4
Даниэле
-Это карма, Дан, - смеясь до слез сказал Фаро, сидя в моем кабинете. Если бы он не был моим другом детства, я бы точно его ударил... или убил. Порой мне хотелось сделать и то и другое одновременно. – Не бесись, - продолжил он в перерывах между приступами смеха, - просто ты и твое отношение к противоположному полу и теперь, - он захихикал как девчонка, - ты отец девочки.
-Рад, что тебя это так веселит, - сказал я отрешенно. Я не удивился, что новость о том, что у меня есть дочь, разлетелась словно пожар. К каком-то смысле слова мои солдаты любили сплетничать не хуже своих жен. К тому же несколько дней назад Эла пошла в школу в которой учились все дети синдиката. О чем мне несколько раз сказала мама, но я притворился что у меня много работы.
Она написала что все хорошо, значит у меня нет причин вмешиваться. Девочка жила пока у моих родителей, но я понимал, что папа выжидает нужный момент чтобы спросить меня о том с кем она будет жить дальше. Хоть Тревисаны и не были в восторге от таких новостей, все сошлись во мнении что Эле будет лучше в нашей семье.
Мы богаче, мы сможем ее защитить. Она завоевала любовь Джулии за несколько секунд. И если мама и была хороша в чем-то – так это в борьбе за своих детей. Или внуков в данном случае.
-Корнелиус говорит о ней без умолку, - продолжил Фаро. – Недавно он высказался что мы уделяем недостаточно внимания эмансипации женщин.
-Сколько ему лет вообще? – спросил я, вспоминая что друг говорит о своем племяннике.
-Одиннадцать он теперь учится в одном классе с твоей дочуркой и дочкой Доннован, - выложил он на одном духу. – Я в его возрасте подглядывал в журналы для взрослых, а он выдает философские рассуждения со словами, которые я никогда не слышал.
Доннован. Дочка Саманты. Мне стало неожиданно приятно, что Элла не была одинока в школе. В свое время я был ребенком-отшельником, что переросло в конфликтную версию меня.
-То, что он проводит время с девочками может плохо исказиться на их репутации, - сказал я вместо этого. Филадельфия была одним из самых консервативных штатов Фамильи.
-Они дети, - серьезно сказал Фаро, - у нас еще есть пару лет в запасе чтобы он выбрал с какой семьей мы породнимся.
Брошенная им фраза небывало разозлила меня.
-Тогда тебя следует обратить внимание на его воспитание.
-О, папочка вошел в чат, - пошутил Фаро, закатывая глаза. – Расслабься, друг, в последний раз когда мы думали породниться, вселенная внесла свои коррективы.
Симона.
Фаро должен был стать ее мужем. На удивление он довольно спокойно отреагировал на то, что сестра сбежала из-под алтаря.
-Я счастлив за Симону, - сказал он, словно читая мои мысли. – Жаль что она просто не сказала об этом раньше, но как мы все знаем вы Моретти – любите драму.
Я показал ему средний палец, собираясь припугнуть очередной черной работой, как в коридоре послышались громкие голоса. Прежде чем я успел отреагировать, Симона влетела в мой кабинет словно фурия.
-Ты, - сказала она, прищурив глаза, указывая на меня своим маленьким указательным пальцем. -Как ты мог скрывать это от меня?
Что именно? Секретов было слишком много.
-О, привет, Симона, - окликнул ее Фаро, сбивая ее эмоциональный порыв. – Эм, поздравляю? – добавил он, указывая на ее заметный животик.
-Здравствуй Фаро, - сказала она, слегка стушевавшись, рефлекторно касаясь живота в защитном жесте. – Ты не мог бы оставить нас наедине, пожалуйста?
-Только не убивай его быстро, - пошутил мой уже бывший друг, закрывая за собой дверь.
-Разве ты не должна быть в Нью-Йорке? – спросил я сестру, вставая чтобы ее обнять. Симона чмокнула меня в щеку, прежде чем сесть в кресло напротив, придирчиво глядя на меня.
-Сначала я узнаю что ты был ранен, - сказала она вместо ответа, - потом что ты был в коме и на реабилитации, а не на очередном задании мафии, - продолжила она, загибая пальцы, - и при этом все врали мне о твоем пребывании. А потом я узнаю что у меня есть десятилетняя племянница, о которой ты также решил умолчать. Как ты думаешь, Дан, почему я не в Нью-Йорке?
-А Флавио знает что ты здесь? – спросил я, игнорируя ее претензии. Я готов иметь дело с ее гневом и недовольством пока она не знает тот самый большой секрет.
-Я с ним не разговариваю, он мне врал, - обидчиво сказала она, выбивая из меня смешок. Еще несколько месяцев назад, я был бы рад такому повороту событий.
-Вини меня, - сказал я, улыбаясь. – Я не хотел чтобы ты волновалась.
Симона недовольно повела плечом.
-Все носятся со мной как с хрустальной.
-Ты беременна, - напомнил ей я.
Симона хмыкнула на эту ремарку.
-Значит Даниэла, - сказала она вместо этого. – Не могу дождаться чтобы познакомиться с ней. Это так круто что она подружилась с Линой. Вот бы они стали лучшими подругами как и мы с Самантой. Я так рада что мама организовала сегодняшний обед.
-Какой обед? – спросил я в недоумении.
Симона выдержала паузу, прежде чем сказать:
-Мама пригласила их на обед, чтобы Даниэле было комфортно, - сказала она, - Дан, ты обещал что..., - она прервалась на полуслове громко охкая.
-Что такое? – спохватился я слишком быстро, о чем напомнила мне моя больная нога. – Где болит?
-Они просто питаются, - сказала сестра, хлопая меня по руке. – Твои племяшки хотят сказать своему дяде чтобы он не вел себя как бесчувственный чурбан.
Я не был с этим согласен но не хотел с ней спорить.
-Ты сбил меня с настроя, - сказала она, секунду спустя, - я приехала дать тебе взбучку за хранения секретов от своей сестры.
-Я не знал, - честно сказал я.
-Сколько еще племянников или племянниц у меня есть в Филадельфии? – спросила она с прищуром. – Не сказать что вы с Габом хранили целибат.
-Только одна, - заверил ее я. – Я отвезу тебя к родителям, пока ты напишешь своему мужу.
-О, а вы теперь лучшие друзья? – спросила она с притворной издевкой.
-Винить в этом можешь только себя, - так же шутливо сказал я, поднимаясь чтобы подать ей руку. – И этих двоих, - добавил я, указывая на ее животик.
Симона приобняла меня, слегка хлопая по спине. Было приятно просто болтать с сестрой без обид и недомолвок.
Как только я вошел в родительский дом, я понял что пути назад нет. Я не хотел оставаться на этот ужин. Я не видел в этом смысла. Но мама не была бы мамой, если бы ловко не усадила меня прямо напротив Саманты, пока Эла и Каталина тихо перешептывались о чем-то в другом конце стола. Они были так увлечены разговором, что не обратили внимание на то, как мама расставила все блюда.
-За столом принято есть, а не шептаться, - строго сказал я, обращаясь к девочкам. Симона пнула меня ногой под столом, а Саманта была готова испепелить взглядом.
-Извините, - тихо сказала Даниэла, опуская взгляд в тарелку. – Это моя вина, не наказывайте Лину.
Если бы у нее была возможность, то Саманта воткнула бы свой столовый нож прямо мне в глаз. Желание к насилию читалось на ее лице.
-Тебе не за что просить прощения, - вмешалась мама, - все мы иногда увлекаемся интересной беседой.
Даниэла была бледной, не поднимая глаз в то время как ее подружка была пунцовой, глядя при этом на взрослых.
Мама подарила мне многозначительный взгляд, словно напоминая ради чего это все было задумано.
Я присмотрелся к девочкам понимая что они испуганы. Обычно я был рад такой эмоции, но не тогда когда она исходила от десятилетних детей, одна из которых была моей дочерью.
Но я не смог вымолвить не слова, потому что признавать свою вину не было моей сильной стороной. Не зная как себя вести, я встал, извинившись что мне нужно срочно позвонить, прежде чем мама стала накладывать всем еду.
Зайдя на кухню я вздохнул. Я только все испортил. Испуганные глаза и разочарованные глаза. Я снова не справился.
-Если ты будешь продолжать быть таким же мудаком, то просто исчезни, Даниэле, - услышал я за своей спиной знакомый голос.
-Не лезь не в свое дело, - огрызнулся я в ответ, поворачиваясь. Саманта выдержала мой взгляд, выглядя при этом чертовски....привлекательно?
Давно женщина не давала мне словесный отпор.
-Ты сам попросил меня влезть в это дело, - съязвила она. – Она только начала открываться, что плохого в том что они болтали?
-В том что так себя не ведут за столом, - парировал я, вступая в такую глупую перепалку.
-О, ты будешь говорить нам о морали, Даниэле, - упрекнула меня Саманта. – Что с тобой не так? Почему тебе так нравится делать больно людям?
Потому что это то кем я есть.
-Ты делаешь драму, - сказал я спокойно, замечая как близко мы стоим друг к другу. – Это было простое замечание.
-Страх не может стать почвой для любви, - сказала она, глядя мне в глаза. Я наклонился так, что наши носы оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.
-Все боялись меня в школе, но это не мешало тебе бегать за мной как влюбленная собаченка.
Впервые в жизни я получил пощечину. Она была довольно сильной, как для такой хрупкой женщины как Саманта. Я не хотел говорить этого. Не хотел вспоминать, что был момент, когда она действительно нравилась мне.
А потом я впервые услышал разговор дедушки о том что моя биологическая мать изменяла отцу и что мы с Симоной – бастарды кровосмешения.
В тот день я поклялся себе, что никогда не женюсь.
-Ты такой ублюдок, - выплюнула она мне давно известную правду в лицо. – Это чудо что у такого как ты есть такая добрая и ранимая дочь как Эла. Ты просто неблагодарная скотина, - продолжила она, не замечая как поднимает голос, - у тебя есть прекрасная любящая семья – мать, отец, сестра и брат, а ты ведешь себя как последний ублюдок, который никогда не знал хорошего отношения.
Ее слова отдавались....завистью? Я знал что ее отец был садистом, но я никогда не интересовался больше.
-Саманта, - сказал я, ощущая вину, что было совершенно ново для меня. Саманта отшатнулась от меня, словно от огня. – Я не хотел, - тихо сказал я.
Я звучал так же само тихо, как и моя дочь, которую я упрекал в этом.
-Я не знаю кто тебя обидел, Даниэле, - сказала она, ее голос звучал хрипло, - но ты не можешь наказывать всех только потому что один человек сделал тебе больно, - она подошла к шкафу, доставая столовые приборы. – Будет лучше если ты не вернешься за стол.
В очередной раз за последние несколько недель Саманта была права. Только в этот раз, покидая родительский дом через заднюю дверь я ощутил небывалую тоску...и одиночество.
Ты снова все испортил, Даниэле.
Возможно такие как я всё-таки не заслуживают на второй шанс.