Глава 5.
Деревня Марковка, в которой жила бабушка Яры, находилась в очень живописном месте и была названа в честь реки, на берегу которой она расположилась. Сопки, окружавшие деревню плотным кольцом, были покрыты густыми лесами-великанами, хранившими в своих чащах несметные сокровища – ароматные грибы, прячущиеся под папоротниками, и сочные дикорастущие ягоды, сверкающие рубинами и аметистами в зеленой листве. Этот зеленый океан дарил непередаваемое ощущение уединённости, полной отрешенности от грохота городов и удушливого смога. Даже время здесь текло иначе, подчиняясь ритмам природы и тихому гулу ветра в кронах вековых сосен.
Воздух здесь был чистым, хрустальным, напоенным ароматами хвои, нагретой солнцем травы и влажной земли у реки. Небо, не затянутое едким дымом от работающих предприятий, казалось ярче, бездоннее, будто вымытое дождями до сияющей голубизны. Ночью на нём рассыпались тысячи звёзд, и это завораживало Яру. Живя в городе, она могла наблюдать в лучшем случае за одной-двумя тусклыми звёздочками на тяжёлом, затянутом небе, напоминавшем грязное ватное одеяло. Здесь же Млечный Путь стелился серебристой рекой, а звёзды мерцали так ярко, что казалось, до них можно дотянуться рукой.
Несмотря на то, что Марковка была довольно-таки современной деревней, со всеми цивилизованными благами и коммуникациями, здесь сохранился самый настоящий дух русской глубинки, который местные жители очень берегли и всеми возможными силами старались поддерживать настоящий деревенский уклад жизни. Деревянные дома с резными наличниками соседствовали с аккуратными огородами, а запах свежескошенной травы смешивался с ароматом домашней выпечки из открытых окон. Вечерами на лавочках собирались соседи, и тишину нарушал лишь мерный стрекот кузнечиков да далекий лай собак.
О том, как на самом деле удивительно и гармонично здесь сочетались, казалось бы, такие разные миры – вековая тишина лесов и мерцание спутниковой антенны, запах дегтя и жужжание мопеда, – размышляла Ярослава по дороге в лес. С Демидом помириться не вышло: когда подруги зашли за парнем, оказалось, что он уехал с отцом в город и вернуться должен только через два дня.
Несмотря на то, что ссора с другом всё ещё тяготила обеих девочек, Мира и Яра посчитали его отъезд отличной возможностью для того, чтобы сходить тайно в лес. Так им не придётся изворачиваться перед другом, придумывая оправдания и пытаясь улизнуть незамеченными. Они просто ему ничего не расскажут, а находясь за несколько сотен километров, самостоятельно мальчишка узнать ничего не мог. Для девочек всё складывалось невероятно удачно.
Дорога до обозначенного места заняла у них совсем немного времени. Оказалось, добраться туда очень легко, так как к хижине вела широкая, утоптанная тропа, видно было, что сооружением пользовались часто. Да и сама хижина находилась не в глубине леса, как изначально предполагала Яра, рисуя в воображении дремучие дебри, а с краю, на опушке, отдалившись от деревни на расстояние не больше полутора километров. Она стояла на небольшой, солнечной поляне, окруженной стеной высоких елей и берез, шелестящих листвой под легким ветерком.
Строение напоминало избушку из старой сказки, только стояло оно не на традиционных куриных лапах, а на современном, добротно сложенном каменном фундаменте. Но бревенчатые стены, потемневшие от времени и непогоды, тяжёлая, скрипучая дверь, окованная железом, небольшие окна в деревянных рамах с крошечными стеклами и приятный, стойкий запах смолы и хвои, в сочетании с живописной поляной, окружённой густым лесом, создавали по-настоящему сказочную картинку.
Рассматривая окружающую обстановку, Яра размышляла о том, что место было очень атмосферным, пропитанным тишиной и покоем, и она определённо будет сюда часто приходить, вне зависимости от того, удастся им попасть на шабаш или нет. Здесь можно было читать, мечтать или просто слушать, как шумит лес, чувствуя себя частью этого древнего, дышащего мира.
Здесь было и вправду очень уютно и тихо, отчего Яре становилось комфортно и спокойно, уходить совершенно не хотелось. Ей казалось, что после долгой поездки, после суеты и шума города, она, наконец, вернулась домой, настолько хорошо и правильно было в этом месте. Всё вокруг ей казалось каким-то знакомым и родным, как будто она уже видела эту поляну и эту избушку во сне, или в далеком-далеком детстве, память о котором стерлась, оставив лишь смутное ощущение.
Девочка ещё до того, как вошла в хижину, точно знала, что там увидит: массивный деревянный стол у дальней стены, рядом грубые лавки, полку с немудреными глиняными кружками, железную печурку в углу. Она даже знала, как расположены сучки на бревнах у окна и каким цветом – терракотовым, с выцветшими синими узорами по краю – будет верблюжье одеяло, аккуратно сложенное на одной из скамеек.
Яра была уверена, что никогда не бывала здесь раньше, но почему-то знала всю обстановку до мельчайших подробностей, как свою комнату в городе. Списав это на свою начитанность о подобных местах и буйную, неуемную фантазию, девочка благоговейно, почти с трепетом, продолжала рассматривать всё вокруг, не придавая никакого значения своим странным, но приятным ощущениям. «Дежавю, – подумала она про себя, – обычное дело».
«Вот зря Демид так уперся, – подумала она с легким упреком. – вон какую классную, прямо-таки волшебную хижину мы нашли благодаря этой затее! Обязательно притащу его сюда позже, пусть поймёт, что был неправ».
«Интересно, когда её построили?» – вертелось в голове у девочки. В детстве Яра изучила, казалось, все окрестности деревни вдоль и поперек, и такую сказочную избушку определённо запомнила бы. Наверное, строение было достаточно новым, поэтому внутри ещё сохранился такой яркий, смолистый запах свежего дерева, а Ярослава совсем не помнила, чтобы когда-то бывала в подобном месте. Хотя запах... он тоже казался ей таким знакомым.
– Даже немного странно, место предполагаемого шабаша находится так близко к деревне, а среди местных жителей никто ничего про это мероприятие и не знает, – в раздумье произнесла вслух Мира, когда девочки оглядывали широкую, залитую солнцем поляну, на которой и расположилась охотничья хижина.
– С чего ты взяла, что никто ничего не знает? Может, просто нигде не афишировали особо? Всё-таки пока мы шли по деревне, я как-то в принципе ни одного рекламного баннера не заметила, – возразила Яра. – Ни объявления на столбе, ни листовки в магазине. Ничего.
– Нееее, – покачала головой Мира, – если б кто-то из местных сюда собирался, я бы уже точно знала. Мама ведь работает в магазине, она практически всё про всех самой первой узнаёт. Магазин в деревне – самое популярное и надёжное СМИ. – Она хмыкнула, но в глазах читалась легкая озадаченность.
Хижина, как и поляна, на которой сейчас стояли девочки, на самом деле оказались хоть и невероятно красивыми и атмосферными, но достаточно обычными. По крайней мере, в отличие от загадочного сарая деда Гриши, где каждый уголок дышал тайной, здесь не было даже намёка на какие-то колдовские атрибуты: ни висящих пучков сушеных трав, ни странных символов на стенах, ни бутылочек с подозрительными жидкостями.
Впрочем, ничего, что свидетельствовало бы о подготовке к какому-либо необычному собранию, подруги тоже не обнаружили. Ни декораций, ни сцены или какого-нибудь шатра, ни даже следов кострища, вокруг которого могли бы водить хоровод. Только трава, деревья, хижина и тишина.
– Кажется, ничего тут не будет. Самая обычная охотничья хижина и самая обычная поляна. Наверное, Демид прав был, никакого шабаша тут не планируется, – Мира озвучила мысль, которая промелькнула у обеих девочек, когда они закончили тщательный, но безрезультатный осмотр и направились домой.
Надежда на весёлое, загадочное приключение неумолимо таяла, и подруги возвращались немного разочарованными, волоча ноги по пыльной тропинке.
– Я всё-таки предлагаю сходить сюда ночью, – не сдавалась Ярослава, её глаза всё ещё горели азартом исследователя. – Даже если не будет никакого реального шабаша, мы можем устроить свой маленький, девичий! Всё-таки это будет ночь на Ивана Купалу, можем сами вспомнить фольклорные гуляния и всякие традиции: венки сплести, в реку пустить, травы всякие поискать... Только через костёр прыгать не будем, это уже реально опасно. Ну, или нам повезёт, и мы увидим нечисть какую-нибудь, лешего там или русалок, когда мимо реки идти будем. Вдруг они в Купальскую ночь как раз и выходят?
– Давай сходим, раз уже решились, и место разведали, – пожала плечами Мира, её скепсис слегка пошатнулся перед упорством подруги. – Честно говоря, я и не надеялась на какой-то экшен, типа встречи с чем-то явно необычным или потусторонним. Но почему-то была уверена, что хоть какие-то признаки собрания мы тут обнаружим.
– Слушай, а давай пока Демида нет, мы сарай хорошенько обыщем? – неугомонно предложила Ярослава, которая не хотела так просто расставаться с возможностью встречи с реальным колдовством. Её пальцы сами собой пошевелились, будто уже ощупывали пыльные корешки книг на полках сарая. – Может, найдём там ещё что-нибудь интересное? А то, чувствую, когда он приедет, то и слышать ничего не захочет о том, чтобы покопаться в «недомагической фигне», как он выражается. Опять будет злиться.
Ей искренне, до глубины души хотелось верить в то, что дед Миры действительно был колдуном, хранителем древних знаний. Что теперь, после его ухода, они могут прикоснуться к этим знаниям и, возможно, даже испробовать что-то магическое по-настоящему. Её заветная, наивная мечта о том, что волшебный мир существует где-то рядом, была так сильна, что девочка готова была до последнего, вопреки всем доводам рассудка, верить в возможность её исполнения.
– Конечно, давай, – согласилась Мира, хотя в её голосе слышались нотки сомнения. – Мама сегодня до семи часов в магазине будет, поэтому можем спокойно исследовать, никто не помешает. – Отозвалась она и, вздохнув, продолжила, задумчиво покачивая головой: – Только я сомневаюсь, что мы что-то ещё там найдем путное. Я ведь уже не раз копалаcь в этих завалах. И я даже не понимаю, откуда эта запись про шабаш взялась. Я ведь уже раньше, еще до каникул, просматривала эту самую книгу и ничего такого не видела.
Яра в ответ лишь пожала плечами. Она точно не могла сказать, откуда взялась эта загадочная запись. Для неё было самым очевидным, что это сам дед Гриша когда-то сделал пометку, может, для себя. А почему Мира не замечала этого раньше? Так может, просто невнимательно смотрела, листала слишком быстро. Или вообще, путает эту книгу с какой-то другой, похожей. В любом случае, исследовать сарай еще раз было просто необходимо. Яра была практически уверена, что они найдут там ещё много всего интересного, спрятанного в самых неожиданных уголках – под половицами, за балкой, в старом сундуке.
Но до сарая они так и не добрались. День был невыносимо жарким, солнце нещадно палило с безоблачного неба, а прогретый воздух дрожал раскалённым маревом над землёй, искажая очертания деревьев и домов.
Идти было тяжело, как только девочки покинули густую, прохладную, тень леса и ощутили на себе весь сокрушительный жар открытого пространства, то обе позабыли о своих планах. Мысли спутались, тело обливалось липким потом, и в голове оставалась лишь одна мечта: поскорее снова оказаться в спасительной тени или, еще лучше, в прохладной воде.
Поэтому, когда Мира и Яра, томимые зноем, вышли к извилистой ленте реки, решение пришло само собой. Обе девочки, не сговариваясь, поспешили поскорее оказаться в спасительной прохладе воды. К счастью, полотенца и купальники были с собой – изначально, выходя из дома, они планировали именно поход на речку, и лишь удачный отъезд Демида скорректировал их маршрут в сторону леса.
На речке они провели весь остаток долгого, знойного дня. Вода, прохладная и ласковая, смывала пыль, усталость и остатки разочарования. Они ныряли, плескались и просто лежали на теплых валунах, подставляя лица солнцу, уже не такому яростному.
Вернувшись лишь к самому закату, когда небо на западе залилось багрянцем и золотом, девочки поспешили разойтись по домам. Обе были голодны, ноги гудели от усталости, а кожа приятно пощипывала от загара. О том, чтобы сейчас что-то исследовать в пыльном сарае, не могло быть и речи. Поиски было единодушно решено перенести на утро, когда силы вернутся, а солнце будет еще не таким палящим.