейчас же, когда он оказался на улице, никакой защиты не было. Бесконечное количество душ вокруг вызвало в нем невыносимое чувство тревоги, и ледяной поток паники захлестнул его. Чтобы укрыться от этого давления, Сэм свернул в безлюдный переулок, прячась за высокими стенами многоэтажки. Быстрый шаг к фотостудии - единственное, что сейчас могло хоть немного приглушить тот ураган, что сковал его.
И сковал настолько, что он даже не смог ответить Дину, всего лишь одним словом - «нет».
***
Фотостудия, привычно хмурая для каждого посетителя, встретила Винчестера привычной тишиной и пустым залом, куда ещё не сбежались ни Чарли, ни Гарт, ни Эйлин. Сэм вновь прибыл первым.
Стащив по пути всю верхнюю одежду в виде куртки, он прошёл дальше. Глаза скользнули по аппаратуре, поехали дальше и остановились на закрытой двери своего кабинета, - одного из четырёх. Сэм с лёгкой улыбкой отворил её и некоторое время просто простоял на пороге, не решаясь входить. Словно любуясь.
Кабинет Сэма напоминал скорее склад забытых воспоминаний: горы вещей были разбросаны по всему периметру, а на стенах - бесконечный ряд фотографий. И пускай то всего-лишь тусклые копии, - для Сэма они становились окнами в души людей, призрачными отражениями, видимыми лишь ему одному.
Небольшой стол был завален документами, ручками, парой книг; поверх всего этого бедлама лежал лэптоп, чуть дальше от него - фотоаппарат, его старый добрый, но верный друг.
Сэм практически с благоговением взял его и взвесил в руке. Приятная тяжесть. После чего с ним же и упал на чёрного цвета кресло с мягкой кожаной спинкой. Прокрутился в нём, разглядывая обклеенные фотографиями людей стены. И поставил ноги на пол, тормозя, но продолжая рассматривать.
Души в фотографиях не двигались. Лишь приятно оседали застывшими слоями на своих обладателей. Сэм глянул в сторону занавешенного тёмными шторами окна, не пропускающего дневной свет. И, наконец, включил настольную, не присоединённую к розеткам проводами лампочку. Она стояла поодаль от всех бумажек, на которые только-только упал взгляд Сэма.
«Разберёшь договоры завтра, лады?» - вспомнилась просьба Чарли, и Сэм подтянул к себе хранящую их папку, что предвещала часы работы над ней. Вот только не прошло и с десять минут, как Сэм уже отложил документы, не находя в них ничего интересного. Хотя договор с одним голубоглазым парнем выглядел довольно заманчиво, - парень был модельной внешности, если честно, - но больше ничего в бумажках он не увидел. Все заказы были типичными - то требовались семейные фото, то портреты. Потому Сэм с дивным спокойствием откинулся на спинку кресла и растёр лицо руками, надавливая на глаза.
Сегодня документы не имели значения. Значение имел только вот этот треклятый телефон, в котором держалось не удалённое Сэмом сообщение. И сами клиенты, естественно.
Вскоре к нему заскочила Чарли, она беспрерывно что-то рассказывала, но Сэм слишком быстро утратил нить разговора, время от времени поглядывая на телефон. Брэдбери явно заметила, что Сэм какой-то растерянный, потому просто отдала ему пару заказов на сегодня и предупредила о некоторых заурядных делах, которые также придётся сделать.
Привычно, да. Непривычно стало только тогда, когда Сэм остался наедине с самим собой в кабинете. Снова. Покрутил в руках телефон, зашёл в чат с Дином. Посмотрел на написанный ему вопрос и напечатал быстрое и решительное «нет» на клавиатуре.
«Звони мне чаще», - попросил его Дин. А Сэм снова пренебрёг его просьбой, превращая всё, что происходило сейчас, в пустую, углубляющуюся пропасть между ними.
Стерев к чертям сообщение, состоящее из трёх букв, Сэм вышел из чата и зашёл в контакты, где выше, в помеченном им в «Экстренных», муляло перед глазами крупное имя: «ДИН».
Глубокий вдох, выдох, и Сэм набрал номер Дина, прикладывая телефон к уху. Длинные, тягучие гудки ударили по ушам, раздражая своей громкостью тишину, поселившуюся в его кабинете. Фотографии окружили его, они казались такими огромными, всевидящими со своими душами, но Сэма они успокаивали, потому что не наваливались волнами, а послушно замерли. И когда гудки прекратились - это успокоение стало единственным куполом, отгородившим Сэма от залёгшего внутри него страха.
- Сэмми, - раздался немного искорёженный динамиками голос. И звучал он довольно удивлённо. - Салют.
- Салют, - отозвался Сэм. Это прозвучало максимально глупо.
После чего они заговорили вместе. Одновременно.
- Прости, что прерываю...
- Не стоило писать сообщение...
Сэм заткнулся, давая Дину договорить. Дин глубоко вздохнул - усталость прочувствовалась в этом тихом свистящем «с-с-с-у...», - и продолжил:
- Говорю, сообщение то не стоило писать. Ясное дело, что ты не придёшь, просто хотелось убедиться, - затараторил Дин довольно быстро. - Человек с него был такой себе, но мы были его единственной семьёй. Он был единственной семьёй нам, Сэм. Я просто...
- Я не хочу, - наотрез отказался Сэм.
Дин, кажется, принял его решение окончательно. Сдаваться, естественно, не собирался, но решение брата принял.
- Надеюсь, - осторожно проговорил он, - тот ваш давний конфликт на это не влияет. Не влияет же, Сэм, да?
Сэм не отвечал. Его молчание, наверное, стало гораздо большим ответом, чем все остальные возможные слова, но в то же время его было недостаточно.
Потому, оттолкнувшись ногами от пола, Сэм прокрутился на стуле, созерцая, как всё вокруг расплывается в красках, в том числе, и подглядывающие за ним души, запечатлённые на фотографиях.
Когда Сэм остановился и просто откинулся на спинку кресла, то спокойно, даже равнодушно ответил (собрался с мыслями, слава Богу):
- Он сказал мне: если я уйду - то могу не возвращаться.
Придушенный звук с той стороны трубки был похож на нервный удар самого себя по колену, мол, так я и знал.
- Сэмми, этому конфликту лет десять уже отроду. Вы из-за него разорвали общение, вы... - Дин прервал самого себя, не желая вдаваться в прошлое. - Но пойми же меня правильно. Люди вломились в его дом, грабители, или кто, и они убили его. Джон Винчестер мёртв. Этого не изменить. И твоя вина, не знаю там, что ты ещё можешь чувствовать, - не сдалась тут. Приди и похорони его, Сэм. Да чёрт же тебя дери, не будь ты трусом, а!
Дин вывалил на него всё дерьмо, которое Сэм даже мысленно боялся прокрутить внутри себя. И правильно сделал.
Сэм молчаливо втупился взглядом с потолок над головой. Потолок, по настоянию Чарли, обклеенный золотыми гирляндами-звёздами - практически такими же, как в кофейне. Сейчас они тоже горели, действительно яркие, как настоящие звёзды. И Сэм впервые в жизни почувствовал себя таким далёким от них, как никогда.
А на самом деле, Дин был прав. Правее всех правых. Сэм не просто был далёким от звёзд - он был далёким, трусливым человечишкой по сравнению с ними, огромными, для людей - бессмертными шарами, витающими в бесконечной темноте. До тех пор, пока не взорвутся, не умрут, прямо как любой живой организм.
- Прости, - спустя долгую паузу подал голос Дин. - Я не хотел. Я пытался...
- ...Образумить меня, - закончил за него Сэм. - И ты прав. Серьёзно. Но я не приду. Я не могу, Дин, прости.
Дин раздражённо выдохнул - выдох эхом отразился в динамиках телефона.
- Встреть гостей, - молвил Сэм, продолжая растягивать нить, ведущую в никуда. - Послушай проповеди о том, каким хорошим был Джон и как все будут скучать о нём. Подумай о том, как быстро все эти люди позабывали моменты, когда под дулом пистолета гнали с порога своих домов старого шизофреника, бредящего о демонах, вампирах и прочем. Похорони его, в конце концов. Но разыгрывать этот спектакль я не буду. Не смогу, Дин.
- Меня зовут, - резко прервал его Дин. - Прости, Сэм. До созвона. До встречи. Как выйдет.
И звонок прервался, образуя многоговорящие гудки.
Сэм некоторое время сидел в безоговорочном молчании. Оно настолько сильно давило на уши, что Винчестер покрутил головой в попытках размяться. Телефон стал неподъёмным грузом в руках, потому вскоре оказался лежащим на столе вдали от всего хлама, горой сваленного на стол.
Сэм медленно протёр руками лицо в попытке избавиться от огромнейшего желания забыться в парочке стаканов крепкого виски, всегда стоящего за стеклянной дверцей на полочке у Гарта.
Во чёрт... Вот чего он не ожидал, так это того, что они оба с Дином сейчас вывалят всё накипевшее друг другу. Он только хотел...
- Так и будешь сидеть тут и отсиживать свою задницу? - голос Гарта, отворившего дверь его каморки, вывел Сэма из прострации, и он дёрнулся в его сторону. - Там же указано время. Там всегда указано время. Давай. Клиент твой.
- Что? - тупо переспросил Сэм, поднимая на него стеклянный взгляд.
- Фотосессия. Земля вызывает Сэма. На его любимое дело. Давай, Сэм, - бросил Гарт, оглядывая хаос, творящийся вокруг Сэма, в его же кабинете. - Тебя ждут. Ну?
- Кто?
- То ли «Кэс», то ли «Кис», не знаю. Его имя сродни средневековому.
- Понял. Я уже забыл кто там и когда там. Прости, - машинально извинился Сэм, поднимаясь со стула и мысленно выбрасывая из головы разговор с Дином. Об этом он подумает позже. Если подумает.
Гарт медленно покачал головой, а глаза так и говорили: «Вот балбес». После чего развернулся и вышел из его кабинета, больше ничего не сказав.
Винчестер подхватил свой любимый фотоаппарат со стола и последовал за Гартом, выходя наружу. Дневной, не покрытый пеленой спокойного золотистого света от гирлянд-звёзд, ударил по глазам. Сэм закрыл за собой дверь на ключ, который спрятал себе в карман, и прошёл вперёд.
На чёрном кресле, на самом его краю сидел черноволосый парень, расположившись на той части их основной залы, где чаще всего они фотографировали людей. Где начиналась работа.
Стоило Сэму посмотреть на него, как резкое, грубое разграничение между его личной жизнью и работой провелось само собой. Два разных мира. И каждый из них был одинаково важным.
- О, мистер Винчестер, верно? - парень мгновенно поднялся, соскакивая с возвышения, на котором стояло то кресло и которое высотой было Сэму по пояс. - Я некоторое время думал, что вы не придёте, к сожалению.
Это был парень, фото которого Сэм видел в договоре, лежащем поверх других документов. Единственное лицо, которое он запомнил среди всех остальных. И эти голубые глаза, буквально прожигающие взглядом его изнутри, что даже с обычной фотографии были на удивление особо заметные.
А душа... Душа была светло-голубой. В некоторых местах изумрудной, переливающейся оттенками, задерживающейся вокруг головы и спускающейся к ногам. Необычная, определённо. Сэм редко встречал такие, потому его взгляд с лёгким любопытством очертил всю фигуру клиента перед ним, переходя с чёрных волос и спускаясь к носкам его классических ботинок.
И чёрт знает, как к нему обращаться. Имени Сэм не помнил.
- Прошу прощения за опоздание, - Сэм усмехнулся и протянул руку для краткого рукопожатия. - Напомните ещё раз, пожалуйста, стиль съёмки?
Парень помедлил, и Сэм уже хотел убрать протянутую для рукопожатия руку, чувствуя себя неловко, - как тот всё-таки шагнул вперёд и осторожно вложил свою тёплую ладонь в хватку Винчестера, что кратко её сжал и отпустил. После чего последовал к аппаратуре, куда сразу же примостил фотоаппарат.
- О... обычная? - парень неловко моргнул, смотря на удаляющегося Сэма с неким недоумением.
Сэм повернулся к нему.
- Портрет? «Fashion»? В стиле «Lifestyle»? Для социальных сетей? Что именно вы хотите видеть? Как хотите, чтобы я вас сфотографировал?
Парень потоптался на месте, явно не зная, что ответить. Он выглядел сбитым с толку, на что Сэм только медленно покачал головой. Подобные люди, не знающие что к чему, естественно уже попадались. Как попадались и критики, оценивающие каждый его шаг. Как и те, кто казался в глазах Сэма профессионалом в деле фотографии.
- Вам фотография нужна в полный рост или же до плеч? На белом фоне? С какими-то реквизитами? - попытался выражаться чуть более просто Сэм. - Для соц. сетей или же для документа? Для себя?
- О, - парень понимающе кивнул. - Я понял, о чём вы. Наверное, в полный рост. И... И я не уверен, но...
- В полный рост, в «Lifestyle»! - окликнули Сэма, перебивая парня, что говорил раньше. - Разберёмся по сути дела. А ты, Кассандра, должен был дождаться меня, прежде, чем идти сюда.
В их фотостудию размашистым шагом вошёл второй парень, с нахальной улыбкой на губах и какой-то неуловимой искрой в карих глазах. И рыжий, бесконечный рыжий ворвался внутрь комнаты, неся с собой яркость, живущую ранее только в кофейне, рядом с рафом и именем причудливого парня за стойкой.
Это был Габриэль.
И его появление стало совершенно неожиданным.
Стащив с плеч синее пальто, Габриэль повернулся в поисках вешалки, и Сэм, медленно подняв руку, до сих пор удивлённый, указал туда, где висела его куртка. Габриэль понятливо кивнул и направился в её сторону.
Он даже виду не подал, что знаком с Сэмом. Винчестер отмер спустя долгую секунду и направился к фотоаппарату, проверяя заряд батареи, карту памяти, чистоту линз - привычная рутина, за которой скрывалось его наблюдение за Габриэлем. Тот подошёл к парню в бежевом плаще, поправляя ему воротник, и что-то тихо начал говорить, слышимое только ему одному.
Договорив, Габриэль повернулся к Винчестеру.
- Кем вы приходитесь друг другу? - поинтересовался Сэм, пытаясь придать голосу ноток профессионализма и не отвлекаться. - Это семейное фото или что-то другое?
Выдержав паузу, Сэм внимательно посмотрел на двоих. Их лица выражали замешательство, словно что Габриэль, что парень в плаще не знали точного ответа на самый обычный вопрос.
Тишина, тягучая, странно грозная, принесла с собой небольшое беспокойство Сэму, что убедился в наличии всего нужного на фотоаппарате и быстро просмотрел наличие нужной аппаратуры вокруг. Всё было на месте.
Вот только ощущение того, что что-то было не так, оттягивало внутри Сэма... Всё.
- Нет, - наконец ответил Габриэль, делая глубокий вдох и хлопая парня в плаще по плечу. Спустя миг он отошёл в сторону. - Кастиэль будет один. Я пришёл проверить, что всё в порядке. Заполню там документы, и всё прочее, это на мне. Оплата тоже на мне. Короче, когда закончите, позовёте. Кофе прилагается, или и тут мне его нужно будет делать?
Сэм хмыкнул без доли веселья. Он видел, как рыжие оттенки души беспокойно скачут, словно не могут найти выхода. Не могут найти своего покоя. Не могут. Не могут. Не могут.
Они терялись, запутывались, скользили на пол и не чувствовали себя так оглушающе спокойно, как та яркая душа «Кастиэля». Тянулись к ней, но сразу же отступали, - и это выглядело так необычно, что Сэму очень сильно захотелось запечатлеть их вместе.
Но, подавив ненужные порывы, он указал на выход и ответил:
- У нас нет кофе. Но оно есть в кофейне напротив. Возможно, не такое вкусное, как...
- Да-да-да, - поспешно перебил его Габриэль, направляясь к выходу. - Сообщите мне, когда закончите. Не испорть кадры, Касси.
Кастиэль молчал, возвращаясь в исходное положение - спиной к возвышению, за которым начиналась съемочная площадка. Габриэль тем временем быстро накинул пальто, расправляя его по всей своей фигуре одним движением, одёрнул рукава. После чего неуловимым движением распахнул дверь и сразу же за ней и скрылся.
Между Сэмом и Кастиэлем повисло молчание, которое последний всё же решился прервать.
- Мой брат отвечает за всё, - спустя долгую паузу молвил он, поднимая растерянный взгляд на Сэма, что сосредоточенно изучал своего клиента. - Я не сильно смыслю во всём этом, потому его направили... Потому я попросил помощи у него, - поспешно исправился он. - Когда мы приступим?
Глубокий вдох - выдох. В голове проскочила мысль о том, что от работы нужно отделять не только личную жизнь, но и размышления. Они слишком отвлекают.
- Сейчас.
- Это хорошо.
Сэм не задавал вопросов и не пытался завести разговор. Выровнял камеру. Выбросил из головы Габриэля, - с необычной лёгкостью, раз уж на то пошло. И подошёл к Кастиэлю.
«Ну, пошло-поехало», - подумалось Сэму, и он приступил к фотосессии.