Часть 33
Фёдор всё не звонил, хотя с момента разговора с ним Дазая по телефону прошёл уже месяц. Однако Осаму решил, что не стоит переживать по этому поводу, так как, вероятнее всего, Достоевский задержался в Париже по делам.
Отношения у Дазая с Чуей наладились окончательно. Накахара больше не доставал Осаму своей ревностью, а если и ревновал, то не показывал вида. Ходил Чуя уже без костылей, лишь использовал трость, и его должны были выписать примерно через неделю. Хотя аппарат Сакуноске решил пока оставить, сказал, что снимать его ещё рано, но Чую это уже не особо волновало: какая разница сейчас или через две недели, главное, что скоро он покинет унылые стены больницы.
Неделю назад у Дазая состоялся суд с Мори, где он успешно у него отсудил наследство своего отца (Чуе об этом альфа и слова не сказал, решив сделать возлюбленному сюрприз в своё время), а именно: шесть миллионов восемьсот семьдесят тысяч йен, которые лежали у того на счёте в банке, и компенсацию за квартиру, проданную Огаем почти за девятьсот тысяч долларов. Драгоценности своего отца Осаму вернуть не смог, так как доказать, что они существовали ему не удалось, но и без того, сумма отсуженная у Мори была приличной, и Дазай был рад, что в ближайшее время финансовые проблемы его волновать не будут. Осаму собирался купить собственную квартиру, немного скромнее, чем та, что принадлежала его отцу, так как считал, что не имеет смысла излишне шиковать, если его ежемесячный доход составляет четыреста тысяч йен, которые в принципе практически полностью уходили на продукты, оплату жилья и бензин. А чем больше жилплощадь и дороже стоимость квартиры, тем больше за неё придётся платить ежемесячно. Поэтому рассчитывал он приобрести среднюю квартиру на 60-65 квадратных метров в центральном районе Токио стоимостью до пятисот тысяч долларов. Оставшейся после этого суммы должно было с лихвой хватить на то, чтобы обставить квартиру мебелью и безбедно жить не один год, даже совсем не работая. Хотя бросать работу Дазай не собирался, несмотря на то, что ужасно уставал.
Сегодня у Осаму было ночное дежурство. Однако, заступив на смену, он зашёл к Накахаре лишь один раз, сказав, что привезли нескольких человек после аварии и вряд ли у него будет время сегодня к нему заглянуть, разве что на пару минут. Чуя от скуки слонялся по больнице, кстати, охрану, которая дежурила возле его палаты, давно уже сняли, потом спустился на первый этаж, чтобы выпить эспрессо, пока Дазай слишком занят и не видит, чем тот занимается, так как ругал Накахару за кофе, каждый раз говоря, что кофеин может нанести вред ребёнку. Однако отчего-то Чуе так сильно хотелось именно этого напитка, что он не мог удержаться, успокаивая себя тем, что пару стаканчиков кофе в неделю никому не навредят. Позже Накахара поднялся на свой этаж, а затем и в палату. Включив ноутбук, который ему как-то принёс Дазай, Чуя просмотрел несколько смешных роликов на ютубе, а затем его начало клонить в сон. Выключив компьютер, Накахара задремал, а проснулся, ощутив лёгкие поглаживания по бёдрам. Чуя открыл глаза и встретился взглядом с карими омутами, а за окном уже начинал заниматься рассвет.
— Ты же сказал, что сегодня не зайдёшь, — сонно потирая глаза, пробормотал Накахара.
— Так уже завтра, — ответил Осаму, снимая с себя одежду и забираясь к Чуе под плед.
— Как пациенты, которых привезли вчера? — спросил омега.
— Водитель машины не выжил во время операции, но с двумя его пассажирами всё должно быть хорошо: одного из них переводят в травматологическое отделение, а второй останется здесь, так как у него черепно-мозговая травма вроде той, что была у тебя, и ему может потребоваться ещё одна операция, — ответил альфа, поглаживая грудь возлюбленного; целуя её, он затянул в рот левый сосок Накахары, принявшись его нежно посасывать, отчего Чуя застонал.
Зарывшись пальцами в каштановые волосы, Накахара прижал к себе голову любимого плотнее, млея от языка альфы, который заплясал вокруг его соска. Сместившись руками ниже, Дазай поглаживал пока ещё плоский животик омеги, затем проник рукой под его нижнее бельё и принялся ласкать член, одновременно с этим переместившись губами к другому соску Накахары, и затянул его в рот, то лаская языком, то слегка прикусывая зубами, наслаждаясь стонами любовника.
Выпустив изо рта коричневую бусинку, Осаму стянул с Чуи нижнее бельё и принялся оглаживать его бёдра, целуя живот, проводя по разгорячённой коже языком вниз, оставляя на ней влажную, блестящую дорожку. Когда его губы коснулись головки возбуждённого органа, сомкнувшись на ней, Накахара вновь застонал и толкнулся в рот Осаму, прижимая его голову к своим бёдрам правой рукой. Дазай быстро задвигал головой, пошло причмокивая губами, создавая во рту вакуум и дразня языком головку члена, впиваясь пальцами правой руки в левое бедро возлюбленного, одновременно с этим проникая двумя пальцами левой внутрь. Накахара подрагивал и постанывал, сам подаваясь бёдрами навстречу движениям любовника, а тот толкался в него рукой всё быстрее, добавив по очереди ещё два пальца. Чувствуя, что партнёр уже на грани, Осаму вытащил из него пальцы и выпустил изо рта член, раздвигая ноги того шире, и со стоном погрузился в его тело, сорвав такой же стон с уст партнёра, тут же накрывая жаждущие поцелуев губы своими.
Чуя согнул правую ногу в колене, а левую закинул на талию Дазая, ощущая внутри приятное трение, и как от каждого толчка альфы где-то внизу живота разгорается настоящий пожар. Осаму разорвал поцелуй, закинув левую ногу парня выше, и принялся вбивать того в постель, уже не слишком осторожничая, не в силах сдерживать стонов и срывая их с губ возлюбленного. Накахара двигался навстречу быстрым толчкам Дазая, ощущая, что уже на пределе, внизу живота всё полыхало, а огромный член альфы, полностью заполняя парня, легко скользил внутри, поднимая его на вершину блаженства. Пламя, которое распалил Дазай в омеге, становилось всё более нестерпимым, Осаму же ещё сильнее ускорил движения, углубив проникновения, ощутив, как партнёр прогнулся в спине, задрожав всем телом, а затем несколько раз конвульсивно сжался вокруг его члена и с криками излился на свой живот, пачкая спермой также живот Дазая. Тот, в свою очередь, дойдя до предела, кончил внутрь омеги, проталкивая в него узел.
Позже, после нескольких оргазмов у обоих любовников, и после того, как узел спал, и они смогли расцепиться, лежали в объятиях друг друга, оглаживая разгорячённые и вспотевшие тела.
— Не представляю, — вдруг проговорил Дазай, опираясь на локоть и лаская лицо возлюбленного пальцами, глядя в его глаза и убирая влажную, рыжую прядь волос за ухо. — Как бы я жил без тебя, если бы врачам не удалось тебя спасти.
Чуя пожал плечами, затем проронил:
— Наверное, нашёл бы кого-нибудь другого.
— Нет, ни за что, я бы не смог заменить тебя кем-то другим.
— Да ладно! Всем известно, что время лечит.
— Не всегда, — Дазай провёл пальцами по шее Чуи, оглаживая красивый символ, появившийся вскоре после того, как Осаму оставил омеге метку, затем приблизил к нему лицо, втягивая носом приятный аромат и добавил: — Я люблю тебя.
— Я тебя тоже, — ответил Чуя, приобнимая Дазая и сам целуя его в губы.
***
На следующий день у Осаму снова было дежурство в больнице. Сегодня он чувствовал страшную усталость. Вчерашняя смена далась ему нелегко, а после учёбы он лишь пару часов вздремнул перед работой, поэтому выглядел уставшим. Дазай заходил к Чуе, но ненадолго, сказав, что пока работы нет, хочет немного поспать.
— Конечно, иди, — сказал Накахара. — Выглядишь не очень.
Осаму ушёл, а Чуя включил ноутбук и решил посмотреть один из скачанных на жёсткий диск фильмов. Позже он вышел из палаты и спустился вниз. Взяв из автомата стаканчик чая, Накахара присел в холле на диван. В принципе в хирургии тоже стоял кофейный автомат, но Чуя предпочитал спускаться на первый этаж, так как хотел подышать свежим воздухом, а дверь в холле, ведущая на улицу, почти всегда была открыта. Поставив рядом с диваном трость и откинувшись на спинку, Чуя сделал несколько глотков чая из стаканчика, как вдруг его внимание привлёк какой-то темноволосый альфа, который только что вошёл в холл. Он был высоким и довольно привлекательным мужчиной, однако что-то в нём Накахару насторожило. От него словно исходила какая-то опасность, а когда он прошёл мимо Чуи, тот ощутил что-то ещё: запах, и он показался Чуе знакомым, хотя Накахара был уверен, что никогда прежде не встречался с этим альфой. Следуя странному порыву, Чуя поднялся с дивана и пошёл за ним.