Эпилог
Сахалин был уже близко. Спустя несколько часов ко мне в каюту пришла Лера и протянула кусок бумаги, свернутый наспех, совсем неаккуратно. Слезы на ее глазах уже высохли, но выглядела она подавленной. Думал, она снова уйдет, оставив меня одного, но вместо этого она присела рядом и сказала:
— Я звонила в порт. Все, кто был там, погибли. И Максим тоже.
— Прости. — Больше сказать было нечего.
— Я уже говорила, что ты не виноват, — она смогла улыбнуться, только улыбка получилась совсем не радостная.
— Я знаю. Просто не могу справиться с этим. Я оплачу тебе дорогу обратно в Красноярск.
— Спасибо, но я туда не вернусь. Максима нет. Его уже отвезли в морг, родители заберут его. Мать меня ненавидит, друзей больше нет. Мы с тобой были не в самых лучших отношениях, но кроме тебя у меня, похоже, никого не осталось. Пожалуйста, не бросай и ты... — Девушка всхлипнула и принялась вытирать слезы рукавом. Я притянул ее к себе и молча обнял.
Выйдя на палубу, я достал записку из внутреннего кармана куртки и пробежался глазами по написанному. Все, что она сказала мне в темноте, слово в слово было отображено в этом письме. Взгляд остановился на словах о телефоне, который она подбросила в чемодан. Я помнил все, будто это было только вчера. Как был обескуражен, прочитав сообщение. Как Полина разблокировала телефон буквально с первой или второй попытки. Ничего тогда не вызывало во мне сомнений. А оказалось обманом. Марина не хотела уходить, но почему она покончила с собой, в чем она была ее вина?
"Теперь я никогда об этом не узнаю. И буду дальше винить самого себя за то, что случилось. Прости, Марина. Ради бога, прости меня. Я дурак, я идиот, каких не бывает на свете".
Выпустил письмо из рук, и его тут же унес ветер. Я мог оставить его на память, но такая память не была мне нужна. Немного постояв и выкурив пару сигарет, я вернулся в каюту и попросил у Леры зеркало. В последний раз я смотрелся в него несколько дней назад. К бритью наощупь я уже привык, но это мне больше было без надобности. Из зеркала на меня смотрело лицо. Мое лицо. Слегка небритое и помятое, но живое.
Тьма ушла, и больше не вернется. Никогда.