Наркоторговец

Полдень.

— Чёрт возьми! Где этот гребаный Ян Тук? Почему и он не звонит? Что, блять, происходит? Бесит.

Парень с чёрными, как смоль волосами, и не менее тёмными глазами, которые горели от ярости, уже злится не на шутку. Второй день он бьёт и мечется, сметает всё на своём пути, будто не угомонимое торнадо. Смерч, крушащий мир — его стихия. Он не огонь, что пламенем выжигает кожу. Не лёд, способный до смерти заморозить человека. Чонгук — разрушающий жизни и судьбы людей, возникший столь же неожиданно, как и природный ураган, и надвигающийся безжалостно, словно предвестник конца. Кара настигает, не дожидаясь оправданий. Сегодня утром его повар приготовил как всегда шикарнейший завтрак, по его мнению, но Чонгук так не считал. Жестоко наказал своего подчинённого практически ни за что. Сначала Чон позвал этого повара и тот, естественно, подумал, что господин хочет его похвалить за прекрасные блюда, которые мужчина готовит только для него и самые, что ни на есть особенные. Гук является знатным ценителем деликатесов и экзотических блюд, поэтому еду и того, кто её делает Чон любит не меньше, чем себя. Постоянно выписывал комплименты повару и ценил этого человека, неимоверно повысил зарплату и приставил личную охрану, которая, к сожалению, не смогла уберечь повара от самого Чон Чонгука.

Есть поверие, что Бог способен одарить тебя всем, чем пожелаешь: золото, счастье, здоровье, и даже жизнь. Он добр и снисходителен, но также, способен забрать то, что дал. Бог дал, Бог взял. Именно Богом люди и считают Чона. Будешь полезен ему и поклоняться станешь — твоя жизнь повернётся сладкой и беззаботной, ну а назойливой преградой окажешься — и раздавит.

|FLASHBACK|

В этот раз Чон Чонгук позвал повара не на похвалу, а на смерть. Мужчина, с как всегда широкой улыбкой до ушей, подходит к Чонгуку, но эту улыбку снимает резкий удар головой об стол.

— Что это? Ммм? — парень больно сжимает шею пожилого мужчины и вглядывается в капающую кровь из его носа. — Скажи мне, блять, что это за завтрак? Может ты меня ещё мусором кормить будешь? — Чонгук снова резко ударяет повара головой и перестаёт держать свою агрессию под контролем.

— Я-я... я же готовил всё как обычно... — судорожно заикаясь, произносит прижатый лицом в тарелку повар.

— КАК ОБЫЧНО? ДЛЯ МЕНЯ ТЫ ДОЛЖЕН ГОТОВИТЬ ВСЕГДА ОСОБЕННО, УРОД, — срывается Гук, и до скрежета сжимает челюсть, никто из персонала не смеет перечить хозяину и даже не смотрят в его сторону.

Все стоят не двигаясь, боясь попасть под горячую руку и огрести в два раза больше. Продолжалась эта чудовищная сцена относительно недолго. Чонгук свернул повару шею и приказал убрать тело. Жить с таким монстром персоналу очень трудно, каждый день, как на ножах. Единственное, что их здесь держит, так это огромная зарплата. Ведь даже у уборщицы Чонгука она выше, чем у какого-нибудь типичного начальника офиса.

|END OF FLASHBACK|

С самого утра, раздражённый, злой и чертовски нервный Гук сидит в кресле своего кабинета и перебирает важные бумаги, держа в одной руке стакан с виски, а в другой какой-то документ. В дверь доносится дрожащий, и довольно неуверенный, стук, заставляя парня, пытавшегося сконцентрироваться на строчках в документе, поднять гневный взгляд.

— Что? — грозно спрашивает он, сильно сжимая стакан, что аж побелели костяшки.

— Господин Чон, — секретарша аккуратно выглядывает из-за двери, опасаясь, что нечто тяжёлое или же острое полетит в её сторону, и поклонившись, заходит в кабинет, — Звонили из больницы. Чон Хосок пришёл в себя.

— Ясно, — поднялся он с места и, взяв пальто, надевает на себя. — Я поеду в больницу. Ты пробила ту девчонку?

— Да. Ким Дженни. Двадцать лет.  Работает, точнее работала, в прессе, компании «NewSdAys». После того интервью её уволили. Живёт в районе Каннам с подругой.

— Родители?

Пока девушка зачитывает по планшету найденную информацию, Чонгук внимательно всё слушает и с особым интересом следит за нервничающей секретаршей. Брюнет кладёт айфон в карман угольного пиджака и мельком взглядывает на наручные часы, демонстрирующие всю власть и богатство Чона. На его руке красуются знаменитые часы марки «Joaillene manchette», состоящие из чистейшего белого золота, инструктированные одиннадцатью камнями оникса и внушительной группой из пятисот семьдесяти шести бриллиантов. А сам циферблат — серебряный, и покрыт он стеклом из сапфира. Гук выходит из-за стола и бёдрами об него облокачивается, руки складывает на груди и на девушку смотрит, хмуря брови.

— Мать бросила её уже давно, а вот отец...

— Что он?

— Её отец работал в этой же компании и он копал под ваших отцов. После чего пропал. Хоть в деле написано, будто он пропал без вести, все уверены, что его убили...

— ...наши папаши, — продолжил Чонгук, и уставше выдохнув, проводит ладонями по лицу.

— Да, Господин.

Секретарша опустила планшет и скрестила руки за спиной. Ожидает, пока босс отпустит её и сама за ним наблюдает. Видит, что в замешательстве находится, и что делать с этой журналисткой — тоже не знает. Не тот случай, где одна смерть сможет наладить дело и поселить тишину в мире средств массовой информации. Сейчас пристальная слежка идёт за компанией и этой девушкой, а потому следует предпринять нечто иное. Тихое и незаметное.

— Так она решила отомстить за смерть родного человека? — задумался Гук, ведь ему знакомо это чувство, чувство жажды мести. Когда только одно это слово уже самим смыслом жизни твоей становится.

— Видимо.

— Чимин и Юнги снова собираются в Лос-Анджелес на сделку в казино. Найди какого-нибудь переводчика и отправь с ними, — Чон хватает ключи от джипа со стола и направляется на парковку компании «GOLDEN WORLD».

***

Элитная больница ничем особо не отличается от обычной, разве что условиями. Но тот же неприятный запах лекарственных препаратов, те же белые халаты и белоснежные стены. По коридору прогуливаются больные, стараясь хоть как-то себя развеять, а из угловой палаты доносятся крики и звуки чего-то падающего на пол.

— Айщщ... — парень сильно зажмуривает глаза и стонет в голос. Лежит на мягкой белой койке и ногами дёргает так, словно его здесь на куски разрезают. — БЛЯТЬ, НУ БОЛЬНО ЖЕ...

Хосок удивительный человек, с какой стороны не посмотри. Это тот человек, который первый идёт в самое пекло, без защиты и подстраховки встаёт перед пулями и с людей спокойно способен снять скальп. Бесстрашен и совершенен в своих принципах. Но ровно до того момента, пока на его видимости не появится человек в белом халате, представляющийся медицинским работником. Это нечто ужасное для Чона, травма с детства или же просто фобия, сам ещё не разобрался. Но то, что даже само слово «больница» вызывает дикий страх — факт, от которого Хосок не может избавиться. Хо лучше тридцать пуль за раз получит, чем на пять минут зайдёт проверить своё горло у врача. И уже за сегодня пять раз пытался смыться из этой «тюрьмы пыток». Однако, Чонгук достаточно прекрасно знает свою правую руку, также, как и о его фобиях. Поэтому сразу же приставил охрану в больницу, вот только не за тем, чтобы защищать Хо, а чтобы удержать этого парня в лапах врача.

— Послушайте, вам лечиться надо! Пулевое ранение, это шутки что-ли? — злится медсестра, пытаясь уже в третий раз сделать укол Хосоку.

— ДА ОТВАЛИ ТЫ ОТ МЕНЯ С ЭТОЙ ШТУКОЙ, ИДИОТ! — Чон орёт на врача, который собирается поставить капельницу, и замахивается кулаком, чётко давая понять свои намерения, если хоть как-то эти иголки притронутся к его коже.

— Терпите! Капельница, по-сравнению с пулей, ерунда. Удивительно, что её вы вытерпели, а капельница, видите ли, больно делает.

— Действительно.

Хосок поворачивается к двери и замирает, глядя на ухмылку Чонгука, что довольно подходит к нему и осматривает светлое и просторное помещение, словно специально не обращая своих глаз на Хо. А Хосок чувствует себя ужасно и отвращение испытывает к самому себе, и не из-за раны, и даже не из-за больницы, а из-за того, что подставил Гука, не смог выполнить задание и, думает, что утерял самое важное для себя — доверие Чона.

— Чонгук?! — резко подскакивает тёмноволосый с койки, но медсестра заставила лечь обратно.

— Я на минуту.

— Я не ожидал, что он пушку с собой таскает...

— Успокойся, — перебил Чонгук. — Я послал за Сон Тэ твою собаку, но он уже второй день не звонит. Я, в принципе, ему сказал не звонить пока не найдёт.

— Я всё сам сделаю, — Хосок снова начинает вставать, но теперь уже Чонгук рукой опускает его обратно.

— Лежи, ты и из палаты не выйдешь. Кишки твои по полу собирать не стану.

— Это мой косяк! И теперь у меня с этим сукиным сыном личный счёт, — сжимая зубы от злости, произносит Хо.

Вернуть свой статус и доверие Чонгука очень важно для него, хоть ничего из этого парень и не терял. Гук не считает, что он облажался и верит, что тот мужик получит своё и именно Хосок будет тем, кто накажет Хона. Главное, чтобы Хо смог восстановиться после травмы и чувствовал себя хорошо.

— Хорс... — наклоняется босс к лицу и треплет его волосы, — ...будь на твоём месте кто-то другой, я бы уже давно вырвал хребет и скормил собакам. Но только ты можешь правильно выполнить стоящее дело. Поэтому прикрепи свой зад к кровати, слушай врачей и глотай таблетки! Если не имётся, то закадри медсестру, — Чонгук кивает врачу и направляется к выходу. — Залатай себя Хорс, у меня дела.

Чон вышел из палаты, оставив врача и трёх медсестёр на съедение Хосоку. Парень закусывает губу и понимает, как Гуку важно его здоровье, однако, не говорит об этом в слух.

— Этот мужик никогда не скажет «Я тебе доверяю...» — пробубнил себе под нос Хосок. — Ну чё стоишь? Ставь капельницу, придурок! — ложась на подушку, Хосок обращается к врачу и сильно зажмуривает глаза, а зубами сжимает одеяло.

***

— Куда, Господин? — спросил шофер, как только Чонгук сел на заднее сиденье, откинув голову назад.

— В клуб... мне надо отвлечься, — доставая телефон, произносит парень.

*Входящий вызов: Ян Тук*

— Я думал, ты уже сам из страны свалил, — поднял трубку Чон.

«— Я не справился, простите босс.»

— Айщщщ... — раздраженно прошипел Чонгук, — Конкретнее.

Чонгук является тем, кто сохраняет терпение до последнего, считая, что только на свежую голову можно что-то адекватно решить. Вывести такого человека весьма трудно, однако, в последнее время это перестаёт быть сложностью. Либо Чонгук теряет нервные клетки день за днём, либо все вокруг знают его слабые места. Но второй вариант невозможен. Гук сам не знает, где его слабое место...

«— Мы проверили все аэропорты, но он нигде не был зарегистрирован. Все камеры проверили, но пусто. Пару человек из персонала в аэропорте Инчхон сказали, что видели этого человека здесь.»

— И куда он, блять, мог деться? Испарился?

«— В стране его точно нет,» — на заднем фоне слышны голоса диспетчеров, объявляющих следующий рейс и звуки уже взлетающего самолёта. — «Но рейсов в тот день было очень много. Скорее всего, он регистрировался под фальшивыми документами.»

— ИЩИ ЕГО, ГДЕ ХОЧЕШЬ, НО ЧТОБЫ НАШЁЛ! — хлипкая ниточка нервов с громким треском оборвалась, да так, что крики Чонгука больно врезались Туку в барабанную перепонку. — ИНАЧЕ ТЫ ЗАЙМЕШЬ ЕГО МЕСТО, И ПОВЕРЬ... ОНО НЕ ЛУЧШЕЕ!

Гук выключает свой телефон, швыряет на сиденье и, закрыв глаза, трясущимися руками массирует переносицу. В такие моменты Чонгук всегда вспоминает слова своего деда, которые он ценит, уважает и действительно считает истиной: «Никто не справится с твоим дерьмом лучше, чем это сможешь сделать ты...». Как бы хорошо Хосок или же ещё кто-то не выполняли свою работу, дело не будет закончено идеально. Потому что само понятие «идеальности» у каждого человека своё.

— Езжай быстрее в клуб, — начиная обратный отсчёт с десяти, успокаивая себя, приказывает водителю и приоткрывает окно, впуская свежий, вечерний воздух.

— Да, Господин!

***

Сегодня ночью Дженни собиралась наконец-то, в коем то веке отдохнуть и выспаться, но Лалиса не позволила провести свободный вечер в компании телевизора и кровати. Хотя такая перспектива времяпровождения вечера в тишине вполне устраивала Ким и казалась заманчивой. Стоило Дженни лишь прилечь, как в комнату вбежала подруга и буквально стащила с желанной постели. Монабан сделала одной знакомой бесплатную фотосессию на свадьбу и та, в знак благодарности, подарила девушке два вип билета в дорогущий ночной клуб «ÎMPULSĘ». Лиса как раз из тех людей, которые любят вести активный образ жизни и развлекаться на полную катушку. Поэтому все попытки Джен остаться дома оказались тщетными. Через час девушки уже были готовы. Ким нехотя нацепила самое красивое платье из своего гардероба — чёрное обтягивающее с переливающимися вставками на талии, что очень подчеркивало её стройную фигуру, и чёрные матовые туфли на высоком каблуке, облицованные симпатичными бриллиантами на шпильке. Лицо Дженни в элегантном макияже, а волосы аккуратно уложены, завиваясь в лёгкие волны. Лиса же, любя изысканный стиль, надела нежно-розовую блузку с изумрудными камнями вдоль плеча, белоснежную юбку и столь же белоснежные туфли, сделав не очень яркий макияж на лице. Девушек благополучно до клуба довезло такси и они отправились в ночное приключение. Именно так и думала Дженни, поскольку в её сердце поселилась некая тревога и, видимо, не собиралась покидать. Что-то нехорошее предчувствовала девушка и нервно кусала свои губы, стерев тин.

(mp3: 32Stitches — Olympus)

Яркие вспышки светомузыки ослепляют у порога, толпа людей не даёт пройти, танцуя и прыгая, громкая музыка и резкий запах алкоголя сразу же врезаются при входе в клуб. Чувствуется загруженность заведения, хоть вход в него достаточно и дорогой. Огромная неоновая вывеска клуба с его названием переливается и играет под ритм музыки в помещении. Пройти возможно только по билетам и строго по дресскоду. Половина находящихся здесь уже в стельку «счастливые». Одинокие в пьяном сне обнимают барную стойку, парочки сосутся в тёмном углу, а первые встречные уже разошлись по приватным комнаткам доставлять друг другу эйфорию. Чтобы попасть в вип зал нужно пройти мимо танцпола. Что и делают две девушки. Лиса настолько впечатлена данным заведением, что не может перестать осматривать его, тем не менее, Джен совсем не оценила. Подобного рода развлечения не в её стиле, и даже рядом не стоят. Ночное заведение действительно завораживающее, яркое и очень красивое. Барные стойки сделаны из стекла, под которым бьёт сильный неоновый луч, создавая какую-то магическую атмосферу, пол также собран из какого-то высокопрочного стекла и излучает насыщенные краски, подсвечивая всё.

— Господи, здесь так круто! — восхищается Лиса, медленно проходя сквозь толпу и пытаясь перекричать оглушающую музыку.

— Что? — не расслышала Ким.

— Круто тут говорю.

— Ага, очень.

Дженни саркастично улыбается и закатывает глаза, корчась от чьих-то рук, дотрагивающихся до её плеча. Все люди, находившиеся здесь, невольно касаются друг друга, так как народу на танцполе слишком много, а места становится всё меньше.

— Пошли в наш зал, там не так много народу.

Девушки спокойно шли в глубь клуба, обходя пьяную массу людей и желая поскорее уже приземлиться на вип диван, в вип помещение и пить свои вип напитки. Это было единственным, чего сейчас сильно хотела Джен, но сильная рука какого-то человека из этой толпы больно схватила за локоть и притащила брюнетку к себе.

— Йа, пусти, — Ким старается вырвать руку из крепкой хватки незнакомца, но он лишь грубее сжимает руку.

— Красотка, хочешь поразвлечься? — мужик нагло лезет целовать и пошло водит ладонью по ягодицам Дженни.

Девушка чувствует подходящую к горлу панику, а бесполезные попытки на освобождение усугубляют состояние страха. Становится трудно дышать, а руки перестали слушаться. Джен бьёт нахала другой рукой, но она явно слабее, чем этот мужик, и не способна дать отпор.

— Да пусти же... отстань! — Дженни глазами ищет Лису, но она куда-то пропала, затерялась в массе людей и совершенно не виднеется. — Отвали от меня, не трогай...

— Да не будь ты такой, тебе понравит...

— Йааааа, кого я вижу. Снова вы? — знакомый голос перебивает мужика и в ещё больший страх вгоняет, нежели этот пьянчуга. — А я смотрю, мисс Дженни в свободное от работы время любит развлекаться, — парень вальяжно подходит к паре и закусывает нижнюю губу.

Всем нахальным взором по фигуре Ким проходится и свои оценки выставляет. Заинтересованно приподнимает подбородок и сухие губы языком смачивает, ведь видит и прекрасно понимает в какой ситуации оказалась девчонка, а помогать совсем не хочет. Лишь довольно ухмыляется и изъять у неё информацию жаждет.

— Слышь, чувак, найди себе другую, эту я взял, — возмущается незнакомец, будто имеет на это полное право.

— Да отпусти ты, — Дженни продолжает молча вырывать свою руку, игнорируя Чонгука, помощи у которого она сама никогда не попросит.

— Заткнись! — мужик замахнулся, чтобы ударить Джен, но Чонгук перехватил его руку, удерживая над головой. — Ты чё творишь козёл?

Теперь уже пьяница замахнулся на Чона, но тот первым ударил его в живот, от чего мужик скрутился от боли и завалился на пол. Настолько пьяный, что, кажется, он завалился просто потому, что хочет спать. Гук злобно обдаёт незнакомца своим жутким взглядом и наклоняется к нему, словно вожделеет добить его, увидеть первые капли крови и проследить как долго будут капать последние, ибо тот посмел поднять свою ничтожную руку на Чонгука.

— Мы же разговариваем, а ты лезешь, — спокойно произносит брюнет. — Дженни, может быть присоединитесь? — парень переводит взгляд на Ким и так невинно улыбается, будто пять секунд назад это не он хотел выпотрошить мужика на полу.

— Нет уж, спасибо, — резко ответила она, и направилась в свой зал под пристальный взгляд Чонгука и скулящими стонами побитого.

Дженни шла с дрожащими ногами и не знает — дрожат ли они от того, что к ней лез пьяный мужик или от того, что она встретила Чонгука. На нейтральной территории встретить его действительно страшно, Джен опасается за жизнь, поскольку знакома с таким типом людей и отчётливо представляет всевозможные последствия. Пока Дженни шла в своих мыслях врезалась в Лису, которая бросилась обнимать подругу.

— Господи, Джен, ты где была? Я развернулась, а тебя нет.

— Долгая история.

— Пошли уже, вот держи пропуск, — Лиса протянула голографическую картонку.

— Нам надо уйти, здесь Чон Чонгук.

— Что? — Лиса шокирована и настроение начинало уже стремительно падать, но портить вечер Монабан не хотела, поэтому быстро приходит в себя. — Ну и плевать, что он нам тут сделает? Пошли, я не хочу, чтобы он испортил вечер. 

— Он уже испорчен... — пробубнила Ким.

***

Спустя час.

Вип зал неистово великолепен и гораздо спокойнее. Всё пространство в тёмно-фиолетовых тонах с блёстками и драгоценными камнями, неоновые фонари сверкают на каждом шагу, воздух здесь чище и кислород насыщенней. Сидеть на мягком кожаном диване одно удовольствие и народу не столь много, что очень нравится тихоне и любительнице спокойствия — Дженни.

— Джен, пошли танцевать, — уже в сотый раз кричит Лиса, заглушая музыку.

Девушки в этом клубе уже час и Лиса хорошо напилась за это время, в принципе, как и Дженни, а также Лиса подцепила какого-то симпатичного парня. Они танцевали и веселились, но Ким просто тонула в алкоголе и одиночестве. Ей хотелось забыться, напиться настолько, чтобы не помнить не только этот день, но и ещё несколько лет из своего прошлого.

— Не хочу, отстань.

— Ну ты чего? Такой вечер классный.

— Я сказала отстань.

— Айщщ, как хочешь, — Лиса идёт дальше танцевать, а Дженни уже пьёт не мартини, а соджу, ловя на себе странные взгляды бармена, который этим выводит девушку.

— Вот же. Вас наверное за пьянство часто увольняли, — язвит подошедший Чонгук, облокотившись на спинку дивана перед Дженни.

— Твою ж... опять приперся. Меня увольняли только один раз, и то из-за тебя... козлина.

Пьяная Дженни — это бомба замедленного действия, способная в любой момент взорваться, задев всех вокруг. В таком состоянии девушке абсолютно всё равно с кем спорить, ругаться или даже драться. Просто говорит всю правду в лицо, не стесняясь себя и не боясь никого.

— Да ты уже в стельку, — ухмыляется Чон, и садится напротив, а Дженни залпом выпивает стакан соджу, не смотря на Гука. — Мне любопытно. Что же за доказательства у тебя есть на меня? Я уверен, что они ошибочны, — парень надеется, что в опьянении журналистка всё ему выдаст, поднесёт на золотом блюдечке и вычеркнет себя из его списка проблем.

— Ты думаешь, раз я пью, то расскажу тебе всё? Я вообще всё прекрасно понимаю, я почти не пьяная, — Ким повышает голос и звонко ставит стакан. — И спасибо тебе говорить не буду. Я засужу тебя, — Дженни ставит руки на стол и, впритык пододвинувшись к лицу Гука, хмурит брови и что-то угрожает пальцем. — Такой как ты должен сидеть в тюрьме.

— А силёнок хватит? — Чона смешит эта ситуация, на него первый раз так кричат и осмеливаются приблизиться настолько критично. — Ты даже на ногах еле стоишь.

— Да пошёл ты, я спокойно дойду до дома, а потом засужу. Сначала дойду. И сразу засужу. Андрст...анрден... — журналистка пыталась сказать на английском слово «Understand», но раз за разом терпела неудачу. Сейчас длинные слова давались ей с огромным трудом, — Ты понял.

Дженни встаёт, поправляет немного задравшееся платье и, схватив Лису за руку, тянет с танцпола в направлении выхода. Чонгук проводил девушек насмешливым взглядом, ему так понравилась эта сцена, что он аж громко засмеялся.

(mp3: Chase Atlantic — Church)

— Ахах, чёрт, наивная дура, — брюнет поднёс стакан с виски к губам, как что-то заметил. — Что это? — это была маленькая сумка, Ким забыла, видимо, он открыл её надеясь найти информацию, что она на него накопала. Но кроме запароленного телефона ничего стоящего не обнаружил. — Отдам кое-кому, может найдёт, что интересного для меня, — ухмыльнулся сам себе парень, убирая забытый девушкой сотовый телефон в свой внутренний карман пиджака. Поднося бокал с элитным алкоголем к губам, Чонгук не успевает сделать и одного глотка, чтобы ощутить обжигающий привкус виски, как возле него появляется уже навеселе девушка и тут же начинает разговор первой.

— Какой красивый, почему же ты один? — Чонгук заметил, как та прикусывает свою нижнюю губу, не сводя с него глаз. Да она же раздевает его глазами, а он и не против.

— Ждал, — пошло ухмыляется парень и сделал заветный глоток горячей жидкости. — Ждал пока встретится сексуальная особа.

— Не поверишь, я тоже... — Чон видит, как она вновь прикусывает губу и кивает ему в сторону.

— Может это судьба? Выпьем?

— Выпьем, но только в постели, — она одобрительно кивает в знак согласия, а Чон, в свою очередь, одним глотком опустошает хрупкий бокал с элитным напитком, который так приятно обжигает его горло, и хватает эту девчонку за руку, ведя в заветную комнату.

Кареглазому была необходима разрядка тела, после такого дерьма. Он был зол, поэтому церемониться с дрянной девчонкой, которая сама подошла к нему, не станет. Как и всегда с любой из этих шлюх.

Бесцеремонно бросая пьяную особу на кровать, Чон скидывает с себя пиджак и откидывает неподалёку стоявшее кресло, следом стягивает с себя чёрную футболку, которая присоединяется к пиджаку, а сам выжидает пару секунд, ловя на себе восхищённый взгляд девушки. Вновь ухмылка слетает с его губ, а девка сползла с кровати и стоит перед ним на коленях, поспешно освобождая того от чёрных обтягивающих брюк. Её ручонки начинают так нежно, с нажимом гладить член, который увеличивается в размерах от манипуляций и уже стоит колом.

— Хватит играться, — грубо и властно произнёс парень, запуская пятерню в волосы незнакомки, которая, как послушная собачонка, в миг обхватывает губами головку члена.

Чон ощущает, как её шаловливый язычок умело проводит по головке и медленно начинает брать глубже, от чего слышится первый и такой тихий, срывающийся с губ парня стон. Сжимая волосы сучки в руке, насаживает её на свой член сильнее задавая свой ритм. Грубый и жёсткий. Отчего у девушки выступают слезинки на уголках глаз, которых Гук не замечает. Ему плевать, он лишь продолжает трахать незнакомку в рот. Один, второй резкий толчок, Чонгук вытаскивает член из прелестного ротика девки, хватает её за шею и вновь откидывает на кровать. Задирает алую кожаную юбку и бесстыдно срывает с особы трусики, закидывает её ножки себе на плечи и резко входит в неё во всю длину. Сладкий вскрик ласкает его слух и самолюбие, поэтому не делает паузы, вынимает член и вновь вставляет так же резко,получая новую порцию вскриков, перемешанных со стонами. Каждый толчок груб, он втрахивает её в кровать, видя как девка мечется под ним, громко стонет сжимая в ладонях простынь. Вся комната наполнена стонами и криками шлюхи, пошлыми звуками ударяющихся тел друг о друга, воздух пропитан похотью. Хватает ещё пары толчков, чтобы девица со вскриком кончила и обмякла под ним. Чонгук продолжает долбиться в растраханное тело и, вытащив член, кончает ей на живот, пачкая бирюзовую блузку спермой. Ему плевать, он лишь получил то, что хотел. Как и всегда.