8
Длинные пальцы Драко постукивали по деревянной столешнице. Он задумчиво смотрел в противоположную стену, сквозь Пэнси и Блейза. Тео вернулся. Он никогда раньше не пропадал. В течение всего времени от него не поступило ни одной весточки. Малфой выяснил, что он уехал из страны, что было очень не похоже на Нотта. Пэнси сходила с ума, они попрощались на довольно напряжённой ноте. Драко не знал подробностей, но видел, что подруга винит себя в произошедшем. Будет не просто восстановить её доверие к Тел, ведь Паркинсон действительно злилась и переживала. Компания бывших слизеринцев точно не станет делать вид, будто все в порядке.
Раздраженный шёпот Паркинсон вывел его из раздумий.
— Я не собираюсь даже разговаривать с ним! — она скрестила руки на груди, встав в защитную позу. Блейз аккуратно, в успокаивающем жесте, положил руку ей на плечо.
Пэнси вышла из камина несколько минут назад. Она была настроена отругать Драко за выходку перед Грейнджер, но внезапная новость заставила ее позабыть об этом.
— Брось, Пэнси. Видимо на это были причины. У Тео всегда есть причины, — знающе кивнул Забини, ожидая подтверждения своих слов от Малфоя. Но тот все ещё молчал.
— И как долго он собирается откладывать встречу с нами? — Паркинсон все ещё обратилась к Блейзу, тот неопределенно пожал плечами.
Забини встретил Нотта в Гринготтсе. Тот, по словам мулата, снимал деньги со своего счета. Тео не очень то был рад встрече. Он бросил что-то по типу: «Да, дружище, давно не виделись. Ну... Давай», и смещался с толпой. После этого Блейз сразу добрался до Мунго, чтобы поделиться новостью с блондином.
Драко наконец-то подал голос, пригвоздив взгляд ко входу в кабинет:
— Он за дверью, — холодно ответил Малфой.
Ручка нерешительно дернулась. Пэнси отскочила поближе к столу. Все трое выжидающе уставились на вошедшего.
Это был Нотт. Высокий, возможно, чуть ниже Блейза. Черные волосы задуманно неряшливо спадали на лицо. Его кожа выглядела бледной, но здоровой. Когда Драко видел Теодора в последний раз, тот выглядел помято. Глаза Нотта блеснули, оглядывая друзей, его взгляд задержался на ведьме. На его тонких губах расцвела виноватая ухмылка, парень шутливо поклонился.
В мгновение ока Пэнси преодолела небольшое расстояние, разделяющее их. Ее рука резко взметнулась к его гладкой щеке, оставляя красный след от пощёчины. Тео растерялся, зашипел сквозь зубы и невольно потянулся к отметине, растирая ее. Следующий удар Пэнси был более предсказуем. Он аккуратно перехватил ее тонкую руку с идеальным чёрным маникюром. Его теплые губы скользнули по костяшкам ее пальцев. Паркинсон отдернула руку, собираясь сказать что-то гневное, не подходящие для лексикона чистокровной леди, но Нотт опередил её:
— Как я рад вас видеть, — он окинул парней сдержанным взглядом. Тео улыбался, но его глаза оставались такими же холодными. — Только я слегка огорчён, вы даже не предложили мне чаю!
Теодор притворно-обиженно вздохнул.
— Где ты, черт возьми, был?! — взорвалась Пэнси.
— Мне нужно было время, — Тео неопределенно повел плечом, придавая своей позе напускную расслабленность.
Всё это было до одури нелепо. Драко молча старался проанализировать поведение Тео. Во время своей учебы на целителя он изучал языки тела. От его холодных глаз не могла ускользнуть неуверенность Нотта. Теодор пытался держаться непринужденно, будто и не было тех нескольких месяцев, за которые он ни разу не объявился в Лондоне и не связался с друзьями.
После окончания войны их четверка всегда старалась держаться вместе. Бывшим, хоть и оправданным судом, пожирателям смерти приходилось не сладко в первый год после поражения Темного Лорда. Забини меньше всех коснулась тема искупления, он не принимал метку и его семья не была ярыми сторонниками Воландеморта. Пэнси так же не принимала метку, хоть ее родители и рассчитывали на это. Малфоя и Нотта сильнее всех из них коснулась война. Но Драко повезло, он был окклюментом и мог заблокировать воспоминания, вызывающие дрожь по всему телу. Не всегда удавалось сдержать боль и страх, преследуемые каждого, кто видел настоящие разрушения и сражения.
Теодор был неплох в учебе, хорош в заклинаниях, но одинок. Он был обособлен от всех, кто не был в их компании. Он не ввязывался в стычки и передряги, жил своим чередом. После войны он не выдерживал давления общества. Тео часто приходил к Драко за профессиональным или дружеским советом. Он доверял ему, как никому другому не мог доверять. Драко был единственным человеком, который видел его слёзы.
Но сейчас он стоял напротив, сохраняя холодное выражение лица и несвойственную ему ухмылку. Забини плюхнулся на диван, скрестил руки за головой и откинулся на спинку. Пэнси смотрела на Нотта снизу вверх, вздернув курносый нос. Она неразборчиво проклинал его, требуя объяснить где тот провожал и почему не сказал ни слова.
— Переживала за меня, куколка? — Тео самодовольно улыбнулся.
— Что ты себе позволяешь? — конец ее волшебной палочки уткнулся ему в грудь.
— Довольно, — Драко поднялся из-за стола, откидывая блондинистую челку со лба. — Оставьте нас наедине.
— Да пожалуйста!
Пэнси хмыкнула, кинула последний неодобрительно холодный взгляд на Тео и вышла за дверь. Забини лениво поднялся с дивана и похлопал Нотта по плечу.
— Огневиски сегодня в восемь, я угощаю, — бросил мулат, подмигнул Драко и последовал за Паркинсон.
Тео вальяжно прошёлся по кабинету и плюхнулся на диван. Его пальцы ритмично стучали по кожаной обивке подлокотника. Он не смотрел на Драко.
— Что за представление, Нотт?
— Не понимаю о чем ты.
— Не притворялся, мы оба знаем, что ты никогда бы не стал пропадать без причины, — Малфой пристально смотрел в карие глаза парня, пытаясь проанализировать его поведение.
— А у меня были причины оставаться? Я просто хотел отдохнуть, развлечься. Тебе ли не знать, Малфой, как скучно ограничивать себя в чём-то, — протянул Теодор.
- Пэнси не находила себе места.
— Правда? Мне жаль, — лживо и притворно.
Драко подавил изумлённый вдох. Теодор Нотт, которого он знал, никогда бы не вел себя так. Когда дело касалось Пэнси, он был готов разбиться, лишь бы она была в безопасности.
— Ты сам говорил, что пора менять положение дела. Гораздо интереснее быть тем, от кого зависят, а не наоборот. Твои слова, Малфой? — он поднял свои глаза на Драко и столкнулся с ледяными айсбергами, холодными искрами, они плескались где-то в глубине немигающие но взгляда. Теодор инстинктивно дернулся.
— Ты придурок, Тео, - рыкнул блондин.
— Расслабься, Драко, мы все ещё лучшие друзья. Просто я многое переосмыслил в ходе своего маленького путешествия, — парень помедлил и вытянул что-то из кармана. — Как думаешь, Пэнс понравится эта безделушка?
В руках у Тео была сверкающая цепочка с изящным кулоном. Драгоценные камни были переплетены серебряными узорами, создавая образ четырёхлистника. Глаз Драко уловил невидимую темную дымку, что его сразу же насторожило.
— Это оберег, — пояснил Тео, заметив взгляд друга. — Знаешь, я совсем не помню откуда он у меня... Кажется, я купил его явно не в трезвом виде у очень милой женщины, — усмехнулся парень.
— То есть ты купил неизвестный магический артефакт у незнакомой женщины? — Малфой покачал головой, пытаясь расслабиться и спокойно обдумать последние слова Тео.
Было что-то странное в поведении Нотта. Его отношение к Пэнси, его манерные движения, будто он пытался подражать кому-то. Он знал Тео с самого детства, он и Блейз были самыми близкими друзьями для юного наследника Малфоев. Теодор всегда был отстранён, но его характер был твёрдым, он мог постоять за себя, но никогда не влезал в передряги самостоятельно. С Пэнси он всегда вел себя самым галантным образом, ни для кого из слизеринцев не было секретом, что Нотт был влюблен. Многие девушки пытались завоевать его сердце, но Теодор не обращал внимания, добиваясь лишь одной.
Со временем он стал угасать. Война, отношения с семьёй и не взаимная любовь давили на него. Последний месяц перед поездкой Теодор был особенно нервным и не собранным. Драко должен был догадаться, что что-то происходит с его товарищем. Желваки на его скулах заходили.
— Я точно покупал его для Пэнси. У меня есть ещё второй, — Тео осёкся. — Но впрочем, это не важно. Увидимся, Малфой, — бросил Нотт на прощание и скрылся в зелёном пламени камина. Драко не успел его одернуть.
***
— Не соответствуешь, не идеальная, да пошёл ты к чёрту, Малфой!
Гермиона Грейнджер напряжённо ход да по комнате. Острые шаги и неосторожные пинки сопровождались злыми фразочками, слетающими с уст девушки. Это был один из способов расставить в своей голове все "по полочкам". Те малейшие знания об окклюменции помогали ей собрать объединенные чем-то общим воспоминания на соответствующих полках, но заблокировать их либо затолкать на глубины сознаний до сих пор не получалось.
Гермиону пугала ее эмоциональность. Она всегда была рассудительной и, в меру, строгой, но какой-то напыщенный назад решил критиковать ее! Немыслимо! Похвала, зависть, откровенная ложь, обожание всегда преследовали "подругу Поттера". Ей это не льстило, излишнее внимание быстро надоедает, особенно, когда ты пытаешься отойти от прошлого и начать жить настоящим. Критика по поводу её внешности не была новой от Малфоя, но она надеялась, что в нем осталось хоть что-то порядочное.
«Она не такая,» - раздался знакомый голос в голове.
— А какая, Малфой? Давно меня знаешь, да? — прорычала Грейнджер.
Гермиона встала перед зеркалом, попутно скидывая перчатки и ненужную верхнюю одежду, оставаясь лишь в нижней майке. Она яростно очертила контур фигуры руками, задерживаясь на небольшой груди, талии и непропорциональным бедрах. Девушка резко взмахнула палочкой и напольное зеркало во весь рост развернулось к стене.
— Мне казалось, что достаточно давно.
Гермиона подскочила от неожиданности. Она развернулась, направляя волшебное древко на нежданного гостя. Перед ней стоял Драко Малфой, абсолютно нахальный и мерзкий, высокий и до жути ледяной. Он окинул ее скучающим взглядом, от чего Гермиона съежилась. Она схватила ближайшую накидку и натянула на голые плечи, прикрывая их.
— Я помню тебя ещё вот такой вот, — он насмешливо показал рукой отметку на уровне своих бёдер. — О, ты ничуть не изменилась. Такая же маленькая ведьмочка, которая постоянно ищет приключения и втягивает в них других, — Драко выразительно поднял бровь и кивнул на запястья Гермионы, которые все ещё уродливо покрывались черной смесью темной магии.
— Убирайся, — сердито произнесла Гермиона, складывая руки на груди и шагнув к Малфою. — Ты не имеешь никакого права находиться здесь.
Её тон был ледяным, не таким холодно-обжигающим как у Малфоя, но достаточным, чтобы держать себя в руках.
— Успокойся, Грейнджер. Не ты ли умоляла меня помочь тебе? — он придвинулся ближе к ней подобно хищнику, загоняющему жертву. — Не подумай, что мне есть дело до министерской стервочки, я преследую сугубо личные цели.
Губы Драко криво изогнулись, и Гермиона вздрогнула. Она крепче сжала волшебную палочку, рука предательски дрогнула.
— Мне не нужна твоя помощь.
— Конечно, как я мог забыть, что Гермиона Грейнджер всегда работает только в паре с мальчиком-героем и рыжей пустышкой.
— Не смей так говорить о...
Гермиона не успела договорить. Малфой подошёл ближе и палочка упёрлась ему в грудь. За долю секунды из кончика древка вырвалась тонкая фиолетовая струя, достигнув его рубашки, взорвалась. Малфой упал на спину, хватаясь за горло и на ощупь пытаясь найти свою палочку. Гермиона ошарашенно отступила, но осознание накрыло ее с головой. Девушка бросилась к Малфою, не понимая, что ей следует делать.
Струйка бордовой крови стекала по его лицу, пропитывая белую ткань рубашки, оставляя алые пятна. Паника захватила Гермиону с головой. Она обладала базовыми навыками целительства, но лишь теми, что могли пригодиться на войне: бинт, обеззараживание, базовая диагностика. Пока девушка обдумывала решения, Малфой продолжал пытаться что-то сказать, но из горла вырывались лишь булькающие звуки.
Вдруг он отнял руку от горла, указывая на карман мантии. Гермиона сразу сообразила и принялась доставать его содержимое. У нее в руках оказался маленький набор зелий. Коснувшись ее рук, пузырьки увеличились до нормального размера.
— Ну же, Малфой, что мне делать? — лицо Гермионы исказил страх. Она не хотела причинять ему боль, как бы зла она не была, она не использовала неизвестное заклятие на нем, не хотела убивать его.
Руки парня парализовало в неестественных жестах и лишь слабое движение пальцев в сторону нужного зелья дало Гермионе понять, что нужно делать. Она быстро откупорила пробку и влила половину содержимого в рот Малфоя. Челюсть сжималась и никак не хотела принимать отвар, струйки прозрачного зелья смешивались с кровью. Гермиона зафиксировала его челюсть, приоткрывая губы так, чтобы зелье без препятствий попало в рот Малфоя.
Ее била дрожь. Выплеск адреналина не дал в полной мере осознать происходящее. Белый пушистый ковер, который так любила Гермиона, был залит кровью Драко Малфоя, ее одежда была в его крови, ее руки были в его крови. Взгляд карих глаз уловил слабое мерцание на кончиках пальцев: темная материя, засевшая под кожей, протекающая по венам, искрилась. Она перетекала по рукам, достигая локтей и возвращаясь в исходное положение, руки тряслись и постепенно немели. Металлический запах крови проникал в дыхательные пути, в глазах потемнело.
***
— Неужели Мерлин наказывает меня за все мои грехи? Думаю, это произошло бы намного раньше, если бы мне не было суждено когда-то наткнуться на тебя, Грейнджер — рассуждал Малфой, сидевший на безопасном расстоянии от нее.
Он тяжело дышал, но не находился при смерти, что уже радовало Гермиону. Она не сразу поняла, что к ней обращаются, оглядывая комнату, руки, пытаясь четко увидеть своего собеседника. Казалось, прошло всего несколько минут после того, как она потеряла сознание.
— Малфой? — ответа не последовало, Гермиона приложила все усилия, чтобы сфокусировать свой взгляд на парне, но голова взорвалась от новых приступов боли. — Сколько времени прошло?
— Около часа, — сдержанно.
Ведьма только заметила, что его одежда была в порядке, а на ковре не расправилась лужа крови. Единственное напоминание о произошедшем заключалось в его растрёпанном виде. Для Малфоев было несвойственно выглядеть таким уязвимым: его грудь вздымалась, а мышцы рук непроизвольно сокращались, хоть он и пытался скрыть это.
— Ты не должен был сюда приходить, — отрезала Гермиона, пытаясь подняться на ноги, но лишь неловко покачнулась, оставаясь на полу.
— Если бы я знал, что ты попытаешься меня убить, я бы не пришёл, — Драко закатил глаза и презрительно усмехнулся.
Гермиона постаралась опереться на руки, чтобы принять более менее устойчивое положение. На нем снова была ледяная маска, скрывающая его эмоции. В школе Гермиону поражала такая сдержанность, и она даже пыталась научиться окклюменции. Он не смотрел на нее, изучал свои ногти, осматривал снова белую рубашку на предмет невидимых пылинок. Через несколько секунд молчания он принялся перебирать склянки и раскладывать их в контейнере.
Это выглядело... Интересно. Драко Малфой занят чем-то кроме оскорблений и высмеивания статуса других волшебников. Ей тут же захотелось спросить, что значит каждое зелье, как он пришел к их изготовлению и много других доселе не интересующих ее вопросов...
Она одёрнула себя. Гермиона относился к нему с опаской. Она не была так радикально настроена к бывшим пожирателям смерти как Гарри или Рон, но доверять людям, которые принесли столько бед в ее жизнь, было за гранью ее принципов. Возможно, если бы не было войны... Да это и не важно, ведь время нельзя повернуть настолько вспять, ничего не изменишь и не забудешь. Особенно когда обо всем напоминают почти ежедневные кошмары.
— Для чего ты здесь? — спросила девушка.
— Решил принести тебе новую литературу для изучения. И некоторые травы, — он мгновенно призвал бархатный мешочек из кармана и направил его прямо ведьме в руки. От него исходил лёгкий аромат лаванды и чего-то свежего, неизвестного ей.
— Спасибо? — неуверенно проговорила Гермиона.
Он, конечно, вызвался ей помогать, но сугубо из-за своих личных целей, как уже успел повторить множество раз. Гермиона не хотелось становится подопытной крысой для Малфоя, но она много рассуждала на эту тему. Был ли её эгоизм выше гуманного отношения к людям? Возможно. Поступала бы ведьма так же, если бы для достижения ее целей понадобился человек, которого можно использовать? Очень вероятно. И от этого более пугающе.
— Злоупотреблять зельем сна без сновидений тупо, Грейнджер, — в его голосе она уловила нотки раздражения и чего-то ещё, сладкого, несвойственно Малфою. Впрочем, подобные интонации сразу же пропали из его голоса: — Собственно, чего я ещё мог ожидать от тебя?
Он снова манерно ухмыльнулся, поднимаясь на ноги. Малфой указал рукой на стопку потрёпанных книг, которые были ещё древнее, чем прошлые, что ни могло не радовать Гермиону. Шанс изучить подобную литературу может представиться всего раз в жизни! Ради этого явно стоит потерпеть Малфоя.
— Впредь контролируй свою магию, — наставительно произнес он. Гермиона ненавидела, когда ее поучали.
— О, Малфой, я и без тебя знаю как обращаться со своей магией! — нарочито выделив предпоследнее слово, произнесла Гермиона, от чего голова разболелась лишь сильнее.
— Не заметно.
Он отряхнулся, расправил складки на рубашке и мантии, шагнул к камину и уже взял летучий порох, приготовившись уйти из квартиры Гермионы Грейнджер.
— Стой, — чуть более резко, чем было нужно. — Прости меня! Я правда не хо... Всего этого...
— Я должен был предупредить, — кивнул Малфой и отвернулся к зелёному пламени, готовому поглотить его.
— С тобой точно все в порядке? — Гермиона оправдала взволнованный голос нежеланием, чтобы Малфоя расщепило при перемещении по ее каминной сети.
— Даже если и нет, то я попрошу Блейза пригласить тебя на мои похороны, — он усмехнулся. — Бывай, Грейнджер.
Драко Малфой исчез в зелёном огне с нахальной улыбкой на губах. «Засранец,» - подумала ведьма.
Растерянное, а затем и недовольное выражение лица Гермионы сменилось болезненным: выброс неизвестной магии давал о себе знать.
Чтобы это ни было, с этим она разберётся позже. Сейчас следовало отдохнуть, хотя древние фолианты, оставленные блондином, волновали ее и манили, но состояние Гермионы оставляло делать лучшего. Девушка кое-как поднялась на ноги и, подавив рвотный позыв от внезапного головокружения, дошла до кровати, проваливаясь в сон.
Этой ночью ей не снились кошмары. Было ли это причиной магического истощения или следствием успокаивающих трав, впопыхах брошенных на подушку? Ей лишь предстоит об этом узнать.