Званый вечер
Кирилл ничуть не преувеличивал, говоря, что позовёт добрую половину богатых людей города. Вечер, устроенный у него в доме, был шикарным: дорогие блюда, изысканные наряды на всех присутствующих. Были на приёме и совсем взрослые люди, очевидно, товарищи родителей хозяина. Все они стояли пока что на улице, но собирались идти в дом, так как небо стало совсем тёмным, а воздух особенно жарким, и некоторые предполагали скорый дождь.
Были там и Михаил Семёнович, и Настасья Петровна, и Андрей - конечно, с картами!
Павел собрался было уже представляться, как вспомнил, что застал в гостиной бумажник. Досадуя на свою рассеянность, он поднялся наверх и минут пять точно искал пропажу, которая совершенно бессовестным образом оказалась у него во внутреннем кармане. С улицы донесся стук конских копыт об дорогу, а затем бас Михаила, который, очевидно, с кем-то поругался:
- А ну немедленно убирайся отсюда!
Ему творил задорный голос Андрея, которому только дай повод:
- Да, да! Нечего шататься тут всяким!
Наперекор им звучало удивлённо - хриплое:
- Вот это тёплый приём! Нечего сказать, заходи, не бойся, выходи, не плачь!
- Чего ты здесь забыл?
- Сказано же было: всем помещикам...
- Помещикам, а не проходимцам помойным!
- Вот это воспитание! Сразу видно, дома научили!
- Барахольщик!
- Ты кого барахольщиком назвал?
К ни присоединилась Настасья Петровна:
- Да что же вы стоите! Прогоните его!
Павел подошёл к окну и увидел, как его новые друзья подступают к какому-то грязному и лохматому человеку. Наш герой никогда не видел таких людей: не особо высокий, сутулый, в каком-то облезлом подобии кафтана или пальто, конкретный вид распознать не удалось, в заношенных сапогах и старых штанах со множеством заплат. На поясе у него болталась связка крупных ключей. Лица его Павел не разглядел, но волосы были средней длины, неопределённого цвета, беспорядочно завязанные в хвост.
- Не, ну дело хозяйское, не нравлюсь, могу уйти.
- А ну пошёл пока целый!
Кирилл схватил с земли крупный камень. И куда в тот момент пропала вся его приветливость и дружелюбие! Вместо милой и заманчивой физиономии на его лице был гнев и желание причинить кому-то боль. Павел понял, что происходит что-то неправильное, чего никак не должно быть с порядочными людьми, и быстрее молнии бросился вниз по ступенькам, перепыгивая чуть ли не половину пролёта за шаг. Однако, когда он вылетел на улицу, дорога была уже пуста, за исключением того самого камня, который поднимал Кирилл.
Кстати, у Кирилла было уже совершенно спокойное лицо, радушное и даже чуть флегматичное. А Михаил с приятелями посмеивались друг с другом о чем-то непонятном. Остальные гости переглядывались и обсуждали предстоящий вечер. Гость хотел было что-то спросить, как в небе громыхнул гром, сверкнула молния, и полился дождь.
- Ого-го! Да ведь это первая гроза за весну!
- И дождь такой тёплый.
- А что это означает?
- Давайте танцевать! - развел руками Павел, оглядывая присутствующих. - Это ведь так хорошо, плясать под дождём!
Но никто не разделил его радости. Напротив, все посмотрели на него как на больного и пошли в дом. Пока все вальсировали и угощались, он сидел в углу и раздумывал, что же такое ему довелось видеть. Наконец он мысленно отругал себя за нерешительность и поднял руку:
- Кто это был?
- Где?
- Тот человек, который приезжал к усадьбе.
- Сегодня сюда много людей приезжали!
- Тот лохматый, в рванье.
- Ах, это Плюшкин, - отмахнулась Настасья Петровна. - Он давно сошёл с ума.
- Как это?
- Мы в подробности не вдавались, но случается иногда, что у людей крыша отъезжает.
- Чего он хотел?
- А кто его знает! Все здешние никогда не подпускают его к свои домам, и уж причины есть. Давненько его не видели, а тут появился. Мы уж думали, помер.
- За что вы его прогнали?
- Скажите на милость!
- А где он живёт?
- Деревня Плюшкино, это за городом.
- Далеко?
- Вёрст пять.
- А на север или юг?
Михаил обернулся:
- А зачем вам, уважаемый? Уж не надумали ли знакомиться?
Это предположение было встречено громоподобным смехом. Андрей сказал:
- Вообще-то это через поле, мне ещё дед говорил.
- Спасибо. Так за что, говорите, не любят его?
- Сумасшедший он! Деревня-то эта уже почти совсем покинута, потому как управлять ею некому, тамошние жители чуть ли не всем составом к нам перебрались, зато этот над кучей отмораживается.
- Над какой ещё кучей?
- Мусора помойного в хате своей. Когда у нас появляется, то подходит к домам, стоит, как памятник, не шевелится и смотрит так, будто сейчас сожрёт. Пропечатать бы ему с булыжника!
- Разве не сделали?
- Да мимо угодил, смех один!
- А в каком доме он живёт?
- Павел Иванович, дорогой, одумайтесь! - воскликнул Кирилл. - Да зачем же вам к нему?
- Не важно. Надо.
Снова выручил Андрей:
- Мне говорили, большой дом в старом саду. Только куда же вы на ночь глядя? Да и по грозе!
- Я быстро!