𝐎𝐛𝐬𝐞𝐬𝐬𝐢𝐨𝐧

Когда Тадаши вышел из комнаты невесты, хлопнув дверью, Рисако тряпичной куклой осела прямо на пол, не имея сил ни подняться на ноги, ни сделать что-либо ещё, будто у неё забрали не только последние силы, а и волю к жизни в целом, из-за чего она начала задумываться, что лучше бы уже умерла и перестала волочить своё жалкое существование, где всем от неё было что-то нужно, а о её собственных желаниях никто не думал.

Где-то в помещении доносились радостные крики, возгласы и раскатистый смех, из-за чего девушка сделала вывод, что уже съехались гости, и хоть их статус и манеры не позволяли им вести себя подобным образом, как она слышала, Вараи предпочла списать это на атмосферу дня и харизму матери, которая должна была принимать гостей и угощать напитками руками официантов, из-за чего не нашла даже минутки, чтобы зайти к дочери.

А когда помимо смеха гостей до ушей Рисако донёсся приглушённый крик, явно принадлежавший Тадаши, её руки за секунду похолодели, а в груди стало тесно вовсе не из-за корсета.

Она не спешила идти в комнату жениха, где явно что-то происходило, и предпочла остаться у себя и свалить возможность проверить, что случилось с Андо, на кого-то другого, будь то гость, кто-то из родителей или хотя бы персонала, но в коридоре по-прежнему не были звучны ничьи шаги, из главного зала всё так же доносился весёлый смех, с каждой минутой будто становившийся всё громче, а из комнаты Тадаши прозвучало ещё несколько криков и странные звуки какого-то копошения.

Рисако несколько раз прокляла себя, что не закрыла на это глаза из-за обиды от удара, и хоть на коже не осталось и следа, боль разлилась в сердце и оставила рубец на гордости, так что встала на ноги и не спеша направилась к двери в конце коридора.

Предчувствие ещё при выходе из своей комнаты начало кричать, что что-то здесь не так, но Рисако было не до этого, её жизнь и так будто зашла в тупик, и она не понимала, что делать дальше, то ли постараться ещё раз поговорить с Андо, то ли молча сбежать со свадьбы, или вообще прогнуться и выйти замуж, становясь обречённой на пожизненную связь с нелюбимым человеком, который к тому же и руку уже один раз поднял, а значит, больше не остановится.

А ведь когда-то она была счастлива с тем, кто всегда относился к ней бережно, как к настоящей драгоценности.

Женская тонкая рука легла на железную ручку и толкнула слегка скрипучую дверь, открывшую вид на почти такую же комнату, в которой готовилась невеста. Только сразу же бросившийся в глаза вид поселил внутри горький ужас и страх, отпечатывая кошмарную картину на сетчатке и оставляя там навсегда.

Неподвижное тело Тадаши лежало на бежевом ковре, перепачканном его же кровью. Его красивое и всегда идеальное лицо стало похоже на кровавое месиво с растрёпанными волосами, на которых не осталось и следа укладки, а дорогой костюм пропитался кровью и кое-где был порван из-за явно сломанных конечностей, находившихся в неестественном положении.

Рисако застыла на месте, в её горле стал ком, мешающий позвать кого-то на помощь или даже заплакать или закричать от ужаса из-за увиденного, но сердце облилось кровью из-за жалости, что кто-то сделал такое с Андо.

Она на едва гнущихся ногах приблизилась к телу, присев рядом с ним на корточки, из-за чего платье коснулось пола и грязного костюма, впитывая кровь в белую ткань, а рука потянулась к шее, минуя изуродованное до неузнаваемости лицо, на котором были сломаны едва ли не все кости и живого места не было.

- Он мёртв, - прозвучало как приговор, и Рисако слишком резко вздёрнула голову вверх на того, кто также находился в комнате и заговорил с ней. И в момент, когда её рука действительно прикоснулась к шее жениха и не нашла даже намёка на пульс, перед глазами стал призрак прошлого. - Не веришь?

Первая встреча с ним яркой вспышкой воспроизвелась в сознании, успокаивая взбушевавшийся разум и трясущееся от страха тело, напоминая, как всё начиналось и какие чувства она испытала тогда, семь лет назад. И которые больше не сможет испытать никогда.

Но всё слишком сильно изменилось, и теперь вместо бабочек в животе были вызывающие ужас кровавые пятна на свадебном платье.

Риндо, по чьей вине на платье и появилась кровь, ухмыльнулся, продолжая как ни в чём не бывало вытирать руки влажными салфетками и выкидывая их куда-то под туалетный столик. Вараи передёрнуло от этого вида, ведь даже спустя семь лет она помнила, что он ненавидел драться без перчаток, а раз сделал всё это с Андо голыми руками, то себя не контролировал и даже не успел защитить руки.

- Зачем ты так с ним?.. - осмелилась спросить Рисако, но подняться на ноги не смогла, смотря на Риндо снизу вверх, пока её тело била мелкая дрожь.

- Не стоило ему поднимать на тебя руку. Ни у кого нет права на это, - её сердце пропустило удар. - Даже у меня.

После подобных фраз по коже просто не могли не пробежать приятные мурашки, а в голову не могли не полезть воспоминания.

Рисако вспомнила, что всегда чувствовала себя в безопасности рядом с Риндо, ощущала защиту и то, что её никогда не обидят и даже не подумают это сделать. С ним она была как за каменной стеной, и даже спустя годы, когда Тадаши ударил её, мысли вновь, проводя контраст, метнулись к Хайтани, который никогда не позволял себе бить её, как бы зол ни был и что бы не творил со своими подчинёнными и врагами. Риндо был жесток со всеми, но к Рисако никогда не прикасался даже пальцем, чтобы навредить.

И это чувство настигло так внезапно, что Вараи уже окрестила себя сумасшедшей, ведь всё ещё находилась рядом с трупом, который был делом рук её давнего возлюбленного, теперь излучающего самую настоящую опасность.

- Зачем ты пришёл?

Она будто хотела заговорить зубы, чтобы Риндо не заметил, что девушка медленно встаёт на ноги и отходит назад, но он всё прекрасно понимал и видел, и лишь позволял ей это делать - она должна была зайти в другое помещение, где уже замолк смех.

- А ты как думаешь? - он улыбнулся, с восхищением и ноткой зависти глядя на Рисако, которая выглядела так прекрасно, что перехватывало дыхание, но которая могла достаться кому-то другому, что вызывало желание перегрызать глотки и забрать её себе. - Потому что ты - моя. Так было и так будет всегда, Риса. Я уже говорил, а от своих слов я никогда не отказываюсь.

Слова застряли в горле Вараи, не найдя нужный ответ. Переварить услышанное до конца тоже не вышло, но из этого стало ясно лишь одно - Риндо одержим, и всегда таким был. И этот вывод толкнул к тому, чтобы быстро развернуться на каблуках и броситься прочь из комнаты, оставляя по себе кровавые следы, бежа по коридору по направлению к главному залу, где были люди и хоть какое-то ощущение безопасности. Но преследователь шёл следом, и даже его неспешные шаги пугали до чёртиков и ощущения, что сердце вот-вот выломает рёбра и вырвется наружу.

- Тебе не стоит меня бояться, Риса, - доносилось где-то сзади, пока девушка пыталась сбежать и распахнула двери в главный зал. - Я не сделаю тебе больно.

И даже если бы Рисако прислушалась и поверила в эти слова, было бы ясно, что подобное обещание он давал только ей одной, ведь то, что невеста увидела в зале, не могло присниться ей и в самом страшном сне.

Картина, напоминающая самый реалистичный и кошмарный фильм ужасов, приковала к себе взгляд и не давала его отвести, делая Рисако будто заворожённой происходящим и погружая в другую реальность. Реальность, где все гости, прибывшие на свадьбу, были мертвы, а их тела в дорогих костюмах и платьях в хаотичном порядке были разбросаны по полу церкви, залитому кровью, равно как и скамьи и белые цветы, служившие украшениями.

Вараи глядела неотрывно, то и дело останавливаясь на каждом лице с застывшей неестественной улыбкой и открытыми глазами, узнавая бизнес-партнёров отца, их помощников или родителей Тадаши, не видя среди них своих собственных, что дарило хоть немного облегчения и надежды, что они живы, но каждый взгляд в лицо смерти будто забирал что-то важное и перекраивал её существо, взращивая безумие на дне разума.

- Как тебе? - гипнотизирующий голос Риндо раздался непозволительно близко, но девушка и с места не сдвинулась, слыша, как он ходил вокруг, словно дикий зверь, и чувствуя, как впивался в неё взглядом. - Их было так легко убрать, на самом деле. Сами с удовольствием выпили яд, который сначала заставил веселиться, а потом умирать, харкая кровью и даже ничего не понимая.

Он говорил с гордостью, как самый настоящий монстр, демонстрируя зрителям результат своих величественно-ужасных поступков грациозными движениями рук прямо перед ликами святых на витражах. Но зритель был только один и глядел стеклянным взглядом оливковых глаз, в которых уже не было ни страха, ни чего-либо другого, словно жизнь покинула их и оставила пустым сосудом. А Риндо захотелось его наполнить собой.

- Иди ко мне.

Тёплая рука Хайтани взялась за холодную Рисако, привлекая к себе, как безвольную куклу, и прижимая к своей груди, вдыхая любимый аромат вишни и ликёра и теряя голову от этой смеси. Теряя так, что в следующую секунду помимо объятий девушка уже была заключена в поцелуй, выбивший воздух из лёгких, из-за чего она едва не потеряла сознание, сжимая пальцами ткань перепачканной в крови Тадаши рубашки Риндо, под которой громко билось его звериное сердце.

Думать она не могла больше ни о чём, кроме Риндо, которого так давно и отчаянно любила, но которого потеряла и обрела вновь при слишком ужасных обстоятельствах, которые предпочла бы стереть из памяти, но это было невозможно.

Его горячие губы подминали под себя, а затем переключились на щёки, скулы, шею, спускаясь ниже. Рисако будто вело, а всё происходящее казалось страшным сном, из которого она обязательно выберется и проснётся в своей кровати, когда ей семнадцать и пора собираться в школу или на вечеринку в компании Сэки. Но сон не заканчивался, равно как и жадные болезненные поцелуи, оставляющие следы на коже, один из которых вернул в сознание и ужаснул собственным бездействием.

- Отойди от меня! - выкрикнула Вараи, упираясь в мужскую грудь и от неё же оттолкнувшись, чтобы вырваться из капкана крепких рук и отойти на несколько шагов.

Но Риндо это лишь забавляло и подстёгивало продолжить, да и он уже не смог бы остановиться, даже если бы захотел. Он слишком долго ждал, чтобы вернуть своё, и больше терпения не было.

- Нет, - ответил мужчина, и его тон дал понять, что никакие возражения не принимаются, что и показала его рука, вцепившаяся в запястье Рисако и притянувшая к себе.

- Отпусти, отпусти меня!

Она кричала и вырывалась, пока Хайтани сковывал её руки и разворачивал, чуть пятясь в сторону, что она даже не замечала из-за криков и цели сбежать, хоть и бежать-то было уже некуда и никак - все двери заперты. А опомнилась, и то не до конца, уже прижатая к каменному алтарю, куда Риндо вжимал её, продолжая целовать и игнорировать сопротивления, даже когда девушка укусила его за губу - ему даже понравилось.

Рисако понимала, к чему всё идёт, и уже даже не пыталась списать всё на кошмарный сон, где горячие руки комкали светлую ткань и пробирались под платье, касаясь и поглаживая кожу, в одном помещении, где пол был усыпан трупами - слишком ужасно, чтобы быть правдой. Но ощущения, получаемые от Риндо, она не могла игнорировать и делать вид, что не нравится, несмотря на то, при каких обстоятельствах всё происходило. И хоть с ней всё это делал ужасный и сумасшедший человек, перед глазами стоял образ юного светловолосого Риндо, с улыбкой смотревшего на неё сквозь линзы очков. Риндо, которого она когда-то полюбила.

- Просто расслабься, - шептал нынешний и абсолютно другой Хайтани ей на ухо прерывистым голосом, будто только что пробежал марафон и дыхания не хватало, но такой эффект на него производило только любимое и так давно желанное тело.

- Отпусти меня, Хайтани, - вместо крика из горла вырвалась мольба, смешанная с лёгким стоном, когда зубы сомкнулись на светлой шее, а один палец отодвинул кружево и вошёл внутрь, завязывая узел внизу живота и пуская по позвоночнику мурашки.

- Никогда, - прозвучало как приговор, и его губы вновь настигли губы Рисако, пока второй палец присоединился к первому, несмотря на мнимое сопротивление в виде сжатых трясущихся ног, а свободная рука сжимала кисти девушки над головой, практически кладя её на алтарь всем телом и нависая сверху, вклиниваясь меж стройных ног.

Вараи тонула в противоречиях, страхе и приятных ощущениях, которые текли в крови вместе с адреналином, но не могла дать полное согласие на все действия Риндо из-за моральных принципов, которые хоть как-то держали её в здравом рассудке. Но жёсткие поцелуи в шею и плечи, сменявшиеся на нежные и трепетные, движения пальцев, задевающие все нужные точки и поглаживающие чувствительный комок нервов, били по этому рассудку и пускали трещины, заставляя ещё ярче видеть иллюзию возвращения того самого Риндо, который всегда её любил и оберегал, а не монстра, что расправился с её женихом и невинными гостями.

Но даже несмотря на это Рисако дёргалась, прося её отпустить, но Риндо был непреклонен и держал крепко, будто она могла испариться в ту же секунду, как все его миражи и сны, развеваемые утром. А он этого не хотел больше всего на свете, поэтому ему на физическом уровне было необходимо овладеть Вараи, вновь присваивая себе, делая её зависимой от себя точно так же, как зависим и он, чтобы они больше даже дышать не могли друг без друга.

- Я больше никогда тебя не оставлю, запомни это, - услышала она очередной приговор гипнотическим голосом, проникающим в сознание и под кожу, и стена пала вместе со звуком разорванной ткани платья и белья и расстёгнутой бляхи ремня, упавшей на пол и ударившейся о плитку.

Рисако застыла в немом крике, а её руки, теперь уже свободные, сомкнулись на мужских плечах, почувствовав, как Риндо вошёл, сразу проникая в неё полностью и не давая и секунды привыкнуть.

Она сильно впилась пальцами, едва ли не разрывая ткань рубашки острыми ногтями, и прижалась ближе, стараясь укрыться от всего этого в объятиях Риндо из прошлого, который непременно бы защитил её от всего мира, но перед глазами по-прежнему был сущий дьявол, сотканный из тьмы и жестокости, который продолжал двигаться и, как ни странно, параллельно дарить нежность, на которую только был способен.

Неприятное чувство стягивания внизу и лёгкая боль отходили на второй план из-за нежных поцелуев, которыми Хайтани покрывал лицо своей женщины, начиная двигаться медленно, что давалось неимоверно тяжело, и её ощущения начали меняться на сладостную истому и приятную наполненность, выбившую из горла первый громкий стон удовольствия, отлетевший от стен церкви и тем самым снимающий все тормоза Риндо.

Он начал двигаться жёстче, увереннее, практически вдавливая Рисако в алтарь и выбивая из её лёгких воздух и стоны, а его рука переместилась на её шею, где уже были отметины, сжимая и даря ей новые, обострившиеся ощущения, от которых она наконец-то почувствовала себя живой и начала двигаться навстречу, сбросив оковы и поддавшись такому же внутреннему зверю, какой жил и в Риндо, или же просто её сознание поддалось, дабы не сойти с ума полностью, если Вараи ещё этого не сделала.

С каждым последующим резким движением и толчком мышцы содрогались, вынуждая закатывать глаза от удовольствия и прикусывать губу, на что Хайтани каждый раз начинал целовать, будто был против и вынуждал не сдерживать такие сладкие для него стоны, служившие самыми приятными звуками, которые он только мог слышать, помимо её смеха.

- Не сдерживай себя, дай мне увидеть.

Последний резкий толчок, и перед глазами будто поплыл сам космос и взорвались звёзды от ощущений соединения двух тел, вылившихся в эйфорию, разлившуюся по телу и заставившую обмякнуть и тяжело задышать, лёжа на каменном алтаре, пока на груди покоилась голова Риндо, слушающего биение её сердца.

***

Первый в маленькую тёмную кладовку вошёл Риндо, оглядевшись и включив свет, после чего подал руку Рисако, чтобы она тоже вошла, придерживая платье на спуске лестницей в три ступеньки, отбивая ритм белоснежными туфлями с красными каплями на них, и увидела его подарок.

- Вот и виновница, - ухмыльнулся Хайтани, указывая рукой на привязанную к стулу Сэки с заклеенным скотчем ртом, которая начала дёргаться и пытаться вырваться из крепких верёвок, стоило увидеть подругу и вместе с ней надежду на спасение.

Но взгляд Рисако, такой заинтересованный и дикий, которым она оглядела Хагивару с ног до головы, ужаснул и дал понять, что спасение так просто не наступит и за него придётся побороться.

- Ты ведь тоже поняла, что нас разлучили намеренно, - Риндо оставил лёгкий поцелуй на виске Вараи, отчего та блаженно прикрыла глаза, пока в этот момент в её руку вкладывали пистолет. - А за такое нужно платить, ты ведь согласна?

- Согласна, - слетел с губ лёгкий и слишком весёлый ответ в обрамлении смеха, из-за чего приятная ностальгия легла на плечи Риндо, напоминая, из-за чего именно Рисако ему приглянулась.

И пока с её глаз, в которых пустота уже была заполнена безумием, едва ли не искры счастья вылетали при взгляде на Риндо, всё происходящее заставляло Сэки давиться диким ужасом и желанием на месте разорвать Хайтани, который что-то сделал с её подругой, раз она выглядела как умалишённая, к тому же с кровью на свадебном порванном платье, которое вряд ли можно было бы восстановить.

- Только давай уберём скотч, а то вдруг ей ещё есть что сказать.

В Хагивару уставился презрительный взгляд дорогого человека, отчего наружу полезли чувства вины и сожаления.

- Если ты так хочешь, - усмехнулся Риндо, хоть и нехотя, ведь слушать очередной поток лжи или ругательств со рта Сэки не хотел, и резко приблизился к ней, срывая со рта пласт скотча.

- Есть что сказать? - сразу же спросила Рисако, держа пистолет, но никуда его не направляя.

- Я не жалею, но всё равно прости, вишенка, - из глаз Сэки брызнули слёзы, а лицо Вараи смягчилось, хоть она и была зла и разочарована в подруге ещё со дня, как поняла, что жила во вранье всё это время.

Хайтани, заходя за спину Рисако, закатил глаза и накрыл её ладони своими, медленно поднимая руку с пистолетом и направляя на Сэки.

- Но ты связалась с монстром, Рисако. Злодей в этой истории не я, а он! - крикнула Хагивара, и рука несостоявшейся невесты дрогнула и могла бы выронить пистолет, если бы Риндо не удержал. - Но оружие ты направляешь на меня, хотя надо на него, Рисако, на Хайтани! Он убил твоих родителей! Он монстр!

Теперь безумной казалась Сэки, которая так истошно кричала и пыталась вынудить подругу вывернуться и застрелить Риндо, что сцена казалась слишком жуткой и давящей.

Вараи же, услышав о родителях, заметалась в шоке и попыталась поймать взгляд Риндо, но тот его отвёл, возвращая внимание девушки на Сэки и тем самым подтверждая её слова.

Рисако поняла, что месть Хайтани была страшнее, чем показалось на первый взгляд, и что он ещё больший монстр, чем она думала, но это волновало уже намного меньше.

- Ты закончила? - огрызнулся Риндо, снимая пистолет с предохранителя и кладя палец Рисако на курок, чтобы вскоре сделать из неё убийцу себе подобную, а она и не сопротивлялась.

- Хайтани, а ты... - глаза Хагивары в обрамлении потёкшей туши расширились, делая её вид ещё более сумасшедшим, а голос полился мелодичным ручьём, словно жуткая колыбельная, - знал, что разлучить вас была не моя идея, а кое-чья прихоть?

Риндо даже не помнил, когда в последний раз испытывал подобного рода шок, когда в груди словно образовался груз, а слова застревали глубоко в горле от осознания, что был в этой истории кто-то ещё.

- Не знал, хах, - истеричный смешок сорвался с её уст под непонимающий и потерянный взгляд Рисако и злой - Риндо, которые неотрывно смотрели на девушку сверху вниз, а по коже самой Хагивары пробежали липкие неприятные мурашки от воспоминаний чужих прикосновений. - Тебе стоило остерегаться того, кто совсем рядом и кто намеренно взрастил тебя безумным оружием, - после этого взгляд перевёлся на Вараи и стал мягче и снисходительнее, в нём ощущалось сочувствие. - Оружием, от которого нужно бежать, Рисако, иначе будет ещё хуже! Стреляй в него!

- Стреляй в неё.

Каждый тянул Вараи на себя, вынуждая принять сторону либо подруги, которая долгие годы была рядом, но врала, пустив её жизнь по другому пути, либо любимого человека, с которым разлучили насильно и к которому сохранились чувства, но который убил её родителей, жениха и кучу невинных людей. А теперь сама Рисако должна была убить другого человека, потому что кто-то этого хотел, и опять её желания пропускали мимо, хоть Риндо просто делал так называемый подарок, которые делать не умел, и ничего в этом не понимал, а Сэки лишь пыталась спастись.

«Невыносимо»

Истеричный крик Сэки смешался с холодным шёпотом Риндо, заставляя пистолет в руке трястись. До одного момента, который стал решающим и что-то перемкнул в сознании, склоняя на одну из сторон или же свою собственную.

В помещении прозвучал выстрел. Рисако приняла решение и сама нажала на курок.