Man Next Door

Что-то в жизни меняется, а что-то остаётся неизменным.

Апартаменты, в которых проживала Сакура, попадали под это правило: лифт снова накрылся медным тазом. До этого получалось удачно обходить стороной его непостоянную работу, но не сегодня: молодая мама встряла на первом этаже, но не одна, а с маленькой дочерью в коляске. До кучи усложняли задачу пакеты из продуктового магазина — полный комплект геморроя на её голову.

Как же вовремя, чёрт возьми!

Перспектива смириться и тащить всё в одиночку не привлекала: этот подвиг потом никто не оценит (её спина — в частности). Как вариант, можно было попросить помочь Какаши, но Сакуру бесил тот факт, что мужчина должен надрываться по вине обслуживающей компании, которая некомпетентно относилась к ремонту лифта в их доме. На что, собственно, уходят коммунальные деньги жильцов? Пусть лифтёры ответственно относятся к своей работе.

Пока дочка самозабвенно пускала слюну, кусая один из плюшевых хвостов игрушки-лисёнка, Сакура пристально изучила взглядом объявление на стене: «По всем вопросам, связанным с работой лифта, просьба обращаться по номеру...». И, недолго думая, набрала его, приложив динамик к уху.

Претензий накопилось много, и женщина уже собиралась высказаться, но к несчастью, попала не по адресу: проблему должна была решать управляющая их дома, а не обслуживающая компания. О поломке они знали, но специалист мало чем поможет: мог лишь перезагрузить мозги техники, выключив и включив снова. Лишь после таких манипуляций лифт просыпался и вспоминал, что должен работать, а не стоять истуканом на одном из этажей. Но этого хватало ненадолго: требовалась полная замена автоматики. Старая постоянно перегревалась, полностью износившись и не справляясь с объёмом работы. Будь лифт на гарантии, то всё давно бы уже заменили, а так... идите и трясите своего управдома, уточнив, по какой таинственной причине она отказывается менять изношенные внутренности подъёмника за свой счёт (ежемесячный сбор с жильцов мог давно покрыть подобные расходы).

У Сакуры была догадка: их тупо водили за нос, а все коммунальные деньги хозяйка зажимала на другие (личные) нужды. Управляющая жила на первом этаже, а как обстоят дела выше, явно не её проблемы. Она вот в шоколаде, а Сакуре приходится пердолить аж до пятого этажа. И ладно с пустыми руками, но с ребёнком... Даже колясочной в их доме нет, чтобы оставить детский транспорт на первом этаже — сопрут.

В каком же дивном районе она жила.

— Жадная сука... — женщина не выдержала, убрав телефон и пнув двери кабины лифта. И продолжила материться себе под нос, проклиная хозяйку, из-за грязных махинаций которой сейчас страдала. Ох, попадись только управдом ей на глаза, тогда точно...

— Учиха-сан, прошу не портить дорогую технику.

Помяни чёрта, а он тут как тут!

Управляющая вышла из своей квартиры, застукав Сакуру на месте преступления, и теперь недовольно буравила её взглядом, спешно надвигаясь на молодую мать.

— То, что мертво, умереть не может, — буркнула та, раздражённо глядя на подошедшую женщину. — Лифт снова сломан, Азуми-сан. Вы разве не обязаны как-то решить эту проблему?

— А я решила, — обманчиво вежливо улыбнулась та. — Вызвала специалиста, который подъедет, как только закончит работу на другом объекте. Всё заработает в течение пары часов, не волнуйтесь.

Кажется, она уже слышала подобное когда-то: обещания управдома всегда растягивались на несколько дней.

— Не волноваться?! — Сакура злобно напирала на женщину, видя, как у той скривилось лицо. — Сколько ещё будет продолжаться это безобразие? Вам бы очки надеть, потому что, кажется, у вас беда со зрением: у лифта уже давно истёк срок эксплуатации! Да ему лет больше, чем мне! С этим вы не собираетесь ничего делать, Азуми-сан? Это небезопасно!

Женщины ссорились в общем коридоре, грозясь перейти на личности, но управляющая упорно гнула свою линию, мол, полная замена обойдётся весьма дорого — еженедельные услуги лифтёров были выгоднее. Но больше всего Сакуру возмутил тот факт, что ей тонко намекнули пойти погулять с дочкой, дабы подышать свежим воздухом: не хотела идти пешком по лестнице — дожидайся исправного лифта, закаливая Сараду под ливнем. Укрепляйте детский иммунитет, твою мать!

Иначе говоря, Сакуру завуалированно послали нахрен.

— И, вообще-то, у нас через год запланирована полная модернизация лифта, — самодовольно щерилась управдом, видя, как кипит от гнева женщина. — Так что...

— Она у вас каждый год, Азуми-сан, но что-то я её так ни разу и не видел.

Сакура обернулась: рядом с коляской сидел Какаши, всё это время не отсвечивая и тихо развлекая Сараду, пока её мать была занята выяснением отношений. Девочка увлеченно следила, как мужчина перебрасывал монетку из одной руки в другую, ловко перекатывая её между пальцев. В детских глазах читался безграничный восторг, а маленькие ручки упорно пытались поймать блестяшку.

Похоже, сосед уже давно слушал их разборки, но вежливо не вмешивался, ожидая, чем закончится спор. А сейчас решил присоединиться:

— Знаете, я живу здесь уже давно, но всегда хожу пешком. И это не потому, что полезно для здоровья или мне заняться нечем, нет, — Какаши напряг ноги, встав и обратив внимание на женщин. Хотел сделать шаг в их сторону, но его остановила Сарада, вцепившаяся в ладонь мужчины. Девочка внимательно изучала её, крутя в разные стороны и пытаясь найти внезапно пропавшую монетку. Сакуру тоже интересовало, куда она делась, хотя она следила, не мигая: рукава рубашки были закатаны, но руки пусты (опять пользовался магией вне Хогвартса). — Как верно заметила моя соседка, лифт постоянно стоит, а, по-хорошему, его следовало давно списать. Кроме определенных трудностей, это ещё очень опасно для здоровья. Не хотелось бы доводить дело до летального исхода кого-нибудь из жильцов, верно?

Управляющая попыталась было перебить Хатаке, как сделала с Сакурой, но явно не на того нарвалась:

— Ещё и в суд могут подать, сославшись на неподобающее обслуживание и моральный ущерб, — многозначительно протянул сосед, потрепав Сараду по волосам. — И что-то мне подсказывает, что дело выиграют. А нам ведь такой расклад не нужен, да?

Скосив на управляющую взгляд, Сакура с удовольствием отметила, как та побледнела, нервно прикусив губу. Похоже, Какаши надавил на больную мозоль: жадная хозяйка не желала расставаться с огромной суммой денег из своего кармана, ведь было понятно, кто мог пойти на такой шаг. Она наверняка, так же, как и Сакура, давно догадывалась, что с этим мужчиной шутки плохи и у того есть все необходимые связи, которые он не постесняется использовать, если понадобится.

Шах и мат.

— Я вас поняла, — недовольно пробурчала Азуми, прожигая в Какаши дыры: кажется, кто-то только что лишился поклонницы, но, судя по тонкой, довольной улыбке соседа, ему данная потеря была абсолютно побоку. — Я поговорю с техником о полной замене.

— Рад, что мы друг друга поняли, — Какаши добродушно кивнул, но его вежливость не оценили: даже не попрощавшись, управляющая развернулась на каблуках, поспешив в сторону своей квартиры. Явно желала сбежать и без свидетелей дать волю эмоциям, от души обматерив приставшую к ней пару. А Сакуре хотелось грязно захихикать, показав средний палец вслед. Не подобающее её возрасту поведение, но как же приятно на душе от того факта, что Какаши уделал хозяйку лишь парой предложений.

— Спасибо, — тихо прошептала она, с улыбкой посмотрев на соседа и получив такую же ласковую в ответ.

— Пожалуйста, — он взъерошил её волосы, совсем как Сараде минутой ранее: мягкое прикосновение, щекочущее и, немного по-детски, но приятное. — Надо было давно поднять этот вопрос, а не затягивать до скандала. Кстати, держи.

Он взял ладонь Сакуры и вложил в неё монету — ту самую, которой развлекал её дочь. Женщина удивлённо захлопала глазами, переводя взгляд с Какаши на блестящий кружок: вот как он это делал? Она готова была дать голову на отсечение, что руки соседа точно были пусты — не из её волос же достал?

— Ты фокусником работаешь, что ли? — и с подозрением покосилась на улыбающегося мужчину.

— О, я уже подумал, что ты забыла о нашем споре, — Какаши довольно усмехнулся, заметив, как побледнела Сакура. — Мимо.

— Погоди, я же... — она хотела возмутиться, что ляпнула это предположение вовсе не с целью отгадать его профессию, но сосед прервал, подняв в воздух ладони и загнув большой палец.

— Ещё девять попыток, милая.

Хотелось закатить глаза, жалея о профуканной догадке, ибо Какаши явно не собирался поддаваться. Ещё бы — желание на кону, заполучить которое мечтали, видать, оба.

Ладно, осталось ещё много шансов, чтобы понять, кем работает сосед, а сейчас очень хотелось вернуться домой. Как бы Сакура ни противилась, её ждали лестница и целая сотня ступенек, которые без помощи мужчины точно не преодолеть. Даже попросить не успела, как Какаши сам шагнул к Сараде, нетерпеливо подпрыгивающей в коляске.

— Ты не против, если я помогу? — вежливо спросил разрешения, чем удивил Сакуру: конечно, нет — вообще-то, этот вопрос должна была задать она, а не наоборот.

Приятно.

Отцепив ребёнка и взяв на руки, Сакура подсказала соседу, где находился механизм, чтобы сложить коляску (в разобранном виде было не особо удобно нести), как вдруг за их спинами послышался щелчок открываемой двери: снова управляющая, чтоб ей пусто было.

— Забыла вам сообщить, Хатаке-сан, — женщина выглянула из квартиры, мрачно смерив мужчину взглядом. — Вашу просьбу о содержании животных в доме отклонили. Надеюсь, вы не сильно расстроены этим фактом.

Ох, сколько же яда сочилось в её последних словах: точно желала задеть, подгадив напоследок. Это она так отплатила ему за то, что он решил помочь соседке? А если бы не вмешался, проигнорировав проблему, одобрили бы запрос?

Выражение лица Какаши было абсолютно нечитаемым, и это заставило Сакуру нервно прикусить губу: как же неловко теперь перед ним.

— Ничего страшного, — типичная для него улыбка «глазами». — Спасибо, что сказали.

Дверь захлопнулась — они снова остались одни в общем холле. Пока Сакура продолжала корить себя за произошедшее, мужчина молча вернулся к делу, ловко свернув детский транспорт. Хотелось, чтобы он как-то прокомментировал произошедшее, ну, или обматерил управдома, но нет: Какаши тихо повернулся, предложив взять Сараду к себе на руки. В этот раз пакетов из магазина было в разы меньше, да и они практически ничего не весили, а мужчина явно планировал максимально облегчить задачу Сакуре, не давая ей надрывать руки.

— Я обещаю быть аккуратным, — кажется, он неправильно понял её выражение лица, посчитав, что она попросту не доверяла ему. — Если хочешь, то я мог бы...

— Это из-за меня, да?

Глаза соседа удивлённо округлились.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ну... — Сакура неуверенно подняла на него взгляд. — Она отказала, потому что ты помог мне? Эта жаба, конечно, заслужила, но не стоило. Чёрт, не ожидала, что она поступит так низко. Прости.

Какаши усмехнулся и протянул руку, снова потрепав по волосам — жест, который зачастил сегодня, вероятно, войдя у него в привычку.

— Не извиняйся. Здесь нет твоей вины, — он пытался подбодрить, мягко улыбнувшись Сакуре. — Ты удивишься, но это не первый раз, когда мне отказывают в этом вопросе. Вот только я весьма настойчивый.

— Не первый? — Какаши кивнул, взяв её дочку на руки и двинувшись к лестнице, а Сакура подняла с пола пакеты и поспешила за ним. — Тогда почему она всегда отказывает тебе?

Нет, серьёзно, до сегодняшней стычки эта женщина чуть ли не боготворила мужчину, томно вздыхая в его сторону. По логике, Какаши мог из управдома верёвки вить, пользуясь своим магическим обаянием до бесконечности, а тут внезапно отказ.

— В правилах проживания прописано, что нельзя, — он пожал плечами, двигаясь вверх по лестнице, а Сакура запоздало обратила внимание, что колёса коляски мазали по его джинсам — одежда соседа после знакомства с ней явно оказалась проклята. Было стыдно, но, вероятно, Какаши считал это мелочью. — Если позволят мне, то захотят и другие. Такие вот дела.

— А кого ты хотел завести? — Сакура всё продолжала засыпать его вопросами, но Какаши явно был не против, охотно отвечая.

— Собаку, — улыбнулся, ловко увернувшись от маленьких ручек, которые упорно желали стянуть с лица лейкопластырь, закрывавший не зарубцевавшуюся пока рану. Смешно, но соседу действительно приглянулись детские (Сараде они тоже пришлись по вкусу). Интересно, а как отреагировали на такую забавную мордашку на его работе? Женщина привыкла за неделю, но первые дни не могла сдержать улыбки. — Давно хотел завести мопса. Жалко, что всё утыкается в правила.

Забавно: у неё сосед ассоциировался с какой-нибудь большой, охотничей собакой, а тут маленькая, декоративная — Какаши продолжал удивлять, мило. Если задуматься, то Хатаке и правда был похож на собачника: как-то раз, гуляя с коляской, Сакура заметила соседа с незнакомым мужчиной (вероятно, друг). Тот выгуливал своего питомца, а Какаши чуть ли не любовно трепал холку собаки, перебирая шерсть. Она могла уже тогда догадаться о его страсти, хотя несколько месяцев назад у неё вряд ли бы возникла такая мысль: прошлая Сакура была бы уверена, что единственное, что могло привлекать Хатаке в этом животном — поза в сексе. Хотя, кто знает...

— А ты не думала кого-нибудь завести? — он с интересом покосился на неё. — Котёнок?

— Птицеед.

Ответ явно ошарашил мужчину. Настолько, что тот застыл на месте, пораженно уставившись на нисколечки не смущённую Сакуру, обогнавшую его на лестнице. Вероятно, ожидал услышать что-то по типу: кошечки, птички или рыбки, а тут огромный, хищный паук — у любого бы челюсть отпала.

— Довольно... мммм... экзотическая зверушка, — он замялся, явно подбирая слова, но снова поспешил нагнать женщину. — Почему такой выбор?

— Они милые, пушистые, — Сакура перечисляла преимущества паука, загибая пальцы, — а ещё ты знал, что в момент опасности они начинают тереть своё пузико и разбрасывать волоски вокруг, и те начинают колоться, как стекловата, если попадают на слизистую? Прелесть, правда? — она обернулась, лучезарно улыбаясь мужчине, судя по выражению лица, абсолютно не впечатлённого такой особенностью. — Ах, да: ещё они умываются передними лапками, как котики. Вот так!

И решила наглядно продемонстрировать, как это делается, приподняв и согнув ладонь, но запоздало сообразила, что это было лишним: Какаши внимательно смотрел, с интересом склонив голову. Ещё бы мяукнула для полного эффекта, дура.

— Но сейчас я не планирую никого заводить, — Сакура смутилась, отвернувшись. — Нам и так хорошо, да, Сарада?

— А! — утвердительно ответила дочка за её спиной, а Какаши усмехнулся.

— Милые вы.

Они ещё немного обсудили личные вкусы: Сакура даже поразилась, узнав, что мужчина не отказался бы завести аж целых восьмерых собак, перечислив ей полюбившиеся породы (фаворитом всё равно был лупоглазый, забавный мопс). За ненавязчивым разговором пара наконец-то поднялась на заветный пятый этаж.

Разложив коляску и усадив в неё дочь, Сакура зацепилась взглядом за необычный предмет, который до прогулки не стоял в общем коридоре: старенькое пианино, одиноко приютившееся у стены. Вероятно кто-то из соседей решил от него избавиться, но уткнулся в ту же проблему: неработающий лифт. Такую махину явно никто не отважился тащить по лестнице, и инструмент бросили в пустом холле.

— Знаешь... — задумчиво протянула Сакура, — когда я училась в старших классах, бабушка подарила мне похожее пианино. Она думала, что я научусь играть на нём, но это был полный провал, — усмехнулась, предавшись воспоминаниям, а Какаши слушал её, не перебивая. — Похоже, единственное, в чём я хороша, так это медицина. Как ни билась, так и не смогла покорить этот инструмент.

— И где он сейчас?

— Продали, наверное, — она пожала плечами, правда не зная, какая судьба постигла бабушкин подарок. — Думаю это к лучшему: мне больше нравилось слушать, а не играть.

— Вот как...

Разговор исчерпал себя так же быстро, как и начался, но добавить и было нечего. Поэтому Сакура взяла коляску с твёрдым желанием докатить её до квартиры, но резко замерла на месте: Какаши внезапно шагнул вперёд к пианино. Вытащив руку из кармана джинс, заинтересованно провёл ладонью по лакированной поверхности, пальцами подцепив крышку. Сосед снова поступал, как заблагорассудится, трогая то, что ему не принадлежит. Ещё и открыть решил, совсем стыд потеряв.

— Ты что делаешь? — зашипела Сакура, крутанув коляску и поспешив к этому горю луковому. — Хатаке, тебя мама не учила, что чужие вещи трогать нельзя?

— У меня её не было, — женщина вздрогнула от того, с какой лёгкостью он об этом сообщил: снова это чувство неловкости и желание извиниться за то, что подняла нехорошую тему, но Какаши, похоже, нисколечки не смутился, приподняв крышку. — Я же не собираюсь его ломать. Просто поиграю немного.

— В смысле? А ты умеешь, что ли? — она опешила, а сосед не ответил, молча пробежавшись пальцами по белым клавишам: проверял, настроен ли инструмент. Пианино издало ровный, мелодичный звук. Он довольно хмыкнул, приступив к игре. Поразительно, но правда умел: мелодия лилась приятная, но весьма грустная.

А ещё очень знакомая!

Сакура заинтересованно подошла ближе, встав рядом и вслушиваясь: опять это странное чувство, щемящее в груди — дежавю, совсем как с чашкой чая. В голове крутился правильный ответ, но упорно ускользал, стоило ей ухватиться за мысль: может, по радио услышала когда-то?

У неё появилась догадка.

— Эй, я, кажется, знаю её! — Сакура улыбнулась, взглянув на Какаши, — Это... Coldplay, верно?

Она была на сто процентов уверена, что угадала, но сосед внезапно прыснул и покачал головой.

— Нет, милая. Это не Coldplay.

— Но я уверена, что слышала её раньше, — не сдавалась Сакура, чувствуя, как её охватывает азарт. — Сыграй ещё, я почти узнала.

Он продолжил, а Сакура с полуулыбкой следила, как длинные пальцы мужчины мягко нажимают на клавиши, вызывая нужный звук. Где-то вдалеке, из приоткрытого окна, ведущего на улицу, было слышно, как тихо шелестит дождь. Хотелось закрыть глаза и завернуться в плед, сидя в кресле и слушать, слушать, слушать... Но приятную идиллию внезапно нарушила лишняя нота: Сакура повернула голову и заметила, что дочь тоже решила присоединиться к процессу, вцепившись в пианино сбоку и подтянувшись на руках, а теперь радостно стучала пальцем по крайней клавише.

— Кажется, у тебя растёт маленький музыкант, — улыбнулся Какаши, убрав руку и потянувшись к крышке. Дождавшись, когда от инструмента уберут маленькие пальчики, закрыл пианино и отошёл.

— А ты довольно хорошо играешь, — заметила Сакура, следуя за мужчиной, который снова засунул руки в карманы, расслабленно двигаясь в сторону их квартир.

— Не... я давно не практиковался.

— А я считаю, что ты скромничаешь, — она хмыкнула, продолжая одаривать комплиментами. У него действительно здорово выходило. Приятно было послушать, и хотелось, чтобы Какаши когда-нибудь повторил такой небольшой концерт для неё. — Жалко, что не смогла отгадать, потому что...

«Это не Coldplay».

Она резко затормозила, когда до квартиры оставалась всего пара шагов, а Какаши обернулся, не понимая, что послужило причиной внезапной остановки женщины. Но Сакуру осенило: фраза, которую он сказал. Ей ведь говорили её уже когда-то, разве нет?

— Что случилось?

Она внимательно вглядывалась в его лицо, не отвечая и понимая, что не ошиблась — правда слышала уже, давным давно. Но вот только...

Тот мужчина из прошлого не похож на Хатаке. Сакура смутно его помнит: ни лица, ни имени, лишь расплывчатый образ. Да и, если честно, она с ним не так часто пересекалась, но одно знала точно — они разные. Её сосед был странным, придурковатым извращенцем, а тот был полной противоположностью: серьёзный, молчаливый, всегда хмурый, как туча (в этом плане сходство больше с Саске). Возможно, тот некто жил здесь до появления Какаши, а потом внезапно исчез из её жизни на долгие годы. Тогда девушку интересовало, что случилось, но на все вопросы бабушка лишь пожимала плечами, уходя от ответа. Впоследствии Сакура и забыла о странном мужчине, за которым бегала хвостом.

Просто совпадение.

Странно, что вспомнила лишь сейчас.

— Нет, всё нормально, — улыбнулась, покачав головой и засунув руку в карман, чтобы достать ключ. — Вспомнила, что завтра в магазине акция. Чуть не пропустила, было бы обидно.

Соврала ему, открыв дверь квартиры и совершенно не замечая, как внимательно смотрел ей в спину сосед, явно задумавшись о чём-то. Мужчина скользнул взглядом по пианино вдалеке, нахмурился и вздохнул, взъерошив волосы.

— Да... обидно.

Закатив коляску внутрь и сняв пакеты с ручек, Сакура обернулась к Какаши. Мужчина расслабленно раскачивался с пятки на носок за порогом, явно ожидая дальнейших указаний, и получил их: его губы растянулись в полуулыбке, когда женщина подняла свободную ладонь и пальцем указала в сторону спальни — понял намёк. Крутанувшись на месте, он поспешил к себе, а Сакура захлопнула дверь, закрыв ту на внутренний замок — привычка, которая возникла с появлением соседа в её жизни.

— Подожди минутку, зайка.

Дочка вновь нетерпеливо подпрыгивала в коляске и была уверена, что сейчас её выпустят из заточения, но маме нужно было сделать ещё кое-что. Быстро скинув обувь, Сакура поспешила в спальню и щёлкнула замком балконной двери, открыв её. Всё было сделано для того, чтобы один дуралей не выламывал её и понапрасну не мок под дождём.

Вот теперь точно всё, и можно спокойно заняться повседневными делами.

Пока Сарада радостно пинала мяч, наворачивая круги по коридору, Сакура убрала коляску и решила разобрать покупки на кухне. Сегодня она и правда закупилась в разы меньше: на столе выросла небольшая пирамида из пакетов с фруктами: черешня, манго, персики — всего по мелочи (сезон в самом разгаре). Вишенкой на торте стали упаковки чая — тот самый, которым баловал Какаши.

Из-за их посиделок запасы Сакуры довольно быстро исчерпались, так что пришлось искать новые, а это стало почти невыполнимой задачей: сосед заваривал нечто поистине редкое. Нет, правда, женщина полгорода обошла, но обнаружила его лишь в одном магазине (спасибо Какаши за наводку). А ещё очень удивила цена: странно, но на кассе оказалось, что сумма была вдвое меньше, нежели гласил ценник. Продавец отмахнулся, обрадовав: товар непопулярный, и на него скидка, но Сакура всё равно с подозрением косилась на цифры в чеке.

Дочка ютилась под ногами, потеряв интерес к игрушкам, и теперь потрошила внутренности кухонного гарнитура: на пол полетели кастрюли, звонко подпрыгивая на месте (застрелитесь, соседи). Пришлось в скором темпе домывать фрукты, а то Сарада грозилась разнести здесь всё по частям — ручки ящиков на добром слове держались (ещё одна просьба для Какаши). Да и время обеда близилось, и если Сакура хотела вовремя покормить и уложить свою девочку, то следовало приступить к готовке прямо сейчас.

Заинтересовав Сараду бутылочкой сока и конструктором, женщина приступила к делу, изредка поглядывая за девочкой. В скором времени суп варился, овощи — тушились, а Сакура выдохнула, вытерев влажные руки о фартук и намереваясь его снять. Женские пальцы остановились в районе бёдер, нащупав в кармане что-то мелкое: монетка от Какаши, точно. Она автоматически сунула её туда, даже не рассмотрев как следует.

То, что она спутала с монетой в пятьдесят йен, оказалось на деле кое-чем иным: Сакура крутила в хрупких пальцах заморскую мелочь. С виду тоже серебряная (а может, из другого сплава), с дырочкой в центре, но расписанная неизвестным языком.

— 1927, — прочитала женщина, поразившись, насколько старая вещица ей досталась: монете почти век. Сакура склонила голову, пытаясь разобрать буквы, вычеканенные по краю. — Haakon den syvende norges konge.

Кажется, её любопытство сейчас дьявола призовёт.

— «Король Норвегии Хо́кон VII», — насмешливый голос со стороны входа на кухню. — Это норвежская крона, Сакура.

Призыв успешно завершён.

Женщина опустила ладонь ниже, взглянув через круглый прорез посередине на безумно хитрую мордашку её соседа: Какаши всё-таки заглянул к ней в гости, переодевшись в чистое.

— Только не говори мне, что ты знаешь норвежский, — Сакура опустила ладонь и вздохнула, заметив положительный кивок: человек-загадка продолжал поражать своими навыками и познаниями. — И откуда у тебя такая редкая вещица?

— Друг отдал когда-то, — сосед присел за стол, но к нему тут же потянулась Сарада, желая залезть на руки: странно, обычно она остерегалась чужих, а вот Какаши был для неё исключением. — И я бы не сказал, что она редкая. В банке можешь выменять такую же за сто йен. Просто мелочь, завалявшаяся в карманах.

Заинтересованно промычав, она снова посмотрела на монетку, отметив, что через дырочку можно спокойно продеть цепочку: неплохой сувенир и первый подарок от соседа. А если кто-то задаст вопрос, откуда у неё это, можно сказать, что от друга — не соврёт, они с Какаши друзья (довольно странные, но всё же). Но для начала ей стало интересно повторить один из трюков, который продемонстрировал сосед: он ловко перебрасывал монету из одной руки в другую, а в конце поймал двумя пальцами. Вот это интересно: Сараде же понравилось, и её мама хотела так же повеселить дочь, если получится.

Ключевое слово — «если». Как она уже говорила, ловкость её рук была хороша лишь в медицине: мелочь звонко поскакала по полу, пролетев мимо и развеселив вместо дочери — соседа.

— Ни слова! — Сакура смутилась, грозно ткнув пальцем в пару, наблюдающую за бесплатным шоу: Какаши даже губы поджал, чтобы не рассмеяться.

— Давай я тебя научу другому трюку, попроще, — аккуратно предложил он, — Сакура, у тебя есть тонкая веревка?

Она удивилась, выпрямившись и утвердительно кивнув: редко, но для некоторых блюд использовала кухонную нить, а такая как раз должна была заваляться в одном из ящиков. Найдя и положив перед Какаши клубок с ножницами, Сакура взяла дочку на руки, посадив в детский стульчик: обед был готов. Пока она сервировала стол, мужчина отмерил нужную длину и откусил ножницами, а потом связал два конца между собой в узел — вышел большой круг.

— А что ты делаешь? — любопытная с детства Харуно не удержалась от вопроса, следя, как сосед продел в верёвочную петлю ладони обеих рук, высвободив большие пальцы, а потом ещё раз обкрутил каждую.

— Это старая игра, — Какаши развёл руки в стороны, натягивая нить. — Её называют по разному: «Hexenspiel», «Ведьмины верёвочки», «Аятори», но по всему миру она больше известна, как «Колыбель для кошки».

Уже слышала о ней когда-то: отец читал книгу с похожим названием, но Сакура понятия не имела, о чём она. Вместо научной фантастики, в юности женщина предпочитала сёдзё-мангу или более лёгкое, юмористичное чтиво. Но чаще засиживалась с учебниками допоздна — староста и пример в школе.

Зачерпнув ложкой суп, Сакура хотела покормить дочь, но внезапно чуть не промахнулась мимо детского рта, во все глаза таращась на то, что творил сосед: Какаши ловко работал руками, цепляя нить и перекидывая с пальца на палец, но делал это так быстро, что у женщины челюсть отвисла от шока.

— Та-да! — скинув петли с мизинцев, мужчина резко развёл руки в стороны, демонстрируя Сакуре ровный узор. — «Лестница Якова».

Этот уникум точно был не человеком! И это «трюк попроще»? Какого хрена?! С монеткой всё выглядело в разы легче!

— В смысле «та-да!»? Ты издеваешься надо мной?! — злобно зашипела Сакура, видя, что попала в точку, ибо поганец расплылся в широкой, довольной улыбке: у кого-то снова детство в попе заиграло, переключив внутренний тумблер с «нормального» состояния на «озорное». — А ну давай заново! Но в этот раз медленнее и чтобы я видела!

— Как скажешь, милая.

Тихо посмеиваясь, Какаши скинул с рук то, что наплёл из ниток за эти несколько секунд, и снова обвернул ладони верёвкой. В этот раз Сакура желала рассмотреть внимательнее, поэтому подсела ближе, практически соприкасаясь с ним плечом: ложку отобрала дочь, желая доказать свою самостоятельность (золото, а не ребёнок), освободив маме руки.

— Обычно в эту игру играют вместе с детьми, вдвоём. Она полезная, помогает развить моторику. Но... — Какаши действительно работал в разы медленнее, но Сакура всё равно путалась в алгоритме движений мужских пальцев. — Думаю, вам ещё рано. Пусть Сарада подрастёт хотя бы лет до пяти, а то может пораниться.

Парочка ловких движений, и перед женщиной снова красовался необычный прямоугольный узор из ромбиков — фокусник, блин.

— Всё равно сложно, — она покачала головой, немного отодвинувшись. — Вряд ли смогу повторить.

— А ты попробуй. Можно вместе, — сосед снова обнулил результат, повернувшись к Сакуре. — Просто делай, как я говорю. Я веду, ты следуешь, договорились?

Она вздрогнула, во все глаза глядя на Какаши, который вопросительно склонил голову вбок, не понимая, что сделал не так. А вот Сакура запомнила на всю жизнь: слово в слово фраза из той злополучной ночи, когда он порвал со своей бывшей любовницей. Они никогда больше не поднимали эту тему, сдружившись, и она постоянно отгоняла от себя мысль, с какой целью он устроил тот концерт, но сейчас Какаши напомнил и вновь смутил.

— Х-хорошо, — замявшись и надеясь, что не покраснела, Сакура подсела ближе, следя, как сосед сделал несколько простых движений и протянул к ней руки.

— Подхвати пальцами места, где скрещиваются верёвки. Ага, здесь. А теперь поддень снизу параллельные участки и выверни. Так, всё, замри.

Какаши вытянул пальцы из узлов и жестом намекнул, чтобы Сакура растянула верёвку: снова узор, но абсолютно иной.

— Поздравляю вас, Учиха-сан. Вы сделали «Кровать солдата», — усмехнулся, любуясь результатом. — А из меня вышел неплохой учитель, верно?

— Возможно, — хмыкнула, протянув руки Какаши. — И что дальше, сенсей?

— А дальше, Сакура-чан, у нас «Свечи».

Он подхватил места скрещивания нити и раздвинул их в стороны, зацепив параллельные участки сверху. Следуя указаниям, Сакура развела руки, позволяя Какаши поддеть и переложить верёвочку на свои пальцы — получилась новая фигура, но уже у соседа.

«Ясли», «Бриллианты», «Кошачий глаз» — играть можно было до бесконечности, но Какаши прервал процесс на схеме «Часы», кивком головы указав в сторону: Сакура залюбовалась растянутым маятником между его ладоней и не сразу поняла, к чему он клонил. А когда повернула голову, подорвалась с места к детскому стульчику, за которым хитрый маленький художник супом рисовал сюрреалистичные картины, счастливо улыбаясь во все свои восемь зубов.

— Ну, и как тебе? — Какаши отложил необычную забаву в сторону, любуясь, как женщина протирала салфетками перемазанную детскую мордашку.

— Интересно.

Нет, ей правда понравилось, но только, когда они играли вдвоём. Следовать указаниям Какаши было просто, а вот одиночную версию Сакура вряд ли потянет — об этом она сообщила мужчине, снова взяв кормление дочери в свои руки.

— Зря отказываешься. Я уверен, у тебя получится, если немного попрактикуешься. Слушай... — сосед действительно был чертовски настойчивым, склонившись к ней и загадочно улыбнувшись. — А давай поступим так: ты разучишь фигуру, которую я выберу в качестве домашнего задания, и если ты сама, без моих подсказок, соберёшь, то я выполню какое-нибудь простое желание. Что думаешь? Или боишься проиграть?

Снова-здорово, но кто-то явно любил разбрасываться необычными предложениями: соседу вероятно было очень скучно, раз он всячески пытался завлечь её, предаться с ним глупостям, забредшим в лохматую, седую голову. Спасибо, что склонял не к пошлятине, а лишь к детской игре в верёвочки: вот чем, интересно, она его так зацепила?

— Я думаю, что кто-то любит брать людей на слабо, — она грозно ткнула ложкой в сторону Какаши, но не сердилась, а улыбалась, действительно задумавшись над предложением. — И много желаний ты проиграл подобным образом?

— Ни одного, — гордо заявил мужчина, хмыкнув. — Такие ставки я предлагаю лишь тебе, а вот с другом мы обычно ведём простой счётчик побед.

— Ого. И кто выигрывает?

— Ничья: пятьдесят побед и столько же поражений. Ну, так что, согласна?

Вот упёртый.

Конечно, она согласна: два сапога пара — азарт явно у них в крови. Новый пакт был скреплен горячим рукопожатием, а Сакура со вздохом поняла, что теперь придётся кровь из носу, но разучить то, что задаст хитрый лис.

— Чему ещё вы можете меня научить, сенсей? — она пребывала в хорошем настроении, уже продумывая всевозможные варианты приза (она же выиграет: кто сомневался?).

Может, лимитированные пирожные из пекарни? Их раскупали за несколько минут, а очередь собиралась у порога с петухами. С Сарадой ей никогда их не приобрести, а вот если заслать гонцом соседа, то вариант. Хотя нет: слишком просто — его природное очарование выстелит красную дорожку прямо через толпу покорённых женщин. Какаши точно постучит в двери первым, прихватив до кучи свой любимый хлебушек.

Надо было придумать что-то посложнее.

Пока Сакура задумчиво хмыкала и пыталась придумать воистину стоящую награду, мужчина внимательно оглядел кухню, вероятно, восприняв её последний вопрос всерьёз. Тёмно-серый взгляд зацепился за полотенце у раковины, а вернее, за сохшую на нём черешню. Губы соседа растянулись в загадочной, тонкой улыбке, заставив Сакуру напрячься: выражение лица, когда в его голову залетала очередная глупость.

У неё очень хорошая интуиция, к гадалке не ходи, но любопытство сильнее: что Какаши задумал?

— Есть кое-что... — он встал, неспешно подойдя к раковине и подцепив пальцами ягоду. — Сакура-чан, умеешь так?

Какаши разделил черешню на две части: его интересовал длинный черешок, а не мякоть, а Сакура подорвалась с места, запоздало догадавшись, что он хотел сделать.

— Погоди! Ты же не... — поздно: мужчина сунул стебелёк в рот и скрестил руки на груди, хитро глядя на застывшую соседку, которая, в свою очередь, во все глаза таращилась, как двигаются его губы. Сакура думала, что это лишь миф, но Какаши продолжал удивлять и пользоваться магией без рук: он завязал языком черенок в узелок всего за пару секунд, и теперь крутил его в пальцах, довольный произведённым эффектом.

— Ты невыносим, — выдохнула она, падая на стул, а сосед, посмеиваясь, решил наградить себя ягодой, положив ту в рот.

— Почему? — промямлил, выплюнув косточку и ловко закинув её вместе с черешком в мусорку. — Я думаю, твой муж оценит, если научишься. Кстати, советую брать коктейльные — они более гибкие. Всё проще, чем кажется, милая.

Ну, да, конечно — это у Какаши всё выходит без сучка, без задоринки, а вот нормальные люди не могут столько всего уметь. Иногда Сакуре казалось, что сосед сошёл со страниц какого-то дешёвого романа, где главный герой просто сиял своей идеальностью: знает иностранные языки, золотые руки, язык подвешен (не только в разговоре), фантазия запредельная, связи безграничные. Что ещё? Ах, да — в постели он Боженька. Как она могла об этом забыть? А ещё как бы теперь избавиться от назойливой, шальной мысли, что стоило повременить когда-то с пощёчиной и дать продемонстрировать, как сосед «черенки завязывает» своим языком?

Саске-кун, кажется, ты срочно нужен дома, потому что у твоей жены медленно начинает течь крыша, и всё по вине соседей. Ох, дура грешная.

Больше Сакура не отвлекалась, сосредоточившись на Сараде — лишь тихо тикали часы, отмеряя время. На них-то женщина и поглядывала, изредка кидая взгляд на телефон. Какаши заметил её метания.

— Торопишься куда-то?

— Да, — выдохнула, откладывая пустые тарелки и вручив дочке бутылочку с водой. — У меня запись к зубному после обеда. Мама обещала, что придёт и присмотрит за Сарадой, пока та спит. Как раз за тихий час управлюсь и вернусь. Сними пластырь: я быстренько осмотрю тебя и начну собираться.

Пока она мыла посуду и руки, Какаши снова сел за стол, выполнив просьбу. Сакура поспешила склониться над ним, внимательно вглядываясь: как она и предполагала, а на соседе всё заживало, как на собаке — ранка окончательно схватилась. Теперь оставалось лишь дождаться, когда швы рассосутся сами по себе, а это долгий процесс — месяц или полтора. Ну, ничего: ниток и следов от иглы не видно, сейчас он уже красавец на выданье, а к осени будет тем более.

— Доктор, скажите, я буду жить?

Вот не мог этот юморист посидеть минуту спокойно: у кого-то точно шило в заднице застряло, и Какаши только дай дурака повалять.

— Хатаке-сан, если вы не научитесь следить за языком, то велика вероятность, что умрёте самой болезненной смертью, — серьёзным тоном проговорила Сакура, а потом прыснула, лукаво вглядываясь в его глаза. — Нет, правда, ты невыносим.

— Готов поспорить с твоим диагнозом: я просто душка, — Какаши продолжал ехидно улыбаться, как мальчишка, не разрывая зрительный контакт, а она не могла не улыбаться в ответ.

И ведь не поспоришь: действительно весьма очаровательный мужчина с прекрасными серыми глазами. Поразительно, но Сакуре казалось, что они прозрачны, как стекло — в них видны все чувства и эмоции человека. И чем дольше вглядывалась, тем больше понимала, что, возможно, испытывает то же самое, что и её сосед.

Или, может, у неё богатая фантазия, и Сакура тупо залюбовалась. Если она не хотела проблем и неловких разговоров, то следовало прекратить игру в гляделки.

— Тебе только дай с кем-нибудь поспорить, — усмехнулась, потупив взгляд и выпрямившись. — Поздравляю, пугало. Обрабатывать и заклеивать пластырями больше не нужно — рана затянулась.

Нормальный человек должен был обрадоваться такой новости, но сосед не входил в этот список: Сакура прыснула, заметив, как расстроился Какаши. Неужели настолько прикипел к этим «смайликам»? Или нравилось, когда она его осматривала?

Как бы то ни было, но ей действительно следовало поторапливаться: мама должна была прийти с минуты на минуту, а значит, соседу пора возвращаться домой. Телефон, словно прочитав её мысли, зазвонил.

— Да, привет, — Сакура призвала Какаши к тишине, приложив палец к губам. Он правильно истолковал её просьбу, развернувшись на месте в сторону коридора, чтобы тактично уйти, но замер, даже не сделав несколько шагов — была причина. — Что значит, ты не сможешь прийти?! А что я делать буду?! И почему ты сообщила об этом только сейчас?!

Потому что это её мама: чего она ещё ожидала, чёрт возьми?

Вот и доверяй после этого родственникам: нет бы позвонить чуть-чуть пораньше — так бы Сакура успела найти другого человека, но нет, в её семье привыкли всё делать в последнюю минуту (а то и секунду). Спасибо, что вообще перезвонила, а не забила болт. Теперь лишь переносить запись на другое свободное окно, но когда это будет: у личного врача завтра выходной, а стенка зуба откололась несколько дней назад, всячески мешая сейчас. Благо не смертельно и не болело, но неприятно резало язык, когда ненароком задевала острый край.

Бесит.

— Да чтоб я ещё раз с ней связалась, — злобно бубнила себе под нос Сакура, ища телефон клиники. — Вот, когда ей нужна помощь, то дочь должна быть, как штык и в точное время. А когда наоборот...

— Хочешь я пригляжу за Сарадой?

Большой палец замер на дисплее, перестав листать список контактов: Сакура пораженно подняла взгляд на Какаши, который молчал, ожидая ответа.

И что сказать?

Нет, по-хорошему и в сложившейся ситуации, его предложение действительно было спасением. Но какая мать согласится вручить своё сокровище тому, с кем общается более-менее лишь неделю? Даже, если сосед создавал впечатление, как человек, на которого можно положиться (с придурью, но всё же), но у него явно нет опыта с детьми. Ладно то, что он выполняет роль няньки для Сакуры — там бабушка подсуетилась. Но Сарада — другой случай.

Точно справится?

— У меня есть свободное время до вечера, — похоже, Какаши заметил её сомнения по этому поводу. — И ты же сама сказала, что управишься за несколько часов, пока Сарада будет спать, так? Не думаю, что возникнут проблемы: у тебя есть мой номер телефона, а я всегда на связи.

Обидно, что времени практически нет, чтобы тщательно обдумать, а сомнения разрывали на две части.

— Всё будет хорошо, не переживай, — он подошёл ближе, склонившись и пытаясь поймать её взгляд своим. — Доверься мне.

«Не врёт».

Она увидела это, нерешительно посмотрев в ответ. Какаши правда хотел помочь, даже не прося ничего взамен: бескорыстный и отзывчивый — ещё одна его черта.

Ладно. Уговорил.

Лишь бы не пожалеть потом: Сакура ему голову открутит, если с дочерью что-то случится.