Столовая
Коридоры представляли собой длинные и запутанные лабиринты, в которых ничего не было понятно, Чёрт ногу сломит, честное слово. Однако, спустя несколько минут довольно таки уверенных поворотов нашего надзирателя Хаджиме, который мне был откуда-то знаком, мы пришли в довольно таки большую комнату, уставленную столами.
По пути все, без исключения, домогались до меня, но все мои жалобы надзирателю прошли впустую и я вынуждена была сама распоавляться с теми, кто решался коснуться моего бюста, который был больше, чем обычно.
В столовой всем сняли наручники и все расселись по своим местам. Я же решила сесть подальше ото всех, где-то в угоочке, потому что мужские взгляды, изгололовавшиеся по женскому телу, сверлили оба мои 90 или сколько там у меня. Это меня раздражало, но и пугало одновременно с этим. Кто их знает, вдруг накинутся. Просто групповухой тут не обойдётся. Тут гора-а-аздо обширней будет вечериночка, не в мою пользу и в горящее очко.
Сев не далеко от кухни, я стала ожидать, когда же нам что-то дадут. Я сидела и втукала в стол, как заметила, что надо мной повисла огромная тень. Полняв голову я... Полняв голову я чуть не обделалась.
– Простите, извините, это ваше место? Я пойду, я просто...
Я не могла нормально говорить и мыслить. Надо мной стоял амбал, состоящий из мышц. Ужас какой. Я тряслась, как несколько часов назад, когда увидела Ямаду на конюшке. Ямадушка, где же ты мой, глупенький. Я чувствовала, как сердце уходит в пятки. Сначала оно было в орле, но я его проглотила. Потом пошло по желудочку, занесло его и отнеслрв печень, дальше пронеслось по бедрышку, а там и до пяточки не далеко.
– Я буду вам молиться?
Я готова была проклинать себя за свой глупый язык и мои шуточки, за которые я в универе часто получала люлей от преподавателей.
Вместо слов, мужик с белыми глазами, оставил у меня на столе поднос, на котором было несколько угощений, после чего ушёл обратно, на кухню.
– Эй, а чего это он тебе такую вкусняшку принёс? – услышала я рядом. Я снова подпрыгнула.
– Чур меня, кота за яйца! – помолилась я. Эту «молитву» я придумала, когда жила пару недель в общаге, до того, как снять мою уютную квартирку.
– Дурная чтоль?
– Ага, кантуженная.
– Баба..
Я оглядела молодых людей, которые нагло уселись за мой столик. Один из них был как гора мышц, только поменьше, чем этот, с белыми глазами. С фиолетовым волосами и алым ирокезом. На плече его красовалось число «69». Интересно, это его номер или любимая поза? А два других были мне уже знакомы. Джуго и Уно, те два дурака, которые провстречались мне на тренеровке.
– Эм... Я чем-то могу помочь?
– Говорит, Року, она говорит! – начал парень с косичкой радоваться, как мартышка банану. Или как родители, которые снимают каждое движение малыша. Одним словом – странно.
– Я тебе двину, – произнесла я, сжав кулак. Парень посмотрел на меня, а потом коснулся лба.
– Настоящая.
– Слышь, ну всё, кабздец тебе. Ди сюда, любитель резинового. Я тебе накостыляю! – начала я, но парень с номером, обозначающим толи цифры, толи позу, сдержал меня, схватив за шакирку.
– Тихо, тихо. Успокойся, красавица. Он же это не со зла. Изголодался мужик.
– Салфетку в руку и вперёд, – успокоилась я. Меня отпустили и я вернулась за столик, отодвинувшись к самой стене. Джуго, который смотрел ан меня как на 8 чудо света, Року, бугай с номером-секретом и озабоченный Уно, сели рядом. – Ребят, чего вам надо.
–Мне ну на еда, – сказал с ирокезом, смотря на мой поднос.
–Не-не-не, я не ела со вчерашней ночи, как сюда приехала. Так что извольте, сам закажи, если это возможно.
На моё удивление, Року подозвала того самого мужчину, который окозался ПОВАРОМ тринадцатого корпуса, и попросил его сделать и ему то же, что и мне. Я лишь сидела, прижималась к стене и наяривала десерты один за другим, показывая, что они очень вкусные.
– Это чертовски вкусно, – произнесла я с набитым ртом.
– А то! Наш повар лучший, – прокомментировал Уно, облакотившись на руку.
– Собственно поэтому Року до сих пор зависает тут, – сказал Джуго. – Ты говоришь, приехала вчера ночью?
– Ага, – ответила я. И вообще, почему я с ними нормально общаюсь? – И первое, что я увидела утром – это Ямаду, залетевшпго на коне. Это вообще нормально?
– Конь это не самое страшное, – ответ Джуга. Всех словно дрожью пробрало. – Самое страшное сам Ямада!
– Ямада? Он же глуп, как страус! Да и по виду тоже не скать чтоб умный.
– Дураком то он дурак. Да только тренировки у него кровавые...
– Опасные...
– До слез...
– Давайте не нагнетать, хорошо? – вздрогнула я, ударив себя ложкой по зубам.
– Как тебя звать то?
Я недовольно посмотрела на Уно, который и задал мне этот вопрос. С чего мне ему отвечать? Понятия не имею!
– Мезеко. Мезеко Айодзава.
– Японка? – восхитились Року и Уно. Я неловко кивнула головой. – Поведаешь нам историю Японии?
– Вам с Гэнси* начать? Или с Гэндай*? – спросила я. В универе мы изучали Японию и её историю, чтобы «знать историю родимой родины». Я люблю свою страну, что бы кто не говорил, но изучать это было скучновато.
– Японские словечки!
– А что они значат?
– А вы не знаете?
– Не-а.
Глупые и нерьрзованые мужланы. Меня даже дёрнул. Но, видимо, Уно и Року не отсюда, европейский внешний вид, а вот Джуго, я удивлена. Выглядит как японец и говор у него отличный.
– Ну... *Гэнси – это эпоха доисторической Японии, а *Гэндай – это эпоха современной Японии. Очевидные вещи, а вы не знаете.
– Фу, ты умная какая-то, – фыркнул Уно.
– Слыш, ты сейчас до фукаешь! Сейчас мигом полетишь из-за стола, – я предподнесла ложку к горлу Уно и прищурилась. – Не бойся ножа, а бойся ложки – удин удар и нет кокошка!
– Страшная, аж жуть.
– Ты кого страшной назвал, бубу... – я замялась, так как мой взгляд упал на маленького мальчика с длинными зелёными, словно трава, волосами. Он удивлённо смотрел на меня с долько страха. – Прости, прости. Я это... Я просто...
– Ох, аж присела, – усмехнулся Джуго. Я треснула того по лбу.
– Могу я сесть? – спросил мальчик.
– Это Нико. Он наш сосед по камере.
Его глаз пересекла повязка, а к ноге был прицеплен большой балласт.
– Конечно можно, – улыбнулась я ему, выпнув Уно, который уже осматривал мою грудь. – Надеюсь ты не против сесть рядышком?
– Спасибо, тётя, – он неуверенно сел на край на скамьи, где сидела я.
Тётя? Это меня удивило и очень обескураживало. И вообще, какого лешего ребёнок находится в тюрьме? Но этот мальчик казался мне очень милым. Я также заметила, что и его рука была забинтована.
– Тётя, эта пироженка, что лежит на вашем подносе, она выглядит так аппетитно.
Я посмотрела на свой поднос. Тут осталась только одна пироженка и я не долго думая, хлопнув Джуго по культяпке, схватила её и подала мальчику.
– Вот, конечно кушай!
Мальчик взял эту пирожинку, поместил в рот, а потом как плюнет на меня. Вот тут все и рассмелись, а я поняла, что это был обманный трюк. Во сучары.
– Купилась.
– Лохушка.
– Слыште вы, звездуны-пиздуны, – я встала и хрустнула пальцами, чтобы нагнать на них страху.
– Ну, R.I.P, – сложил руки в подобие ангела Уно, а после вся компашка посмеялась. Меня это злило. Я не могла поверить, что эти никчемыши меня провели. Злость взяла верх.
– Ах ты малолетний засранец, – первым под горячую руку попал Нико, сидящий ближе всех ко мне. Одним ударом, я отправила его в космос. – Прогуляйся. Кто следующий?
В итоге, такими усилиями, я отправила в нокаут ещё и Джугу с Уно, а вот Року оказался посильней и мы доигрывали уже в армреслинг.
– Чего это вы тут устроили? – раздался громкий и страшный голос. Мы с Року в ужасе переглянулись.
– Это же он? – спросил Року, который сидел к нему спиной. Я молча помотала головой.
– Да.
– Пиздец подкрался незаметно, – констатировал факт Року и мы оба заплакали.
– Чего заныли? Шестьдесят девятый, четырнадцатая, вы совсем ахренели. Особенно ты, четырнадцатая. Хватит зеков мне пугать и до смерти бить. Что я потом скажу начальнице?
– Хаджемешечка, я это... – надо мной нависла громовая куча, по имени Хаджиме. Я замолчала, глядя в стол. – Молчу.
– А вы хули пристали к новенькой? Баб давно не видели? Тряпку в руки и вперёд, дрочуны! Разошлись!
– Хаджиме, а за что она сидит? – спросил Нико, выглянув из-за спины надзирателя. Ух, этот мелкий. Глаза на жопу натяну.
Хаджиме бросил на меня взгляд. Я в это время сидела и виновато пырила в стол, рассматривая пожеванное Нико пирожное. И мне тоже больно хотелось узнать, за какую такую радость?
– Убийство 11 человек.
Я чуть не подавилась собственной слюной. Подняв взгляд, я посмотрела на Року, Нико, Уно и Джуго, которые поджав лапки к груди заползли за Хаджиме.
– Потому её и отправили, как особо опасную к нам, в мужскую колонию.
– Не виновата я, начальник! – вырвалось у меня. Я бросилась к Хаджиме со слезами на глазах.
– Хаджиме, мне страшно, – заныл Уно, обнимая мужчину.
За это Хаджиме с размаху оприходовал парня с косичкой об пол и направился к выходу.
– Хватит ныть, дебилоиды. Господи, за что мне это? Завтрак окончен, по камерам!
– Слышь, – подошёл ко мне Джуго, закинув руки за шею. – Ты правда столько оприходовала?
– А хер его знает. Вообще ничего не понимаю. Очнулась я вчера вечером, уже в бобике огромном.
– Типо забыла?
– Мечтай. Уж своё «я» я уж точно не забуду.
– Странная ты...
– Уж кто бы говорил... Бубун.
– Эй!