Перед отъездом
Я снова рада всех приветствовать в нашем биатлонном мире. Привет!
Первая половина сезона благополучно пролетела, открыв нам новые имена и старые разборки на дистанции. Отведя последние интервью на этапе в итальянской Антерсельве, мы могли спокойно выдохнуть. Правда, ненадолго, потому что впереди нас ожидало увлекательное путешествие в Пхенчхан, на 23 Зимние Олимпийские Игры.
***
Утро 4 февраля
Я сладко потянулась в постели и перевернулась на бок. Мне хотелось покимарить еще полчасика, но мой телефон разразился таким ором, что я испуганно схватила его. Взглянув на вызывающего абонента, я закатила глаза.
— Триф, ты псих. — Хрипло протянула я.
— Темнова, ты спишь, как суслик. — Гаркнул он в трубку и заржал. — Давай, просыпайся!
— Не ори, идиота кусок. — Пыталась сказать как можно тише я. — У меня Антон спит.
— Уже нет.
Одним глазом глянув на сонного Бабикова, я пролопотала:
— Ты его разбудил!
— Ну, дорогуша, я тут уже не при делах.
— Это мы еще посмотрим, когда я тебе в очередной раз надеру задницу.
— Испугала ежа голой жопой. — Снова засмеялся Илья. — Я на тебя сестре нажалуюсь.
— Ой, ты только и можешь жаловаться, нытик. — Фыркнула я. — Два сапога пара.
Антон громко загоготал, и я пихнула его в бок. Послышались некие чертыхания в трубке.
— Сволочь ты конечно, Темнова.
— Так у меня прекрасный учитель. — Улыбнулась я. — Ты вообще чего звонил? Обменяться любезностями или так, что-то важное сказать?
— Спасибо, что напомнила. — Зло сказал он, и я представила его искривившееся лицо. — У нас вылет сегодня в 2 ночи.
— КАКОГО ХРЕНА? — Заорала я в трубку, как потерпевшая. — ВЫ ТАМ СОВСЕМ СПЯТИЛИ?
— Бабикову тоже скажи. — Пропустив мой ор мимо ушей, сказал Трифанов. — Я тебе еще смс-ку кину вечером.
— Спасибо, конечно, но я не страдаю склерозом, в отличии от некоторых. — Хихикнула я.
— Чертовка. — Плюнул коллега. — До вечера.
Ну что поделать. Чертовка, она и в Африке чертовка.
— Ты чего сидишь, смеешься? — Наехала я на Антона.
— Девочка моя, а ты берега случайно не попутала?
— Дерзить мне тут удумал? — Изогнула я бровь.
— И даже не собирался.
Он завалил меня на спину и прижал всем телом к просторной постели. Грубо целуя в губы, Антон крепко стиснул мои бедра, оставляя на них следы от пальцев. Ловя ртом воздух, я прерывисто выдохнула Бабикову в губы:
— У нас вылет в 2 ночи.
Он смерил меня пофигистическим взглядом.
— Да хоть в 5 утра, главное — чтобы с тобой.
— А ты подхалим. — Ухмыльнулась я, прикусив ему нижнюю губу.
— Ммммм...
Так мы и провели последний день перед отъездом.
***
— Триф!
— А?
Не успел он и слова сказать, как тут же ему в лицо прилетела маленькая подушка.
— С ума сошла? — Завопил он, поднимая ее.
— Это тебе за утренний звонок. — Шикнула я.
— Мы чего-то не знаем? — Вопросил Занин.
— Этот козлище меня утром разбудил. — Воскликнула я, тыркая в Трифа пальцем.
— Ну все правильно. — Отозвался Левко. — Пока ты лицо давила в подушку, парни работали в поте лица.
— А сегодня не моя смена, поэтому я не при делах. — начала кривляться я.
— Ну, вы подеритесь тут еще. — Хихикнул Шипулин. — Как дети малые, ей Богу!
— Не говори, Тох. — Поддержал его Бабиков.
Я просверлила его сердитым взглядом. После обмена любезностями мы, наконец, по-нормальному могли поприветствовать друг друга. Как всегда, в сборе была наша творческая бригада плюс Антон Владимирович Шипулин. Ну и, конечно, не стоит забывать об Антоне Игоревиче Бабикове.
— Ну, что там по времени? — Сложив руки, спросил Валера.
Заня посмотрел на часы и ответил:
— Думаю, можно сдавать багаж.
— Ты уверен? — Выпалили Криворучко с Трифановым и заржали.
— Не обращайте внимания, — сказал нам Попов, — это у них какая-то смешная шутеечка появилась. Вот они и ржут, как идиоты.
— Аааааа, — протянула я, — ну тогда понятно.
Подхватив сумки, мы пошли к стойке регистрации.
***
Нам снова предстоял долгий перелет до столицы Олимпийских игр. Большинство из нашей дружной компании уже дремали, и только я выбивалась из общего списка. Я писала очередную заметку в блог, периодически поглядывая в иллюминатор. В конце концов, потрясающий вид затмил все мои мысли и, хлопнув крышкой нетбука, я уставилась в окно.
Тысячи огоньков казались такими крошечными, что их невозможно было разглядеть невооруженным глазом, но, тем не менее, они освещали путь и рисовали картину, не похожую на других. Преодолевая сотни километров и залипая на весь этот вид, в голову закрались сплошь приятные мысли: встреча с родными, новые эмоции и, наконец, любимая работа. Душу охватил приступ счастья, сердце учащенно застучало, ну, а я, шумно выдохнув, широко улыбнулась.
— О чем задумалась? — Раздался тихий голос над моим ухом.
— Господи, Антон, — ответила я, — прекрати так делать.
Он обнял меня за плечо, поцеловав в макушку.
— Все будет хорошо, — сказал он, — чтобы ни случилось.
Его слова стали неким бальзамом на душу.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Тебе надо поспать. Лететь-то еще долго.
— Мне надо дописать заметку...
Не дав договорить, Бабиков цыкнул, взял нетбук и убрал его в рюкзак.
— Заметка подождет до прилета, а вот тащить тебя сонную до номера я не собираюсь. — Хохотнул он.
— Какой же ты все-таки добрый. — Надула губы я.
Антон улыбнулся и, притянув меня к себе, поцеловал. Наши пальцы переплелись, и я не заметила, как уснула на его плече.