Глава 7
Они почти задремали, как вдруг рядом раздалось тихое шипение, и из- за каменной крошки и пучков чахлой травы возникла ярко красная змеиная голова, особенно выделявшаяся на гладком черном теле.
– Твою мать! – напряженно шепнул Ламберт. Он старался не делать резких движений, чтобы не спровоцировать незнакомую, но судя по форме головы, точно ядовитую змею.
– Мм, в чем дело? О! Какая красавица! – едва разлепив сонные глаза и увидев возникшую перед ними змею, Гар оживился, тепло улыбнулся, и вдруг зашипел, издавая странные сложные звуки, от которых у Ламберта непроизвольно приподнялись волоски на загривке. Самое невероятное, что змея и не думала бросаться, а стала спокойно отвечать на шипение парня.
Через пару минут такого жуткого диалога Гар с довольным видом пояснил мужчине:
– Это Сахисши, она из семейства крайтов. Ее случайно захватили вместе с одним офирским кораблем, и ей удалось незамеченной пробраться на остров. Ее привлекли, – тут он снова запунцовел, но взял себя в руки и продолжил, – в общем, наши «брачные игры». А теперь она просится со мной, поскольку не хочет упускать «интересного собеседника».
– Значит, ты у меня и впрямь самая настоящая змейка? И даже можешь общаться с родственниками? – удивленно спросил Ламберт.
– Этой способностью я обладал с раннего детства. Учитель думает, что у меня в роду был кто-то из серпентов, то есть змеедемонов. А укус василиска в двенадцать лет мог усилить проявление древней крови.
– Детка, ты ничего не путаешь? Василиски к змеям отношения не имеют, они скорее выглядят так, словно ящерица трахнула петуха.
– Это у вас не имеют. А у нас василиски – это гигантские магические змеи, способные одним взглядом обращать в камень, – отрицательно мотнул головой Гар и тут же осекся.
– Угу. А яд их способен разъедать металл? – Ламберт внимательно посмотрел на смешавшегося парня, погладил его нежно по щеке тыльной стороной ладони и попросил: – Расскажи мне, детка, откуда ты такой удивительный взялся?
Гар глубоко вздохнул, прикрыл глаза и начал рассказывать все без утайки. Почему-то именно Ламберту хотелось рассказать все, раскрыться и довериться.
– Потрясающе! Значит, ты у меня чародей? Или как там у вас называлось – волшебник? – ведьмак в самом деле был невероятно впечатлен и потрясен историей. Сколько всего довелось пережить отчаянному мальчишке, сколько потрясений сыпалось на него с самого детства! Но он не сломался, даже тогда, когда оказался в абсолютно чужом для него мире, напротив – извернулся, подстроившись под обстоятельства, нашел свое место и стал получать удовольствие от новой жизни.
– Скорее я был им. Сейчас я почти ничего не помню от старых заклинаний, да и не смог бы их использовать без специального концентратора. Но учитель считает, что именно благодаря магическому ядру во мне, я смог довольно легко освоить ведьмачьи знаки, да и энергию перенаправлять, ускоряя, усиливая себя.
– Ты часто вспоминаешь своего учителя. Кто он? В том, что он ведьмак, у меня нет сомнений.
– Прости, но я дал слово не говорить никому, без его ведома, – виновато понурился Гар.
Ламберт только фыркнул, поцеловав его в макушку:
– Ты поступаешь правильно. Тем более, думаю рано или поздно мы с ним встретимся. Это ведь ему ты оставляешь весточку в каждой корчме?
– Угу.
– Вот и славно. А теперь давай-ка тебя все же забинтуем, да будем покидать эти «уютные» стены. Скоро стемнеет, а я бы хотел успеть добраться до лодки: на Ан Скеллиге вернемся по звездам.
Наложив Гару свежую тугую повязку, Ламберт ласково поцеловал его в шею и помог одеться. Приведя себя в порядок, они не забыли обшарить все святилище и Ламберт с довольной мордой пихнул в поясную сумку несколько весьма ценных рун, которыми потом можно было усилить оружие и доспехи. Кроме того, без капли брезгливости осмотрев карманы Хаммонда, Гар обнаружил письмо от Бертрама Таулера, заявлявшего, что он теперь «порядочный человек» и с пиратами дел иметь не желает.
– Мда, если бы не то, что тут произошло, я бы сказал, что смотались мы зря, – пожав плечами, сделал вывод Ламберт. – Но обретение моей детки стоило того, чтобы ехать хоть на край света.
– Ты так уверенно называешь меня своим...
– Потому что это так, моя Змейка, – Ламберт подошел к молодому ведьмаку, обхватывая за стройную талию, притягивая к себе. – Найдя тебя однажды, выпускать из своих рук я не собираюсь более никогда, так и знай.
– Хммм. То есть теперь ты мой самоуверенный Волчок? – подначивая, усмехнулся Гар.
– Пфф, да как угодно называй, хоть собственным альгулем, только на серебро не нанизывай, от этого даже ведьмаки помрут! Главное, что твой, – расхохотался Ламберт и вновь дурашливо прикусил обожаемую с недавнего времени пухлую нижнюю губу Гара.
Перед тем, как покинуть часовню, молодой ведьмак не забыл подойти к Сахисши, пошипел с ней о чем-то и протянул руку, на которую тут же проворно взобралась змея. Она была не очень большая, метра полтора в длину и с пол- ладони в толщину, и в итоге решила с удобством устроиться у него на шее, обернувшись эдаким причудливым украшением. Смотрелось это невероятно.
Для удобства сцепившись со своим хвостом, так, что это стало смахивать на причудливую застежку, она воистину выглядела как крупное диковинное ожерелье: черное ониксовое тело и ярко-красные, будто коралл, голова и хвост.
– Она не тронет никого, если ее не будут пытаться убить, или если я не прикажу, – сообщил он напарнику и, судя по всему, партнеру.
– Отлично! Будешь надежно защищен – это не может меня не радовать.
Обратный путь на материк был куда приятнее, хоть на первый взгляд мало отличался. Гар опять проспал всю дорогу, правда на этот раз он по возможности предпочитал делать это прямо на Ламберте. Если же мужчина покидал каюту, то сон парня охраняла бдительная Сахи (признав их почти что членами своей семьи, змея разрешила называть себя сокращенным именем).
К моменту их прибытия на оговоренное ранее место встречи, Геральт и Лютик уже были на месте и, судя по всему, довольно давно. Только необходимость допеть очередную чуть двусмысленную озорную балладу про княжну и молодого конюха не позволила Лютику сразу же кинуться обнимать парня, по которому он успел ужасно соскучиться. Гар, в общем-то, испытывал не менее радостные чувства.
Едва раскланявшись, Лютик поспешил к новоприбывшим и совершенно не стесняясь, стиснул парня в крепких объятьях, правда тут же отпрянул и испуганным восклицанием – Сахи явно не оценила всю глубину чувств соскучившегося барда и принялась ругаться на своем змеином языке.
– О, боги! Гар, это еще кто?
– Это моя новая подруга, Сахисши или просто Сахи. Она вас не тронет, – поспешил успокоить его парень.
– Да? А погладить ее можно? – тут же заинтересовался Лютик.
Гарри тихо что-то прошипел и кивнул, разрешая. Бард с трепетом коснулся необычайно гладкой треугольной головы, погладил с восторгом в глазах.
– Когда ты так смотришь на своего барда, у тебя очень занятный вид, – едва слышно шепнул Геральту Ламберт, не отводя взгляда от воркующей со змеей (!) парочки.
– Влюбленный? – столь же тихо отозвался Геральт.
– Придурковатый.
– Чья бы корова мычала...
–...
– Так что вам удалось разузнать в Третогоре? У нас, к сожалению, сведений мало, только то, что господин Таулер записался в ряды порядочных мирных граждан и более с подельниками знаться не желает, – рассказал о результатах их поездки Гар.
– Нам повезло больше. После долгих и тщательных расспросов, – на приподнятые с намеком и легким удивлением брови Ламберта белоголовый только опасно усмехнулся. Не станет же он рассказывать, что Зелина с неожиданной для дамы весьма почтенного, как оказалось, возраста прытью имела глупость попытаться сбежать, угрожая Лютику кинжалом. Этого хватило, чтобы полностью вывести Белого Волка из себя, а в подобном состоянии моральные терзания ведьмаку были совершенно чужды.
– Кхм, так вот, Зелина нам поведала, что поселился Таулер в Золотом городе, к тому же теперь носит имя Роланда Тройгера и является уважаемым купцом.
– Сдается мне, больше мадам Зелина никому не сможет сообщить эти сведения, – ухмыльнулся Ламберт.
Геральт пожал плечами:
– Еще скажи, что ты поступил бы иначе.
– Никоим образом, брат мой!
– В таком случае, не пора ли нам наконец познакомиться с твоим купцом- убийцей ведьмаков?
– Пора.
Дом Таулера даже на первый взгляд кричал об успехе и богатстве его владельца, и это при том, что соседствовал он с самыми сливками городской элиты: дворянами, руководящими чинами, высшими священниками Церкви Вечного огня.
У входа в особняк дежурила городская стража, однако те удивительно покладисто проводили всех четверых в красиво оформленный палисадник с ажурной беседкой, фонтаном, изящными скульптурами и цветущими кустами. Идиллическую картину дополняла довольно привлекательная женщина, устроившаяся в тени беседки с двумя нарядно одетыми детьми.
Сам Таулер встретил их с непринужденной улыбкой и высоко поднятой головой. Но едва они увидели его глаза, Лютик потрясенно воскликнул:
– Так ты ведьмак! Как такое возможно? – бард удивленно обернулся на напрягшуюся женщину.
– Ведьмаки бесплодны, но что мешает связать свою судьбу с женщиной, уже имеющей детей? – любезно пояснил Таулер.
– Из какой ты школы? – мрачно спросил Геральт.
– Когда-то был из Котов. Но после решил сменить ремесло и зажить спокойной жизнью. Думаю, каждый из вас, – он оббежал взглядом трех стоящих перед ним ведьмаков, – хотя бы раз, но мечтал зажить мирной жизнью простого человека.
– И как с мирной жизнью соотносится убийство себе подобных? Да еще и своего собрата? – тихо рыкнул взбешенный его лицемерием Ламберт. Таулер опечаленно покачал головой и попросил супругу:
– Дорогая, ты не могла бы забрать детей и пока пройти в дом. Хотелось бы поговорить с этими господами наедине, – проводив женщину взглядом, он снова повернулся к собеседникам. – Мне жаль, что так вышло. Но я не хотел его смерти, все получилось совсем случайно. Теперь я честный человек.
– Как удобно! – с непередаваемым сарказмом восхитился Ламберт, – Убивал, грабил, торговал людьми, а теперь – раз! – и ты «честный человек»!
– Удобно или нет, это уже не вам судить, – мягкости в голосе Таулера как не бывало, – только вот порядочных обеспеченных людей от всяких проходимцев успешно защищает городская стража. Или вы думали, что я не узнаю, насколько старательно вы меня искали?
– Вот ведь курвин сын! Эта гнида тянула время! – зло сплюнул Геральт, глядя, как во двор вбегает и окружает их человек двадцать стражников пополам с королевскими охотниками на ведьм.
– И каким шестым чувством я сообразил оставить лютню в корчме? – пробормотал себе под нос Лютик.
– Лучше не лезь, – предупредил его Геральт.
– Предлагаешь в стороне подождать? Рядом с ним? – едко уточнил бард, кивнув на стоящего чуть в стороне Таулера.
– Лютик, блять!
– Геральт, блять! – эхом отозвался Лютик, – я способен за себя постоять.
– И лучше тебе с ним не спорить, а посмотреть и проникнуться, – весело сообщил Гар, которого опасность ситуации скорее заводила.
– Кончайте трепаться и сдавайте оружие! Вы угрожаете покою достопочтенного подданного Его величества! Вам надлежит без сопротивления проследовать к месту заключения, где вы будете ожидать суда за ваши преступления!
– Боюсь, господин капитан, мы не имеем намерения садиться в тюрьму, – сочувственно развел руками Ламберт.
– В таком случае, вы отправитесь на кладбище!
В тот же миг завязалась безумная схватка. Три ведьмака оборонялись отчаянно, но и маленький бард им не уступал, ловко орудуя мечом, выдавая изящные финты и пируэты, характерные именно для фехтования, коему учат дворян. Перевеса не было ни у одной стороны, пока в бой не вмешался Бертрам Таулер, не растерявший навыков ведьмачьего прошлого.
Напав на Ламберта со спины, он начал загонять его в невыгодное положение, где сложно развернуться, и прямо на стражников. И не избежать бы Волку беды, если бы подмога не пришла с самой неожиданной стороны.
Таулера снесло мощным Аардом, и раздался хриплый голос:
– Почему, стоило мне тебя оставить, так ты умудрился влипнуть в самую задницу, так еще и связавшись с этими двумя оболтусами?
– Учитель!
– Лето?!
Два восклицания прозвучали одновременно.
Геральт пораженно уставился на старого знакомого – Лето из Гулеты – которого давным-давно считал погибшим. Внезапно в памяти всплыли все его вопросы, касательно знакомой техники, и пришло осознание. Кто же еще мог столь хорошо обучить ведьмака владеть своим излюбленным оружием, кроме лучшего воина Школы Змеи?
– Приветственные речи оставим на потом! Гар, шевели задницей! Совсем разленился пока меня не было! Знаки ты для чего учил, только чтобы арахнидов тормозить?
Мало что можно противопоставить силе четырех ведьмаков. Получивший нагоняй от учителя, Гар действительно использовал знак, буквально на миг лишая Таулера воли, но и этого мига было достаточно, чтобы выбить оружие у него из рук и скользнуть за спину, мертвой хваткой выворачивая руки, едва не до хруста выкручивая суставы.
– Пощади! – взвыл бывший Кот, с трудом соображая от страха и боли. Вся его охрана была повержена. И встать им более не суждено было никогда.
– А ты пощадил моего друга? Пощадил Айдена? Или ты милосердия ради лично пустил ему последнюю стрелу прямо в глаз? О, вижу ты не ожидал, что я выясню такие подробности? Вы, как мерзкие крысы, налетели стаей, отравили, и лишь когда он ослаб, решились напасть напрямую!
– Ламберт, – позвал ведьмака так и стоявший за спиной Таулера Гар, привлекая к себе внимание. Едва ведьмак перевел на него взгляд, парень оскалился, демонстрируя вылезшие ядовитые клыки, с вопросительным ожиданием глядя на своего любовника.
– О да, моя милая Змейка. Именно так! Мучительная агония вместо пощады – вот все, чего достойна эта тварь, – стоило Ламберту произнести эти слова, как Гар впился мерзавцу в горло смертельным змеиным поцелуем, и тот, отпущенный, упал на подкосившиеся колени. Лицо Таулера исказила гримаса ужаса, тело забилось в мучительных судорогах, но довольно скоро замерло.
– Учитель! – довольно улыбаясь, будто и не он только что хладнокровно убил своим ядом человека (дерьмового, правда, на редкость), Гар подошел к Лето и крепко пожал ему руку.
– Огромное шило в заднице и талант на приключения – это у вас с Лютиком, определенно, семейное! – хохотнул ведьмак и приветственно хлопнул парня по плечу. А потом, понимающе хмыкнув, кивнул на Ламберта, – Из всех мудаков, решил выбрать самого главного?
– Лето из Гулеты, уж кто-кто, а ты вполне способен поспорить со мной за сие почетное звание, – насмешливо отозвался Ламберт, притягивая Гара ближе к себе.
– А не хотят ли господа ведьмаки продолжить свой обмен любезностями где- нибудь в другом месте? – ехидно поинтересовался Лютик. – Я, конечно, понимаю, что декорации из горы трупов вас только вдохновляют и, так сказать, повышают тонус... Но может не стоит стоять над мертвыми телами городской стражи в ожидании, когда придет целый боевой отряд, чтобы нас повесить на ближайшем суку?!
– И то верно. Пойдемте-ка отсюда, – согласился Геральт.
– И лучше нам на время разделиться, – заметил Лето.
– Где встретимся?
– Давайте там же, в «Нигде» после заката. Там и сообразим, кто куда подастся дальше, – предложил Геральт.
А Ламберт вдруг довольно ухмыльнулся и крепче прижал к себе Гара.
– Нет уж, ребятки. Мы будем завтра, у нас уже есть другие планы на сегодняшнюю ночь.
– И что же это за планы? – подозрительно уточнил Лютик. – Скажем так: они пропитаны ароматом мяты и цитруса.
Бард с удивлением увидел, как вдруг запунцовел его приемный сын, понимающе улыбнулся и более вопросов задавать не стал.
В конце концов, что еще надо? Любимый Белый Волк снова с ним. Он обрел чудесного ребенка, что вырос в достойного мужчину, а теперь тоже нашел свое счастье и обожающего его Черного Волка.
Прекрасная история, кстати! Идеальный материал для баллады.