Глава 16
— Вы-ше, вы-ше мать тво-ю, — скандирует Алес, наблюдая, как я пытаюсь выстрелить в статичную мишень на бегу. Вот свинья! Знает, что действует мне на нервы, да еще первый раз пробую на практике, а все равно делает это! З-зараза... Недовольно выдохнув, продолжаю бежать. Так, вроде прицелилась...
— Плюс десять кругов по препятствиям! — радостно заявили мне, стоило пуле попасть в стену в стороне от мишени. Вот же...
— И кто так ножи держит? Ты книжку вообще читала или как?!
Это он уже распинается на тему рукопашки с холодным оружием. Нет, ну, а как я должна это сделать?! Хотелось кинуть все и наорать на него. Останавливал только тот факт, что, как только я взбрыкиваю, этот изверг превращается в самое себя, то есть, в закоренелого садиста!
— Какая-то ты вялая, — с нотками недовольства протянуло его старикашество, когда я, тяжело дыша, стояла перед ним в конце тренировки, — Ну да ладно, сейчас... Так и быть, двадцать минут на переодевание, а потом жду тебя в кабинете.
Он еще разок ехидно ухмыльнулся и, развернувшись, вышел, прожигаемый моим мрачным взглядом. Эх... Максимально быстро приняв душ и переодевшись, я, на ходу собирая мокрые волосы в хвост, зашла в кабинет к Алесу.
— Почти вовремя, — прокомментировал он, не отрываясь от каких-то бумажек на столе, — Берешь ноут, садишься в кресло и делаешь тест.
Отерев руки о домашние брюки, я взяла стоящий на углу стола компьютер и, устроившись поудобнее, посмотрела на горящий экран. Но интересовал меня далеко не тест. Это же личный комп Алеса? Хм... Уголок моих губ дернулся в попытке растянуться в коварную улыбку, но я сдержалась и, коснувшись пальцами сенсорной панели, повела мышку к кнопке сворачивания окна. Хе-хе... Я дважды постучала по сенсору и... Все. Окно мигнуло, на верхней рамке высветилась надпись «режим ограниченной функциональности», а посреди экрана появилось окно, требующее пароль. Вот же... Недовольно запыхтев, нажала на крестик и вчиталась в текст... Черт. Серьезно? Я точно должна помнить такие мелочи: «На какой странице представлено описание винтовки типа WS-m1...»?! Да я эту книжку вообще по диагонали читала! Зачем знать, кто и когда эту пушку создал, если мне это никогда не пригодится? Сдержав горестный стон, возвела очи к небу и принялась щелкать галочки в нужных, на мой взгляд, местах. Надеюсь, никто не убьет меня, если я тут облажаюсь...
Дни потянулись размеренно и однообразно. Я бы даже сказала, привычно. Мышцы приятно ныли от нагрузок, а сил на мысли о чем-либо не оставалось, и я засыпала, как только касалась головой подушки. Но это не мешало бухтеть на Алеса и мелко ему мстить. Я таки поняла, в чем соль! Этому старикашке не то, чтобы не нравится моя готовка, ему не нравится, как она выглядит! Поэтому, втихаря закупившись через интернет пищевыми красителями, я, как только осталась одна дома, приготовила сине-фиолетовый суп, зеленую картошку, красно-бурый омлет и со спокойной совестью положила все в холодильник. Самое интересное началось утром на следующий день, когда непривычно усталый Алес вернулся домой. Хотя, тут я привираю, он уже давно не казался таким великим и ужасным нечеловеком. Я, как примерная ученица, встретила его за столом, с вилкой в руках. Ну, вообще, просто завтракала, но, на всякий случай, выставила сковороду с омлетиком на плиту. А как только раздался звук открывающейся двери, сохраняя все то же спокойствие, прошла к плите, наложила омлет и принялась с непробиваемым видом его поглощать, наблюдая за Алесом.
— Доброе утро, — поздоровалась я, когда он прошел мимо к своей комнате, просто кивнув. Ну и ладно. Отставив ненадолго тарелку с кровавым омлетом, я вернулась к своим печенькам и соку. Страшно есть это красное месиво... Но что только не вытерпишь во имя великой мести?..
Прошло пять минут, потом десять и даже двадцать, а Алеса «на горизонте» по-прежнему не наблюдалось.
— Да что такое? — недовольно пробормотала я, выбрасывая содержимое своей тарелки в мусорку. И где можно так долго пропадать? Все веселье мне обломал... Недовольно пыхтя, я ушла в комнату к книгам. Правда, первый час еще напряженно прислушивалась, ожидая хоть какой-то реакции, но потом забила. Видимо, занят...
— ТВОЮ ... ...! Алькаира, ... и ...! Я убью тебя! — одновременно с раздавшимся грохотом взревели с кухни. Я аж подпрыгнула и свалилась с кровати, больно ударившись локтем.
— Ай... — пискнула я, и тут в коридоре раздался топот. Линяем! Окинув быстрым взглядом комнату, искренне пожалела, что здесь кровать с ящиками. Куда?! Дверь распахнулась, и я замерла посреди комнаты с ошалелым видом. А на пороге уже стоял дьявол во плоти...
— Ты, мелкая... — прорычал он, а я... Сделала то, что любой адекватный человек сделал бы на моем месте.
— А ну стой, зараза!
Я метнулась к изголовью кровати, потом попыталась ее перепрыгнуть, но зацепилась ногой за бортик и, охнув, свалилась на пол. Вперед! Собрав ноги в кучку, влетела в ванну, заперла дверь, в которую тут же ударили, и, не дожидаясь дальнейших действий Алеса, выбежала в его комнате, намереваясь удрать. Вот только не учла, что через коридор тоже можно пройти, так что мы столкнулись фактически в дверях.
— Пой панихиду, малявка, — рыкнул Алес, надвигаясь на меня. Волосы в беспорядке, брови сведены к переносице, а глаза буквально прошивают насквозь! Как только я снова попыталась ретироваться в ванну, он метнулся вперед, перехватывая меня поперек туловища.
— Ай, ой! Пусти! — затрепыхалась я. Кто бы еще меня слушал! Меня пронесли по коридору к кухне, где усадили на стул и грохнули кастрюлей по столу.
— Что. Это. Такое?!
— Суп... — стараясь не улыбаться, пробубнила я. Черные глаза опасно сощурились. Ой бли-ин... я низко опустила голову, но предательский смешок все равно вырвался.
— Ну все, ты попала, мелочь. — прошипели мне, — Это — в мусор. И еще одна такая шутка — прибью к чертям.
Он уже собрался уйти, когда вдруг обернулся и с ну о-очень странной ухмылкой заявил:
— Ах да... Билетик в ад ты себе уже заработала. Готовься!
Я вопросительно на него посмотрела, но ответа так и не дождалась. Со вздохом взяв кастрюльку, пошла в ванную. Ладно уж, суп, будем прощаться...
Вы уже догадались? Я, конечно, к вечеру поняла, что значил этот билетик, но окончательно убедилась в своих догадках через неделю. Оставшийся месяц до вступительных мы провели по схеме: он бесится, я бешусь, осуществляю месть, он снова бесится, потом мы бесимся оба, а получаю я. Замкнутый круг. Зато в день вступительных я уже не то, что не волновалась, мне было глубоко фиолетово, какая там полоса, какие там бои, что там с жюри, вообще, безразлично. Единственное, что беспокоило, как бы поизощреннее отомстить этому садисту. Прямо накануне он в очередной раз заставил меня ходить по квартире с завязанными глазами и в наушниках! Обосновал это упражнениями на доверие, но, по-моему, ему просто хотелось поиздеваться. Выдал мне защиту на все части тела и отправил! Я, наверное, весь пол вытерла, пока пыталась дойти до выхода. И не только падениями: в каком-то из коридоров была натянута веревка, так что пришлось поползать. Ай, черт, злюсь даже при мысли об этом, чтоб тебе пусто было, изверг!
— Доброе утро, — дежурно сказала я, заходя в раздевалку. Мне никто не ответил, но я даже не обратила внимания. Чует моя попа, что так теперь будет всегда. И раньше девчонки бойкот устраивали, если ты их всех обходила в чем-то, а теперь и подавно будут, от мастеров же еще влетает за проигрыш. Так что, быстро переодевшись, я вышла в галерею под трибуной. Ну и шумно же тут...
— М-да...
— Привет, — раздалось сбоку, и, обернувшись, я увидела Виа. Интересно, что последний месяц мы с ней не тренировались, хотя Алес все собирался устроить нам совместный спарринг. У него развивается склероз?
— Привет, — я улыбнулась уголком губ, — Как лето?
— Отвратительно. Думала, не доживу — помру от усталости. Или шею сверну случайно, — она скривилась, — Вот ты скажи, у тебя тоже есть эти «доверялки»?
Мы уселись на скамейку, и я обвела рассеянным взглядом трибуны.
— Если ты про хождения с завязанными глазами, то да.
— Издевательство, — недовольно выдохнула она, — Они явно стремятся нас убить, а не научить! Такого количества синяков у меня не было с самой первой тренировки! Я скоро вся буду фиолетовая!
Мне оставалось только согласиться. Садисты они...
— Учащимся группы С-С-1 пройти на первую площадку, — равнодушно провозгласил динамик, и мы встали. У меня же группа теперь так называется? Ну да, вон, Виа тоже встала... Я успела сделать пару шагов в нужном направлении, когда поняла, что чего-то не хватает. Обернулась, осмотрела галерею, потом трибуну и поняла, что, да, не хватает! Алес не пришел дать свое последнее наставление, хотя, оно еще ни разу не пригодилось. Да и на трибуне его нет. Не будет следить за испытаниями? Нахмурившись, поправила перчатки и все же дошла до беговой дорожки. Мне же лучше. Нет?
Лексан
— Да я тебе отвечаю, это твоя паранойя, — уже очень раздраженно рычит Тэо, в сотый раз пытаясь подключиться к системе видеонаблюдения академии. Ну и что, что паранойя? Там Кай в раздевалке оставила все вещи, включая карту пропускного пункта комплекса, ключи от моей квартиры и мобильник, который мало того, что кладезь информации, так еще и к моей системе подключен. Я что, серьезно должен это игнорировать? Не собираюсь сидеть потом и ждать незваных гостей в своем же доме!
— А я тебе отвечаю, что моя паранойя нас никогда не подводит — это раз, и быстрее давай — это два.
— Иди в задницу, я тебе не Дамиан!
Мне оставалось только тяжело вздохнуть и уставиться в свой телефон. Я пытался сделать то же самое, что и Тэо, но (удивительно!) ни одна из академических систем мне лично не поддалась. Будто специально на меня защиту ставили, а теперь хоть иди и об стену головой долбись или бери и в штатном режиме заходи через компьютер академии. Собственно, формально я и долбился головой теперь. Только стена цифровая, а вместо головы — коды.
— Все, закончил, — буркнул Тэо и передал мне ноут. Супер. Теперь все, что остается — это подключиться к нему и можно будет смотреть.
— Ай, блин, экзамены начались! — дернувшись, вдруг зашипел Тэо и, я, максимально быстро забив последние цифры, схлопнул ноут и выскочил из машины, в которой мы засели. Что? Я посмотрел на часы.
— Вашу ж!..
Вихрем промчавшись по коридорам, мы остановились у двери на трибуну и, только отдышавшись, вошли. Я обвел глазами арену, ища алую макушку своей куклы. Вот надо было так задержаться! И ведь даже утром не проверил, что она помнит, а что нет... Увидев знакомую фигурку, облегченно выдохнул. Группа Кай все еще стояла на старте, что не могло не радовать. Хотя, перекинуться с ней хоть парой слов я все равно уже не успею. Ай, ладно. Вперед, малявка, ты все могешь!
Я откинулся на спинку сиденья, наблюдая, как Кай принимает низкий старт и срывается с места. Тут можно не волноваться: бегать она любит и умеет. Мазохистка... Да я тоже хорош. Запланировал отрыть то письмо? Ага, ну конечно. Моя совесть снова решила меня помучать, и в итоге я уже недели две с лишним прихожу к двери ее комнаты, стою на пороге, берусь за ручку и... ухожу. Ну не могу так бессовестно копаться в ее вещах! Может, раньше и мог бы, но теперь как-то вообще не айс. Тем более, сейчас не горит же... М-да, докатился, сам себя оправдываю. Но ведь я прав? Пока мы только выясняем, от кого шел приказ, а не кто замешан в смерти Элиен... Совесть, пощади...
Гудок отвлек меня от сумбурного потока мыслей, и я посмотрел на арену. Кай первая? Вот и прекрасно. Я встретился взглядом с синими глазами, но не отреагировал. Ну, а чего она от меня ждет? Судя по тому, что Кай демонстративно отвернулась — ничего. Я хмыкнул и проверил камеру. Пусто. Прелесть.
Очередной гудок, и мой взгляд приковывается к аловолосой затянутой в черное фигурке. Вот что меня отдельно радует, так это то, что стрельбы в движении пока от них здесь не требуется! Это вообще шикарно, ибо успехов в этой области у нее ноль. Ни разу, просто вслушайтесь, НИ РАЗУ она не попала в цель, даже близко! Все, что Кай «убивает» пока, — это стены. А казалось, что к стрельбе у нее талант...
Первые несколько препятствий она прошла гладко, на автомате. Это хорошо. Но, надеюсь, члены жюри этого не заметят, а то будет неловко. Следующий комплекс был новым, усложненным, и я занервничал. Провалится? Не-ет... не должна. По столбам над бассейном с песком Кай прыгала ну очень аккуратно. Вот же... Я сейчас инфаркт словлю, если свалишься, малявка! Убью к хренам, если все испортишь своим падением... Или нет, накажу во всех позах. Она опасно приземлилась на очередной столб: очень уж близко к краю была стопа, но, нет, удержалась. Фух. Ощущаю себя крайне заботливой мамашкой, но это и правда стремно, когда от провала тебя отделяет неосторожный шаг маленькой девочки. За последние два комплекса я уже не переживал, так что, проследив за тем, как ровно она начинает их проходить, снова посмотрел на экран телефона. Пусто... Я уже собрался заблокировать смартфон, когда увидел, что дверь открылась, и в раздевалку зашел какой-то пацан. Так. А какой номер шкафчика у Кай? Вспоминай. Блин. Блин-блин! Я напряг память, но все что всплыло в моем мозгу — картинка из видео драки. К какому шкафчику она тогда подошла? Крайнему от вешалки? Угу, к нему. А куда идет пацан?..
— Сейчас вернусь, — вполголоса сказал я Тэо и, поднявшись, направился к выходу. Дамиан, честь ему и хвала, выяснил, зачем к нам приставили такой эскорт. Мои неординарные действия, а точнее то, что я выбрал именно Кай и так торопился заключить договор, вызвали недоумение у высших инстанций. У кого именно, мой оператор не пояснил, но то, что они пытаются просмотреть все последние документы и махинации с ними, да и вообще понять, что я творю, он назвал очевидным. В общем, навел шороху и сам же теперь страдаю...
Постаравшись как можно быстрее добраться до раздевалки, я открыл дверь и буквально столкнулся с этим самым пацаном. Так, время для демонстрации актерского мастерства.
— Не понял... — угрожающе сощурившись протянул я, — Ты что, девчонка? Какого рожна тут забыл?
— Я п-перепутал... — залепетали в ответ и даже попытались меня обойти. Ну-ну. Вперед и с песней. Я с силой остановил его за плечо, от чего он пошатнулся и сделал пару шагов назад.
— Не так быстро. Что взял?
— Да я перепутал, пустите!
— Ага, ну конечно, — я хищно ухмыльнулся, — А из кармана что торчит?
Да ничего там не торчит, просто я в курсе, что там лежат ключи Кай. Но он-то об этом не знал, так что, побледнев, начал снова свою шарманку про «я перепутал». Тяжело вздохнув, я выудил связку ключей у него из кармана и, отойдя с прохода, придал ему ускорения в сторону выхода.
— Вали, пока я добрый, — добавив в голос холодка и продолжая хищно улыбаться, протянул я и проследил, как парень с перекошенным лицом уматывает по коридору. Оскара мне! Довольно хмыкнув, зашел в раздевалку. Надо сделать вид, что по делу... Ключ от шкафчика моей куклы у меня был, так что, открыв его, я достал бутылку с водой, закрыл дверцу и вышел. А что, принести воду — весомая причина? Конечно!
Я вернулся на тренерскую трибуну и махнул рукой, показывая, что хочу поговорить с Кай. Оператор арены объявил об этом в динамик, и вскоре она с непроницаемым лицом подошла ко мне.
— Следи за координацией, ты на столбах чуть не свалилась, — сказал я, передавая ей бутылку. Ответом мне стала недовольная рожица. Тоже мне, мим.
— Колись, — даже не ожидая ответа, провыл я, на что она дернулась и поперхнулась. Хм? Пальцем в небо, но в точку? Я поднял бровь и уже требовательно посмотрел на нее.
— На беговой ногу подвернула, — пробубнила Кай, поднося бутылку к губам, — Кроссовки слабо завязала, и в итоге одна нога «гуляла». Теперь болит.
— Сильно?
— Такое, — она снова глотнула воды, и посмотрела на экраны. Что там? Первый бой с Хесли. Я покопался в своем склеротичном мозгу, но ничего примечательного не нарыл. По-моему, я даже с его мастером не знаком... Но, судя по тому, что куколка спокойна, ничего страшного можно не ждать. Вон, даже перчатки свои не трогает, а это индикатор тот еще! Уже сходу могу определить, насколько сильно она нервничает по тому, как она поправляет застежки. После первых промежуточных эти липучки вообще на соплях держались, вот это понимаю, истерика. Усмехнувшись своим мыслям, я перевел взгляд обратно на Кай: она по-прежнему медитировала над изучением сетки, мелкими глотками потягивая воду.
— Помнишь, что если вести удар снизу, то голову надо пригнуть?
— А если сбоку, то корпус увести в сторону, помню я все, — она недовольно покривилась. Лентяйка. А времени до начала...
— Так, все, иди, — протягивая руку за бутылкой, сказал я и, забрав ее, махнул Кай на площадку, — Иди, победи, закатай всех, что можно еще сказать... Выиграешь — купим тортик.
— Два, — развеселилась она и широко улыбнулась.
— Иди уж, маленькая наглая девочка, — буркнул я и, проследив за тем, как она возвращается на свою площадку, сам вернулся на место.
— Не знаю, чего ты пытался добиться, но пристальное внимание шефа уже заслужил, — прокомментировал Тэо, даже не посмотрев на меня. Пф-ф... Шеф — наш человек, пусть смотрит, ему разрешаю. Усевшись, я нашел глазами алую шевелюру своей куклы. Эх, далековато... Но сойдет. Вообще, удобный у нее цвет волос, в толпе не потеряешь, это уж точно.
Гудок, и она встает в стойку, внимательно следя за противником. Удивительно, как это недоразумение умудряется совершенно не замечать моих движений на тренировках и сосредотачиваться на экзаменах. Не знал бы, что в домашних условиях она просто бог невнимательности и лаж, не поверил бы! Первый выпад они делают одновременно. Вот же... Никогда так не делала, а сейчас вдруг решила? Я недовольно поджал губы. Еще пара выпадов и, сделав подсечку, Кай роняет противника на пол. Пару секунд думает, а потом садится сверху и заламывает ему руки. М-да. Делаешь, так делай сразу! Кто ж думает-то по сто лет... Гудок ознаменовал окончание первого раунда, и оператор объявил победу Кай. Она слезла с парня, отошла, поправила перчатки... Ну, это не нервы, явно. Можно успокоиться. Хмыкнув, я откинулся на спинку сиденья и сложил руки на груди. Посмотрим, что уж. Не думаю, что Кай сегодня продует. Хотя, ее поврежденная нога меня напрягает...
Лесса
Рукопашные бои прошли мимо. Мимо меня, ибо я вообще как-то абстрактно на них реагировала. Или мне просто так на противников повезло, что даже напрягаться особо не пришлось. Первые три с холодным оружием тоже не вызывали трудностей. Хотя, еще перед третьим я все чаще посматривала на экран. Если сейчас попадется прям очень сильный, вряд ли выдержу. Эти... свиньи, увидев еще на рукопашке, что с ногой неладно, со всей дури, да еще и все подряд по ней лупили! Хоть бери и отпрыгивай от них постоянно... В итоге теперь на нее даже наступить больно было. Я тяжело вздохнула и вышла на площадку. Кто там мой противник?
— Вот же... — недовольно буркнула я, проследив, как напротив встает довольный собой Равен. Ну все, моей ножке конец, этот меня точно раскатать попытается. Гудок, и я, даже не успев встать в стойку, отпрыгиваю в сторону, и еще раз, в третий ударяю в ответ. Мимо. Я пролетаю под его рукой и, разворачиваясь, выравниваюсь, находя равновесие. Спокойно. Делаю глубокий выдох, призывая себя собраться. Но, естественно, много времени на это мне на дают, и уже через пару секунд я снова активно уворачиваюсь.
— Что, сегодня играем в кошки-мышки? — довольно ухмыляется Равен, рассекая воздух прямо перед моим лицом. Ну с-сволочь... Переборов уже острую боль в ноге, делаю выпад и отвлекаю его внимание правой рукой, в то время как левая идет в другую сторону... Гудок.
— Ф-ф... — выдыхаю я сквозь зубы, максимально ровно отходя назад. Равен рычит нелицеприятности себе под нос, утирая струйку крови из пореза на груди. Так тебе и надо, птичка. Боль из ноющей перешла в режущую, и теперь сохранять спокойное лицо стало намного сложнее, так что один раз я все-таки не сдержалась. Гудок. На губах Равена расцветает хищная улыбка и первый удар который он наносит, оказавшись возле меня — в ногу.
— ...! — вырвалось у меня, пока я пыталась увернуться от стремительно приближающегося ножа. Ай блин! Я упала на песок и тут же оказалась прижата к полу прыгнувшим сверху парнем. Хрена с два ты меня ударишь... Я увернулась от первого ножа, но как-то совершенно забыла, что у него тоже есть второй!
— Мать моя женщина... — сипло выдала я, когда лезвие вошло в песок в миллиметрах от моего плеча. Но это ладно, он, вероятно специально, всем весом прижал мою больную ногу к песку, от чего на глазах выступили слезы. Ну зараза! Прибью нахрен, как говорит Алес! Вызверившись, я с силой воткнула свое оружие куда-то в живот Равена, ощущая, как гладко лезвие входит в плоть. Гудок.
— Площадка 8, прекратить бой!
Со странным звуком парень падает на меня.
— Мелкая ... — шипит он, пытаясь скатиться на землю, а я, борясь с подступающей тошнотой краем глаза увидела, как к нам уже мчится на крыльях мести Алес. Ну все, сейчас мне влетит...
— Сдурела? — снимая с меня этого лося уже буквально орет он, а я... ну что я, я тут пытаюсь свой завтрак в себе удержать. Стоило Равену оказаться на земле, а мне сесть, как я увидела куда же все-таки ткнула эту железку. И сколько крови оттуда вытекло. И что я вся этой кровью залита. И какой цвет лица теперь у него...
— В порядке? — заглядывая мне в лицо спрашивает Алес, пока медики перекладывали парня на носилки. Куснув губу, я нервно кивнула. Бли-ин...
— Я же его не убила? — вполголоса и не в тему спросила я.
— Кого? — оторвавшись от попыток меня поднять, выдал Алес. Потом до него дошло и, обернувшись на уносящих Равена медиков, он протянул:
— Естественно, нет, ты у меня пока не настолько крута, чтобы убивать не глядя.
От этого неприкрытого намека я мысленно встряхнулась и, все же поднявшись с земли, демонстративно фыркнула.
— Ни грамма веры в меня!
— Я верю, что у тебя проблемы, куколка, — хватая пошатывающуюся меня, насмешливо сказал он. Я поморщилась от боли и, прихрамывая, позволила увести себя с арены.
— В смысле?
— Нога, — лаконично пояснили мне и, как только мы оказались в коридоре, подхватили на руки. Мне оставалось только вцепиться ему в плечи. Вот что за привычка?
— Сама могу!
Алес посмотрел на меня, как на идиотку, и даже не подумал опустить обратно. Наоборот, ускорился.
— У меня вещи в раздевалке, — предприняла я последнюю попытку оказаться на земле. Не знаю, с чего, но смущалась, как никогда. Сотня на то, что сейчас мое лицо цвета моих волос!
— Сейчас в машину тебя посажу и заберу их.
— А ключ?
— А воду я где взял? — он кинул на меня лукавый взгляд и, распахнув ногой дверь, вышел на улицу. Я вылупилась на него, понимая, что...
— У тебя дубликат?! — возмущенно возопила я, отодвигаясь немного, чтобы заглянуть в наглые черные глазищи.
— Ага, то есть договор ты действительно невнимательно читала. Ну, тогда мир откроет новые грани, куколка! — уже откровенно издеваясь, картинно сказал он. Я в состоянии крайнего шока похлопала ресницами.
— Что?!
— Что? — невозмутимо ответил он и, открыв машину, поставил меня на землю, — Садись и жди, сейчас вернусь.
Возмущенным взглядом проследив за тем, как он быстрым шагом идет обратно в здание, я открыла дверцу и села в салон. Нет, ну надо же! Что за беспредел?! Полный контроль и никакого личного пространства?! Так, что ли? Блин, точно же... Ну что за свинство, нечестно. Недовольно запыхтев, потеребила застежки перчаток, а потом и вовсе их сняла. Подумала и стащила резинку с волос, позволяя влажным от пота прядкам рассыпаться по плечам... Я делала все что угодно, чтобы не смотреть на темные пятна на одежде, но все же... Взгляд скользнул по брюкам. Хорошо, что они черные... Я снова осмотрела залитую кровью одежду и поняла, что Алес наверняка тоже измазался. А вот так ему и надо. Нет, чтобы дать мне переодеться, хотя бы!.. Да ладно, просто сам факт того, что к моим вещам есть доступ у кого-то кроме меня, удручает. Свинья он все-таки... И почему нельзя было оттащить меня в наш медпункт? Вот надо было все усложнить... Хотя, может и хорошо, что я не увижу еще раз Равена. Не факт, что во второй раз я бы удержала свои рвотные позывы при виде такого количества крови... Так, все, не думай об этом. Усилием воли отогнав подкинутую памятью картинку, в очередной раз вздохнула и, отложив перчатки и резинку в дверцу, потянулась к низу штанины. Посмотрим, что там с ногой, это куда лучше, чем думать о... Так. Все! Я вернулась к собственной травме. Боль не утихала, а наоборот, кажется, даже усиливалась, собираясь горящим и режущим комом в лодыжке, да еще и отстреливая в колено. Что за фигня там творится...
— Жуть... — узрев обширную гематому, протянула я. Нога не то, что опухла: огромная шишка выглядела поистине устрашающе. Я потрогала ее пальцем, но тут же отдернула руку, зашипев от боли. Ужас! Сзади раздался звук сначала открывшегося, потом закрывшегося багажника, и я выпрямилась, чтобы проследить, как Алес обходит машину и садится на водительское сиденье.
— Что там... Ого, вот это да. Боюсь тут я бессилен... — с ошарашенным видом пробормотал он, увидев мою ногу. И что делать теперь? Я опустила штанину обратно, и пристегнулась.
— И как быть?
Он нахмурился, но не ответил, просто повернул ключ в замке зажигания и вырулил с парковки. Мне оставалось только вздохнуть и уставиться в окно, раз уж ответом меня не удостоили...
— Ни-хре-на... — с огромными глазами выдал осматривающий меня врач. Мы приехали к одной из клиник, где Алес тут же, без всяких вопросов и регистраций, отправился куда-то вглубь здания. Да что там, он и в кабинет без очереди бы вломился, если бы руки мной заняты не были. А так, пришлось ставить меня на пол и только потом открывать дверь. Врача он, что неудивительно, тоже знал: звали его Генрих, а охарактеризовал он его как «старик». В общем, друзья они, похоже. И вот теперь этот старикашка версия два, сидит и обалдело смотрит на мою оголенную ногу. Эти два извращенца заставили меня снимать брюки! Красуюсь тут в труселях, а они еще и время тянут, свиньи! Хоть кофту чистую переодела спокойно, за ширмой...
— И это на вступительных?!
Он меня спросил? Я посмотрела на Генриха, но тут Алес промычал «угу», и я успокоилась. Не со мной, и прекрасно. Хотя, нет, ощущаю себя мебелью...
— Нехило так год начался, — отрываясь от моей ноги и выуживая какие-то бумажки со стола, пробормотал Генрих, — Пошли что ли рентген делать... А то мне даже страшно это трогать.
— Вы же врач, неужели это самое странное, что Вы видели?
На меня посмотрели оба: и уже идущий к двери Генрих, и собирающийся взять меня на руки Алес. А что?
— Ну, знаешь, по сравнению с открытыми переломами, отрезанными руками-ногами и так далее, эта непонятная муть из гематом, синяков, возможно, растяжений или трещин у тебя на ноге выглядит довольно стремно.
Вот так, коротко и ясно меня окрестили мутью. Точнее, мою ногу. С трудом натянув сменные, чистые брюки, я позволила Алесу подхватить меня на руки, но все равно недовольно скривилась.
— Нет, вот чем ты недовольна? — уже в коридоре вполголоса спросил он, — Тебя на руках носит такой обалденный мужчина, как я, а ты куксишься?
— Пф-ф... «Обалденный мужчина», во-первых, тебя это не касается, а, во-вторых, я могу ходить сама.
— Ой, да ладно, секреты от меня?
— Ну какие, ты что, — я сладко улыбнулась, рискуя захлебнуться патокой, — С твоими привилегиями в отношении меня их нет и в помине!
— Обижаешься?
— Нет.
— Ку-уколка, признавайся, — он улыбнулся, а я опять недовольно скривилась. Вот же...
— Мне, кстати, ничего не будет за эту птичку?
Да-да, я нагло перевела тему, и мне совершенно не совестно! Алес это тоже заметил, но только прищурился, ничего не сказав.
— Птичку?
— Равена, — пояснила я. Он пару секунд думал, а потом усмехнулся.
— Ну, по идее, я должен прочитать тебе лекцию о том, что допустимо, что — нет, сказать, какая ты сякая и разэтакая безбашенная садистка, но я, пожалуй, промолчу, — он снова ухмыльнулся, — Вообще, классный удар. Не валялась бы ты еще по площадке и не уворачивалась постоянно, было бы еще круче, но нет в мире совершенства!
Он скорчил страдающую рожицу, а я фыркнула и улыбнулась, испытывая невольную благодарность за то, что он не стал развивать тему удара... При мысли об этом в голове снова всплыла картинка нависшего надо мной парня, чье лицо в один миг побелело, потом собственного ножа, измазанного в крови, и я вздрогнула. Потом попыталась отмахнуться от этой мысли, криво ухмыльнулась и, посмотрев на Алеса, сказала:
— Вот вроде и комплимент, но и гадость сказал. Фу на тебя.
— Пф-ф...
Он тоже улыбнулся. Хорошо, что дисциплинарных выговоров не будет. Не хотелось бы опять идти к тому страшному шкафообразному дядьке... Мы поднялись на этаж выше и, пройдя путанной сетью коридоров, пришли к рентген кабинету. Генрих заглянул внутрь и открыл дверь, пропуская нас.
— Так, сажай ее сюда, — скомандовал он, и Алес опустил меня на холодный... стол? Не знаю даже, как это назвать.
— Держи ногу ровно, и не двигайся, — инструктировали меня, одевая в защитный фартук, — Окей?
Я кивнула, поправила неудобный воротник и замерла, наблюдая за махинациями Генриха. Он что-то настраивал в аппарате, потом еще раз поправил мою ногу и ушел в комнатку за стеклом. Так, не шевелиться. Аппарат еле слышно загудел, зажглись лампочки, и все прекратилось. Хм, все? Или нет?
Дверь открылась, являя Генриха, который повернул мою ногу, укладывая ее набок. Неудобно... Я поморщилась, но замерла. Врач снова вышел, а я заметила за стеклом Алеса с непроницаемым лицом рассматривающего что-то на экране. Блин, будет обидно, если там перелом. Аппарат включился-выключился, но забирать меня со стола никто не спешил. Так что я сама сняла тяжелый фартук, спустила ноги на пол и... осталась сидеть. Пожалуй, все-таки подожду, пока моя личная лошадка меня заберет. Ну, а что? Хочет — вперед! А ходить и правда больно. Я бросила взгляд на стекло. И что такое страшное они там обсуждают? Дверь открылась, и Алес, подойдя ко мне, поднял меня со стола.
— Ну что? Жить буду? — шутливо спросила я, глядя на его нахмуренные брови. Он вышел в коридор и только тогда на меня посмотрел.
— Скажи мне честно, у тебя ведь еще перед поединками болело сильно?
Я помялась. Ну да, болело. Еще на препятствиях, но разве это страшно? Ну подвернула и подвернула, сколько раз со мной такое бывало? И вообще, надо же было выиграть, а то мало ли, что он со мной потом сделал... Ответа от меня все так же ждали, поэтому пришлось выкладывать все как есть.
— Ну, а вот сразу... — на повышенных тонах начал он, но почти тут же сжал зубы и шумно выдохнул, — Ладно, не важно.
Я опустила глаза, рассматривая собственные коленки. Может, нотацию мне и не прочитали, но чувство вины вместе с совестью вылезли наружу, так что я виновато поджала губы. А потом к этой дружной компании еще и обида приткнулась, и стало совсем весело, потому что я, естественно, хлюпнула носом. Шикарно. Нет, ну, а что он меня ругает? Мне больно, но несмотря на это я прошла все до конца, даже в первую тройку вошла, скорее всего, а в итоге? Меня отчитывают! Я и так в ужасе, что поранила кого-то, а он... Я снова шмыгнула носом и наклонила голову еще ниже. И Алес не был бы Алесом, если бы не услышал этого, так что реакция последовала незамедлительно.
— Кай? Кай, ты что, плачешь? — пытаясь заглянуть мне в лицо, что делать было не очень удобно, спросил он, — Болит?
Я отрицательно помотала головой. Отставить слезы! Если бы мой организм еще меня слушался. Мы зашли обратно в кабинет и вот тут скрываться стало сложнее, потому что, как только Алес, опустив меня на кушетку, начал заглядывать мне в лицо, подключился Генрих!
— Что? Болит? Где болит?
— Я не знаю, она не говорит!
— Эй, как ее там...
— Кай.
— Кай, где болит? — усаживаясь на корточки рядом с Алесом, спросил Генрих. Да не болит у меня ничего, нам с организмом обидно, что нас ругают, вместо того чтобы пожалеть... Хотя, о чем я? Алес и жалеть? Пф-ф... Но раньше-то жалел, чего сейчас ругаться... Я снова шмыгнула носом.
— Эй, Кай, ну ты чего? — спросил объект моих обид. А я что...
— Ничего.
Мужчины синхронно вздохнули. Тяжко так, со страданием...
— Вот, и что мне с ней делать? — выпрямляясь, неизвестно у кого спросил Алес отчаянным голосом.
— Понять и простить... — пробормотал Генрих, поднимаясь следом и отходя куда-то, — И вообще, я не в курсе, меня не спрашивай.
— Да я и не тебя, я мироздание... — Алес глубоко вздохнул, — Эй, куколка, не плачь. Или, хоть, скажи, что случилось, а то я ж поседею...
— Да ты уже...
Повисла тишина. Тишина, в которой я отчетливо услышала, как поперхнулся смехом Генрих, и скрежетнул зубами Алес.
— Вот так и узнаешь, что старость близко... — вполголоса протянул Генрих.
— А он уже знает, он это констатировал еще год назад...
Кто сказал, что я угомонилась? Ни черта подобного. Он меня обидел, пусть сам и отдувается. В угрожающем молчании Генрих дал мне стакан воды и носовой платок, которым я гордо вытерла глаза и щеки.
— Успокоилась? — спросил меня врач, усаживаясь за стол. Я кивнула ему и даже улыбнулась. Правда, обиду никто не отменял, так что на застывшего недовольной статуей Алеса я не смотрела. Буду игнорировать эту бяку.
— Ну смотри, у тебя вывих лодыжки, и все бы ничего, если бы ты не продолжила бегать и так далее. Из-за этого добавилось растяжение, — Генрих посмотрел на свет снимки, — Трещины или перелома нет, и тебе с этим очень повезло, иначе ты бы все себе сместила за время оставшегося экзамена. Ну и, как завершающий аккорд, там многочисленные ушибы поверх вывиха. Чуть выше, чуть ниже, но есть. Я так понимаю, на поединках отлупили, но не суть. Суть в том, что серьезные занятия для тебя теперь под запретом аж на месяц, как минимум. А сейчас надо его вправить, иначе все будет хуже.
Он поднялся и направился к раковине. Кого вправить? Куда? Не хочу, не-не-не!
— А может не надо? — жалобно попросила я, пока Алес закатывал мою штанину. Кроссовка и носочка меня уже давно лишили, и это пугало еще больше!
— Хочешь тяжелых последствий? — строго спросил Генрих, доставая какие-то баночки, бинты, посудины... Ой-ой...
— Н-нет... — я с опаской проводила взглядом шприц с тонкой иглой под колпачком.
— Не бойся, больно не будет, — попытался приободрить меня Алес. Мне прям легче стать должно? Ничего подобного, от таких слов, да еще и от этого садиста стало еще страшнее!
— А-алес, а у тебя успокоительное далеко? — вполголоса спросила я, смотря, как врач набирает жидкость из бутылька в шприц. Алес только отрицательно покачал головой и пожал мне ладошку. У-у...