Глава 9
«Прости, что разочаровал тебя, Мэри. Прости, что не уберёг единственное прекрасное создание, что было создано мной и тобой — нашу дочь»
Из письма Джонатана для Мэри
У меня ушло немало времени, чтобы понять, что оказаться между мирами означало быть признаком, не способным ни на какие действия. Я не могла видеть своё собственное отражение в зеркале, не могла есть или пить, я не нуждалась во сне или в ду̀ше. Душа моя стала отныне пустой и безжизненной.
— Моё сердце не бьётся, — в ужасе прошептала я, испуганно прижав руку к месту, где когда-то было сердце.
— Ясен пень, мы ведь призраки, — Эш сидел напротив меня и бултыхал ногами.
Мы сидели на мосту у озера слез в Благом дворе и уже битый час пытались понять, что нам делать и как дальше жить.
— Зато мы — это мы, — продолжал подбадривать нас Эш, который без демонической крови, как ни странно, был очень милым и весёлым парнем. — Мне это даже нравится.
— В самом деле? — удивилась я, гадая, шутит ли он или говорит всерьёз.
— Конечно, — искренно ответил Эш. — Подумай сама, Лилит теперь не вправе контролировать наши мысли, мы теперь не демоны, но и не люди, конечно, — добавил он, — но зато мы можем дальше жить и путешествовать по всему миру, без всяких порталов, денег, самолётов и всего прочего, что создало человечество за все это время.
— Но мы ведь мертвы, Эш, — напомнила я. — Нас больше не существует в мире смертных.
— Зачем нам смертные, когда у нас впереди вечность? — Эш вскочил на ноги и протянул мне свою руку, которую, увы, я не могла даже почувствовать. Еще один недостаток всех призраков — мы словно воздух, не способный на действие.
— Пойдём, сестрёнка, посмотрим, как там Уилл. Бедняге немало досталось от меня-демона.
— Ты его убил?
— Сердце не проколол, — пожал плечами брат. — Надеюсь, его смогли вылечить.
— Тогда это надо выяснить, — улыбнулась я и вместе с братом переместилась в Институт сумеречных охотников.
Меня радовал тот факт, что настоящий Эш — добрый и милый парень, в чьи планы никогда не входило убивать меня или семью Эрондейлов, а тем более весь мир. Эш был добр со мной и во многом напоминал мне моего отца. Жаль, что Джонатан так и не узнал его настоящего.
— Я твоей маме не изменял, — утверждал папа, — а значит Эш — не мой сын.
Сперва я думала, что буду тоже испытывать неприязнь к своему «брату», однако вскоре поняла, что он пострадал ровно столько же, сколько и я вместе с папой. Ему, разве что, не пришлось некоторое время жить среди демонов и прочей нечисти в Преисподней.
— Как он себя чувствует? — Мэри стояла на пороге в лечебный центр и взволнованно переводила взгляд с Клэри на Джейса и обратно.
— Безмолвные братья не пускают нас к нему, — сообщила Клэри, обхватив себя руками. — Они уже слишком долго пытаются его спасти.
— Он на грани смерти, Клэри, — напомнила Изабель, подошедшая к остальным охотникам. — Дай им время. Они единственные, кто может ему помочь.
— Да-да, я знаю, — кивнула Клэри и обессиленно рухнула на деревянный хлипкий стул, который едва держался на своих дряблых ножках. — Но я даже представить не могу, что я с собой сделаю, если потеряю еще и второго ребёнка.
Я многозначительно уставилась на Эша. Он думал о том же, о чем и я. Если мне не удалось найти сестру Уилла в Аду, куда её предположительно забрал демон памяти, значит, она должна блуждать где-то между мирами. А значит, быть в том же измерении, что и мы.
— Пойду посмотрю, как он, — сообщила я брату.
Он остался слушать разговоры собравшихся охотников, чтобы понять, известно ли им о нашем исчезновении в иной мир.
Я, тем временем, проникла в небольшую больничную палату, которая в столь плохом освещении отчасти напоминала Ад. Не зря я не люблю больницы и все, что с ними связано.
Три безмолвных брата стояли вокруг кровати Уилла и нашёптывали на неизвестном мне языке лечебные заклинания. Их серые старые мантии еле заметно колыхались из стороны в сторону, несмотря на то что окно было закрыто и ветра или сквозняка нигде не было.
— Уилл, — прошептала я, присев с краю на кровать.
Я положила ладонь ему на лоб, в надежде ощутить естественную теплоту, исходящую из его тела, но мои пальцы прошлись сквозь его голову, потому я тут же отстранилась.
— Мне очень жаль, Уилл, — говорила я ему, хоть и знала, что он меня не услышит. — Ни ты, ни твоя семья ни в чем не виноваты.
Безмолвные братья продолжали стоять неподвижно, однако больше не издавали не звука. Неужели сказки о том, что братья могут видеть призраков правдивы?
— Я во всем виновата, — продолжила я, слегка смутившись от образовавшейся тишины. — Я не должна была сюда приезжать. Не должна была следить за тобой и твоей семьёй. Если бы я только знала, что все так обернётся — убила бы себя еще в детстве, чтобы Лилит не смогла мной управлять.
Я придвинулась к охотнику чуть ближе, наклонилась к самому лицу и нежно, еле ощутимо прикоснувшись своими губами к его губам, поцеловала в последний раз.
— Однако я рада, что познакомилась с тобой, Уилл, — добавила я, вставая с места. — Не будь я в тебя влюблена и будь я еще жива, стала бы твоим парабатаем.
На этих словах я вышла из комнаты, оставив своё сердце в руках бесстрашного мальчишки.
— Уилл! — радостно завопила Клэри, вбежав в его палату.
Я не знала, что именно сказали ей безмолвные братья, однако, по радостному возгласу всех охотников, что ждали вердикта братьев, стало очевидно, что Уильям жив.
— Этот парень словно в рубашке родился, — улыбнулся Эш, ничуть не меньше остальных радуясь услышанной новости.
— По всей видимости, ему крупно повезло с ангелом-хранителем, — улыбнулась я и тут же в недоумении замерла, увидев на пороге в лечебный центр Института своего отца.
— Мэри, — окликнул он маму, которая в ужасе и страхе замерла на месте, даже не обернувшись к отцу лицом.
— Не может быть, — прошептала мама, нервно сглатывая образовавшийся ком в горле.
Конечно же, она узнала его голос. Она не раз в детстве рассказывала мне, что папа снится ей каждую ночь и что именно это помогает ей всегда помнить его голос, улыбку и все то, что она так в нем любит.
— Джонатан, — прошептала мама, медленно повернувшись в его сторону, вытирая слезы, водопадам льющиеся по щеке вниз.
— Джонатан! — крикнула Мэри, а в следующую секунду бросилась в его объятия.
Мама рыдала навзрыд, не веря своим глазам, Клэри, Джейс и остальные охотники тем временем радовались исцелению Уильяма.
— Это правда он? — прошептала Эш еле слышно. — Наш папа.
— Джонатан Кристофер Моргенштерн, — кивнула я. — Вы с ним вылитые близнецы.
Это было чистой правдой. Единственным отличием служили эльфийские уши. Эш неотрывно смотрел на маму с папой, ничуть не смущаясь того, что сейчас они целовались.
За окном был вечер, а значит, единственный день, который Джонатан мог провести на земле в своём собственном теле и разуме, подходил к концу.
— Мэри, — словно придя к той же мысли, начал Джонатан, — мне нужно кое-что тебе рассказать. Это крайне важно.
— Я не сплю? Ты, настоящий ты, правда здесь? — все еще плакала мама. — Разве это реально?
— Я тебе все объясню, — пообещал Джонатан и тут же приступил рассказывать ей все, о чем рассказывал мне в Преисподней.
Когда время пришло сообщить о моем исчезновении в иной мир, папа нервно задержал дыхание и, взяв мамины ладони в свои, прошептал:
— Мэри, наша дочь... мертва.
Папа рассказал ей про Эша, про то, как мы связаны с ним, хоть и не являемся родными братом и сестрой. Джонатан рассказал маме про все мои планы, которые мы придумали, чтобы вытащить меня из Преисподней. А также не забыл упомянуть, что теперь я навсегда застряла с Эшем между мирами.
Все это время мама сидела в объятиях своего мужа и горько плакала. Так горько, что её плач услышали в соседней больничной палате, где лежал только что очнувшийся после тяжелого ранения Уилл.
К тому времени, как папа закончил рассказ, уже давно стемнело, охотники разошлись по своим комнатам и ночным дежурствам по городу, немало удивившись, увидев в стенах Института Джонатана Моргенштерна.
— Джонатан? — Клэри только сейчас вышла из палаты своего сына и в ужасе замерла, увидев своего брата в живых.
— Клэри, — ласково прошептал папа и крепко-крепко обнял свою сестру, которая тут же расплакалась.
Вскоре к ней присоединилась Джослин — мама Джонатана и моя бабушка. Она вместе с Клэри извинялись перед ним с того самого момента, как его увидели, крепко обнимали за плечи и боялись, что он в любую секунду может исчезнуть.
Чтобы не беспокоить Уилла, они решили переместиться в гостиную, где Джонатан рассказал всем о случившемся, о том, почему он здесь и как скоро вернётся назад.
Папа поблагодарил Джейса за то, что тот заботится о Клэри, а Себастьяна — за заботу о Мэри.
— Я рад, что ты стал моим парабатаем, — признался папа.
Они еще долго общались между собой, папа ни на секунду не выпускал из объятий свою жену, а я обеспокоенно огладывала комнату в поисках единственного нефилима, которого хотела увидеть.
Сердце, хоть и не билось больше в моей груди, подсказывало мне, что нужно разыскать Уильяма, а потому я поспешила вернуться к нему в больничную палату.
Он обессиленно сидел на полу, облокотившись о холодную серую стену и закрыв глаза повторял одно единственное имя «Джоанна». Уильям плакал, горько всхлипывая на всю комнату. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, а ладони были крепко прижаты к лицу.
— Джоанна, — в сотый раз повторил он. — Прости меня, Джоанна.
Я присела напротив него на колени, ласково прикоснулась к его рыжим волосам и еле слышно прошептала:
— Не плачь, прошу тебя, — однако сама же я плакала.
— Джоанна? — вскрикнул Уильям, резко подняв на меня взгляд своих прекрасных золотистых глаз, раскрасневшихся от слез. — Это ты.
— Ты меня видишь? — изумлённо прошептала я, еще больше удивившись тому, что моя рука больше не была прозрачной словно воздух.
— Джоанна, — ласково прошептал Уильям, обхватив моё лицо своими сильными, мозолистыми руками.
Не тратя время зря, охотник страстно прижал меня к себя, запустив одну ладонь в мои волосы, а другую положив на шею. Его мягкие губы коснулись моих, и впервые за свою недолгую жизнь я почувствовала себя самым живым и самым счастливым человеком на свете.
— Я люблю тебя, — прошептал он, слегка отстранившись.
— Я люблю тебя, — эхом повторила я, прежде чем вновь обратиться в призрака.
Часы пробили полночь, Джонатан вернулся в Преисподнюю, а я в свой новый мир между мирами, словно Золушка, чьё время магии закончилось. Только в отличие от этой прекрасной красавицы, меня больше никто не спасёт и не заберёт в королевский замок, а ведь он мне и не нужен. Достаточно лишь одного — Уильяма Эрондейла.