008: Это был талисман, ради которого он пролил много крови!
— Отпусти ее!
Крик Дун Чжи не вызвал никакой реакции. Мужчина продолжал идти вперед, как марионетка. Дун Чжи заметил, что небольшой кусочек с кожи головы Чжан Син был оторван, а кровь текла по задней части её ушей. Неудивительно, почему она так сильно кричала. Судя по повреждениям, похоже, что мужчина был очень силен.
Не обращая внимания на свои колебания, он шагнул вперед, пытаясь освободить волосы Чжан Син от хватки мужчины. К сожалению, мужчина держал их так крепко, что он не мог освободить волосы. Дун Чжи толкнул мужчину, но тот не сдвинулся ни на дюйм. Как будто его там и не было, собеседник даже не повернулся, продолжая смотреть прямо перед собой пустыми глазами, в которых было больше склеры, чем зрачков.
Что-то не так. Это совсем не похоже на нормального человека.
В момент отчаяния Дун Чжи озарила идея. Он быстро достал из рюкзака хозяйственный нож и полоснул им по волосам Чжан Син, но промахнулся и порезал мужчине тыльную сторону руки. Кровь хлынула наружу, испугав Дун Чжи. Несмотря на повреждения, он не вскрикнул от боли и не отдернул руку, а по-прежнему оставался безучастным, крепко вцепившись в волосы Чжан Син.
Дун Чжи снова ударил, но на этот раз он схватился одной рукой за волосы и приложил гораздо больше усилий. Острое лезвие прорезало большую часть волос, но оставило небольшую часть, которая все еще была в руках мужчины. Из-за того, что на такую маленькую область пришелся весь удар мужчины, боль стала еще более мучительной, Чжан Син зарыдала, слезы и сопли потекли по ее лицу, и она закричала еще громче. Увидев свой шанс, Дун Чжи схватил оставшийся клок волос и с силой вырвал его из рук мужчины, наконец, сумев освободить Чжан Син из лап противника.
Мужчина наконец-то заметил, что что-то не так. Он остановился, повернул голову и уставился прямо на Дун Чжи. В его взгляде больше не было ни намека на ревность, как раньше, когда он завязывал с ними разговор. Белые уголки его глаз стали синими, что придавало ему жутковатый вид.
Он схватил Дун Чжи, который пытался помочь Чжан Син встать, и поймал его за руку. Вспышка боли пронеслась по всему телу и достигла мозга.
Была еще ранняя весна, поэтому в горах было холодно. На нем было два слоя одежды, включая пальто, но он чувствовал сильную боль сквозь эти толстые слои. Теперь он понял, насколько силен его противник, и почему Чжан Син не могла вырваться.
Не говоря ни слова, он ударил противника ногой, отчего тот пошатнулся и отступил на два шага назад. Мужчина восстановил равновесие и потянулся другой рукой, чтобы обхватить шею Дун Чжи, но споткнулся о камень и упал на землю.
Не обращая внимания, Дун Чжи не стал оглядываться, а схватил Чжан Син и побежал. Ноги Чжан Син разжались, и почти половина её тела опиралась на него. Видя, что ничего не поделаешь, он стиснул зубы и понес её на спине. Во время бега он внимательно следил за дорогой, но не мог не оглянуться назад и чуть не потерял свою душу*!
*(魂飞魄散) Идиома, означающая такой страх, что душа покидает тело и рассеивается. Используется для описания чувства сильного испуга.
Мужчина быстро встал и побежал за ними. Его движения не были быстрыми, но были странными. Он бежал на цыпочках, как будто кто-то держал его за плечи из-за спины и манипулировал его конечностями, как марионеткой. У Дун Чжи онемела кожа головы, когда он вдруг вспомнил женщину, которая спрыгнула со здания в отеле!
После некоторого времени спотыкания Дун Чжи устал и вынужден был замедлиться. Чжан Син вдруг закричала: — Он догоняет!
От страха она подсознательно крепко обхватила шею Дун Чжи, так, что он задергался. Дун Чжи почти не мог дышать, он кричал: — Не души меня! Я не могу бежать!
— Мне жаль! Прости меня! Опусти, я побегу сама!
Не в силах больше нести её, он опустил на землю, и они побежали, держась за руки. Дорога казалась бесконечной, а их физические силы были ограничены. Мужчина же, казалось, никогда не уставал, он неустанно преследовал их, постепенно настигая их по мере того, как их физические силы ослабевали. Это было захватывающее зрелище, когда он несколько раз настигал их, едва не хватает одежду, когда протягивал руку, чтобы схватить их.
— Я-я больше не могу бежать! —Чжан Син плакала, продолжая бежать.
— Продержись еще немного!
— Нет, я не могу, я умру! — Лицо Чжан Син было в беспорядке: сопли, слезы и кровь текли повсюду. Ее волосы были полностью искалечены, словно это была собачья шерсть, которую разрезали ножом, не оставив и следа красоты.
— У тебя еще есть силы говорить!
Как только он произнес эти слова, Чжан Син споткнулась и упала на землю, увлекая за собой Дун Чжи. Мужчина догнал её, и его глаза были совершенно белыми, без зрачков. Лицо было покрыто синюшными венами, которые слабо светились под кожей, а на лбу виднелась неглубокая красная отметина. Он шел к ним на цыпочках, ни быстро, ни медленно, но каждый шаг был широким, словно он был похож на тех артистов, которые ходят на высоких ходулях. Зрелище было невероятно сверхъестественным.
Видя, что он вот-вот схватит Чжан Син за шею, Дун Чжи подсознательно потрогал карман, достал нарисованный им "поддельный и некачественный продукт" и бросил его в мужчину.
*(福至心灵) Благослови душу. Идиома, означающая, что когда приходит удача, ум человека становится открытым и гибким. Она описывает людей, которые обладают гибкостью мышления и действуют правильно, когда наступает подходящий момент.
В тот момент, когда талисман встретился с лицом мужчины, движения, которые не могли быть вызваны даже порезом ножа, заставили его остановиться. Талисман запылал, медленно распадаясь на черный порошок со скоростью, видимой невооруженным глазом.
В это время Дун Чжи услышал резкий крик из ниоткуда: тело мужчины потеряло опору, он рухнул на землю и потерял сознание. Дун Чжи поспешно подхватил Чжан Син и продолжал бежать, пока они не оказались на грани истощения и не остановились.
Лицо Чжан Син было бледным. Она широко раскрыла рот, продолжая задыхаться и издавая звуки "хаф-хаф", как будто натягивала мехи. Состояние Дун Чжи было не лучше. Осмотрев окрестности, он понял, что с тех пор, как он нашел Чжан Син, они не встретили по дороге ни одного человека.
Куда делись все туристы из этого изначально оживленного места?
— Что, черт возьми, происходит? — спросил он Чжан Син.
Она была на грани нервного срыва. Она словно оглохла и не слышала, о чем её спрашивал Дун Чжи. Не имея другого выбора, он поступил жестоко и дал ей пощечину, окончательно вернув её к реальности.
Видя, что она снова начала плакать, Дун Чжи пришлось пригрозить: — Если ты будешь продолжать плакать, то приведешь этого парня к нам!
Это резко прекратило рыдания Чжан Син, и она смогла рассказать, что произошло.
После того, как они отделились от водопада, походная группа продолжила путь. С ней шел Яо Бинь, тот самый мужчина. Он был высоким и красивым парнем, солнечным и разговорчивым, и был довольно популярен в группе. Он также путешествовал один. Хотя она не считала его плохим, но её взгляд был прикован к Дун Чжи, поэтому между ними возникла неловкость, особенно во время обмена мнениями у водопада. Когда Дун Чжи ушел, Яо Бинь взял на себя инициативу извиниться перед ней, признав, что его поведение было плохим, и сказал, что извинится, если снова встретит Дун Чжи. Через некоторое время они поболтали, пошутили и в конце концов отстали от группы туристов.
Группа планировала отправиться в Айюаньтань*. Когда они дошли до развилки дороги, там было относительно немного людей. Руководитель группы попросил всех оставаться на тропе, но многие хотели сделать фотографии. В результате Чжан Син и Яо Бинь, которые не обращали внимания, из последних превратились в первых.
* Водопад в Чанбае. Когда поднимается туман, вода на озере наполняется туманом, что делает его похожим на сказочную страну на земле. ( фото сверху)
— Вы имеете в виду, что руководитель группы уже попросил всех отправиться в путь, но все были заняты фотографированием, поэтому вы двое оказались впереди, а когда через некоторое время обернулись, то не увидели никого вокруг? — Дун Чжи нахмурился.
Чжан Син вздохнула и сказала: — Это было странно. Мы подумали, что остальные не догнали нас, и подождали немного, но они так и не пришли, и мы пошли обратно по тому же пути, чтобы найти их. Кто бы мог подумать, что, пройдя так долго, мы снова вернемся к водопаду! В этот момент я уже не могла идти, поэтому Яо Бинь предложил мне присесть и отдохнуть, пока он пойдет и найдет кого-нибудь, чтобы облегчить дорогу.
— Я ждала почти полчаса, прежде чем Яо Бинь медленно вернулся. В это время он стал очень странным. Он повесил голову и ходил на цыпочках, не глядя на меня. Я подумала, что он ранен, и подошла, чтобы помочь ему. Кто бы мог подумать, что он вдруг собьёт меня с ног и потащил вперед за волосы... — При мысли о случившемся её охватил страх.
Погода и так была удручающей, а раскаты грома вдалеке только усугубляли ситуацию.
— Что же нам теперь делать?! — Чжан Син крепко схватила его за руку. Она была так напугана, что её голос непроизвольно дрожал, когда она говорила.
— Сначала нам нужно найти выход!
Чжан Син горько заплакала: — Но куда бы мы ни пошли, мы не сможем выбраться!
— Тогда мы должны продолжать искать. Посмотри на время. Оно ничуть не сдвинулось! — сказал парень, уставившись на свой телефон.
Чжан Син поспешно достала свой телефон и увидела, что время было 2:01. Когда походная группа проходила мимо бассейна, было 1:45. Невозможно, чтобы с того момента до сейчас прошло всего 15 минут... если только время не застыло, когда она и Яо Бинь отделились от группы. От осознания этого факта в её сердце зародился страх, который начал быстро распространяться.
Неужели они уже не на горе Чанбай, а в другом измерении?
Дун Чжи опрокинул свой рюкзак, вытащив оттуда только доску для рисования, карандаш, стопки чистых и исписанных бумаг, несколько кусочков шоколада, бутылку воды и портативное зарядку. Он взял с собой немного вещей, поэтому оставил киноварь и желтую бумагу в отеле.
Изначально он думал, что двух талисманов будет достаточно, так как ни один нормальный человек не ожидал, что с ним произойдет подобная встреча во время похода в гору. Он немного подумал, затем достал чистый лист бумаги, небрежно вытер хозяйственный нож о рубашку и порезал им пальцы, отчего кровь мгновенно хлынула наружу.
Он проигнорировал лицо Чжан Син, которое имело выражение, говорящее: "Ты тоже злой?" – заставил себя успокоиться и начал рисовать символы на белой бумаге. Если Хэ Юй смог сделать это, то и он должен быть способен, даже если эффективность будет минимальной. Пока это имело хоть какой-то эффект, это все равно даст им шанс сбежать в следующий раз...
— Возьми это. Это талисман. Брось его во врага, если встретишь опасность.
Чжан Син взяла у него треугольный талисман, потеряв дар речи. Она не знала, как реагировать на такое зрелище.
Он потряс руками. Первые два нарисованных им талисмана были бесполезны. К счастью, два следующих оказались адекватными. На его пальцах было несколько ран из-за порезов, которые он сделал, и они так больно покалывали, что он не мог дышать.
Чжан Син молча открыла свой рюкзак и достала пластыри, чтобы перевязать. Видя, что его телефон разрядился, несмотря на наличие портативного зарядного устройства, он не хотел пользоваться им так просто. Он уже собирался продолжить путь, когда услышал движение позади себя. Он повернул голову, чтобы посмотреть, и был застигнут врасплох: Яо Бинь появился снова и шел к ним шаг за шагом на цыпочках!
Чжан Син закричала, подпрыгнула на три фута и швырнула в него талисман, который держала в руках.
Дун Чжи: — ...
Хоть он и не очень хороший, но это все же талисман, ради которого он пролил много крови! Ему хотелось плакать без слез*.
*(欲哭无泪) Метафора для обозначения крайней печали беспомощности.
Когда талисман попал в Яо Биня, он на мгновение приостановился и продолжил идти к ним.
— Это бесполезно! — Чжан Син повернула голову и крикнула Дун Чжи.
— Бежим! — крикнул Дун Чжи, подхватив её на руки, и помчался прочь.
Благодаря перерыву, который они сделали, они восстановили силы. Все еще уставшие изо всех сил старались бежать вперед, не обращая внимания на то, как долго они бегут. Они заметили, что их окружение постепенно тускнеет, и увидели несколько лучей света, которые издалека были похожи на фонарики, висящие перед ними.
— Кто! — раздался низкий крик с другого конца, полный настороженности и бдительности.
Обычно, услышав такой тон, Дун Чжи останавливался, чтобы оценить человека, прежде чем двигаться дальше, но сейчас, когда позади них была опасность, он бросил осторожность на ветер и быстро бросился на кричащий голос: — Мы потеряные туристы!