Хаос (часть 2 )
Ангел продолжал поиски своих крыльев. Он шёл по холодной пустыне голубых песков, когда набрел на высокий стеклянный храм. Казалось, что храм пуст, но ангел всё же заметил в нём движение. Это был Мастер Песков. Он рисовал на своих холстах волшебные картинки, которые сверкали звездной пылью.
Джек был готов к выходу. Он так думал, пока не оказался на сцене под синим светом ламп. Его черный холст уже стоял на сцене вместе с мешком блесток и банкой с клеем и кисточками. Музыка начала играть, и тело само начало двигаться. Быстрыми и плавными движениями парень орудовал над холстом, но зрители не видели картины, ведь клей не имел цвета. Он рисовал и думал о ней. Представлял, что она почувствует, как удивится и каким будет её лицо. Джек знал, что Эльза в зале, ведь Рапунцель сказала, что её нет за кулисами. Значит, она увидит его, увидит его признание.
— Что это? - спросил ангел. - Я не вижу здесь волшебства, ты рисуешь жидким стеклом, и оно прозрачно.
— Ты глуп, раз не видишь магии, - голос Джека был уверенным, он решил не бояться и не убегать, как Эльза. - Волшебство открывается тем, кто хочет его увидеть, - Фрост взял в руки белых и голубых блесток и осыпал ими большой холст. Зал ахнул. На черной ткани появилось лицо девушки, и только те, кто был знаком с ней, узнали Эльзу Фрозен.
Джек всматривался в зал, искал её глазами, но не мог найти среди всех. Его взгляд скользил всё дальше, пока не достиг дальнего угла. Сердце больно кольнуло. Там стояла она. Эльза разговаривала с незнакомцем и не смотрела в сторону сцены. Хоть она и не была обязана делать это, Фрост почувствовал себя опустошенным. Столько усилий, а его послание не достигло её глаз.
— Теперь я вижу, - ангел замер. Юджин видел лицо друга, видел его боль и разочарование. Он все понял, но нужно было доиграть свои роли. - Твоя магия, она способна вернуть мне крылья?
— Нет, - Джек наконец смог оторвать взгляд от девушки и её неизвестного собеседника. - Мои картины не помогут тебе отрастить крылья, но я знаю, кто поможет.
***
— Спасибо за помощь, - Эльза кивнула с полуулыбкой.
— Это не трудно, - ответил Иккинг. - Подай мне знак, когда нужно будет это сделать.
— Я буду рядом, когда все произойдет, - девушка посмотрела на сцену. Холст Джека уже убрали, и Рапунцель рассказывала историю ангела дальше. - Мне пора возвращаться. Скоро мой выход.
— Хорошо. И я не поговорил с сестрой, - напомнил Танголд.
— У тебя ещё есть время. Вся эта ночь, - блондинка многозначительно подняла бровь.
За сценой стало просторнее. Все те, кто уже отыграл свои роли могли наслаждаться вечером и выйти только на поклон. Эльза быстро пробралась к столу с ноутбуком и выпросила у диджея текст ещё одной песни. Она снова уткнулась в телефон и скрылась от всех наушниками. Она не замечала никого. А Джек продолжал смотреть на неё и молчать.
Ангел не мог перестать искать свои крылья, свою мечту, свою цель - всё, что у него украли. Он встречал новых и новых существ, но каждое отправляло его дальше и дальше от дома, каждое говорило, что не способно вернуть ему крылья, и каждое твердило о белой деве. Ангел продолжал идти, постепенно утрачивая веру в чудо. И вот однажды на просторах планеты Лёд, полностью белой из-за снега, он повстречал ту, кто мог бы вернуть ему утраченное.
Что ещё тут можно сказать?
Эти молитвы больше не помогают.
Каждое слово ушло в пустоту,
Глухую пустоту,
Она отнимает мои силы,
Она убивает меня.*
Свет погас, и теперь он исходил лишь от неоновой краски. На сцене появилось белое свечение. Оно исходило отовсюду: волосы, ресницы, брови и даже глаза, когда Эльза открыла их.
Что ещё можно сделать со всеми этими осколками,
Лежащими на полу?
Я теряю голос, взывая к тебе.
Ответь мне.
Голос девушки был звонким и чистым, как мелодия ветра, что бежит по воде.
Ведь меня бросало в дрожь,
Я лезла из кожи вон, пока не оказалась разбита.
Я наблюдаю, как все эти мечты тают в воздухе.
Платье струилось по худому телу девушки, переливаясь цветами северного сияния, на рукавах сверкали яркие стразы, а голову украшала диадема. Эльза не видела всех взглядов восхищения, устремлённых к ней, но она чувствовала их.
Пусть красота возродится из пепла.
Пусть красота возродится из пепла.
Ведь когда я молюсь Богу, я спрашиваю лишь об одном –
Может ли красота вновь родиться из ничего
Может ли порождать её пустота?
В этот момент за спиной Эльзы медленно раскрылись большие белые крылья из множества переплетенных между собой проволок. Они сверкали от краски, стразов и блесток. Зал снова ахнул вместе с Рапунцель. Больше всего она боялась за эти крылья, и за то, что они могут не раскрыться.
Ты можешь потушить пожар в моей душе с помощью слёз?
Ведь ты нужен мне здесь,
Лишь боги знают,
Как ты нужен мне здесь...
Свет погас и появился с другой стороны занавеса. Зрители видели тень юноши с обрубленными крыльями. Его будто сбили с ног неведомой силой. Он упал на колени, и его окружила огненная стихия, он начал гореть, превращался в пепел.
Ведь меня трясло,
Я лезла из кожи вон, пока не оказалась разбита.
Я наблюдаю, как все эти мечты тают в воздухе.
Жёлтый свет упал на Эльзу. Цвет медленно менялся, пока не стал темно-красным. Белое платье перенимало каждый оттенок. Её крылья почернели, и, казалось, исчезли, если бы не стразы на них.
Пусть красота родится из пепла.
Пусть красота родится из пепла.
Ведь когда я молюсь Богу, я спрашиваю лишь об одном –
Может ли красота родиться из ничего?
Снова стало темно, появились тени. Ангел вставал, отряхиваясь от пепла, и теперь у него были крылья. Прекрасные крылья.
Может ли красота родиться из ничего?
Эльза замерла, когда музыка закончилась и её лицо осветили белые лампы. Аплодисменты, очень громкие аплодисменты - вот, что запомнила она тогда. Все они были для неё.
На сцене появился Юджин, когда зрители успокоились. Теперь за его спиной были красивые крылья, чем-то похожие на те, что прятала Эльза. Оставалось назвать ангела Фениксом и скрыться за кулисами.
— Прекрасно! - воскликнула Рапунцель. - Все же твоя песня лучше вписывается в эту часть. Только разве ты её не потеряла?
— Нашла, - Эльза загадочно улыбнулась.
— Ладно, мне нужно объявлять танцоров, - встрепенулись шатенка и двинулась на сцену.
Джек молча провожал Фрозен взглядом. Видел, как она принимает похвалу от одноклассников, без намека на страх или неприязнь. Её обнимали, хлопали по плечам, даже парни... И ничего! Никакой реакции. Что здесь происходит? У неё только на него аллергия? Джек чувствовал себя обманутым и отвергнутым. Фрост продолжал смотреть. И вот он, шанс все выяснить… И Фрозен куда-то отлучилась.
***
Иккинг сидел в обновленном месте с двумя ноутбуками и пластиковым стаканчиком кофе. Он слышал выступление Эльзы и был впечатлён. Её голос... Одни эмоции и мурашки. Но больше каждого нового участника Иккинг ждал выхода ведущего. Под темной материей скрывалась его сестра. Этот голосок, звучащий как звон серебряных колокольчиков, он узнает везде.
В маленькой комнате чуть дальше гримёрной пахло корицей и кофейными зёрнами. Эльза поморщилась - она не любила запах этих специй. Иккинг тут же посмотрел на неё.
— Спасибо. Первая часть сделана, - она повертела в руках микрофон. - Ты ведь сможешь переключиться с неё на меня во время выступления?
— Конечно. Ты только скажи когда, - парень взял микрофон и начал подключать его к своему ноутбуку. - А зачем это? Похоже, что ты срываешь чьё-то выступление.
— Это не так. Можно назвать это небольшой услугой в благотворительных целях, - отмахнулась Фрозен, хоть и понимала, что со всё стороны выглядит именно так, как описал Иккинг.
— Как знаешь, - Иккинг пожал плечами и сделал глоток кофе.
— Ага.
— Платье очень красивое, - заметил парень. - Тебе идёт.
— Спасибо. Это работа Рапунцель. Она говорила, что начала делать эти костюмы ещё в старой школе, а тут подвернулся случай их закончить, - Эльза просматривала на сцену. Танцоры закончили кружиться на сцене. Осталась последняя песня, а значит сейчас на сцене появиться Туффина. - Будь готов.
Рапунцель закончила рассказ об ангеле и объявила заключительную песню. Свет стал мягким и синим. Медленно музыка пробуждалась от сна крошечными шажками. Хрустальная дрожь пробежала по залу. Туффина появилась на сцене, что так ее манила, под аплодисменты. Ее чёрное платье, усыпанное кристаллами звёзд, струилось волнами от каждого шага девушки. Она поднесла микрофон к губам, пытаясь скрыть дрожь своего тела, но Эльза, не сводившая с нее глаз, видела это.
Я пытаюсь задержать дыхание,
Пусть все остается как есть,
Пусть это мгновение не заканчивается.
Ты отправился в мечту вместе со мной,
Звук нарастает,
Слышишь эхо?**
С каждым новым словом, голос становился увереннее, точнее всем так казалось. Эльза знала как ей трудно, видела страх в синих глазах. Нервы натянулись будто тонкие ниточки, только у Фрозен они были сделаны из стали. Она слушала, ловила, каждый звук, что исходил со сцены.
Туф протянула руку, подстраиваясь под слова песни. Ее взгляд был прикован к Банни, а он не сводил своего с нее.
Возьми меня за руку,
Ты разделишь это со мной?
Потому что без тебя, любовь моя...
Сияния тысяч прожекторов,
Звезд, украденных нами с ночного неба
Никогда не будет достаточно,
Не будет достаточно.
Уже сейчас было ясно, что Туф старается из последних сил. Её голос был похож на звук океана, волн, что играют на берегу.
Золотые башни пока еще невелики,
Эти руки могут удержать весь мир, но этого
Не будет достаточно,
Не будет достаточно.
Высокие ноты последних слов были пределом. Туффина поняла это. Беспомощная, она продолжала стоять на сцене. Будь, что будет, решила Винд. Пусть её последний выход на эту сцену закончится так. Она сделала глоток воздуха.
— Иккинг, сейчас! - скомандовала Эльза, и поднесла руки с микрофоном к губам.
Для меня,
Никогда, никогда,
Никогда, никогда,
Никогда для меня,
Для меня
Туффина чуть не замерла от испытанного шока. Она слышала голос, так похожий на её собственный. Фонограмма? Нет. Винд продолжала открывать рот, пытаясь выдавить из себя звук, но всё напрасно. Она потеряла его. Потеряла голос.
Никогда не бывает достаточно,
Никогда не бывает достаточно,
Никогда не бывает достаточно
Для меня,
Для меня,
Для меня...
Винд вдруг услышала знакомые нотки голоса, что так старался притвориться её. Это Эльза. Точно она. Туф уже слышала этот сильный, пробирающий до мурашек, голос Фрозен. Но как? Где она? Откуда? В голове появлялись новые и новые вопросы. Только всё после — сейчас нужно закончить песню.
Сияния тысяч прожекторов,
Звезд, украденных нами с ночного неба
Никогда не будет достаточно,
Не будет достаточно.
Джек стоял за кулисами вместе с Рапунцель и Юджином.
— Вам не кажется, будто что-то изменилось? - вдруг спросила Рапунцель.
— Да. Она поет немного ниже обычного, - подтвердил Фицерберт. А этот парень разбирается в музыке, правда, не хочет признаваться.
Золотые башни пока еще невелики,
Эти руки могут удержать весь мир, но этого
Не будет достаточно,
Не будет достаточно.
— О, смотрите! Её микрофон, он выключен, - встрепенулась Танголд, сбросив с себя темный капюшон, чтобы лучше видеть.
— Т правда, огонек не мигает, - Юджин переглянулся с девушкой-ситхом. - Неужели фонограмма?
— Нет. Ты же сам сказал, что голос ниже. А ещё, прислушайтесь... Совсем немного, но её голос «хрустит».
«Эльза!» - пронеслось в голове у всех троих, но никто не сказал этого вслух. Слишком много рядом ушей. Пусть все останется как есть.
Для меня,
Никогда, никогда,
Никогда, никогда,
Никогда для меня,
Для меня
Никогда не бывает достаточно,
Никогда, никогда.
Никогда не бывает достаточно,
Никогда, никогда.
Никогда не бывает достаточно
Для меня,
Для меня,
Для меня...</i</
Музыка резко остановилась. Свет на сцене погас. Зрители замерли.
<right><i>Для меня...
По залу волной пронеслись громкие, очень громкие аплодисменты.
— Ты невероятная, - сказал Иккинг Эльзе, когда девушка опустила выключенный микрофон.
— Спасибо, - улыбнулась Фрозен в ответ.