Глава 2
В дверь вновь постучали. Даня разрывался надвое. С одной стороны это мог быть Музычко. Забыл что-то или всё-таки передумал и решил помочь? С другой стороны, солнце уже было в своей кульминации, а у Саши наверняка есть те кто за него беспокоятся и ищут. Родственники, девушка, да хоть кто-то... А может соседи слышали ночью шум и за порогом и вовсе стоит мужчина в форме готовый задать Дане пару вопросов и обыскать квартиру...
Долго размышляя под аккомпанемент непрекращающегося стука, Даня наконец выбрал наиболее логичный вариант и посмотрел в дверной глазок. Ещё минута ушла на то, чтобы понять, что же он видит. Необычная выпуклость слегка желтовато-розового оттенка с множеством крошечных чёрных пятен.
«Похоже на нос... Да это же...» — Даня отпрянул от глазка одновременно открывая дверь. Артём Мартыневич расплылся в широченной улыбке. Белоснежные и ровные тридцать два зуба едва не ослепили владельца полу мрачной квартиры.
— Даня! Друг мой! Таки чего так долго? Пейсы мои уже не греют — таки совсем отмёрзли! И явился ему Господь у дубравы Мамре, когда он сидел при входе в шатёр, во зной дневной! Берешит 18:1 — Артём тихонько хихикал над остроумной цитатой вешая длинное пальто, под которым был длинный чёрный халат. Свободной рукой он протягивал Дане странную цилиндрическую меховую шапку.
— Куда мне положить штраймл?
Даня взял шапку и положил на место, которое показалось ему наиболее подходящим. Вместе они прошли на кухню. — Ээээ... Тебе чего налить? Голодный? — Даня смущённо изучал свою буфетницу. Осталось немного чипсов и открытая пачка сухариков "Три Корочки".
— Ой вэй! Таки ничего не надо, без ханефа. Сегодня Асара-Бэтевет, ничего есть и пить совсем нельзя! А ещё и Тору читать вечером. Это большая редкость между прочим! Таки как сказано: "И смиряйте души ваши..." — Ваикра 16:31
Даня уже ничего не понимал. Голова слегка закружилась. Даже труп в ванной уже отошёл на задний план с этой Еврейской тематикой. Как бы не флэтлайнуться тут прямо на месте...
— Хорошо, да... Прости. Эм, Тёмыч. Мне нужна помощь — Даня плюхнулся на стул во главе стола и закрыл лицо руками — У меня в ванной лежит труп, раз уж ты тут, может помог бы мне? Я хуй его знает чё делать.
Мартыневич около минуты молча смотрел на Даню, было заметно что его руки слегка затряслись, но белоснежная улыбка не шелохнулась ни на секунду.
— Таки о чём ты говоришь, дорогой! Конечно помогу! — Артём уже доставал из невесть откуда взявшегося дипломата какие-то бумаги — Смотри, во-первых таки кто может доказать твою причастность к содеянному? Если есть свидетели, мы можем дать им небольшой шохад, ну... — он немного поперхнулся — взятку по вашему. Таки этот простой приём скостит тебе срок на пару лет. С нужными показаниями...
Мартыневич стал мямлить себе что-то под нос и дорогой ручкой с позолотой делать аккуратные пометки в каком-то документе. Его лицо заметно покраснело а дыхание стало сбивчивым. Даня внезапно оживился.
— Мне... Что? Да я даже не уверен что это я виноват. Нихрена не помню! Пошли я лучше покажу, он там лежит... С самого утра...
Артём на лету перечеркнул заметку и заговорил чуть громче — ...Ну конечно! Таки если нету свидетелей, то вообще можем тебе придумать какую-нибудь хорошо прописанную небылицу! Нужно посоветоваться с одним знакомым адвокатом, мы как раз сегодня встретимся на Минхве. О, да! — Мартыневич взглянул на наручные часы. Достаточно долго, чтобы это заметил Даня, но недостаточно, чтобы на самом деле узнать сколько сейчас времени.
Небрежно собрав документы он вскочил из-за стола на ходу поправляя пояс своего халата. Выйдя в коридор, Даня уже смотрел как тот торопливо натягивает пальто, жонглируя дипломатом, который мешал этому процессу.
— Таки не волнуйся дорогой! Обсудим дело, потом можешь зайти ко мне в офис. Только не завтра само собой! Понедельник с девяти, как положено — таки "По поту лица твоего будешь есть хлеб..." — Берешит 3:19.
Тот самый "пот лица" вовсю струился с Артёма, который не мог попасть носком в свои до блеска начищенные туфли. Закрывая дверь, он на секунду остановился. В его мимике читалось некоторое беспокойство и едва уловимый укор. Лишь улыбка придавала надежды. Отравляющей, очень условной, но всё же надежды.
В понедельник всё разрешится. Пара хороших адвокатов, немного условностей, тут и там можно помошнить — Даня уже не раз видел как это происходило по телевизору. В особо опасной ситуации — взятка. Как там было?
— Пхахаха, блять! Шохад! — процесс формирования широкой, хитрой (но не такой белоснежной) улыбки был стопнут странным всплеском доносившимся откуда-то из квартиры.
Внутри санузла было душновато, горячий пар слегка щекотал нос и гортань. Кран угрожающе дребезжал и вовсю изрыгал из себя коричневые потоки горячей ржавой воды. Даня от души проматерился в своей голове. Не хватало ещё соседей затопить. Опасаясь, что из плотной пелены на него бросится внезапно оживший друг, он резким рывком выключил кран. Мерзкий кипяток уже пропитал тонкую ткань белых носков.
Конденсат неторопливо оседал на кафельных стенах. Вода была спущена, а Саня всё так же лежал в промокшей до нитки одежде. Теперь он не улыбался.