1
Ночь была темна и беззвёздна.
Дул холодный ветер, пробираясь сквозь улицы и шепча забытые обещания. Снежинки, словно бледные осколки луны, медленно кружились в воздухе, прежде чем упасть на крыши домов. Они покрыли каменные плитки дворца тонким слоем льда, делая их скользкими, будто зеркало.
Под высокими окнами величественного здания звучали приглушённые голоса - тихие смешки и перешёптывания. Бал-маскарад собрал под своей крышей лучших представителей высшего общества. Дамы в платьях, украшенных драгоценными камнями, и мужчины в дорогих фраках стояли небольшими группами, оживлённо переговариваясь. Маски скрывали их лица, одни - в попытке сохранить тайну, другие - чтобы приоткрыть её в нужный момент.
Возле винного бара двое мужчин обсуждали последнюю сделку, но их разговор прервал резкий звук разбившегося стекла.
Грохот.
Хрустальный дождь осколков разлетелся по мраморному полу. Люстра, массивная и роскошная, рухнула вниз, разметав хрупкие стеклянные нити во все стороны. В самой гуще обломков стояла высокая фигура, облачённая в красное. Одежда переливалась, будто соткана из чистого огня, а среди узоров сверкали яркие стразы, отбрасывая в темноте зловещие блики.
Но этот человек был не один.
Под ним, среди осколков, лежало тело. Кровь медленно растекалась по полу, впитываясь в белоснежный ковёр.
Мужчина в красном оставался неподвижным, его лицо было бесстрастным, а поза - странно расслабленной. В его руке покоился драгоценный камень, похожий на рубин, алый, словно кровь, только что пролитая.
Тишина длилась недолго.
В следующую секунду зал огласили крики. Женщины в пышных платьях шарахались назад, некоторые даже потеряли равновесие, падая на холодный мрамор. Мужчины смотрели на происходящее с ужасом, а те, кто всю жизнь жил в роскоши, впервые столкнулись со смертью.
Слуги метались.
Они пытались успокоить гостей, но страх был сильнее их жалких попыток. Паника лишь нарастала. Кто-то уже схватился за телефон, но пальцы дрожали настолько сильно, что разблокировать экран не получалось.
Всё это время мужчина в красном оставался безмолвным. Он нахмурился, будто раздражённый шумом, и неспешно двинулся к выходу.
Его глаза были завязаны.
Тёмная повязка скрывала взгляд, но он шагал уверенно, будто прекрасно знал, куда идёт. С каждым его движением ботинки касались пола с глухим стуком.
Во дворе его уже ждали. Возле роскошного спортивного автомобиля стоял человек, облачённый в чёрное. Его телохранитель. Он открыл дверцу, молча предлагая войти.
Но стоило мужчине в красном приблизиться к машине, как в ночи раздался ещё один звук.
Бах.
Тело рухнуло на заснеженную землю. Белоснежный снег алел от крови, струюшейся с его лба.
Телохранитель резко развернулся. В его глазах мелькнуло замешательство.
- Господин?
Вместо ответа тишина.
. . .
Гул карет, цокот копыт и шум людской толпы заполняли узкие улицы.
Двое мужчин, погруженные в беседу, шли по каменной мостовой. Один был одет в роскошный плащ, другой - в тяжелые доспехи, свидетельствовавшие о военной выправке. Их разговор прервал неожиданный удар - в одного из них врезался мальчик.
Рваные одежды свисали с его худого тела, ноги босы, а на руках он крепко сжимал кусок хлеба. От столкновения хлеб выпал, упав прямо в грязь. Мужчина, на которого он налетел, отшатнулся и уже было хотел отругать мальчишку, но тот, не обращая внимания на окружающих, опустился на колени и начал шарить руками по земле.
Только сейчас мужчина заметил - глаза ребенка были совершенно белыми, без зрачков, без радужки. В них не отражалось ничего, кроме пустоты.
- Что за... - он машинально стряхнул грязь с плаща, а мальчик, тем временем, нащупал хлеб, сжал его в дрожащих пальцах и прижал к груди.
Не сказав ни слова, он вскочил на ноги и кинулся прочь, а за ним тут же ринулась группа мальчишек. Их крики эхом разносились по переулкам.
Мужчина провел взглядом убегающего ребенка и обернулся к своему спутнику:
- Его глаза... Как он вообще видит?
Человек в доспехах усмехнулся, скрестив руки на груди:
- Местные зовут его «проклятым». Говорят, он убил свою мать при рождении. Отца никто не видел с тех пор, а родня отказалась от него, как от зачумленного.
Его собеседник нахмурился:
- Разве всё это не странное совпадение?
Военный наклонился ближе и приглушенно добавил:
- Ходят слухи... Мальчишка родился с седыми волосами, а его глаза белее снега - как у мертвеца. Он не плакал, когда появился на свет, и даже не открывал век... Но, как говорят, всё равно видел.
Его слова повисли в воздухе, словно дурное предзнаменование.
Тем временем тот, о ком они говорили, мчался по лабиринту улиц, лавируя между толстыми колоннами и деревянными прилавками. Преследователи - мальчишки с замотанными тряпьем руками и голодными лицами - не отставали, крича, бросая в него камешки и палки.
Он уворачивался с легкостью тени, едва касаясь земли босыми ногами. Холодные камни мостовой кололи ступни, но он не останавливался. Узкие улицы были его лабиринтом, его родной средой. Ветер путался в седых волосах, превращая их в серебряный водопад, а сердце бешено колотилось в груди.
Всё, что он хотел, - защитить хлеб.
Преследователи были старше, выше, сильнее. Такие же изможденные, такие же голодные. В их глазах не было ненависти, только отчаянная жажда - ведь в их мире еда значила больше, чем дружба, больше, чем честь.
Седоволосый резко свернул в один из переулков и тут же вжался в тень у стены. Шаги за спиной не замедлились - дети бросились следом. Однако, добежав до тупика, они растерянно замерли.
- Где он?
Они метнулись в разные стороны, заглядывая за груды мусора, в темные углы. Переулок был пуст. Лишь ветер шуршал между ящиками и полуразваленными бочками.
- Черт! - выругался один из них, с силой пнув деревянный ящик.
- Ушел... - буркнул другой.
Не найдя следов, они, недовольно ворча, удалились. Их шаги постепенно стихли в шуме улицы.
Лишь тогда, среди беспорядочно сложенных ящиков, что-то еле слышно зашуршало. Деревянная крышка чуть приподнялась - тонкие, бледные пальцы осторожно цеплялись за край.
В темноте блеснули белые глаза.
Мальчик медленно спрыгнул вниз, его босые ноги мягко коснулись мостовой.
Он разжал ладонь.
На ней - покрытый пылью, слегка надломленный, но всё ещё целый хлеб.
Он сжал его крепче и прижал к груди, словно самое ценное в этом мире.
Никто не отнимет. Никто.
С приглушённым, осторожным шагом он растворился в тенях города.
На следующий день в городе разнеслась весть: в храмах появился новый приказ. Всем жителям предписывалось привести своих детей, достигших шести лет, к храму.
Говорили, что вскоре прибудет боевой мастер. Он проведёт церемонию пробуждения, и, возможно, среди этих детей найдутся те, кому суждено стать мастерами - воинами, способными изменить свою судьбу и судьбу всего мира.
Искушённые этими словами, многие привели своих детей на порог храма. Взрослые толпились у массивных каменных ступеней, тревожно переговариваясь между собой. В глазах одних горел азарт, в других - надежда, а кто-то смотрел на храм с суеверным страхом.
Внезапно тень мелькнула на крыше. Фигура, одетая в белый костюм, беззвучно спрыгнула вниз, приземлившись прямо перед входом. Это был мужчина с резкими, точёными чертами лица. Его длинный плащ колыхнулся, а тёмные перчатки мягко коснулись рукояти меча на поясе. Он оглядел собравшихся, взгляд его скользнул по детским лицам. Должен же быть хоть один с хорошим духом.
- Дети, заходите. Взрослые, пожалуйста, ждите снаружи.
Голос его был ровным, без излишних эмоций, но звучал так, что никто не посмел ослушаться.
Как только последние дети вошли внутрь, массивные двери храма с глухим стуком закрылись.
Внутри было просторно и светло. В центре стоял древний алтарь, украшенный гравировками неизвестного происхождения. Мужчина остановился перед ним, неторопливо развернулся к детям.
- Не бойтесь, - спокойно произнёс он. - То, что сейчас произойдёт, не опасно.
Он поднял руки, и между его ладонями вспыхнуло мягкое сияние. Тонкие золотые нити света закружились, сплетаясь в сферу, которая затем устремилась к алтарю. В тот же миг каменный резной диск в центре вспыхнул глубоким синим светом, а за ним возник силуэт огромного волка.
Зверь был соткан из чистой энергии, его призрачные лапы не касались пола. Глаза волка мерцали ледяным серебром, излучая древнюю силу.
Дети невольно отшатнулись, некоторые испуганно вскрикнули.
Мужчина тяжело вздохнул. Он же предупреждал их.
- Встаньте в круг.
Золотое кольцо вспыхнуло на полу, очерчивая центр зала. Дети медлили. Кто-то колебался, кто-то испуганно прятался за спины других.
Неожиданно один из мальчиков оказался в центре - его кто-то толкнул.
Мальчик раздражённо фыркнул, но не стал возражать. Сделав осторожный шаг, он вошёл в золотой круг.
В тот же миг его тело взмыло вверх, будто подхваченное невидимой силой. В воздухе мальчик замер, его одежда мягко колыхалась, словно под порывами ветра.
- Закрой глаза. Попробуй сконцентрироваться, - голос мужчины прозвучал мягче. - И призови свой дух.
Зал замер в напряжённом ожидании. Тишина повисла в воздухе, казалось, даже дыхание стало тише.
Мальчик закрыл глаза. Его пальцы дрогнули, а затем сжались крепче. В следующее мгновение в его руках возник меч. Он выглядел не слишком большим, но сиял холодным, чистым светом.
В глазах мужчин промелькнул интерес. Кто-то едва заметно кивнул.
- Теперь подойди, посмотрим, есть ли у тебя духовная сила, - сказал мужчина с тёмными, цепкими глазами.
Он подбросил в воздух круглый диск, мягко мерцающий синим свечением. Диск плавно скользнул к мальчику. Тот не колебался - коснулся его кончиками пальцев. И в тот же миг диск вспыхнул, осветив внутреннюю часть ярким сиянием.
Мальчик поднял взгляд на стоящего перед ним человека. Мужчина внимательно изучал его, а затем медленно улыбнулся.
- Меч, да ещё и с духовной силой... Хорошее начало.
Так, один за другим, дети ступали на золотой круг. Обретение духа было важным событием, но ещё важнее было наличие духовной силы. Однако из тридцати детей лишь двое оказались достойны.
Мужчина вывел этих двоих наружу. Один держал меч, другой - ядовитую змею, обвившуюся вокруг его запястья.
Родители, ожидавшие снаружи, провожали неудачников разочарованными взглядами, уводя их домой. А те, кто оказался избранным, не скрывали восторга. Они подпрыгивали от радости, сияя от гордости.
- Вам повезло, - произнёс духовный мастер, обведя родителей взглядом. - Я проверил семь деревень, и только в вашей появились дети с выдающимися духами.
Родители с уважением посмотрели на него.
- У ваших детей хорошие духи и средний уровень духовной силы. Вы можете направить их в духовный зал.
Но внезапно неподалёку раздались громкие крики. Взрослые собрались в кучу перед пекарней, ругаясь и перебивая друг друга.
Духовный мастер нахмурился и направился туда.
В самом центре толпы стоял мальчик, промокший до нитки. Грязные серые волосы свисали мокрыми прядями, а среди них виднелись белоснежные локоны. Он дрожал, сжимая плечи, стараясь стать незаметнее. Спутанные пряди спадали на лицо, скрывая глаза.
Перед ним стоял мужчина с ведром в руках - очевидно, хозяин пекарни. Его лицо пылало гневом.
- Чёртов ублюдок! - рявкнул он. - От него отказались даже собственные родственники! Просто убейте эту шавку!
С яростью он бросил ведро на землю. Оно с грохотом покатилось по каменной мостовой и остановилось только тогда, когда кто-то наступил на него.
- Что за выходки, старик? - холодно спросил духовный мастер.
С лёгким движением ноги он подбросил ведро обратно к мужчине, заставив того отступить.
- Не вмешивайся! - выкрикнул один из жителей. - Это дело деревни Красного Клыка!
Духовный мастер медленно оглядел присутствующих, затем спокойно спросил:
- В чём провинился этот мальчик?
- Родившийся! - закричал кто-то из толпы. - Эта тварь проклята! Вы только посмотрите на него! Волосы, глаза... они абсолютно бесцветные! Это знак проклятия! Из-за него вот уже несколько лет на нас нападают бандиты!
Духовный мастер медленно перевёл взгляд на мальчика, всё ещё дрожащего от холода.
- И только поэтому вы хотите его убить?
- А как иначе?! - выкрикнул хозяин пекарни. - Мы избавим его родственников от грязной работы, сделаем им одолжение!
Духовный мастер сузил глаза, чувствуя, как в груди зарождается холодная ярость.
- Грязной работы, говорите?..
Голос мужчины прозвучал низко и хрипло, словно глухой раскат грома перед бурей. Толпа притихла, подавленная его тяжёлым взглядом.
Никто даже не рискнул пошевелиться. Эти люди не с улицы подобрали свои жизни - каждый из них знал, сколько стоит одна ошибка. А перед ними стоял боевой мастер двадцать седьмого ранга! Кто осмелится пойти против него? Разве что сумасшедший, отчаянно ищущий смерти.
Мужчина скользнул взглядом по ребёнку, потом цокнул языком и неспешно направился в кофейню. Через минуту он вернулся, держа в руках чек, длинный, как свиток.
- Видишь? - он развернул перед толпой бумагу, исписанную мелким почерком. - За несколько лет этот воришка украл столько еды, что и счёту нет! Ни одного медяка не заплатил! Если ты хочешь его защитить - плати. Если нет, не трать моё время и уходи.
Духовный мастер недовольно поморщился. Он посмотрел на ребёнка, затем на пекаря и, не говоря ни слова, достал из кармана золотую монету. Бросил её пекарю. Одна такая могла покрыть расходы обычного человека на целый год.
Глаза пекаря вспыхнули алчным светом. Он быстро прижал монету к зубам, проверяя её подлинность, затем несколько раз перевернул на ладони, словно не веря собственной удаче. Наконец, удовлетворённый, он поспешно ушёл, оставив мальчика наедине с незнакомцем.
Остальные тоже начали расходиться, шепча между собой.
Духовный мастер присел перед ребёнком, изучающе глядя на него.
- Сколько тебе лет?
Ребёнок сжался, его плечи задрожали, словно он ожидал удара. Мужчина тихо вздохнул, затем аккуратно поднял мальчика на руки и направился к храму.
Щека ребёнка прижалась к мягкой ткани его одежды. Инстинктивно мальчик потянулся ближе к источнику тепла, почти бесшумно вздохнув.
В центре золотого круга его худое, почти прозрачное тело мягко всплыло в воздух.
- Попробуй сконцентрироваться.
Мальчик закрыл глаза, и его длинные, словно веера, ресницы опустились. Они были белоснежными, точно свежий снег, укрывший его веки.