Глава 7
Начало светать. В небе одна за другой гасли звёзды, а на смену луне постепенно приходило яркое солнце. Поначалу оно лишь немного выглядывало из-за горизонта, вследствие чего озарена была лишь небольшая полоса неба, но примерно через час последние звёзды погасли, и окончательно пришло ярко-жёлтое утро. По небу медленно проплывали редкие сероватые облака, на улице до сих пор было влажно. В окнах домов суетились люди, в одном из многочисленных стёкол даже можно было разглядеть тени мужиков в банных шапочках, из-за приоткрытой форточки валил пар и слышались душещипательные крики повидавших многое вояк. Гамма рассвета заливала окна шикарного особняка Крыса, некоторые детали интерьера отсвечивали пробивающиеся сквозь огромные окна лучи солнечного света. Прислуга суетилась и гасила свечи на огромных люстрах, некоторые гости вовсю храпели в неудобных позах, созерцая удивительные сновидения, а те, кто дружили с головой, например Алтанцецег и СаняВарвар2003, отправились отдыхать в огромные спальные комнаты, подготовленные с вечера по одному мановению лапки Крыса. Лысый Еврей Герман и Ебанутый Медведь Пиждец отправились на улицу и хитрый Гееман начал совать обе руки в жопу своему названному брату, доставая оттуда огромные катяки и тыкая их прямо под нос редко проходящим по узкому побитому тротуару сонным и раздражённым людям. Все мирно ожидали оглашения Алтанцецегом плана, и у всех это ожидание было сравнительно нормальным. У всех, кроме Макса и Егора. Первый истошно орал, виляя хвостом и доедая очередной кусок отборной собачатины, а второму на ура заходила нафаршированная фруктами медвежатина...
Алтанцецег проснулся. Медленно поднявшись с кровати, он подошёл к окну, распахнув красные балахоны с золотым узором, осмотрел комнату, в которую до этого момента через закрытые шторы проникали редкие лучи света, отражаясь в золотых убранствах, надел роскошные тапочки из норкового меха и, пройдя к большой резной двери, распахнул её, выйдя в широкий коридор, целиком отделанный мраморной плиткой. Протирая глаза, он потупился на лестницу, ведущую в зал. Оттуда доносились крики на непонятном языке, явно принадлежавшие Медвежонку Егору. Внезапно из комнаты напротив выскочил перепуганный Саня, сходу задавая неудобный вопрос:
— Что это за хуйня, мать твою?
— А ты как считаешь, ублюдок? — ответил вопросом на вопрос Крыс после долгой паузы. — Но нам следует пойти и проверить — продолжил он.
Спустившись по лакированной деревянной лестнице, парочка замерла от удивления. Их взору предстала следующая картина: на полу валяются трое из прислуги, их одежда разорвана, а сами они захлёбываются собственной кровью и молят о помощи. Рядом с ними лежит разбитая посуда и погнутые столовые приборы. На стульях сидят гости, пребывающие в шоковом состоянии, причём многие из них недавно проснулись и были не в состоянии до конца понять, что происходит. Все без исключения с ужасном смотрели на стол, где происходил таких масштабов пиздец, что описать его в должной мере может и не выйти: на скатерти, сметя со стола всю посуду, стоят двое животных: Макс и Егор. Медвежонок, вымазав голову сажей и нарисовав себе усы «щёточкой», надругивался над немецким языком, с ломаным акцентом выкрикивая фразочки «Deutsche Schwanzlutscher haben mir den Mund gefickt» и «Arnold Schwarzenegger stritt sich unter sich und Angel Huyns Büchern», проталкивая швабру в анус Макса, который, выгнув спину, держался за косички своего парика и громко стонал, виляя хвостом:
— Das ist Hifler, unser Abolf Hifler! Das ist Hifler, unser Abolf Hifler!
— Довольно, черти! — завопил Алтанцецег, выдергивая скатерть из-под ног двух голубков, чтобы как можно сильнее поднасрать им. Те в свою очередь повалились на стол, и деревянная швабра вошла в жопу Пса по самый моп. Реакция собачонки не заставила себя долго ждать: с диким криком она заметалась по столу, а когда смеющийся над Максом Егор попытался вытащить деревянную палку из узенькой попки, собачонка начала истерически смеяться и случайно выпала в окно. То, что произошло дальше, повергло в шок всех присутствующих в зале. Алтанцецег велел не придавать случившемуся значения, оставить истекающего кровью и мучительно умирающего Макса и идти за ним в подвал. Абсолютно все последовали его приказу, что в очередной раз показало: Алтанцецег — крутой авторитет с большими бабками в карманах, а Макс — шелупонь с района, которая не только с одной тычки ляжет, но ещё и сраку кому угодно подставит. Бандиты и Медвежонок Егор последовали за Крысом. Пройдя коридор, который по своей отделке напоминал зал, все начали медленно спускаться в подвал. По мере спуска становилось всё темнее, а красивые и гладкие мраморные стены сменили сырые, бетонные, грубые и шершавые на ощупь. Очень скоро свет полностью исчез вдали, теперь гости спускались наугад, боясь свалиться и нахуй убить Алтанцецега. Спуск продолжался довольно долго, но наконец ступеньки кончились, и панки тупо бандиты начали идти по узенькому проходу, пока не уперлись в большую железную шестернеобразную дверь с жёлтыми цифрами «228» посередине. Когда все подошли к ней, стены разошлись в некоторых местах и из них на каждого моментально было направлено крупнокалиберное оружие, по три-четыре штуки на человека. Компьютерный женский голос холодно произнес: «Подтвердите свою личность, в противном случае вас ждёт смерть». Медвежонок заплакал от страха, а Батя попытался лизнуть миниган, за что получил по ебалу от Михаила, к которому начал приставать Мамикон. В это время Крыс спокойно проходил стандартную процедуру идентификации: ввёл двадцатизначный пароль, прислонил к сканеру когтистый палец, дал компьютеру на анализ образец плазмы крови и ДНК, а также прошёл проверку голосом и отсканировал сетчатку глаза. После незамысловатых действий раздался звук сирены, орудия ушли в стены, а дверь медленно отодвинулась вбок с громким лязгом механических петель. Из убежища с характерным шипом повалил пар, который для пущего эффекта разгонялся специальным оборудованием. Свет внутри резко включился, ослепив всех дегенератов, а Алтанцецега и Саню — нет.
— Ну, что вы мнетесь, как девочки? Проходите уже! — ворчливо произнес Крыс, расставив лапы в боки и медленно входя в убежище с расфуфыренным и недовольным ебалом.
— Я протестую, скотина! Ты по...по... ТЫ ХОЧЕШЬ НАС СОВРАТИТЬ! — уверенно начал орать Медвежонок Егор, за что был забит приматами почти насмерть...
Распластавшийся на дороге Макс медленно умирал в муках. Мимо него проходили люди и проезжали машины, но никто не обращал на Пса внимания.
— Неужели это конец? Неужели всё так нелепо закончится? Неужели прямо сейчас история Вшивого Пса подойдёт к концу? О нет, мой дорогой читатель, ты очень сильно заблуждаешься! Во-первых, вот так убивать этого героя — чересчур даже для него, а во-вторых, ещё нужно писать шедевры под всем известным названием «Вшивый Пёс», поэтому вариант с его нелепой смертью отпадает. Так как же он спасётся? Прочитай, мой уважаемый, и ты всё узнаешь... — эти мысли проносились в голове Макса наравне с мыслями о его друзьях, которых он так любил. Пёс не мог поверить, что вот так, в одночасье, его бросили погибать со шваброй в сраке, и от одной мысли об этом ему становилось смешно. Внезапно Пёс увидел перед собой сгусток света...
— Ол! Ах! Это ты? Я твой рот ебал! — произнёс Пёс, надеясь, что теперь будет жить в раю.
— Для кого Ол! Ах! А для кого Ангел... — перед Максом материализовалась сущность неземной по его мнению красоты. Он доедало большой гамбургер и вытирала пот со своего пятого подбородка, спрятанного под большим бумажным пакетом «KFS». Штаны его были в масле, а на огромном свисающем пузе кетчупом был нарисован ЖукЪ.
— Рано тебе умирать, Максим... Рано тебе умирать... — с набитым ртом произнесла Ангел, срыгивая добрую половину пережёванного бургера себе на живот. — Я проведу обряд, но только с одним условием — продолжило он.
— С каким условием, тяф-тяф? — переспросил Макс, начав вилять хвостом.
— Во время ограбления пойди в подвал здания. Там ты найдёшь то, что надо будет сохранить. Когда сделаешь это, произведи заговор: в полночь при убывающей Луне, когда солнце будет в самом зените, зажги под водой две свечи и... — хотела было продолжить мычать Ангел, но его нагло перебил Макс, вечно ищущий во всем выгоду в первую очередь для себя:
— Хорошо, тяф-тяф! Лечи меня, а потом я подумаю! — нагло сказала хитрая собака.
— Эх, придётся... — сказал Ангел, доставая из складки бутылочку текилы и сырую курицу. Отпив алкоголя и откусив от птицы добрую половину, она вытянуло руки перед собой и сказал:
— Река-река, порчу снимаю, приёмную мать друга твоего провожаю. Унеси ветром невзгоды, заживи раны и мой желудок набей — после этих слов Ангел пердонула, покраснела от усердия и растворилась в воздухе, а Макс встал с асфальта и побежал в особняк с чувством, будто родился заново, совсем забыв про то, что в пьяном бреду доносило ему Ангел. Пёс мчался со всех ног. Пробежав коридор и зал он направился в подвал. Кубарем скатившись по ступенькам и сломав себе пару позвонков, он вбежал в убежище и начал громко лаять.
— Какого хуя ты творишь, негодяй? — раздражённо спросил Алтанцецег, прекращая пафосное оглашение плана по ограблению магазина.
— Я негадяй! — довольно протявкал Макс, вытянув язык и повиляв хвостом, отчего почти сразу получил в ебало кастетом от Омаргаджи. Алтанцецег как ни в чем не бывало продолжил свою речь, тыкая указкой на важные по его мнению детали на начерченном чёрным маркером на белой доске плане магазина.
— Вот тут мы войдем, обчистим кассы вот здесь, если возникнут проблемы с полицией — укроемся тут. Выходим через чёрный вход, мои люди подготовят машины. Всем всё понятно? — закончил Крыс, незаметно пукнув в конце. Алтанцецегу очень нравилось незаметно пукать на людях, это доставляло ему неимоверное удовольствие и являлось его сокровенным фетишем. Иногда ночью, когда он не спал с шикарными женщинами, он любил закрыть дверь в свой кабинет и фантазировать, как незаметно пукает на выступлении, как люди чувствуют его запах, не понимая, откуда он исходит. От таких смелых мыслишек чёрная шëрстка Крыса вставала дыбом, и он испытывал неимоверное удовольствие, когда начинал теребить свой придаток. Одно время он даже фантазировал о том, что было бы неплохо незаметно серануть поносом на людях, но это уже совсем другая история...