Часть 5
Афра вышла из зоны прилёта аэропорта Стамбула, её чемодан катился за ней, а сердце билось так, будто готово было вырваться из груди. Нью-Йорк — его шум, огни, одиночество — остался в прошлом. Она была дома, и где-то рядом ждал Мерт. Пиар Онура, их вынужденное «расставание», всё ещё держал их в тени, и она знала, что он не сможет встретить её в зале под взглядами камер. Но мысль о том, что он близко, заставляла её ускорять шаг, несмотря на усталость после долгого перелёта.
Она открыла их переписку, проверяя последнее сообщение:
Мерт: «На парковке, чёрный джип, место С-12. Наггиш и Гюзелим со мной, Гарри стережёт дом .Скорее, моя звезда, я уже на грани.»
Улыбка тронула её губы, а внутри всё пылало от предвкушения. Пиар требовал осторожности, но её это не волновало — она хотела видеть его, касаться, чувствовать. На парковке она сразу заметила его машину. Мерт сидел за рулём, в тёмных очках и бейсболке, чтобы остаться незамеченным. Задние окна были приоткрыты, и она увидела Наггиш и Гюзелим, их хвосты виляли, как пропеллеры. Афра почти побежала, её чемодан подпрыгивал на асфальте.
Она открыла пассажирскую дверь и, не говоря ни слова, бросилась к нему. Мерт сорвал очки, его глаза вспыхнули, и он поймал её в объятия, притянув через консоль. Она уткнулась в его шею, вдыхая его запах — кофе, море, что-то невыносимо родное. Наггиш и Гюзелим лаяли с заднего сиденья, их лапы скребли по обивке, но Афра не замечала ничего, кроме его тепла.
— Ты дома, — прошептал он, его голос дрожал от эмоций, его руки сжимали её так, будто он боялся, что она исчезнет.
— Я так скучала, — ответила она, её пальцы коснулись его щетины, а слёзы радости текли по щекам. — Мерт, ты... ты здесь.
— Всегда, любовь моя, — он улыбнулся, целуя её в лоб, но его глаза горели чем-то большим, чем просто радость.
Она повернулась к Наггиш и Гюзелим, которые прыгали, скуля от восторга. На шее у Наггиш был розовый бант, явно дело рук Мерта, и Афра рассмеялась, перегнувшись через сиденье, чтобы обнять их.
— Мои девочки, — сказала она, чешуя их за ушами, пока они лизали её лицо. — Этот бант — твоя работа, Рамо?
— Виноват, — он поднял руки, притворяясь серьёзным. — Хотел, чтобы всё было идеально для моей звезды.
Она вернулась к нему, и он снова притянул её, на этот раз для поцелуя — короткого, но такого жгучего, что её кожа запылала.
— Поехали домой, Афи, — сказал он, заводя машину, его голос был хриплым. — Гарри ждёт, хотя, скорее всего, дрыхнет на моей подушке.
Стамбул, дом Мерта
Их коттедж на окраине Стамбула встретил Афру запахом сосен и моря. Задний двор с любимой беседкой утопал в зелени, цветы, которые они сажали вместе, цвели яркими пятнами. Когда они вошли, Гарри, серый кот с зелёными глазами, лениво потянулся на диване и бросил на Афру взгляд, полный царственного равнодушия. Но стоило ей позвать его, как он спрыгнул и потёрся о её ноги, мурлыча.
— Даже Гарри соскучился, — улыбнулся Мерт, ставя её чемодан в прихожей. — Хотя он никогда не признает.
Афра засмеялась, беря кота на руки.
— Ты просто ревнуешь, Демир. Гарри знает, кто тут главный.
— О, я знаю, — он подмигнул, обнимая её сзади, его губы коснулись её шеи. — Ты, моя королева.
Они провели день на заднем дворе, наслаждаясь простыми радостями. Мерт расстелил плед под беседкой, они пили лимонад и ели персики, пока Наггиш и Гюзелим гонялись друг за другом, а Гарри дремал на подоконнике в доме,его ушки виднелись в окне. Афра лежала, положив голову на его колени, а он перебирал её волосы, рассказывая, как Наггиш стащила его кроссовок и закопала в саду.
— Я искал его два часа, — жаловался он, но его глаза смеялись. — А эта бандитка сидела и виляла хвостом, как ни в чём не бывало.
— Она просто хотела твоего внимания, — ответила Афра, глядя на него снизу вверх. — Как и я.
Он наклонился, касаясь её губ лёгким поцелуем, но его взгляд был полон огня.
— У тебя все моё внимание, любовь моя.
Она улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается по груди. Этот момент — солнце, его руки, их собаки, их кот — был тем, о чём она мечтала в Нью-Йорке. Но тень пиара всё ещё висела над ними. Фанаты обсуждали их «расставание», слухи о дяде Афры, якобы её отце, набирали обороты. Она рассказала Мерту о плане Берил и Ерсина отвлечь внимание на их свадьбу.
— Они молодцы, — сказал он, потирая подбородок. — Если Онур переключится на них, мы сможем дышать. Но я хочу, чтобы мы были осторожны. Не хочу, чтобы эти слухи задели тебя.
— Они уже задели, — вздохнула она. — Но с тобой я справлюсь с чем угодно.
Он улыбнулся, целуя её в лоб.
— Мы команда, Афра. Всегда.
Вечер
Мерт настоял, чтобы она отдохнула, пока он готовит ужин. Афра сидела на диване, обнимая Гарри, и наблюдала, как он возится на кухне. Он напевал старую турецкую песню, нарезая овощи, и выглядел таким домашним, таким её, что её сердце сжималось от любви. Но было и что-то ещё — желание, которое росло с каждой минутой, пока она смотрела на его сильные руки, на то, как его рубашка натягивается на плечах.
— Что на ужин, шеф-повар Демир? — поддразнила она, когда он поставил перед ней тарелку с запечённой рыбой, овощами и бокал белого вина.
— Только лучшее для моей звезды, — ответил он, садясь напротив, его взгляд скользнул по ней, задержавшись на её губах. — Попробуй, но не жалуйся, если влюбишься в мои таланты.
Она закатила глаза, но, попробовав, улыбнулась.
— Ладно, вкусно. Но не зазнавайся.
— Слишком поздно, — он подмигнул, и их смех наполнил комнату.
Ужин был идеальным: свечи, тихая музыка, их взгляды, которые искрили от напряжения. Они ели, болтая о пустяках, но каждый его взгляд, каждое случайное касание его пальцев к её руке разжигало в ней огонь. Месяц разлуки сделал их чувства острее, почти болезненными. Когда они убирали посуду, он встал за ней у раковины, его грудь прижалась к её спине, а руки скользнули на её талию.
— Мерт, — прошептала она, её голос дрогнул, когда его губы коснулись её шеи.
— Ты сводишь меня с ума, — его голос был низким, хриплым, полным желания.
Она повернулась к нему, её руки легли на его грудь, и их губы встретились в поцелуе — жарком, жадном, полном накопившейся тоски. Его руки сжали её бёдра, и, не отрываясь от её губ, он подхватил её на руки, прижав к себе. Она обвила его шею, её ноги обвились вокруг его талии, и она почувствовала, как его тело напрягается под её прикосновениями.
— Нам нужно, — выдохнула она, но её голос утонул в новом поцелуе.
— Чёрт со всем, — прорычал он, его губы скользнули к её ключице, а руки сжали её ещё крепче.
Они не контролировали себя. Он прижал её к кухонной стойке, их поцелуи становились всё более отчаянными, будто они пытались наверстать каждый потерянный день. Её пальцы рванули его рубашку, пуговицы разлетелись, и она провела руками по его груди, чувствуя, как его кожа горит под её ладонями. Он стянул её футболку, бросив её на пол, и его губы нашли её шею, грудь, оставляя горячие следы, от которых она задыхалась.
— Мерт, — простонала она, когда его руки скользнули под её домашние шорты, сжимая её бёдра.
— Ты моя, — выдохнул он, его голос был почти рычанием, но в нём была такая любовь, что её сердце сжалось.
Они всё-таки двинулись к спальне, но это было хаотично — они спотыкались, смеялись, целовались, не отрываясь друг от друга. Он прижимал её к стене в коридоре, его губы находили её снова и снова, а её пальцы запутались в его волосах, тянули, требуя большего. Наггиш и Гюзелим, дремавшие в гостиной, даже не подняли голов, а Гарри, сидевший на лестнице, бросил на них взгляд и ушёл, будто говоря: «Решайте свои дела без меня».
Они ввалились в спальню, и Мерт пнул дверь, чтобы закрыть её, не отрываясь от Афры. Он всё ещё держал её на руках, её ноги обвивали его талию, а их поцелуи были как пожар, сжигающий всё на своём пути. Он опустил её на кровать, но не дал ей отстраниться, нависая сверху, его руки скользили по её телу, будто он хотел запомнить каждый сантиметр.
— Ты не представляешь, как я сходил с ума без тебя, — прорычал он, его губы нашли её шею, оставляя жгучие поцелуи, которые заставляли её выгибаться навстречу ему.
— Тогда не заставляй меня ждать, — выдохнула она, её голос дрожал от желания, её пальцы рванули его джинсы, стягивая их.
Он улыбнулся, но его взгляд был тёмным, полным голода. Он сорвал с неё шорты, бросив их куда-то в угол, и его руки нашли её бёдра, сжимая их так, что она застонала. Её кружевное белье не продержалось долго — он стянул его, его пальцы скользнули по её коже, и она задрожала, чувствуя, как её тело отзывается на каждое его касание. Она потянула его боксеры вниз, и их взгляды встретились — в них было всё: любовь, тоска, страсть, которая сжигала их изнутри.
— Афра, — выдохнул он, когда её руки нашли его, её пальцы прошлись по его телу, требуя близости. — Ты... ты убьёшь меня.
— Хороший способ умереть, — ответила она, её голос был хриплым, а улыбка — дерзкой.
Он рассмеялся, но смех утонул в новом поцелуе, глубоком, почти отчаянном. Его губы скользнули вниз, к её груди, и она задохнулась, когда он коснулся её кожи, его язык оставлял горячие следы, которые сводили её с ума. Её пальцы вцепились в его волосы, она выгнулась, её дыхание сбилось, а стоны становились громче. Он двигался медленно, но с такой интенсивностью, что она чувствовала, как её тело растворяется в его прикосновениях.
— Мерт, пожалуйста, — простонала она, её руки потянули его ближе, требуя большего.
Он посмотрел на неё, его глаза горели, но он всё ещё спрашивал разрешения. Она кивнула, её щёки пылали, и он вошёл в неё, медленно, но с такой силой, что она задохнулась, её пальцы вцепились в его плечи. Их ритм был быстрым, жадным, полным накопившейся страсти. Каждое движение, каждый вздох был как клятва — что они вместе, что никакая разлука их не сломает. Она прижималась к нему, её ногти оставляли следы на его спине, а он шептал её имя, его голос дрожал от эмоций.
Когда они достигли пика, мир вокруг исчез. Она закричала, её тело задрожало, а он прижал её к себе, его дыхание было тяжёлым, его руки сжимали её, будто он боялся её потерять. Они рухнули на кровать, их тела переплелись, и они лежали, тяжело дыша, слушая, как их сердца бьются в унисон. Он укрыл их одеялом, его пальцы гладили её спину, а она уткнулась в его грудь, чувствуя, как слёзы счастья текут по её щекам.
— Ты моя, — прошептал он, целуя её в макушку, его голос был мягким, но полным силы.
— А ты мой, — ответила она, и они засмеялись, их голоса смешались в тишине ночи.
Следующие дни были как мечта. Афра и Мерт наслаждались друг другом, стараясь избегать внимания СМИ. Они гуляли с Наггиш и Гюзелим по небольшому парку на районе, пили кофе в их беседке, смотрели старые фильмы, обнимаясь на диване. Гарри, как всегда, требовал внимания, забираясь к Афре на колени, пока Мерт притворно ворчал.
Но пиар Онура не исчез. Фанаты продолжали копать, слухи о дяде Афры, якобы её отце, всё ещё обсуждались. Берил и Ерсин, вернувшись из Нью-Йорка, начали активно готовиться к свадьбе, выкладывая фото и сторис, которые отвлекали внимание. Афра созванивалась с Бейзой, которая подтвердила, что Онур доволен: свадьба Берил и Ерсина стала главной темой в пабликах «Зимородка».
— Они спасают нас, — сказала Афра Мерту, сидя в их саду. — Я всё ещё не верю, что они это делают.
— Они друзья, — ответил он, гладя Гюзелим, которая лежала у его ног. — И, честно, я рад, что кто-то другой под прицелом. Хочу просто быть с тобой, без камер.
Она кивнула, прижимаясь к нему.
— Скоро свадьба. А потом съёмки. Как думаешь, мы справимся?
— Мы всегда справляемся, — он подмигнул, целуя её в висок.
За неделю до свадьбы Берил и Ерсина Афра и Мерт решили сбежать от суеты. Они улетели в Австрию, в оздоровительный центр, окружённый горами и озёрами. Пиар Онура требовал, чтобы они держались в тени, и это место — уединённое, с деревянными шале и спа с горячими источниками — было идеальным убежищем.
Они проводили дни в блаженстве: массаж, сауна, утренние пробежки вдоль озера. Афра смеялась, когда Мерт пытался присоединится к йоге, и падал, притворяясь, что не может удержать равновесие.
— Это безнадежно , — поддразнивал он, ловя её взгляд,когда она «упала» в его объятия,засмотревшись на него .
— Это ты меня отвлек , Демир, — отвечала она, целуя его в щёку.
Вечерами они сидели у камина в их шале, пили травяной чай и болтали. Он рассказывал о новых идях для «Зимородка», которые бы хотел воплотить,она делилась идеями с курса в Нью-Йорке. Они гуляли под звёздами, держась за руки, и Афра чувствовала, что их связь стала ещё глубже.
Однажды ночью, лёжа в его объятиях, она прошептала:
— Я хочу, чтобы так было всегда. Только ты, я и тишина.
— Так и будет, — ответил он, целуя её в макушку. — Обещаю.
Но она знала, что их ждёт новый сезон, новые слухи, новые игры. С ним она была готова ко всему.
Вернувшись ,они отправились на свадьбу Берил и Ерсина .Она была как из сказки. Церемония проходила в саду под Стамбулом, где белые шатры украшали цветы, а гирлянды светились, как звёзды. Берил в кружевном платье выглядела королевой, а Ерсин, в светлом костюме, не мог отвести от неё глаз. Афра, как близкая подруга, была в черном платье ,которое ей купил Мерт в Лиссабоне ,когда они впервые провели отпуск , её волосы уложены в хвост. Мерт, который присоединился позже,сидел в темном зале , среди гостей, и смотрел на неё так, будто она была единственной в этом мире.
Их образы были схожи ,она в черном ,он также,дополнил только белой майкой ,поверх которой накинул черную рубашку с коротким рукавом.
Церемония , когда Дирен ,который играл их Казыма ,их с Берил ,сериального отца,как бы выдавал свою дочь,была трогательной и смешной одновременно: Берил и Ерсин обменялись клятвами, их голоса дрожали. Афра стояла,чувствовала, как слёзы подступают. Она взглянула на Мерта, и он подмигнул, его улыбка была её якорем. Она представляла их свадьбу — не пышную, но настоящую. И знала, что он думает о том же. Они сделали пару фото с кастом ,стоя раздельно ,ради поддержания легенды о пиаре.
После начался праздник: музыка, танцы, смех. Афра и Мерт танцевали, его руки крепко держали её, и они смеялись, когда он чуть не наступил ей на ногу.
— Ты всё ещё ужасно танцуешь, — поддразнила она.
— А ты всё ещё меня любишь, — ответил он, закружив её.
Берил и Ерсин были в центре внимания, и Афра с Мертом наслаждались этой свободой. Они гуляли по саду, держась за руки, и украли момент у под тенью деревьев, где он поцеловал её.
— Скоро наш черёд, — прошептал он, и её сердце подпрыгнуло.
— Ты опять про кольцо? — улыбнулась она, но её глаза блестели.
— Может, — он подмигнул, но его голос был серьёзным. — Просто жди, Афито.
Она прижалась к нему, чувствуя, что их будущее — не мечта, а обещание.