Серпантин

   Разговор с Дёминым закончился на редкость хорошо, несмотря на мрачное начало. Мужчина оказался намного более приятным, нежели представал в своем образе среди подчинённых. В целом студенты и являются его подчинёнными, но всё же временными. Даже у самих молодых людей в голове по какой-то причине нет идеи оставаться работать здесь после окончания университета. Работать в организациях, где делается упор на способности и не иметь возможности пользоваться своими - невероятно скучно. Иной раз, тот же Август видел возвращающихся с заданий работников, что были измотаны явными недосыпами и чрезмерной физической нагрузкой и понимал, что сам бы вряд ли справился хотя бы с одной задачей.

   Казалось, что каждый работник, занимающийся делами «особенной важности» умирает, не доживая и до сорока лет. Хотя, по многим в этом месте можно сделать именно такой вывод. Даже, скорее во всём мире. Физически они все ещё обычные люди, просто помимо движений руками и ногами у них появилась способность зажечь спичку пальцем. Это «маленькое» упущение природы на человечестве сказывается очень уж активно.

   В руках опять листы бумаги. В глазах уже плывёт от букв.

   – Пойду-ка я в мастерскую, – потягивается Кирилл и исчезает из кабинета, дабы не получить молниеносное «наказание» от Виктории, что уже, казалось, была готова к возмездию.

   И всё же спуск в мастерскую был слишком тёмным. Можно было и оснастить это место хоть каким-то современным оборудованием.

   В мастерской все так же тихо, однако среди этой тишины вдруг раздался оглушающий кашель. Мужской.

   – Эй! – Кирилл надеется получить ответ, но его надежды не оправдываются, – есть кто живой?

   – Кирилл, – хриплый голос раздается неподалёку, где-то в густой темноте. Свет по велению Болконского загорается и перед ним показывается Николай, – здравствуй. – он улыбается, с явным трудом и опирается на трость.

   Что с ним случилось?

   – Вы заболели? – раздражение вдруг пропало. Смотреть в эти заметно потускневшие глаза страшно.

   – Да, - машет он рукой, – старый совсем, ха-ха... Может тебе чаю налить?

   – Да я не...

   – Давай налью, – мужчина направился куда-то в глубь помещения, что было не маленьким, приказав студенту сесть за тот самый стол с тонкой металлической столешницей, на которой, на удивление, не было пыли. Кирилл послушно сел, однако пожалел в ближайшие минуты. Николай, светло улыбаясь, нёс ему пластиковый стаканчик наполненный чаем заваренным кипятком и не удержав тару, попутно споткнувшись о свою же трость Николай повалился на пол громко охнув.

   – Что тут случилось? – рыжая макушка появилась из одной из комнат. – Папа!

   Девушка оказалась рядом с Николаем тут же его оглядывая.

   – Ничего-ничего, Алён, - он приподнимается и садится на полу, – извини, Кирилл.

   Парень вдруг ощутил прилив густого стыда, от прожигающего взгляда Алёны.

   – Не смотри ты на него так, я сам всё... – Николай берет в руки упавшую чуть поодаль трость.

   – Не нужно было, – отводит взгляд в сторону Кирилл.

   – А... ну... – Николай упирается взглядом в пол, – ладно, – улыбается, – ты чего пришёл-то, Кирилл?

   – Он уже уходит, пап, – закатывает глаза Алёна.

   – Да-да...

   – А, ну хорошо, – вздыхает, – заходи иногда и других зови. А то давненько вас всех не видел...

***

   И почему в теле такое мерзкое чувство после посещения мастерской Николая? Чёрт его знает.

   – Ну как сходил? Что-то ты быстро, – усмехается Август, откидываясь на спинку стула.

   – Пошёл ты, – фыркает Болконский, толкая собеседника в плечо. Анна же вдруг уставилась на него округлившимися тёмными глазами. – чего уставилась, труповозка?

   – Ты с кем разговариваешь? – хмурится Афинский, – с человеком или с машиной?

   – С женщиной.

   – А с каких пор для тебя женщины – предметы? – Август прищуривается, не скрывая в тоне презрения.

   – А с каких пор ты чувствуешь к ним сестринство?

   – Я её брат, идиот, – Август закатывает глаза, – иди отсюда. Зря тебя Дёмин не уволил, дрянь. – парень проходит к Анне, где садится и показательно начинает вчитываться в текст на бумаге. Анна следует его примеру, а Кирилл уходит, громко хлопнув дверью. Остальные сотрудники вновь бросают на группу студентов разражённые взгляды, но теперь они игнорируются.

   Макар откладывает бумаги в сторону и смотрит в сторону двери. Хочется пойти вслед за Кириллом, но что-то всё же заставляет его сидеть на месте.

   Они больше не друзья.

   Он не должен выяснять что такого случилось, что Кирилл слишком быстро сдался и более не пытался ответить Августу.

   Кирилл для него никто.

   – Ты в порядке? – Виктория склоняется над Макаром, говоря ему прямо в ухо.

   – Да-да... Всё нормально. Пойду подышу.

***

   Кирилла Макар нашёл минут через двадцать. Как оказалось, парень сидел на ступенях на последнем этаже. Хоть люди там и ходили, но их не было слишком много. Кирилл выглядел потерянно, однако он тут же изменился в лице, заметив Макара.

   – Чего приковылял? – глядит на Вербина исподлобья ярко-зелёными глазами, а блондинистые волосы на голове образовали что-то, в простонародье именуемое «гнездом».

   Макару кажется, что он чувствует запах табака и он тут же хмурится.

   – Ты куришь...?

   – Ага, а ещё колюсь героином, – он начинает загибать пальцы, – пью водку, пиво, абсент... курю косяки...

   – Ага, я понял, – фыркает Макар, садясь на ступень чуть ниже, – значит кто-то до тебя здесь сидел и хорошо проводил время.

   – Так чего пришёл-то? – вздыхает.

   – Ты выглядишь странно. Что случилось в мастерской?

   – А, я забыл, что ты у нас сыщик чужих проблем.

   – Ответь уже на вопрос.

   – А если я не хочу?

   Макар замолкает, смотря перед собой.

   – Значит всё-таки что-то случилось, – пожимает парень плечами, – я тут подумал...

   – У-м, ну, это хорошо, что ты ещё умеешь это делать, – усмехается.

   – Что ты на меня до сих пор обижен. За тот глупо проигранный матч, я имею ввиду.

   Кирилл засмеялся, прикоснувшись ладонью к своему лбу.

   – Ну да, я же тринадцати летняя истеричка. «Ой-ой-ой, мы проиграли матч из-за тебя триста лет назад, я так на тебя обижена!» Ты серьёзно? Мне уже давно плевать на тот случай. Просто я не вижу в тебе человека. Ты себя видел? У тебя-то Викуля на уме, то ты с труповозкой развлекаешься. Мне такие знакомства отвратительны, а тебе в самый раз.

   – Я уже говорил тебе какой ты ублюдок? – Макар поворачивается в сторону собеседника.

   – Ой, и не один раз, так что мог и не повторять. - Кирилл поднимается на ноги, - не надо проявлять «заботу». Так вы эти сопли называете? Так вот, - он склоняется над чужим плечом и едва ли не скалится, - мы с тобой не друзья и думать, что ты можешь что-то у меня спросить не надо. Заучи это как таблицу умножения, только в отличие от неё это придется запомнить.

   Макар смотрит, как Болконский стремительно уходит и не может сдержать разочарования. Руки сжимаются в кулаки, а цветок на подоконнике напротив вдруг иссох. Вода стекает на пол, оставаясь там не большими лужами. Надо же, как много воды.

***

   Тошно от бумажек. От запаха чернильных ручек и чернил принтера. На пальцах у многих теперь множество бумажных порезов, что заживать не торопятся, а глазные капли являются теперь лучшими друзьями студентов. Скукота смертная, да и зарплата нулевая. Просить у Дёмина оплаты их труда было бы уже слишком нагло, однако порой так хочется...

   Когда на часах появились цифры «18:00» студенты выдохнули и принялись собираться. Оказалось, что Кирилл ушёл сразу же после разговора с Макаром, за что он чувствовал себя не приятно.

И почему Кирилл такой трудный...

   Макар помнит, каким был Кирилл в школе. До старших классов. Добряком он никогда не был, но просто так ни на кого руку не поднимал, а если человек ему хотя бы немного симпатичен, его неприятный тон сменялся на абсолютно спокойный. Они действительно были друзьями, но, верно их взгляды теперь совсем разные и на хотя бы терпимые отношения Макар надеяться не может.

   – Вик... – Макар потупил взор. Руки вдруг начали трястись, а глаза пощипывать.

   Да что ты...

   Ну ещё расплачься!

   – Я могу проводить тебя до дома?

   – Э... Да. Конечно, пошли, – Виктория улыбается, направляясь в сторону остановки. – Ты чего так паникуешь, Макар?

   – Да так...

   Ты мне отказала...

   – М... Ты ведь давно знаком с Кириллом?

   – Ну да. Друзьями... Были. Потом поссорились и разбежались. А потом, ожидаемо, встретились в универе.

   – Ну так-то да... Просто он как-то с особенной насмешкой к тебе относится. Выглядит как-то странно.

   – Ха-ха... У него просто личная неприязнь.

   – Что между вами произошло? – Виктория вдруг останавливается, смотря в сторону остановки от которой отъезжал троллейбус.

   – Да... Честно – не знаю. Поссорились из-за ерунды, а потом как-то общение исчезло.

   – Пошли пешком, а?

   – Э... Ну ладно.

   На улице темно и холодно. Фонари освещали тусклым жёлтым светом улицы, снег переливается золотом. Хотелось спать, но разговор с Викторией не позволял упасть прямо лицом в ближайший сугроб.

   – Странный всё-таки этот Кирилл. Гордится небось собой, деньги есть, способность почитаемая и на внешность не дурный. У таких людей и характер соответствующий. Высокомерие в целом вполне нормально.

   – Наверное... Он не плохой друг, просто... Со своими особенностями.

   – Ну мы все такие, у каждого свои черти в голове. Хотя, я, честно удивилась узнав, что вы друзьями были. Какие-то вы... Разные что ли.

   – Именно. Но не думала, что у вас именно так.

   Макар неопределённо пожал плечами, смотря куда-то за тёмный горизонт.

   – До меня дошёл слух, что у тебя какие-то проблемы...?

   Парень нахмурился, пытаясь найти в памяти моменты, в которых сказал или сделал что-то не так, однако ничего странного он не мог припомнить.

   – О каких проблемах идёт речь?

   – Да Кирилл кажется говорил Августу что-то... Не могу припомнить.

   – Ну... Как вспомнишь, так и скажи. – Макар давит в себе чувство тревоги. Ему и нечего скрывать, но к любым слухам он относился более чем негативно.  

***

   Когда молодые люди прошли во двор, где находится дом Виктории на часах уже светилось «20:46». Долго же они шли на самом деле...

   – Ну вот и пришли, спасибо, что проводил... И... Эм... В общем, ты прости меня за тот отказ, ладно? Я тогда подумала, что тебя Кирилл подбил на это и что это шутка всё.

   – Да я понимаю... Бывает, – Макар улыбается, – честно, я бы, наверное, сам не поверил...

   – А знаешь, что? Давай на выходных в кофейню сходим, или в кино? – предложила вдруг Виктория, посмотрев Вербину прямо в глаза.

   – Ну... Если ты хочешь, то давай, я не против, – кивает в ответ Макар, – до завтра?

   – До завтра, – кажется Виктория хочет что-то ещё сказать или сделать, из-за чего в воздухе вдруг обостряется неловкость, однако в следующую секунду девушка разворачивается и спешно уходит.