13
Детектив Эдвард Стюарт лежал на полу в незнакомой ему комнате, небрежно завёрнутый в чёрный поэлителеновый пакет. За окном гремел гром и жуткий ливень разливался по улицам ночного Хоуп тауна. Стюарт никак не мог взять в толк, в какой момент его жизнь достигла этой точки невозврата. Было ли это в день странного убийства? Тогда ли, когда начались видения? Когда он дал обещание старому цыгану?
Впрочем, теперь это было неважно.
Детектив Эдвард Стюарт лежал на полу в незнакомой ему комнате, небрежно завёрнутый в чёрный поэлителеновый пакет, не в силах пошевелиться, потому что обе его ноги были отрублены по колено и он потерял слишком много крови, чтобы у него оставались силы на что-то ещё, кроме ожидания. На лестнице послышались тяжёлые шаги нескольких пар ног...
Дверь отворилась...
-Что значит, недостаточно улик?!,-Харрисон Гейзенберг с размаху перевернул стол в кабинете Росса,-Человека выкрали, практически у нас из-под носа, вырвали ему волосы вместе с мясом, долбанули железкой по голове, а нам недостаточно улик?
Он рвал и метал, разбрызгивая слюну. Росс сидел, понурый и убитый, в своих мыслях .
Он уже потерял Майки и не мог потерять ещё и Эдварда. Эти двое были ему, как сыновья и его сердце разрывалось от мысли, что он может потерять их обоих.
Голове раскалывалась.
-Знаешь, что?,-вдруг сказал Харрисон,-Я не собираюсь сидеть здесь, с тобой, старый кретин и смотреть, как ты грызёшь себя. Ты так и не сообщил Лили, что Майкла больше нет. Я этим и займусь. А ты приведи свои мысли в порядок и побыстрее собери штат для поиска Стюарта. Его жизнь, может быть, висит на волоске.
Гейзенберг вышел из перевёрнутого вверх дном кабинета, закрыв дверь с такой силой, что со стены упали и разбились несколько рамок с фотографиями.
Росс думал, как ему поступить, но не пришёл ни к чему лучшему, как что ему стоило бы позвонить Эмили и поставить её в известность о том, что с Эдвардом произошло то, что произошло. Она ведь наверняка будет переживать и сама потребует ответов.
Трубку взяла служанка, у неё был противный, раздражающий тоненький голосок. Саймон начал чертыхаться на неё по чем свет стоит, потому что девушка рассусоливала каждое его слова, но никак не могла просто подать трубку своей хозяйке. Потом, наконец-то, ответила Эмили:
-Да?,-голос звучал как-то неестественно
Росс,сам не ожидая, что прозвучит так, словно ему всадили нож под ребро, сказал :
-Эдварда украли...,-в ответ слышалась только сбитая с толку тишина,-Приезжай в участок, я всё тебе расскажу,-трубку бросили. Может, стоило действовать более хладнокровно? Но нет. Его отцовское сердце разрывалось и ему нужно было излить своё горе кому-то, кто поймёт это и не осудит.
Харрисон Гейзенберг курил в гостиной дома на Лудлет-стрит, сидя на диване, перед истошно орущим в слезах ребёнком и матерью, смотрящей пустым взглядом перед собой . Там, где совсем недавно они так безмятежно проводили время всей толпой . Теперь же в воздухе стоял запах смерти, кофе и сигарет.
Когда обнимающая сына Лили хоть немного вернулась к реальности, то Харрисон тут же спросил:
-Было ли в его поведении что-нибудь необычное в последнее время?
Она подумала, протекал опухшие глаза, погладила голову Филлипа и ответила:
-Всё казалось, как обычно. Единственное, я часто замечала его записывающим что-то в тетрадь.
Да, в обычную тоненькую тетрадь.
Раньше такого за ним не наблюдала, сам понимаешь, если он и писал что-то в бумажном виде, то только редко и по великой нужде.
-Где эта тетрадь?-Гейзенберг подумал, что, может это станет зацепкой
-В последний раз он писал в ней той ночью, когда вы все ушли, перед своим отъездом. Если я не ошибаюсь, она должна была остаться где-то в здесь, в зале, но я её не видела. Можешь поискать.
Следующие тридцать минут Стюарт рылся по всей территории дома Джорданов, но тетрадь ему удалось найти не в гостиной, а в наглухо закрытом сейфе, стоявшем в шкафу спальни Майкла. Ключ от сейфа же он нашёл во время поисков, упрятанном в произведениях Мольера на книжной полке.
Лили позволила ему забрать тетрадь с собой. Полное безразличие связал её своими тесными узами, но иначе произойти просто не могло. Под звуки сопения Филиппа, который уже не мог плакать,
Гейзенберг покинул дом своего покойного друга и, сев в автомобиль, открыл тетрадь и начал читать.
Записи Майкла Джордана
Запись 1:
Я не спал всю эту проклятую ночь, чувствую себя овощем. Как только вернулся прошлым вечером, перед глазами всё стояло это месиво из людей, словно галлюцинацию, я видел его везде: на диване в своем доме, рядом с Лили, на полу в гараже, в окне соседнего дома.
А ещё, звук. Какой-то странный звук, похожий на вихрь, постоянно доносится откуда-то вдали.
Почему я вообще пишу тоже странно. Мысль, навязчивая, как дерьмо, прилипшее к подошве, не исчезала из головы с момента, как я попрощался с Эдом. Словно кто-то вдалбливал и вдалбливал её мне в череп, против моего желания. Отвратительно. Но вот я: сижу-пишу.
Решил взять отгул на ближайшее время. Странное чувство
Запись 2:
Вышел из дома ближе к обеду и дошёл до Вашингтон-стрит. Компульсивное желание добраться до истины своими методами не давало мне спокойно даже есть. При том, какая-то слабость взяла тело, когда я уже хотел всё-таки не брать отгул и вернуться к работе.
Заметил Харрисона, подъезжавшего к дому номер пять, где стояла машина с цистерной. Подождал, когда он зайдёт и сбил замки у нескольких домов, пару из которых уже проверяли прошлым вечером.
В доме номер четыре я ковырялся долго, очень долго. Идиоты не удосужились всё тщательно проверить, ну или хотя бы запустить сюда Эда, чтобы он всё послушал.
Долго думал, почему Часы с кукушкой не работают. Оказалось, что внутрь механизма была переделана кнопка, мешавшая птичке вылетать. Естественно, нажал её.
Прямо посреди чертовой гостиницы, в деревянном полу, открылась лестница, ведущая под землю, уходящая куда глубже и ниже маленького захламлённого подвала.
Долбанулся головой, но всё же спустился.
Помещение представляет собой треугольник, стены завешаны старыми фотографиями местных земель, записями и кое-каким вечно повторяющимся рисунком. На столах лежали разные книги, карты и пару банок с непонятного вида чёрной плесенью внутри. крутящейся и извивающейся, реагировавшей на каждое мое движение, словно я её чувствовал-не рискнул притронуться.
Как я понял, в городе орудует какой-то культ, но ни название его ни божество или мистификацию, которой они служат, мне так и не удалось выяснить . При том, истоки свои он берет чуть ли не с конца девятнадцатого века, с самого основания Хоуптауна, когда отцы-основатели вырубили здесь леса и построили поселение. Судя по записям, некий Альберт Эйзенхауэр, живший подозрительно долго старикашка, рождённый в аж в середине восемнадцатого века, был лидером группы основателей , но его и стёрли из истории.
Он, в свою очередь, стал прародителем секты, а знания, которыми он делился с последователями, черпались им из некоторой книги, упоминания которой были практически везде. Что-то, называемое «Некрономиконом». Жуткое название.
Среди гор материала я нашёл одну особо интересную вещь. Книга без названия, без заглавия или автора-толстый и древний фолиант. Слова мне не совсем понятны, хотя язык, на котором она написана, явно английский. Забрал с собой, для подробного изучения.
Я буду пока изучать то, что обнаружил. Чуть позже, если эта внутренняя слабость отпустит меня, расскажу всё Эдварду, а там и остальным.
Далее, я набросал знак, которой присутствовал на каждой фотографии, на каждом исписанном листе.
Запись 3:
О боги, это выше моих сил!
Остаток дня, я читал книгу, заперевшись у себя в кабинете. Позднее, я вышел, чтобы размяться и посмотреть на небо, когда я устремил взгляд на закат, сияющий голубой купол треснул и грязные облака сгустились надо мной в причудливом вихре красок и мрака и из тьмы той на меня взирало само трёх- глазое Бытие, сама суть жизни, само гребаное существование, во власти истребляющего всё отчаяния.
Я забежал в дом и с тех пор сижу, выглядываю в окно, а Филлипп все спрашивает «Что с тобой, Папа?» Как я могу обьяснить своему дорогому чаду, какие умалишенные создания живут на этом свете, какие неподвластные человеческому уму явления способны перевернуть всё и вся?
Запись 4:
Мне не стоило и открывать эту книгу. Какого дьявола так вообще произошло?
Теперь, мысли о неизбежном преследуют повсюду, сплю плохо, слышу шорох со всех сторон, но уже не страшно. Нужно продолжать исследование. Содержание книги не уместится на этих страницах даже вкратце, не потому, что оно так запутано, но потому, что страницы начинают фактически гореть желтым пламенем, если я пытаюсь написать на них хоть слово из этой проклятой штукенции.
Я купил информацию через закрытый интернет-сервер и отправился в ночь за истиной. Мне удалось проследить за несколькими подозрительными типами, которые по описанию напомнили некоторых из исчезнувших жителей Вашингтон стрит, действовал каждый из них как минимум слишком осторожно, скрытно, все озирались по сторонам. Однако, я нашёл несколько локаций в нашем городе, которые, как я предполагаю, имеют определенное отношение к сектантам: дом номер семь по Грей-стрит, дом номер один на Сент-Луиза эвеню, бар «Осьминожка» в пьяной гавани и заброшенный отель «Валькирия» на Драйзер-стрит. Нужно будет проверить на днях.
Запись 5:
Я не знаю, что будет дальше.
Уехал обратно в дом номер четыре, поменял замки, чтобы никто, кроме меня, не имел доступа к тайне.
Читал долго, вглядывался в месиво из банки. Оно смотрело в меня.
Потом позвонил Эдвард.
Напомнил, что у меня сегодня день рождения. Я сказал, что болен.
Вспомнил, что обещал Филлипу, что мы пойдём в кино сегодня.
Озвучил это.
Конечно, нужно без лишних праздненств сегодня, вернусь и буду продолжать поиски.
По роковой случайности, я задел банку. Она упала и треснула. Чёрное существо -теперь я убедился, что это был живой объект- выскользнуло наружу, показав зелёные, трубчатые глазки, поксилась сначала на меня, а потом на выход. Я не успел и опомниться, как скатавшись в сферу, оно исчезло из комнаты с хлюпащими звуками. Что я натворил, о господи! Я молю создателя, чтобы эта тварь сдохла где-нибудь в болотах.
Запись 6:
Вечер весь перевернулся с ног на голову. Вечеринку на день рождения никто не отменял! Я даже слёз сдержать не смог от разочарования, но пришлось притворяться счастливым. В достаточной мере напившись, мне наконец-то удалось поспать прямо за столом, хоть и недолго...
Сон, бывший скорее предзнаменованием грядущего-настолько реален он был, что я мог, чувствовать, ощущать его, показал, как мы с Харрисоном движиемся в вечерних сумерках по лесу и, проходя за желтую линию ограждения, находим истерзанное туловище Эдди, с прорубленой надвое головой, из которой сочилось космическое абсолютие.
Ужас и ярость наполнили меня, я понял, ЧТО сотворило это с моим братом, как я не успел опомниться, а Харрисон исчез и я стоял перед своим домом. Дверь была разбита, доски и щепки валялись со всех сторон.
Зайдя внутрь, я увидел Филиппа и Лили, истерзанных в клочья, внутренности их были раскиданы по всему дому. Везде была чёрная слизь. Я рыдал. Это был самый дерьмовый и, по совместительству, самый реальный из всех снов в моей жизни.
Потом, шорох, который я слышал так долго, прозвучал чуть громче. Мне показалось, что мой слух словно чуть обострился и я наконец смог расслышать женские, мужские, молодые и старые, хрипящие, сиплые голоса:
«Это твоя вина»
«Ищи его»
«Брошь! Заставь его её проглотить!»
«Только так ты спасёшь их»
Толчком меня выдернуло из сна.
Я по-прежнему сидел на кухне.
Было невероятно темно, но в моей ладони что-то поблескивало. То была брошь. Маленькая, чуть ржавая, старая уродливая брошь в виде желтого треугольника.
Но я почувствовал, что за сила в ней таится. Предчувствие подсказывает мне, что монстр прячется в лесу. Я чувствую его. Через брошь, я слышу его зловонное дыхание, чувствую, как он извивается на земле в восточной части леса.
Сейчас, я соберусь на охоту.
Найду эту тварь и прикончу её.
На рассвете я буду уже дома, не имея малейших сомнений в том, что моя семья в безопасности.
Харрисон Гейзенберг сидел в своём автомобиле и раз за разом перечитывал записи. Он не был шокирован. Его напрочь выбило из реальности. Когда же ему удалось взять верх над собой, своими домыслами о том, что Майки, возможно, имел проблемы с головой, он вырулил с парковки и нажал на педаль газа. Времени на скепсис не было. Эдвард, быть может, прямо в этот момент борется за свою жизнь и нужно было действовать.
Действовать как можно скорее.
Когда Гейзенберг вбежал в развороченный им же кабинет шефа полиции Хоупатуна, там происходила сцена Потускневший Росс сидел всё в той же позе, пока заплаканная Эмили, одетая в то, что попало ей под руку, и спокойная, сдержанная, ещё более лохматая, чем обычно, Лозар спорили о том, жив ли Эдвард или нет и о причинах смерти Майкла.
Дженнифер участвовала в этом фарсе больше ради развлечения. Ей хотелось вывести эту противную девчонку на эмоции, а за Стюарта она почти не переживала, ведь знала, что он сильный мужчина потрясающей воли, которого не так просто сломить меняющимся обстоятельствам. Джордана ей было жаль, но она понимала, что такова была судьба.
Саймон недовольно потирал переносицу и уже думать забыл про боль в голове, которая стала самоотклонение нестерпимой, что он научился её терпеть.
Харрисон заорал так, что было слышно на всех этажа здания:
-Заткнитесь к чёртовой матери!
На него сразу же обратили внимание.
Без лишних прелюдий, он выложил всё, что узнал. Глаза на лоб полезли у всех.
Даже Лозар подняла брови, явно не ожидая подобного.
-Это чушь собачья,-плюнул Росс
-Мне насрать, что скажешь ты или твоя хозяйка,-огрызнулся Харрисон, кинул злобный взгляд на Лозар и обратился к Эмили,-Эмми, если эти два придурка не захотят оказать нам поддержку, мы с тобой вместе поедем по всем местам, которые указал Джордан и попробуем найти Эда там. Конечно, есть вероятность, что никакие культы его не крали, но это единственное , что приходит на ум, в свете последних событий.
Роззи вытерла слёзы и слегка заплаканным тоном благодарно сказала:
-Я с тобой, Харри. Спасибо тебе
Саймон Росс ждал реакции Дженнифер, но увидел, что та молча, выжидающе и требовательно смотрела на него.
Он почувствовал, чего она хочет.
-Значит так. Ладно.
Делимся на четыре группы.
Эмили и Дженнифер, вы поедете вместе с шестью нашими людьми на Грей-стрит. Ещё пятерых , под командованием Харрисона, мы отправим на Сент-Луизу, столько же в «Осьминожку», сам я поеду в «Валькирию». Предосторожности не помешают, поэтому операция будет ни чем иным, как штурмом. Всех копов вооружим до зубов, а вы, дамы,-он посмотрел на девушек,-держитесь сзади,,но будьте начеку. Не исключено, что потребуется и ваша помощь,-потом, он крикнул в отрытую дверь,-Где тот малец, который нашёл Майкла?
В комнату зашёл тот самый молодой полицейский, которого Харрисон встретили вместе с Эдом. Сейчас, при детальном рассмотрении, Гейзенберг предположил, что юноша не старше двадцати-двадцати двух лет. Это был совсем юный, кудрявый,
афроамериканец с голубыми глазами.
Его большие губы не дрогнули, а сердце было спокойно, когда он четко и ясно отрапортовал перед своим Боссом, его легендарным напарником Харрисоном Гейзенбергом и чудовищной властительницей всех полицейских судеб Дженнифер Лозар.
-Ирвинг Саммеди, сэр. К вашим услугам, сэр.
-Поедешь со мной. Я не могу тебя отправить командовать одним из подразделений спецоперации, однако возьму тебя под опеку в свой отряд. Посмотрим, как ты себя проявишь.
-Сэр, Спасибо сэр,-отчеканил молодчик, смотря перед собой в стойке смирно.
-Отставить, юнец. Без этого давай. Это приказ,-он не дал тому ничего больше сказать и обратился к окружавшим его,-У вас полчаса. Собираетесь, обзваниваете медиков. Хотя бы по два человека должны поехать с каждой группой, на всякий случай. После этого, выезжаем.
Полицейские были собраны, одеты в бронежилеты и шлемы, у каждого на поясе висела кобура с пистолетом, в через шею был перекинут автомат. Четыре крупные машины были поданы и, ровно через тридцать минут, началась операция по вызволению Эдварда Стюарта .
Взятые штурмом дома номер один и семь содержали в себе комбинации притона, борделя и, как ни странно, культа. Всего арестованных было двенадцать человек в одинаковых чёрных балахонах.
Как позже выяснилось, все эти люди были пропавшими без вести резидентами Вашингтон стрит. На допросах они, однако, проявили только агрессию, параноидальные настроения и признаки ряда психических заболеваний, вызванных, как предполагается, частым употреблением наркотиков. Групповые Галлюцинации для этих субъектов также не являлись редкостью. Их всех дружно отвезли в участок, где поместили в клетки, пока что, как подозреваемых.
Роззи и Лозар были разочарованы таким уловом, но им не оставалось ничего иного, кроме как сидеть в кабинете Росса и выжидать.
Группа, отправившаяся в Пьяную гавань, доложила, что показания были не верны, ибо за исключением пары мелких мошенников и грамма гашиша им не удалось найти в «Осьминожке» ничего незаконного или подозрительного.
Саймон Росс, Ирвинг Саммеди и несколько вооружённых до зубов копов, которых можно было бы принять за головорезов, если бы не полицейские значки на форме, поверх бронежилетов, вышли из транспорта на опустелую улицу перед отелем «Валькирия» освещаемую таинственно-багровым лунным светом и щедро поливаемую всё расходившимся ливнем.
План действия был продуман заранее.
Поэтому, они просто вломились внутрь, выбив закрытую изнутри дверь в два удара.
Холл отеля был залит мягким светом десятка фонарей стоявших по разным углам-признак того, что кто-то здесь всё же есть. Они видели сквозь сумерки, что путей внутри отеля всего три и каждый из них ведёт наверх: центральная, самая большая лестница, помогавшая в иные времена попасть гостям в из комнаты и две боковых, ведущих к комнатам для персонала.
Они медленно, с оружием наготове, пошли вперёд. Ирвинг шёл так, чтобы если на Росса нападут, успеть принять удар на себя.
Откуда-то слева послышались шаги нескольких людей. Вся толпа полицейских скооперировано отреагировала выхватив стволы и тыкая ими в краснеющий полумрак. Трое мужчин в чёрных плащах с бледной, идеально белоуса кожей, обтягивавших их лысые головы, остановились глядя на них не мигающими бесцветными глазами.
-Лежать, руки за голову!,-прокричал Ирвинг, наставив свой М-9 на стоявшего в центре
-Мы сделали то, что, должно,-обезличенным голосом сказал тот,- Но мы не успели. Вы пришли слишком рано. Слишком рано,-Он резко поднял руки в воздух, чтобы продемонстировать, что они обе заляпаны кровью. То же самое сделали стоявшие с двух сторон от него
-Лежать, я повторяю!,-Саммеди взвёл курок.
Стоявшие по бокам подчинились, но а третий произнёс:
-Я провожу вас к нему. Идёмте за мной,-он отвернулся и, пошатываясь, пошёл вверх по лестнице, потом развернулся и строго, хотя по-прежнему как-то мёртво, добавил:-Но только вы двое. Больше людей там не нужно.
-Мне кажется, это ловушка,-прошептал Ирвинг Россу, в то время, как пара пришедших с ними копов повязывала лежавших на полу
-Идём,-решительно сказал Саймон. Он знал, этого хотела бы Дженнифер.
Теперь, когда эта мысль посетила его, он понял, что, возможно, настоящей причиной его трепета и подчинения этой женщине был не страх, но совсем другое чувство.
Они поднялись вслед за сектантом наверх по скрипящей лестнице, в конце которой была гнилая, растрескавшаяся дверь.
Культист толкнул дверь. Дверь отворилась.
-Где он?!-Росс и Ирвинг вбежали в маленькую комнатку мимо поклонившегося в никуда мужчиной. Вариантов было немного. За стеклом единственного окна мелькали вспышки молнии, освещавшие почти пустую комнату. На трухлявом деревянном полу валялось несколько вешалок и длинный целлофановый пакет
Росс сразу понял, что к чему, с ужасной мыслью «если я не успел?» подбежал к пакету и начал доставать его содержимое. Ему хотелось вопить от волны боли, настигнувшей его сердце , ибо страдала не столько голова, сколько душа.
Маленький, съёжившийся, бледный и худой, лишённый нижних конечностей, еле живой Стюарт, завёрнутый в то, что когда-то было его одеждой, смотрел на него сухими глазами, которые, казалось, излучали само солнце, тонкая полоска губ была поджата, костлявые руки лежали вдоль тела, а обрубки ног, окутанные грязными тряпками , уже не кровоточили, однако лучше от этого не становилось.
Ирвинг при виде этого зрелища, подошёл к склонившемуся кульисту и без всяких проявлений чувств на лице выбил тому пару зубов.
Росс и Саммеди спустились по лестнице вниз, неся на руках Эдварда, тело которого весило, на самом деле, ничуть не больше тридцати килограмм, но им сложно было признать, что любой из них унёс бы этого ещё недавно здорового и огромного человека в одной руке.
Саймон крикнул медиков, шепнул полицейским, чтобы те обыскали здесь всё и доставили всех сволочей в участок.
Врачи прибежали с носилками и были ошарашены состоянием Эдварад и вообще тем фактом, что тот был ещё жив.
Погрузив тело на носилки, они вынесли его из отеля «Валькирия» прямо под ливень.
Пока его несли до автомобиля, Стюарт, поливаемый дождем, смотрел полными смиренного знания глазами в небо, на невероятных размеров алую Луну.
- Спящий в тюрьме лишён крупицы света
А свет есмь ключ второй , а свет красного цвета,-были первые его слова за долгое время. Они прозвучали четко, ясно и решительно. Но ливень поглотил их в своём шуме. И только уродливая желтая брошь в виде треугольника на его груди отозвалась легким тревожным свечением в начинающемся бесконечном кошмаре.