Новое (неприятное) знакомство
- Ты выглядишь взволнованной, - произнес Джуго, апатично следя за мной своими разноцветными глазами. Вероятней всего, этот паршивец не "опять", а "снова" сбежал из своей камеры. Однако, я не обращала на него особого внимания, которое должна была бы проявить. Я была занята.
- Да. Так и есть, - на секунду замедлилась я, кинув мимолетный взгляд в сторону брюнета.
- Ты так рада встрече с той страшной женщиной? - пробубнил пятнадцатый. Над его головой появилось облако с воспоминанием, в котором он видел суровую чиби-женщину, испепеляющую взглядом всех присутствующих на стадионе, ещё и придумал ей красные рожки.
- У вас с Хаджиме совершенно одинаковые мысли на счет Момоко-сан, - разогнала его мысли и вздохнула, плюхнувшись перед молодым человеком. Скрестив ноги в позе лотоса, сложив руки у груди, опустив голову и закрыв глаза, я создавала таинственную атмосферу. Началась трагичная музыка.
- Откуда музыка?
- Слушай же, друг мой, - перебила я юношу. - Твои выводы являются ложными. Ты считаешь, что все вокруг тебя агрессивные враги, желающие навредить тебе и твоим друзьям, но уверуй, что Хякушики-сама не такая! - я открыла глаза, взглянула куда-то в потолок и эпично подняла руку, сжав в кулаке. Вокруг меня даже появилась радуга с дельфинчиками и блесточки.
- А ты чего радуешься-то?
Сказал, как в лужу пукнул. Ну вот кто его просил нарушать такой прекрасный и эпичный момент.
- Короче, начальница не такая уж и страшная.
- Ты всё ещё про жуткую женщину?
- Не называй её жуткой! - возразила я, после этого тяжело вздохнула. - Слушай, Момоко-сан очень хороший человек. "Жуткой" она кажется только потому, что этого требует её положение. Она же командует такой огромной тюрьмой, как "Намба", наполненной самыми опасными преступниками, за которыми наблюдают лучшие и сильнейшие надзиратели мира. Не думаешь , что её поведение логично?
- Возможно...
- В любом случае, эта женщина проявляет даже ко мне, заключенной, уважение и доверие. После побега Гокку-самы мы стали видеться реже, ведь её постоянно вырывают на различные разговоры и собрания, так что встретиться с этой женщиной, которая так добра ко мне, многого стоит....
К тому же, я насобирала целую гору информации на счет Сугороку, которую мне не терпится сообщить ей и посмотреть на её прекрасную реакцию, потому что эта женщина по-настоящему мила и красива. В общем, я примкнула к культу Момоко вместе с Кенширо.
"Четырнадцатая, ты не перегибай..." - послышался голос чиби-Йодзакуры и я прокашлялась. Простите, Кенширо-сан...
- Но не слишком ли ты привыкла и привязалась к кому-то на столько важному, по твоим же словам? - задал вопрос Джуго, от которого по всему моему телу пробежали мурашки. - Если судить по твоим же словам, то эта женщина слишком высока по статусу, чтобы общаться с тобой по-дружески. Я думаю, что ей что-то тебя нужно.
Я сидела, молча глядя в татами под собой, выслушивая монолог пятнадцатого.
- Я знаю, Джуго. Конечно, мы не могли стать подругами, - неловко улыбнулась. - Но с ней мне интересно. Она интересная личность, вот меня и тянет к ней... К тому же, я была в неё вл...
- Четырнадцатая, ты готова? - ворвался в комнату Хаджиме. Он с недоумением посмотрел на меня, после чего перевел взгляд на пофигистичного Джуго и покрылся вздувшимися венами. - Ты снова сбежал, пятнадцатый?
После того, как наказание провинившемуся заключенному было исполнено, Сугороку оттащил его в тринадцатую камеру, захлопнул дверь и вернулся ко мне. Он был разозлен и недоволен, но пытался скорее остыть. Взвинченным к Момоко-сан ему явно не хотелось идти.
- Харе жопу отсиживать, пойдём уже, - сообщил он. Я протянула руки и на моих запястьях прозвенели наручники, которые захлопнулись. После этого Хаджиме вывел меня из моей камеры и мы отправились к начальству.
- Удачи, Мезеко-чан! - крикнул сквозь решетчатое окнов в двери Уно, улыбаясь широко. Я улыбнулась ему в ответ.
Вся дорога до главного штаба прошла как обычно в тишине. Мы с Хаджиме не особо хотели лясы точить и нам вполне было комфортно в тишине. Судя по всему, Сугороку должен был отнести к начальнице какие-то документы, а тут так удачно совпало, что и мне нужно было встретиться с Момоко, так что он меня и прихватил с собой, чтобы не бегать лишний раз туда и обратно. Но для нашего времени ещё слишком рано, но, надеюсь, Момо-тян найдет для меня времечко.
- Хаджиме, неужели у начальницы столько проблем из-за побега и смерти старшего брата Самон-сана? - поинтересовалась я у Хаджиме, потому что становилось скучно, а ехать на монорельсе ещё некоторое время.
- Да.
- А из-за побегов тринадцатой камеры, у нее могли быть ещё большие?
- Верно. Проблемы были бы не только у нее, но и у меня. Я ж ваш главный надзиратель. А к чему ты это спрашиваешь? Сама же всё прекрасно знаешь.
- Знаю-то знаю, просто немного волнуюсь после нашей первой встречи спустя почти два месяца. Она постоянно была занята или отсутствовала, так что наши встречи отменялись.
- По мне, ваши встречи с ней странные. Не должен верховный начальник с рабом видеться.
- Это кого ты рабом назвал, горилла?
- Завались, чертова заключенная, - Сугороку вздохнул и встал, так как мы подъезжали к нужной остановке. Я последовала его примеру. - В любом случае, я не одобряю этого. Начальница к тебе слишком великодушна.
- Момоко-сан правда очень добрая.
- Не называй её так, по крайней мере при мне, - буркнул Хаджиме, двери открылись и он вышел. Я на секунду зависла, после чего сразу выпрыгнула из поезда, услышав объявление о закрытии дверей.
Когда мы прибыли к кабинету начальницы, оказалось, что она немного занята. Об этом я узнала от Киджи, который находился в комнате ожидания.
За дверью доносился голос обеспокоенного главного надзирателя четвертого корпуса, однако всё, что мы могли сделать - сидеть и ждать, когда их эмфатический диалог будет окончен. Его слова было достаточно сложно разобрать, но я смогла уловить урывками несколько слов из контекста, которые в сочетании значили что-то странное. "Слабость", "вина", "ответственность" - это все слова, что я смогла разобрать, но они начинали наталкивать на мысль, что кто-то в чём-то провинился из-за своей слабости и теперь на ком-то лежит ответственность за что-то, но пока неясно было о ком идет речь и про какую ответственность. Возможно, речь идёт об ответственности, лежащей на Кенширо за что-то, и он не справился с этим из-за своей "слабости", поэтому на нем теперь бремя вины, однако, скорее всего, ответственность за что-то лежит именно на Момоко-сан.
Вероятно, Кенширо-сан пытается оправдаться перед Хякушики-сама за то, что допустил ошибку, проявив в чём-то слабость, и из-за него под хлыст попадет Хякушики. От этих мыслей мне стало дурно. Кажется, на моём лице изобразилось беспокойство и испарина.
- Ты не должна думать об этом, - услышала я замечание со стороны надзирателя третьего корпуса. - Это тебя не касается. Сделай вид, что ничего не слышала и не анализируй это. Иначе, свихнешься, - улыбнулся спокойно Киджи, словно он сам через это проходил.
- Дела надзирателей касаются только самих надзирателей. Заключенным лезть в эти дела не нужно. Это не твоё дело, это тебя не касается, так что прекрати думать об этом и даже слушать. Займи своюъ башку чем-нибудь... Я вообще считаю, что тебе здесь делать нечего....
- Не так же грубо, тупая горилла! - завопил фазан, прервав главнадзирателя моего корпуса. Однако, я улыбнулась и подала знак, что всё в порядке.
- Всё в порядке. Я считаю, что Хаджиме прав.
Дверь неожиданно хлопнула и из кабинета начальницы вышел разочарованный и серьёзный Кенширо. Окинув нас взглядами, он дернул свою накидку и пафосно развернулся на выход из комнаты ожидания. Мы с Киджи медленно проследили за ним, пока он не хлопнул дверью. Я даже дёрнулась от неожиданности.
После этого Киджи забрал папку с документами, что лежала на журнальном столике перед нами и, цокая каблуками сапог, направился к кабинету Момоко. Беседа Киджи и начальницы не долго продлилась. После непродолжительного времени, главный надзиратель третьего корпуса вышел из кабинета, после этого встал и Сугороку. Я же осталась ждать, когда он сдаст рапорт.
Через мгновение в комнату ожидания вновь зашёл Йодзакура, выглядевший более расслабленным, чем некоторое время назад, и встал рядом с дверью в кабинет начальницы.
- Кенширо-сан, с Вами всё в порядке? - поинтересовалась я. Мужчина недовольно хмыкнул, но положительно кивнул головой. - Вы выглядели злым.
- Тебя это не касается, - резко оборвал меня Йодзакура и я понятливо замолчала. Верно, меня это не ебёт и не должно. Я жалкая заключенная, да ещё и не в своей тюрьме... Короче, нужно сидеть на жопе ровно, никуда не совать нос, особенно не в своё дело, и помалкивать в тряпочку.
Через некоторое время, вышел и Хаджиме и сказал, что начальница меня ждёт. Подойдя к двери, я неуверенно постучала в дверь, после чего, кинув взгляд на Йозакуро, приоткрыла её.
- Момоко-сан, разрешите войти? - вежливо поинтересовалась, улыбнувшись.
- Да, входи, - разрешила мне женщина, кивнув головой, после чего я свободно зашла в её кабинет, закрыв за собой дверь. - Давно не виделись, Мезеко... как твои дела?
- Всё хорошо, - кивнула я головой. - Разрешите пройти?
- Проходи, - указала женщина рукой на стул, уставши улыбаясь.
- Момоко-сан, вы в порядке? Вы выглядите уставшей, - пробубнила я, неуверенно проходя вглубь кабинета. Женщина чуть вздрогнула, но усмехнулась.
- Да, всё в порядке. Дел много.
Ну, я заметила. Я была лишина возможности увидеться с вами два месяца! У меня даже началась ломка по твоему лицу.
Приоткрыв рот, я хотела что-то произнести, как услышала звонкие шаги за дверью кабинета. Они звучали, как постукивания каблуков по кафелю, однако, Киджи-сану они точнее не принадлежали. Эти были шустрее и мощнее. Дверь распахнулась и на пороге комнаты начальных образовался новый персонаж.
– Меня не предупреждали о Вашем прибытии, – сурово произнесла Момоко Хякушики. По моей спине пробежал холодок, однако я не спешила уходить из кабинета начальнице. Было, во-первых интересно. А во-вторых, хозяин воли не давал. Сиди и жди. – Что же в «Намбе» потребовалось начальнику женской колонии?
Я вздрогнула, позабыв как дышать. Переведя взгляд на незванного гостя, ужаснулась.
– Вы можете звать меня просто Шин, – спокойно улыбнулся мужчина, приложив правую руку к груди. – Мисс Момоко... – начал он, но осёкся. Его взгляд переметнулся на меня, сидящую около стола начальницы и нервно сжимающую робу на коленях. – Прошу прощения, не сразу заметил. Полагаю, заключенная номер четырнадцать, известная, как Джуён?
Услышав давно знакомое имя, неловко поёжилась, тупя взгляд об пол. Давно меня так не называли. И как мне себя вести с ним? Быть милой? Вежливой? Кокетливой? Какой, блять. Этот человек... Он мне не нравится, от слова совсем.
– Прости, я заставил тебя смущаться? – спокойно поинтересовался он. Я отрицательно кивнула головой, после чего встала и уверена подошла к Хякушики-сама.
– Нет. Совсем не смутили. Я просто была обескуражена вашей грубостью по отношению к Хякушики-сама.
Обычно, я называю Хякушики Момоко просто Момоко-сан, потому что она сама позволила себя так называть. Однако, при этом господине я не решилась фамильярничать и произнесла её фамилию с уважительной приставкой «-сама».
Мужчина посмеялся, чуть прищурив хитрые голубые глаза, от чего я вздрогнула и непроизвольно сделала шаг вперёд и в сторону, прикрывая рукой Хякушики-сан.
– Как мило. Вижу, у вас хорошие отношения с этой заключённой, мисс Момоко.
Дёрнувшись в строну от этих слов, виновато взглянула в сторону уверенно стоявшей Момоко-сама, прожигающей взглядом отверстие на лице мужчины, что в ответ лишь хитро улыбался. Чёрт, я неосознанно двинулась защищать объект бывшей сильной симпатии, не думая о том, что наши социальные положения совершенно на разных уровнях. Ментально ударив себя по затылку, я продолжила внимательно следить за неизвестным мне Шином-самой, стараясь изучить манеру его движений и слов.
Во-первых, я взглядом оценила его внешний вид. Мужчина он, как бы неловко мне было это признавать, симпатичный. Если бы лицо было более аккуратным и нежным, то мог бы потягаться с Уно, но до Хани и Труа ему явно ещё далековато...
Во-вторых, его одежда отличалась от стандартной формы "Намбы", но его пиджак меня волновал гораздо меньше че хрустальные сапоги. Погодите, нет... Это не сапоги, а протезы! У этого чувака вместо ног хрустальные протезы! Забавненько, креативненько.
- Дорогуша, не могла бы ты выйти из кабинетика? Нам с мисс Момоко нужно поболтать о наших надзирательских делишках, - Шин приложил к губам указательный палец, улыбнулся и прикрыл один глаз. От него отлетело сердечко, которое полетело в мою сторону, но ударилось об меня и упало на пол.
Кинув обеспокоенный взгляд в сторону главы колонии "Намбы", я получила кивок со словами: "Оставь нас", после чего двинулась в сторону выхода. Проходя мимо Шина, я с ним переглянулась взглядами, которые с обеих сторон были наполнены презрением. Не нравится он мне! Он пришел не в мирных побуждениях.
Пока я подходила к двери, я всё больше чувствовала, что с той стороны опасно. Лязг металла был слышен оглушающе четко. Мои мышцы заныли, а по спине пробежал холодок. Пересилив себя, я вышла из кабинета и аккуратно прикрыла дверь. Тяжело вздохнула.
Уверена, что случилось что-то по-настоящему серьёзное, раз такой человек как начальник женской колонии "Намба" лично явился к начальнице мужской колонии "Намба". Если недолго подумать, то можно понять, что это может быть связано с недавним происшествием, связанным с побегом опасного заключенного, а после и его смертью. Тем более, на территории тюрьмы погибла также женщина из гражданских, что прибыла в колонию в качестве посетительницы. На это общественность, разумеется, не могла закрыть глаза. Однако, "Намба" секретная колония, так что об этом происшествии известно только в довольно узких кругах. Если вспомнить наши старые диалоги с начальницей, то можно обозначить некую"Всемирную организацию", которая является высшим начальством над всеми тюрьмами мира и, соответственно, "Намбой" (информация была получена законным путём от начальницы, Самон-сана, Киджи-сана и Ми-тяна). Уверена, что Хякушики-сама получила, в лучшем случае, серьёзный выговор. В лучшем из худших случаев её могут перенаправить в другую тюрьму или понизить в звании, чего, разумеется, не хочет, уверена, никто.
От размышлений по поводу посещения Шин-самы меня отвлекли голоса и лязг металла о непонятную поверхность, то и дело "прыгающий" то дальше, то рядом от меня. Внимательно прислушавшись, я узнала голоса Киджи-сана и Мицуру. Оглядевшись, я обнаружила пустую комнату ожидания охраны и заключенных, так что решила пойти к надзирателям, чтобы меня не скрутили за несуществующий побег, а также хотелось узнать, что происходит.
Выйдя из комнаты охраны, я проследовала направо, так как видела две фигуры в черном, яркие волосы надзирателя третьего корпуса и звонкий голос главного радиоведущего "Намбы", которые стояли на балконе, соединяющим в себе не только функцию проветривания, но и коридора.
- Что происходит? - поинтересовалась неловко я, оперевшись рукой о стену. - Что за шум? Везде всё трескается и я слышу лязг металла о что-то...
- Ах, четырнадцатая, это ты? - с приветливой улыбкой повернулся ко мне мужчина с яркими волосами. - Ваш диалог с начальницей уже завершился?
- Нас прервали, - отрицательно покачала я головой, сжимая руки в кулак и чуть треснув стену, о которую опиралась. - И этот мужчина мне совсем не нравится!
- Когда ты злишься, ты такая миленькая! - завопил Мицуру, обняв меня за шею. - Наверное, это был начальник женской колонии "Намба".
- Во-первых, не кричи, Мицуру. А то ударю. Не доводи до греха и добавление к сроку, за нападение на сотрудника при исполнении. А во-вторых, да. Ты прав, - пожала я плечами.
- Ну-ну, дорогуша. Он не так плох, каким может показаться, - похихикал в ладошку Киджи, однако я не оценила шутки и стояла, глядя на мужчину с лицом лица. Неловко замявшись, мужчина сделал шаг в сторону, указывая на балкон. - Ты лучше посмотри на беспредел, который устроил пёс - указал мужчина рукой на улицу.
Я, удивленно переглянувшись с улыбающимся Мицуру, убрала его руку со своего плеча и подошла к балкону. Оглядев окрестности, увидела на крыше, что располагалась выше, две фигуры. Одна была мне прекрасно знакома - Кенширо-сан, главный надзиратель четвертого корпуса. А вторая была много меньше и мне не знакома. На Ичиджо-сана не похоже, так что я понятия не имела кто это. А ещё, вокруг них был огонь. Они устроили не только драку на крыше колонии, так ещё и пожар развели.
- Кто это? - указала я на маленькую фигурку в красном плаще, что с пылом бросилась в атаку на пса.
- Это Дрейд, - ответил Киджи, хмурясь. Ему, видимо, тоже не нравится их драка, однако, спасибо Карл, понятнее не стало. На мой недоумевающий взгляд Киджи вздохнул. - Эта девчушка из женской тюрьмы... Она предана Шину также, как и пёс начальнице. Однако, пора бы им уже прекращать, иначе у начальницы могут возникнуть проблемы.
Услышав шаги недалеко, мы развернулись, чтобы взглянуть на того, кто так спокойно идет по коридору и обнаружили гориллу, который нёс ещё одни бумаги в кабинет начальства.
- Куда ты идёшь? К начальнице нельзя, - задал вопрос Мицуру, хихикая.
- В кабинет нача.... Четырнадцатая, ты уже окончила беседу? Быстро вы сегодня, - завопил Сугороку, глядя на часы. - Черт, забыл один документ, надеялся, что пока вы болтаете, то успею донести пару листов. Че, побазарить подольше не могли?
- Ты че орёшь на меня!? - завопила я в ответ, уставившись на лысого дядьку. - Нас прервали, а потом мне сказали выйти.
Сугороку озадачено уставился на нас, после чего мы с Мицуру переглянулись.
- Это именно та причина, по которой нельзя к ней. У неё гость. Важный, - сообщил Киджи. Мы с Мицуру наблюдали за горчим ражением Кенширо и этой... Дрейд. По силе они равны. Уверена, будь я там, то положили бы на лопатки и сломали бы кости в нескольких местах одним ударом, а то и пальцем. Хаджиме разозлился из-за чего-то, но мы наблюдали за боем, болея за, конечно, нашего пёселя.
Через некоторое время, к нам подошел Сугороку:
- Я пошёл покурю, только посмей отойти от петуха или Мицуру, поняла? - сказал надзиратель и я закивала головой, показывая, что поняла.
- От них ни ногой, ни рукой, ни волосинки. Пиздуй курить, - махнула рукой и продолжила смотреть бой. Получив ни за что ни про что по голове, вылезла из дыры в полу, образованной мной, и отошла в сторону, не отрывая взгляда от боя. Не, правда интересна. Спецэффектики что надо.
- Слышь, Мезеко, а ты точно хрупкая девушка? - спросил Киджи.
- А по мне не видно? - удивленно похлопала глазами. - Канеш. Если хочешь, можешь проверить.
- А можно я? - поднял руку Мицуру, за что сразу получил в жбан.
- Это выражение такое, извращенец.
Услышав свист с соседнего балкона, мы переглянулись все друг с другом и решили пройти туда, куда ринулись бойцы, оставив свои распри. Когда мы туда подошли, перед нами предстали оба начальника и их слуги, миро сидевшие на коленях.
- Однако, я не вижу здесь ни единой живой души, исключая нас, - выдохнул Шин-сама, поставив руки в боки, - и не вижу ни единой девушки охранницы или надзирательницы. Я слышал, что их тут тоже предостаточно, как в женской колонии. Из женщин только вы, четырнадцатая и несколько недо-женщин, пере-мужчин.
- А тебе бы не о женщинах думать, а об работе, - усмехнулся Киджи, сложив руки на груди в замок. - Приветик, Шин.
Начальник женской колонии вздрогнул, когда услышал ехидное замечание со стороны моего знакомого. После этого он резко схватил Дрейд за шкирку и придвинул к себе, таким образом делая из нее баррикаду, за которой спрятался от фазана. Девчушка алыми огоньками глазок преспокойно стояла и смотрела на Киджи, вероятно не понимая, что происходит.
- Ты кто, блять, такой! Я тебя не звал, иди на хуй! И вообще, что ты здесь делаешь? Нельзя так неожиданно подкрадываться к людям со спины, ты можешь кого-нибудь сильно напугать! - завопил мужчина в истерике, всё дальше выставляя перед собой девочку. Я сочувственно взглянула на нее и поймала её изучающий взгляд на себе. Приветливо улыбнувшись, я повернула гову в сторону, но реакции не последовало, кроме частых миганий двух огоньков. Надеюсь, она улыбнулась, а то буду чувствовать себя странно.
- Божечки, неужели ты меня не узнал. Это я учил тебя манерам. Видимо, недоучил, - с лицом лица произнёс Киджи.
- И как ты со мной разговариваешь? Я, вообще-то, начальник женской тюрьмы - Шин Саузандо!
Я переглянулась с начальницей, кивнув головой, потому что она была права. Она мне рассказывала как-то про него. Я только сейчас вспоминала, что она говорила о нём, как о "неприятной личности". Не соврала. Она понимающе кивнула головой, вздохнув.
- Я слышал, что из женской колонии пропадает нижнее бельё, - хихикнул Киджи, глядя на мужчину, который отвел взгляд и покрылся испариной. - Я прав?
- Да... Но это было довольно таки давно. И вообще, это личные дела нашей колонии! А личное - не публичное!
- Неужели такое творится в женской колонии? Вы встречались с Киджи ранее?
- Да, к сожалению, но не знал, что он придёт сю... СТОПЭ, А ТЫ КТО? - закричал, отстраняясь от Мицуру, который любит близкие контакты, чуть дальше.
- А, ой. Меня зовут Хитокоэ Мицуру. Я главный, можно сказать, надзиратель вещательной и наблюдательной зоны. А также лучший друг Сугороку Хаджиме, - хихикал кальмар, а я апатично наблюдала за ними, как и остальные присутствующие.
- А ты другой той лысой тупой гориллы?
- Это было грубо. В прошлый раз за такие лова вы от него огребли...
- ДА НИХУЯ, Я БЫЛ НЕ ГОТОВ. В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ Я ОБЯЗАТЕЛЬНО УДЕЛАЮ ЕГО!
Над нашими головами с Киджи и Мицуру возникло общее облако мыслей. "Мы же все знаем, чем это кончится" - подумали мы и одновременно вздохнули.
После этого, Саузандо-сама растеряно огляделся по сторонам и улыбнулся, когда его взгляд остановился на мне. Одним большим шагом блондин оказался возле меня и обхватил за плечо:
- Не желаете ли выпить со мной чашечку чая? - достал он небольшую и миленькую кружечку.
- Знать не хочу, откуда вы её достали, - взглянула я сначала на чашку, а потом в голубые глаза Шина, брезгливо скривившись. Сделав шаг в сторону, я вырвалась из его хватки и неприятных для меня объятий, после этого спряталась за Киджи, к которому Саузандо-сама не подойдёт ближе, чем два метра и одну Дрейд.
- Какие своенравные японские женщины, - усмехнулся шин, убрав за спину кружку, вытащив оттуда уже свободную руку с белоснежной перчатке. - Может быть, вы проведёте мне экскурсию по ко... - осёкся мужчина, убрав довольную улыбку и прокашлявшись в кулак.
- Я бы с удовольствием, вот только я заключенная и не знаю даже метра тюрьмы. Совершенно точно, что я сама потеряюсь, ещё и вас заблужу, - ехидно усмехнулась я, театрально положив руку на лоб. - Киджи-сан, а Вы не огли бы провести экскурсию Саузандо-сама?
- С удовольствием, - подыграл мне мужчина, широко улыбаясь. - Пойдём, дорогуша.
- НЕ ПОЙДУ Я С ТОБОЙ НИКУДА, ЧЕГО ТЫ ВРЕДНАЯ ТАКАЯ? ЯЗВА ГРУБАЯ!
- А? - я удивленно взглянула на мужчину, изображая совершенно невинное выражение лица. - Прошу прощения, но почему я долна быть вежлива с человеком, который сам не вежлив?
- В смысле?
- Вы домогаетесь до Хякушики-самы и до меня. Вы грубы по отношению к моим надзирателям. Вы оскорбили надзирателя моего корпуса, за что я не собираюсь вас прощать. Вы невежливо обращались к Киджи, матерясь, как самый невоспитанный грубиян. Да в Вас манер-то с гулькин нос. Вы достаточно невежливо обращались и к Хитокоэ-сану. Кричали. С какой радости я должна быть вежливой по отношению к Вам? - я серьёзно смотрела, краем глаза видя, как от моих глаз исходит синий блие. Шин поутих и утихомирил свой пыл. - Чтобы быть уважаемым, не достаточно обычного звания начальника тюрьмы. Нужно, в первую очередь уважать других и быть примером. Полагаю, вы заняли должность относительно недавно? Взгляните на Хякушики-сама! Она сильная, серьёзная и гордая, она вызывает трепет страха и восхищения! Однако, это не исключает её женственности, доброты и заботы.
- Да что ты...
- Пожалуйста, не перебивайте меня, Саузандо-сама. Научитесь слушать людей, которые имеют цель Вам помочь вырасти морально и психологически. Вы эгоистичны, Саузандо-сама, однако, уверена, вы очень сильный человек и умеете заботиться об окружающих. Хякушики-сама дала мне свободу, а потому я честна с ней на столько, на сколько возможно, даже будучи заключённой. А теперь, прошу прощения. Мне пора в мой корпус, - сообщила я, двинувшись вперед, увидев фигуру Сугороку, направляющуюся к нам. Проходя мимо Шина, я не смогла искренне улыбнуться, после чего вновь серьёзно взглянула на мужчину. - До встречи, Мицуба-сан, Хитокоэ-сан! - помахала я им рукой, после чего ускорилась, направляясь к Сугороку.
- Там всё ещё этот придурок из женской колонии? - встретил меня Хаджиме, которого я подхватила под руку. - Эй, ты чего?
- Хаджиме, - слёзно посмотрела я на него. - А встреча с начальницей-то так и не состоя-я-я-ялась!
- Ты чё ревёшь-то?
- Я убью этого плешивого!
- Стоять! Обратно в камеру! - схватил меня за шкирку Сугороку, собиравшуюся уже идти пить морду этому Шину, который до сих пор стоял на месте, словно замерев, А Киджи похихикивал. - А то потом проблем не оберешься.