4. Иллюзия
Джессика смогла уснуть всего на полчаса, но потом в дверь постучала ее мать.
- Джессика, вставай! Ты можешь проспать учёбу! А это не позволительно для леди! - прикрикнула она со стороны коридора.
- Я уже встаю!
Шаги матери стали отдаляться от двери. Джессика села на край своей небольшой постели. Она снова осмотрела свои руки. На этот раз кошмар на приснился. Но ощущение той старушки уже давно преследовало ее и она до сих пор не могла понять, откуда она взялась и что с ней делать.
Она встала с постели и направилась к своему столу с небольшим зеркалом в бронзовой оправе в виде двух небольших крыльев, которые соединялись сверху и снизу, охватывая зеркало. Из-за бессонных ночей вокруг глаз начали проявляться голубоватые мешки.
"Выгляжу я паршиво, - подумала Джессика. - Ещё один повод насмехаться надо мной."
Она поднялась, накинула теплый халат и направилась в ванную комнату.
Джессика опустила свои руки в тазик с ледяной водой, наклонила лицо и ополоснула его. Вода прошла ледяной волной по всему телу. Но холод поможет синякам под глазами немного побледнеть, поэтому стоит потерпеть. Живот заурчал. Голод даёт о себе знать, но она не спешила покидать эту комнату.
Она смотрела на капли, что падали с ее лица обратно в тазик с прохладной водой. В голове крутились мысли вокруг одного человека. Почему он приснился? Почему был в таком виде? Кошмары не мучали Джессику уже давно. Она уже понадеялась, что тот период наконец-то пройден и теперь она свободна. Но как же она ошибалась, пока вновь не увидела этот весь ужас. Но она все равно не понимала, чем так могут зацепить ее этот прекрасный, светловолосый парень со своим мелодичным голосом, который так и хочется слушать, задержав дыхание.
Она взяла полотенце в руки и стала медленно стирать капли воды с лица.
"Кто же ты такой, Кристофер? Почему не выходишь из моей головы? Неужели из-за твоей доброты ко мне, мне теперь страдать от мыслей о тебе?"
Джессика покачала головой, надеясь, что этим жестом она сможет сразу же о нем забыть. Но она все ещё видела голубые глаза, полные радости и любопытства, когда они были вдвоем.
Если родители узнают о нем, то Джессике не выбраться из этой схватки живой. Ей строго настрого запрещали даже просто смотреть в сторону парней. А тут они разговаривали, да и остались совершенно одни. Она пошла с ним по своему собственному желанию. Она могла отказаться. Но... она бы не смогла ему отказать.
"Мне было приятно провести с тобой время, - ухмыльнулась Джессика. - Мне будет очень грустно. Нет... не так... Мне уже... грустно, что нам с тобой не суждено больше встретиться."
- Джессика! Что можно делать в ванной так долго? Имей совесть, ты живёшь не одна! И никогда не будешь жить одна!
"Опять она закатывает свои истерики... Сколько же можно напоминать о том, что мне придется найти мужа и создать семью?"
- Извини, мам! Просто живот заболел! Я уже скоро выйду, - ответила Джессика.
"Кажется, сработало. Она поверила."
- На днях приедет врач, Джессика, - продолжила мать спустя минуту. - Проверит твоё здоровье и даст лекарство, если что-то серьёзное.
"Снова..."
- Хорошо. Спасибо!
Джессика последний раз посмотрела на своё бледное отображение и вернулась в свою комнату.
В школе запрещалось надевать откровенную одежду, да и вообще любую одежду, которая не относилась к школьной форме. На учебу всем девушкам школы приходилось надевать темно-синее скромной платье с длинными тонкими рукавами. Длина платья почти опускалась до самого пола. Иной раз Джессика умудрялась на него наступать, но со временем решила незаметно подшить его, чтобы ненароком не упасть. Сверху платья надевался большой широкий шарф, напоминающий собой накидку. Оттенок у него был темнее платья, ближе к черному. И по краям был отделан красно-золотой полосой ткани, на котором значилась эмблема школы. Сидящая сова на коротенькой ветке. На ее клюв были натянуты круглые очки, а на голове была квадратная шляпа. У Джессики было два таких коротких плаща. Один зимний, который был отделан мехом изнутри, а второй осени-весенний, который мог спасти только от наступающих холодов и не больше. Летом им разрешали приходить в одних платьях. Но обычно летом были совершенно другие занятия, которые можно было бы проводить дома. Всем требовался отдых в такую жару. А в Сквиере жара просто невыносимая.
Джессика вновь подошла к своему столу. Она присела, чтобы последний раз навести на лице порядок. Она открыла второй простенький ящик в столе и достала оттуда банку с бежевым кремом. Одним лёгким движением она нанесла этот крем на все лицо, особенно на места синяков от бессонницы. Затем из того же ящика она достала баночку, более плоскую, в отличие от бежевой, и открыла ее. Внутри была рассыпчатая розовая пудра. Она нанесла незаметным слоем на щёки этой пыльцы. Теперь ее лицо выглядело иначе после этих небольших шагов. Она смогла скрыть свою усталость и добавить искусственного сияния лицу. Теперь она могла отправиться в это зловещее место, которое называлось школой.
Джессика спустилась на первый этаж и направилась к выходу. С кухни вышла ее мать.
- Ты не будешь завтракать, Джессика?
- Мы поедим по дороге с Мэри. Отдохни от лишней готовки, мам, - ответила Джессика и искренне улыбнулась.
Мать лишь слегка кивнула, но Джессике этого было достаточно. Её мать и так работает практически без выходных.
- И вообще, мам, я уже должна сама научиться себе готовить. Ведь меня ждёт взрослая жизнь.
Джессика попыталась подыграть историям матери, ведь та постоянно напоминает ей о её будущей "жизни", если так вообще можно сказать. Ей это напоминало скорее плен, чем жизнь. Но мать улыбнулась таким словам.
- Хорошо, я научу тебя, будешь лучшей женой, которую только можно будет найти.
Джессика натянула улыбку, подошла к маме и поцеловала ее в щёку на прощание.
- Постарайся на учёбе, - только и сказала ее мать.
Джессика развернулась и продолжила путь к выходу.
Мэри все ещё не приехала. Но Джессике и не надо было никуда торопиться. Каждое мгновение такой тишины и свободы она наслаждалась прекрасными видами ее улицы. Сочетанием таких ярких красок в одном месте.
"И почему людей тянет грустить в эту пору, когда осень куда ярче всякого лета? Разве жёлтый цвет - цвет одиночества?"
Она спустилась на пару ступенек и потрогала пожелтевшие листья кустарника. Листья были все ещё полными жизнью. Они не торопились засыхать и спадать на, уже холодную, землю. Позже. Они ещё успеют.
Сзади послышался сигнал машины. Она обернулась и увидела яркую машину Мэри.
- Ну хоть в этот раз мне не пришлось ждать такую копушу, как ты, Джессика! - с сарказмом ответила Мэри, когда подъехала достаточно близко.
Она открыла дверь и Джессика запрыгнула на свое привычное место рядом с водителем. И снова застегнула ремень.
- Между прочим, в основном опаздываешь ты, а не я, - спокойно ответила Джессика. - Вот мне и приходится сидеть долго дома, а тебе подниматься ко мне.
На Мэри был такой же школьный наряд, как и у Джессики. Только накидку она носила совершенно иначе. Пуговица, что сводила вместе две полоски красной ткани и должна находиться практически под подбородком девушки, лежал у нее на плече. Иной раз Мэри приходила в школу в своей одежде и ей было все равно на правила. Но ей сделали последнее предупреждение, что если она не перестанет самовольничать, что пресекают у всех девушек, то ее исключат из школы и поставят клеймо на репутации ее семьи. Может быть, на себя ей было все равно. Но она искреннее любила свою семью. После всех рассказов о семье Джессики, она стала ценить свою больше. Хотя ругаться, конечно, меньше с ними она не стала.
- Ладно-ладно, пускай будет так, как тебе хочется, - ответила Мэри и ударила пальцем по носу Джессики. - Зануда.
Джессика хотела уже ответить, как ее живот снова заурчал на весь салон.
- Я, как раз, выбрала нам место, чтобы позавтракать, - продолжила Мэри и двинулась с места.
***
- Овощное рагу для вас, мэм, - проговорил официант и поставил тарелку перед Джессикой. - И стейк для вас.
Мэри наградила его змеиной улыбкой и принялась за еду.
- Мясо с утра? - хмурясь, спросила Джессика.
- У меня это уже обед! Я встречалась с одним парнем ночью, мне было не до сна! Поэтому мне нужно восстановить свои силы, прежде, чем я зайду в эту помойку, - пояснила Мэри, жуя кусочек мяса.
Джессика взяла вилку и аккуратно по маленькому кусочку стала доставать овощи из тарелки и класть себе в рот.
- А ведь действительно, светишься, - пошутила Джессика.
Мэри наградила ее такой же змеиной улыбкой, что и официально несколько минут назад.
- Тебе бы тоже пора найти кого-нибудь, чтобы так светиться.
Джессика подавилась морковкой и стала кашлять, Мэри протянула ей стакан с апельсиновым соком.
- Спасибо, - ответила она и взяла стакан из рук своей подруги. - Но ты ведь прекрасно знаешь, что мне нельзя.
- Как бы моя мать хотела, чтобы ее дочь была такой же послушной, как ты, - проговорила Мэри. - Как жаль, что у нее есть я.
- Она тебя все равно любит. Мои же просто убьют меня за такое.
- Ты ведь даже не допускаешь такой мысли! Ты помешана на их запретах!
- Ты снова начинаешь эту тему, - щурясь, ответила Джессика.
- Я хочу вдолбить тебе в голову, что это ненормально! Тебя выращивают, как породистую лошадь, чтобы подороже продать.
- Они хотят лучшей для меня жизни. Лучшей, чем их собственная...
- Для себя тоже хотят, - прошипела Мэри. - Будь я из бедной семьи, меня бы даже не подпустили к тебе, откинули бы любые действия стать твоей подругой.
- Мэри... Прекрати...
- А Кристофер? Разве тебе он не понравился? - неожиданно спросила Мэри. - Ты ему приглянулась!
Джессика удивлённо посмотрела на свою подругу. Затем вспомнила свой ночной кошмар. У своих ног она вновь увидела вырванные голубые глаза... А на стене его мёртвое тело с оторванными конечностями. Она содрогнулась от этого виденья.
- Нам нельзя... - прошептала она. - Мои родители... Мой отец найдет его и убьёт тоже...
Мэри покачала головой.
- Ты слишком уверена в жестокости своей семьи? Ты уверена, что они даже смогут приблизиться к нему? К человеку, который может являться частью королевских семей? - спросила подруга. - Их тут же не станет, если они посмеют это сделать.
- Нет, - проговорила Джессика. - Я не планирую больше видеться с ним. Одного раза было достаточно. Меня и так дрожь берет, когда я вспоминаю, что я так легкомысленно согласилась пойти с ним. А он, судя по всему, просто воспользовался мной, чтобы его оставили в покое!
Джессика встала из-за стола.
- Скоро вернусь, - сказала она.
Джессика пошла в сторону уборной. Ей срочно надо было уединиться. Она взялась за золотистую ручку уборной комнаты и открыла дверь оттенка слоновой кости. Затем закрылась. Здесь была просторная комната. Зеркало занимало половину стены над умывальником, который был покрашен в золотистый, как ручка, цвет. У самой стены стоял сам туалет, такого же оттенка, что и дверь. В комнате лил тусклый цвет от люстры, изображавшую маленький свечи на краях. Из одной колонки в углу лилась тихая мирная музыка.
"Почему я не могу сама владеть своей судьбой? Почему я не такая красивая, как Лис? Почему я не могу иметь такую семью, как у Мэри? Почему я должна угождать своим родителями, чтобы выбраться из дома на совсем короткое время? Я хочу быть другой!!!"
Джессика зажмурила глаза. Ей стало тяжело дышать. Тело будто ломалось изнутри. По щекам вновь покатились слезы. Ей показалось, что она давно не выпускала свою ненависть к этой никчёмной жизни. Она отошла от зеркала, не размыкая глаз. Джессика упёрлась в ледяную противоположную стену и скатилась по ней.
- Я хочу быть другой, - прошептала Джессика и ее вновь охватила боль. - Другой...
Ее ребра сдавило будто камнем, она задыхалась. Кисти начали хрустеть. Джессика ощутила сильную боль во всем теле. Тело будто менялось. В глазах сверкало от резкой и невыносимой боли. Она скрючилась на полу, прижала свои ноги, которые точно так же трещали, как и все тело. Не осталось ни одного клочка на теле, который сейчас не испытывал невыносимую ослепляющую боль. Затем боль резко прекратилась. Джессика тяжело дышала. Она посмотрела на свои руки.
"Что?"
Ее руки были загорелыми. Пальцы были куда более длинные, чем ее собственные. А ногти ухоженные и длинные. Она встала с пола и заглянула в зеркало на противоположной стене. Из зеркала на нее смотрели зелёные глаза Лис. По плечам струились темные, словно сама ночь, волосы. Платье, в котором была Джессика, была крайне мала для форм Лис.
Джессика подошла к зеркалу ближе и стала рассматривать свое лицо. Точнее лицо Лис. Именно таким она его и запомнила, когда та обрабатывала ей рану на щеке. Она прикоснулась аккуратными ухоженными пальцами до лица. Кожа была бархатной, приятной на ощупь, очень мягкой. А руки поражали своей изящностью. Несмотря на то, что Лис из семьи лекарей, руки были в превосходном состоянии. А может быть это из-за снадобий, что она готовит сама?
В дверь резко постучали.
- Мэм, с вам все хорошо? Вы там уже очень долго, - спросил мужской голос.
Снова резкая вспышка яркого света и невыносимая боль.
- Мэм?
- Подождите минуту, сэр, - ели как проговорила Джессика.
Она схватилась руками за умывальник, чтобы не упасть, и подождала пока боль стихнет. Она подняла голову и вновь взглянула в зеркало. Там была она и никто другой. На нее смотрели ее же глаза медового оттенка. Такая же кудрявая каштановая голова. И, конечно же, бледной лицо, наспех украшенное разной косметикой, чтобы скрыть следы недосыпания.
Джессика выпрямилась, как подобает леди, и открыла дверь. Там стоял мужчина в синем смокинге. Темные волосы и такого же цвета борода. Он буравил ее своими безжизненными серыми глазами.
- Прошу прощения, сэр, - спокойно проговорила она. - Я не буду вам объяснять причину своего долго нахождения там, так, как это будет неприлично с моей стороны.
Он увидел эмблему школы на ее накидке. Быстро кивнул ей и сказал, что больше ее не задержит.
***
Джессика смотрела в окно машины, как сменяется вид за видом. Дерево за деревом. Какие-то были все ещё зелёными, а некоторые уже были оранжево-красными, словно живой огонь. Дома тоже менялись самыми простыми до огромных особняков.
- Ты и пару слов не сказала, когда вернулась к столу, - начала Мэри. - Что-то случилось?
Джессика покачала головой.
- Не бери в голову. Ничего серьезного.
"Ну, если конечно, не учитывать, что я схожу с ума. В прямом смысле," - подумала она.
- Я не хотела тебя обидеть. Ты же знаешь, - кажется, Мэри не поверила, что все хорошо. - Просто... мне тяжело видеть твое состояние. Ты совсем одна...
- У меня есть ты и этого вполне достаточно, - прервала ее Джессика. - Я не хочу об этом говорить.
Мэри лишь молча кивнула и больше не произнесла ни одного слова, пока они не доехали до школы.
Возле школы Джессика выскочила из машины и пошла на веранду. Школа была построена из желтого кирпича. Перед главным входом была огромная веранда, украшенная ветками винограда, которые обвивали стоящие там золотистые колоны с белыми рисунками цветов. Кажется, что кто-то просто забыл снять с колоны прошлые ветки винограда и покрасил в золотистый цвет, а когда пришло время снимать старые лозы, то вышел очень даже симпатичный рисунок на колонах, который решили оставить и даже слегка приукрасить в некоторых местах красным цветом, сделав цветки более живыми.
Когда она дошла до главного входа, то услышала шипение рядом с собой. Вероника.
- А мы думали, ты уже не объявишься, простолюдина, - фыркнула она.
- У тебя никакой манеры, Вероника, - ответила Джессика, до сих пор глядя на центральные двери. - Чего тебе нужно от меня на этот раз?
- Во-первых, никто не давал тебе, дно общества, обращаться ко мне на "ты", а во-вторых ходят слухи... что ты... - Джессика почувствовала, что та натянула на себя свою любимую змеиную ухмылку. - Была на той самой вечеринке...
- Это слухи, - быстро проговорила Джессика и зашла внутрь здания.