Глава 7
Черное с красными прожилками крыло трепугги заслонило небо, и Саша в мельчайших подробностях увидел поджарое тело своего врага. Острые когти не только на лапах, но и на крыльях, жесткая темно-серая чешуя на брюхе переходила в черный цвет крыльев. Тонкий хвост плавно раскачивался на ветру, как будто существовал отдельно от тела. Узкая голова с маленькими желтыми глазами и гребнем, спускающимся на хребет. Пасть усыпана мелкими острыми зубами. Раздвоенный язык трогал воздух.
Прежде чем выставить перед собой кинжал — весьма иллюзорное оружие против стоящей напротив твари, — Саша почувствовал, что Талисман стал очень горячим, практически жег грудь. Он предупреждал об опасности.
— Сашка, берегись! — крикнул Саргар и, выпрыгнув вверх, рассек кинжалом кожаное крыло трепугги. Ящерица отпрянула. — Что ты дождевые капли считаешь, болван! — крикнул он в сердцах. — Будь начеку, иначе не выживешь!
Сашка кивнул и взглянул вверх. В небе кружило десятка два трепугг, и еще большая стая летела с севера.
— Мы и так не выживем... — пробормотал едва слышно. Но Саргар услышал.
— Это мы еще посмотрим... Держаться всем вместе, рядом. Наши птички запутаются в крыльях, если будут нападать разом. А если по четыре-пять, у нас есть шанс. Будьте наготове!
Спина к спине стояли люди и ждали. Вот три трепугги отделились от стаи и камнем кинулись вниз на колонистов.
— Держать спины! — крикнул Саргар.
Как только Саша увидел над собой черное крыло, он выпрыгнул вверх и проколол его.
— Неплохо, — похвалил Саргар, разделываясь со вторым трепуггом. — Однако такие порезы быстро заживают. Мы не умеем их убивать, зато хорошо получается калечить. Рваные раны у трепуггов зарастают очень плохо, иногда годами.
Третьего трепуггу тяжело ранил Фаруг, но хищник успел распороть ему бедро когтем. Саргар бросился к близкому другу, на ходу доставая рол с лекарством, сделал укол:
— Будь осторожнее. Противоядия очень мало.
Но трепугги изменили тактику. В воздухе им нет равных, а земле они становились неповоротливы. И все-таки они решились на наземный бой, рассчитывая на количественное преимущество и ядовитые когти. Ящеро-птицы хорошо понимали, что слабого человека достаточно царапнуть, чтобы надолго вывести из строя.
Большой черной стаей ринулись вниз трепугги. Они приземлялись на поле и быстрыми перебежками и перелетами приближались к колонистам. Талисман пульсировал. Окружив колонистов плотным кольцом, трепугги на мгновение остановились, а потом бросились на дрогнувших людей.
— Вперед, друзья, мы выберемся! — крикнул Саргар и подскочил к первой ящерице.
Он яростно рвал крылья трепуггам, но их становилось все больше. Люди остервенело орудовали ножами, но все чаще приходилось использовать лекарство. Раненные трепугги не убегали, а отходили в сторону и вновь бросались в бой. Убивать трепугг люди не умели. Их единственным слабым местом считались крылья. А крылья на земле не нужны. Трепугги неуклюже, но быстро передвигали когтистыми лапами, подбегали к человеку и вонзали когти или зубы в незащищенное тело. Самым страшным оружием для человека неожиданно стал хвост трепугга с острой кожистой пластиной, которым летающие ящеры действовали как мечом. Рубленные глубокие раны требовали двойного укола.
Лекарство почти кончилось, когда ранили Саргара. Он достал рол, но запас ампул кончился, командир израсходовал его на других колонистов. Сашка, не раздумывая, сорвал аптечку с пояса, бросил Саргару.
Люди сражались, не жалея себя. Но этого оказалось мало. Словно вся планета ополчилась на колонистов: мужчины падали на поле и колючка-наркотик вонзалась в тело, заражая рану ядовитым соком.
Вот их осталось только одиннадцать. Погиб Фаруг, заслоняя собой Саргара от хвоста трепугги, погибли все новички, что остались на поле. Кроме Сашки. Он держался. Дважды ему приходилось колоть противоядие, дважды спасал ему жизнь Саргар. Раны Сашки быстро затягивались, а лекарство действовало особенно эффективно. Так что землянин не чувствовал после укола слабости и ломоты в суставах, с прежней энергией сражался с трепуггами.
Внезапно Сашка почувствовал удивительную силу в себе. Он ощущал мощь магии. Выбросил руки вверх и произнес заклинание:
— Kal Vas Flam!
Сашка не знал этого заклятия, он так и не успел освоить авгуладу, но им руководил Талисман. Маленькая невзрачная подвеска отвечала за жизнь своего хозяина, и сейчас он мог вот-вот погибнуть. Сквозь Сашу заструилась магическая сила, с кончиков пальцев стекали большие огненные капли. Саша стряхнул их, и капли полетели в сторону врагов. Каждая крупица уничтожающего огня нашла свою жертву: трепугги падали замертво. Ия могла бы гордиться учеником — заклинание Убивающего Огня давалось не каждому магу.
Несколько трепугг мертвыми остались лежать на поле. Остальные застыли в оцепенении. Саша пошатнулся. И тут на него навалилась лавина трепугг.
Колонисты в ужасе смотрели, как парнишка скрылся под черными телами ящеро-птиц. И вдруг раздался звонкий голос:
— Уходите! Я прикрою ваши...
Что именно он прикроет, Сашке уточнить не дали — он сбросил с себя трепуггу и встал на ноги. Его тело слабо светилось: действовал щит, который поставил Талисман. Но щит не мог держаться долго, целиком и полностью завися от физической силы хозяина. А сил у Саши осталось слишком мало.
Саргар крикнул:
— Мы не бросим тебя!
— Пошли вон! — огрызнулся Сашка на товарищей. Разорвал еще одно крыло и азартно добавил: — Ууууу, орлы.... птицы гордые... пока не пнешь, не полетят! А ну-ка, мальчики, кто самый смелый?
И снова атака. Трепугги забыли об остальных колонистах. Всем разом они двинулись на Сашу...
Люди стояли в воротах крепости, с ужасом и удивлением глядя, как мальчишка сражается с трепуггами. Кто-то начал настаивать на том, чтобы послать ему отряд на выручку. Саргар медлил, тревожно вглядываясь в черное месиво тел. Он понимал, что и Сашу они не спасут, и сами погибнут. Еще он знал, что трепугги вряд ли уйдут надолго, а значит будут новые битвы, новые жертвы.
Схватка длилась бесконечно долго. Стало совсем темно. Лишь черные тени трепугг бросались на едва заметную в сумерках фигурку. Атаку за атакой выдерживал Саша. Многие трепугги погибли. Наконец, оставшиеся ящеры стали отступать. В их глазах светилась ненависть и разочарование. И решимость добиться своего любой ценой. В другой раз. Как по команде они поднялись в небо, оставив стоять посреди поля шатающегося землянина. Сияние щита померкло, и он растворился в темноте.
Когда треппуги черной стаей взмыли в грязно-серое небо, Саргар и несколько человек бросились на место сражения. Командир не верил, что мальчишка может остаться в живых. Но он хотел забрать его тело в крепость, чтобы предать земле, как того требовал обычай.
Саргар испытал настоящее потрясение, увидев, как посреди поля стоит Саша. Очень бледный мальчишка едва держался на ногах.
— Одну схватку мы выиграли... Но они будут приходить снова и снова... У них есть цель и их кто-то организует, — тихо произнес Саша, когда друзья подбежали к нему. — Это ре... релока... тьфу ты, как же это, черт, забыл! А! Революция! — Тяжело вздохнув, землянин рухнул без сознания.
Саргар подхватил его на руки и быстро понес в крепость.
— Расступитесь, дайте свет! — крикнул он, положив парня на деревянную лавку.
Он закусил губу, размышляя. Есть только один способ облегчить страдания Саши — убить. В первые несколько месяцев своего пребывания на этой планете командир часто видел, как несчастные мучительно умирают от яда трепугг, он не хотел такой смерти для парнишки, который спас десять колонистов, который, не жалея себя, показал все, на что способен, сделал всё, чтобы они жили... Который сам умирает, ради того, чтобы они жили...Саргар вынул кинжал из ножен. Лицо Саши исказила сильная мука, но ни слова не сорвалось с губ. Один удар кинжала мог прекратить все это. Так почему же он медлил? Почему так пристально всматривался в лицо мальчика? Ему не раз приходилось помогать раненым колонистам уходить — такова обязанность командира крепости. Так почему же сейчас он не может сделать этого?
Саргар спрятал нож.
— Принесите воды и весь запас лекарства, что у нас есть, бинты, обезболивающие, дезинфицирующие, — бросил он и посмотрел на искаженное лицо Саши. — Я сделаю все, что смогу, парень. Ты только держись. Еще немного чуда сотвори для себя.
Несколько часов Саргар находился рядом с Сашей. Он смыл с него грязь и кровь, зашил многочисленные раны, вколол все противоядие, что нашли в крепости. Ни один колонист не утаил своего рола, хотя все понимали, что обречены на гибель: никто не мог выйти на поле собирать калангоре, а значит, когда прилетит корабль, не будет нормы, не будет пищи, не будет лекарства. Рабы, которые не выполняли норму, обречены — их просто заменяли другие. Это закон. Но у каждого колониста перед глазами стояла картина, когда мальчишка принял удар на себя, и каждый помнил, как он крикнул: «Бегите, я прикрою!»
Спустя два дня Саргар убедился, что сделал правильный выбор. Саша не умер. Обычно смерть наступала в течение сорока восьми часов мучительной агонии. Пару раз он видел, что больной приходил в себя на несколько часов, вроде бы и самочувствие улучшалось, но это была лишь финишная прямая оборвавшейся жизни. Казалось, человек выздоравливает, но раненый внезапно терял сознание и больше не возвращался. Пока парень жив. Значит, есть надежда на чудо. Ведь само то, что мальчишке удалось победить стольких трепугг и отогнать их от крепости, было чудом.
Проведя рядом с Сашей несколько часов, Саргар попросил помочь перенести землянина к себе в комнату, якобы там кровать удобнее. Но на самом деле причина была в другом: Саша начал бредить и именно обрывки этих фраз, слова, жесты заставили Саргара принять такое решение.
— Эо... Фейралисе... Помогите... Корешок не повреди... Он нужен... Ия, мне страшно... Трепугги вернутся... Они убивают... Они умные... Надо вернуть Талисман... Ия... Ты слышишь меня... Ия... Къёла...
Это то немногое, что смогли разобрать колонисты, все остальное Саша говорил на непонятном языке. Но и этого слишком много! Саргар боялся за жизнь Саши. Даже рабы с богом забытых планет хорошо знали имена Фейралисе и Къёлы, а уж легенду Талисманов и подавно. Немного подумав, Саргар решил, что Саше помогает какой-то сильный талисман, который он должен вернуть Детям Галактик. Это единственное объяснения его редкой живучести и магических способностей. Возможно, что тот загадочный талисман — это Символ Высшей Власти. Значит, он должен защитить Сашу от других рабов, не дать им расправиться с мальчишкой. В крепости много новичков, которым Саргар не доверял.
Медленно в его голове зрел план. Рискованный план, рассчитывать на удачу не приходилось. Но колонистам нечего терять, в любом случае рано или поздно они погибнут. Если Саша связан с Детьми Галактик, то Саргар должен позвать их на помощь. Так у них есть небольшой шанс выжить. У колонистов и у Саши. Но не у Саргара...
...Когда-то давно Саргар служил начальником личной охраны правителя планеты Синотар. Он попал к господину Артусу будучи мальчишкой и почитал его как отца. Правитель Синотара вырастил Саргара, дал прекрасное образование, всегда и во всем помогал и покровительствовал юноше. Поэтому когда начальник личной охраны ушел в отставку, никто не сомневался, что эту должность получит Саргар. Несколько лет молодой мужчина верой и правдой служил своему господину, готовый отдать за него жизнь. Узнав, что на планете зреет заговор против господина Артуса, Саргар приложил все усилия, чтобы разоблачить преступников. Большинство из них были казнены, но кое-кому удалось бежать. Тем не менее, на несколько лет на Синотаре снова установился мир и покой. Пока однажды ночью Саргар не обнаружил себя посреди зала с окровавленным кинжалом в руках. Его одежда, руки, лицо были забрызганы кровью. У ног лежали трупы. Он вырезал всю семью обожаемого им правителя Артуса, его жену, двух детишек. Саргар ничего не помнил, он не знал, как очутился здесь, не знал, как поднял руку на приютившую его семью. Дальше все происходило как в кошмарном сне. Обезумевший от горя и осознания своей вины, Саргар бежал. В никуда. Знакомые сообщили, что его ищут Дети Галактик. Саргар знал, что если сами Верховные Правители Вселенной взялись за это дело, то спасения ему нет. Неожиданно друг предложил помощь. Он сказал, что знает способ скрыться так, что никто не найдет. Потом был рынок, где его продавал юркий человек, рабовладелец Апратуман и долгая дорога на Претту...
...Саргар усмехнулся. Прошлое... Тугая вязкая субстанция... Она обволакивает тебя всё плотнее и требовательней. И уже не видно, есть ли что-нибудь за этим прошлым? Происходит ли что-нибудь? Или весь мир — это твое прошлое? Оно залепляет глаза, спутывает волосы, лезет в ноздри, через дыхательные пути заполняет легкие и пускает свои щупальца в сердце. Ты задыхаешься... Болеешь... Покрываешься мерзкой зеленой слизью. Ты все силы потратил, пока боролся с прошлым. И на эту скользкую гадость их уже не остается. Ты становишься бессильным и мерзким. А в один день слизи становится столько, что прошлому просто не за что зацепиться, ему скользко. И оно сползает к ногам. И ты, промозглый и зеленый, перешагиваешь через трупик прошлого и делаешь шаг. И падаешь без сил рядом. Чуть отдохнув с остервенением и кожей сдираешь с себя ошмётки этой дряни. И остаешься голым и бескожим. И отползаешь еще на шаг. И обрастаешь новой кожицей. Пока прозрачной и очень ранимой, но это пока... А потом... Потом идешь, каждым шагом вычеркивая прошлое. Так казалось Саргару раньше. Он думал, что смог избавится от прошлого... Но сейчас мужчина понял, что от прошлого не скрыться, не убежать. Прошлое преследовало его. Так или иначе, но ему придется столкнуться с Детьми Галактик, а там будь что будет. Ради будущего многих людей он не пожалеет своей жизни. Он в долгу перед господином Артусом, а долги надо отдавать.
Прошло еще три дня. Температура тела упала, теперь Саша стал очень холодным. Иногда Саргару казалось, что он умер. Но жизнь теплилась в нем, едва-едва прощупывался пульс, да и с губ иногда срывались все те же имена: Ия, Эо, Къёла, Фейралисе.
Трепугги не нападали. Они летали совсем близко, клевали колючки. Обреченные на гибель колонисты перестали выходить из крепости: противоядия больше не было, а внутри они оставались в относительной безопасности.
На седьмой день болезни Сашка вдруг очнулся:
— Саргар, я умру? — едва слышно спросил он.
Мужчина отвел взгляд. Как он мог сказать, что каждая минута, отвоеванная у смерти, может стать последней?
— Я чувствую, как жизнь уходит. Мне осталось совсем немного. Я устал балансировать на грани жизни и смерти. Но не могу умереть, пока не выполню клятву. — Сашка тяжело задышал, словно ему не хватало воздуха.
Мужчина хотел попросить его поберечь силы, но интуиция подсказала, что сейчас лучше промолчать ему, Саргару.
Он снова заговорил:
— Саргар, мне нужна помощь. Есть люди, которые помогут нам всем. Но их надо как-то позвать. Я знаю, они уже ищут меня, чувствую это... Боюсь, как бы они не пришли слишком поздно...
Саргар задумался. Есть одна идея, слишком безрассудная, но если Саша попытается помочь...
— Скажи честно, на что ты способен сейчас?
Саша покачал головой:
Саргар широко улыбнулся:
— Тогда у нас есть шанс! Попроси прибавить тебе здоровья, а нам удачи. Сейчас это самое важное в твоей жизни.
В день облета плантаций, Саргар собрал самых отважных колонистов, в которых верил и возможности которых знал. Он не хотел, чтобы кто-то сорвал операцию, поэтому не стал рисковать: слишком сильной была надежда и слишком призрачным спасение. Когда Саргар закончил излагать свой план, друзья продолжали молчать, обдумывая предложение.
— Если вы откажетесь, я пойму.
— Знаешь, Саргар, нам нечего терять, а так есть шанс, что покровители мальчишки нам помогут, — сказал один из старейших колонистов крепости. И печально улыбнулся.
— Ну что же, тогда за дело, друзья. От вас мне нужна только поддержка, на случай если все пойдет не так.
— Мы будем защищаться в крепости до последнего человека.