Месть актёра

В коридоре послышались торопливые шаги, за ними — радостные голоса:

— Чжао Цин пришёл!
— Что? И Чжао Цин тоже здесь? Он пришёл навестить съёмочную группу или тоже пробуется?
— Кажется, на пробы. Говорят, он претендует на вторую мужскую роль.
— Если он участвует в пробах, с ним никто не сможет конкурировать.
— Слышала, у него хорошие отношения с режиссёром Лином…
— Он же звезда, так что это нормально — дружить с режиссёром Лином.

Юй Цзинь сидел на стуле и ясно слышал их разговор.

Чжао Цин тоже пришёл.

На пробы — на ту же роль, что и он.

Юй Цзинь слегка усмехнулся, не издавая ни звука. Он ещё не придумал, как будет мстить, а Чжао Цин сам пришёл к нему в руки.

Актёрскому мастерству Чжао Цин учился у него. За те три года, что они были вместе, он воспитал этого юного парня, который раньше мог только пялиться в камеру, и сделал из него нынешнего Чжао Цина — самого популярного актёра своего поколения.

Но перед Юй Цзинем Чжао Цин всегда был лишь тем, кого можно повесить и побить.

Когда Чжао Цин прошёл мимо двери, Юй Цзинь поднял глаза.

И в этот момент Чжао Цин тоже повернулся — их взгляды встретились.

Чжао Цин отлично запомнил Юй Цзиня.

На поминальной церемонии по Юй Цзиню в тот день он появился в похоронном зале в чёрном, с белой лилией в руках, источая невыразимое давление.

Точно так же, как сейчас. Один лишь взгляд Юй Цзиня — и Чжао Цин внезапно ощутил, как его окутало гнетущее, пугающее давление. Оно давило, душило, заставляло чувствовать себя неуютно.

Чжао Цин замер, затем резко повернулся и вошёл в комнату.

Он направился прямо к Юй Цзиню.

Никто в комнате уже не думал о сценарии — все смотрели на Чжао Цина.
Увидев, что он направляется к Юй Цзиню, каждый про себя подумал: "Неужели они знакомы?"

Юй Цзинь всё ещё сидел — спокойный, расслабленный, просто ждал, пока тот подойдёт.

Чжао Цин чувствовал раздражение. Сейчас он считается восходящей звездой шоу-бизнеса. Даже суперзвёзды, повстречавшись с ним, не вели себя так, как Юй Цзинь — будто вовсе его не замечал.

Увидев приближающегося Чжао Цина, Юй Цзинь ослабил галстук, встал.

Он был немного выше Чжао Цина, а благодаря своей сильной ауре, казалось, будто Чжао Цин стал на три дюйма ниже.

Настроение Чжао Цина ухудшилось.
Он видел в Юй Цзине всего лишь безвестного актёришку, но тот не только смотрел на него спокойно, но и, похоже, собирался подавить его. Лицо Чжао Цина помрачнело.

Ассистент рядом оказался весьма сообразительным. Увидев, как потемнели глаза Чжао Цина, он поспешил сказать:

— Брат Чжао, до пробы осталось полчаса. Может, сначала пойдём отдохнём?

Чжао Цин не ответил. Вместо этого он спросил у Юй Цзиня:

— Как тебя зовут?

Глаза Юй Цзиня потемнели. Он медленно произнёс:

— Юй Цзинь. Меня зовут Юй Цзинь.

Чжао Цин вздрогнул. Его руки сжались в кулаки, и он с недоверием, взволнованно переспросил:

— Юй Цзинь?

Юй Цзинь чуть наклонился вперёд, его лицо оказалось совсем близко к лицу Чжао Цина. Он тихо прошептал ему на ухо:

— Цзинь, как парча, усыпанная цветами. Скажи, разве это не судьба?

— Ка…какая судьба?..

Юй Цзинь выпрямился, в его глазах мелькнула усмешка:

— Судьба следующей жизни.

Чжао Цин нахмурился:

— Что ты имеешь в виду?

Юй Цзинь спокойно:

— В самом буквальном смысле.

— Юй Цзинь, твоя очередь на пробы. — Гао Син появился в дверях и помахал Юй Цзиню.

Ассистент Чжао Цина нахмурился:

— Разве не Брат Чжао должен был быть следующим? Почему теперь Юй Цзинь?

Тот беззаботно улыбнулся:

— Это указание режиссёра Линя. После проб Юй Цзиня — будет брат Чжао.

Услышав, что это распоряжение Лин Хао, Чжао Цин удержал ассистента, улыбнулся Гао Сину и сказал:

— Мой помощник просто глупит, Брат Гао, не обижайся.

Гао Синь улыбнулся в ответ и жестом пригласил Юй Цзиня следовать за ним.

Юй Цзинь последовал за Гао Сином в комнату напротив.

Как только он вошёл, в него врезалась выбегающая девушка.
Юй Цзинь протянул руку, чтобы поддержать её, девушка тихо поблагодарила, потом оттолкнула его руку и выбежала прочь.
Юй Цзинь заметил слёзы в уголках её глаз.

В комнате Линь Хао был с мрачным лицом и явно срывался:

— Что за черт, присылают каких-то ваз сюда… Нет, та даже вазой не была!

Юй Цзинь тут же понял: девушка, вероятно, была «впихнута» инвестором. Только вот беда — Линь Хао славится тем, что серьёзен в кино. Прислать можно кого угодно, но пройти прослушивание всё равно нужно — иначе всем вон.

Увидев Юй Цзиня, Линь Хао сдержал гнев и сказал:

— Быстро! Постарайся. Только не отрави мне глаза снова.

Юй Цзинь подошёл ближе.

Он должен был исполнить сцену с Гу Суе — одну из финальных сцен пьесы.

Это был длинный проходной кадр. За пять минут — всего одна реплика. Только одно слово:

— Брат…

И всё остальное — игра лицом и глазами.

Юй Цзинь встал под лампой накаливания, и его взгляд начал меняться.

Свет был ярким, всё в комнате было залито светом, но все, кто сидел внутри, внезапно почувствовали, как наваливается тоска и решимость.

Глаза Юй Цзиня менялись: от решимости и ярости — к панике и неуверенности. Его большие, красивые глаза постепенно увлажнились, а бутафорский пистолет с глухим звуком выпал из руки.

Юй Цзинь опустился на колени.

Словно всё его тело в одно мгновение лишилось сил. Рука поднялась к лбу, вяло коснулась его, потом опустилась.

Печаль, как волна, накрыла комнату.

Такой Юй Цзинь — словно сам парень из сценария вышел на сцену. Ему не нужны были слова: игра лицевых мышц, изменение взгляда, выражение эмоций — всё это превращало героя в живое существо, балансирующее между добром и злом.

Боль и отчаяние, борьба между жизнью и смертью — всё это он передал до мельчайших деталей.

Когда слёзы Юй Цзиня упали, и все затаили дыхание, он произнёс:

— Брат…

С дрожью, с приглушенным носовым тоном, в этом слове — вся борьба, страх и печаль.

Перед самым близким человеком, после разоблачения, вся его уязвимость и боль слились в этом одном «брате», к которому он обращался тысячи раз.

Братья стояли друг против друга. Подросток сделал выстрел… и выбрал сдаться.
А сдаться — значит умереть.

Во всей комнате воцарилась тишина. Все сердца колебались вместе с изменением взгляда Юй Цзиня.

Даже когда он встал и снова стал обычным, люди в комнате всё ещё пребывали под впечатлением от боли, которую он только что передал.

В этот момент у двери раздались чёткие, громкие аплодисменты.

Все словно очнулись и повернулись.

У двери стоял Гу Суе, облокотившись на косяк.
Аплодисменты были от него.

Линь Хао вскочил, воскликнул трижды от радости:

— Юй Цзинь! Я не ошибся! Нет, ты даже превзошёл мои ожидания! Прекрасно! Юй Цзинь, это было великолепно! Отличная работа!

Остальные тоже зааплодировали.

Юй Цзинь слегка усмехнулся:

— Спасибо за комплимент, режиссёр Линь.

— Великолепно, Юй Цзинь, ты идеально подходишь для этой роли. Скажу прямо: то, как ты сыграл, будто эта роль была написана под тебя. Не плохо, а просто потрясающе!

Линь Хао был в восторге.
Он похлопал Юй Цзиня по плечу:

— Эта роль твоя, это невероятно!

Юй Цзинь улыбнулся.

С момента, как он пришёл на прослушивание, у него не было ни тени сомнений, что эта роль будет его.
Он не всегда уверен в остальном, но в актёрском мастерстве — он уверен на сто процентов.

Гу Суе подошёл ближе и сказал:

— Юй Цзинь, та сцена была действительно хороша. Нет, правда… очень хороша. С нетерпением жду, когда сыграем вместе.

Юй Цзинь искренне сказал:
— Спасибо, я тоже с нетерпением жду этого.

Линь Хао рассмеялся и сказал:
— Су Е, ты посмотри, у Сяо Цзиня аура ничуть не уступает твоей. Честно говоря, я сам с нетерпением жду вашей совместной сцены под камерой.

Прослушивание Юй Цзиня привело Линь Хао в полный восторг, и он начал называть Юй Цзиня не по имени, а ласково — Сяо Цзинь.

— Режиссёр Линь, Чжао Цин всё ещё ждёт снаружи… — тихо напомнил Гао Син, стоявший рядом.

Линь Хао опомнился, хлопнул себя по лбу и сказал:
— Пусть идёт. Его трактовка этой роли точно не сравнится с Сяо Цзинем.

С этими словами он весело направился к выходу.

Гу Суе заметил сбоку:
— Если ты вот так просто его отпустишь, боюсь, он так просто не сдастся.

Снаружи комнаты Чжао Цин не мог поверить в услышанное:
— Что ты сказал?

Син Син улыбнулся и сказал:
— Режиссёр Линь велел вам пойти отдохнуть. Когда появится возможность — обсудим.

— Что значит "отдохнуть"? Я ещё даже не проходил прослушивание! — громко возмутился Чжао Цин. — Только что Юй Цзинь вошёл, почему он до сих пор не вышел? Что он, весь день будет прослушиваться?!

Син Син неловко улыбнулся:
— Брат Чжао, может, вы пока вернётесь и подождёте новостей…

Чжао Цин оттолкнул его. Тот покачнулся и сделал несколько шагов назад, прежде чем удержался на ногах. Не извинившись, Чжао Цин решительно направился в противоположную комнату, распахнул дверь и вошёл.

Внутри Линь Хао беседовал с Юй Цзинем и Гу Суе. Чжао Цин подошёл к Линь Хао и сказал:
— Режиссёр Линь, Брат Гао только что сказал, что мне лучше пойти отдохнуть. Я хотел бы узнать, не произошло ли недоразумения?

Линь Хао кивнул и ответил:
— Немного недоразумения. Я попросил передать, что, возможно, мы поработаем вместе в следующем проекте. А второго мужскую роль в этом фильме я уже утвердил.

Лицо Чжао Цина сразу стало мрачным. Когда он только что вошёл, он заметил, как весело беседуют Юй Цзинь, Линь Хао и Гу Суе. Теперь, услышав слова Линь Хао, он сразу понял, что тот уже утвердил Юй Цзиня на главную роль.

Чжао Цин был возмущён. В его глазах Юй Цзинь — просто красивый прохожий, а он знал, что Линь Хао выбирает актёров не по внешности, а по актёрскому мастерству.
Какая бы внешность ни была, если нет таланта — Линь Хао не возьмёт.

Чжао Цин не мог поверить, что неизвестный новичок, как Юй Цзинь, смог за столь короткое время покорить Линь Хао своей игрой.

Он сказал:
— Режиссёр Линь, раз уж я уже здесь, может, вы позволите мне пройти прослушивание? Если моя игра вам не понравится, я сразу уйду.

Линь Хао махнул рукой:
— Чжао Цин, дело не в том, чтобы тебе помешать. Просто Юй Цзинь сыграл эту сцену безупречно. В моём представлении он — идеальный кандидат.

Чжао Цин сжал кулаки, стиснул зубы:
— Режиссёр Линь, я всё же хочу попробовать.

В конце концов, Линь Хао разрешил Чжао Цину пройти прослушивание.

Чжао Цин выбрал другой эпизод.
В этой сцене подросток лежит в узком зазоре между металлическими трубами, затаив дыхание, и подслушивает разговор между своим братом и полицией в комнате.
Он не смеет шевельнуться, даже боится громко дышать, чтобы его не обнаружили.

Чжао Цин лежал на полу, плотно сжав губы, с напряжённым и сложным выражением лица. В его глазах читались страх и тревога. Он хорошо передал внутреннюю борьбу и тревожность подростка, прячущегося и подслушивающего.

Но по сравнению с игрой Юй Цзиня, погружённого в роль с головой, выступление Чжао Цина всё же уступало по эмоциональной силе.
Если быть точным, Чжао Цин на протяжении всей сцены старался идеально изобразить тревожность героя, в то время как Юй Цзинь…
Он по-настоящему вошёл в образ.

Он не только правдоподобно изобразил боль и отчаяние подростка, но и — что ещё важнее — сумел вовлечь в сцену всех присутствующих.

Когда Чжао Цин выступал, все ясно понимали — это просто игра.
Когда выступал Юй Цзинь, они все погружались в происходящее.
Казалось, будто они сами оказались внутри сцены, видели настоящего мальчика и ощущали его отчаяние и внутреннюю борьбу.

Чжао Цин долго отрабатывал эту сцену дома, и его агент, и Ху Цзыхэн были уверены — его исполнение безупречно.
Он завершил прослушивание с уверенностью и бросил Юй Цзиню вызывающий взгляд.

Он по-прежнему не верил, что такой "прохожий", как Юй Цзинь, который никогда раньше не снимался, может передать роль лучше него.