005. Дракон выходит из бездны на вершины небес
Дун Чжи устроился спать на нижней койке напротив мужчины. Его тело было истощено, как будто он только что пробежал 10 000 метров, но он все ещё был в приподнятом настроении. После того, как он ворочался в течение часа, он постепенно впал в ступор.
В состоянии полусна-полудрема он услышал, как дверь мягкой спальной комнаты толкнули, и
мужчина выругался, сказав, что не надо было приводить его сюда.
Хэ Юй сказал: — До того, как с дежурным произошел несчастный случай, мы не обнаружили никаких отклонений. Я думал, что раз мы были там, то они боялись и не решались нападать просто так, но теперь я обнаружил, что их нападения целенаправлены.
— Невозможно! — Незнакомый голос прозвучал как детский крик.
Дун Чжи с любопытством подумал: — Откуда взялся этот ребенок?
Изначально он спал на боку, лицом к стене. В этот момент в голове царил хаос, и он хотел перевернуться, чтобы посмотреть на источник шума, но обнаружил, что его тело настолько тяжелое, что ему трудно это сделать.
Ребенок продолжил: — У этих тварей нет разума, они могут только высасывать человеческую сущность и кровь. Как они могут быть настолько умны, чтобы намеренно целиться на конкретных людей?
Мужчина сказал: — В удостоверении личности погибшей дежурной было указано, что дата её рождения - 21 августа 1975 года.
Внезапно все стихло.
Что такого особенного в этой дате? - с тоской подумал Дун Чжи.
Хэ Юй крикнул: — 21 августа 1975 года - это пятнадцатый день седьмого месяца по лунному календарю! В инь - году, инь - месяце и инь - дне, разве дата ее рождения не должна быть инь*?
* это относится к Ба-Цзы, который также известен как «Четыре столпа». Четыре столпа - это час, день, месяц и год рождения, и каждому из этих столпов соответствует инь или ян.
Ребенок был потрясен: — Возможно ли, что кто-то манипулирует ими за кулисами?
Хэ Юй: — Вот почему я привел его сюда, чтобы он не стал следующей жертвой.
После минутного молчания Дун Чжи услышал, как мужчина сказал: — Ты присмотришь за ним, пока мы не доберемся до места назначения.
Хэ Юй похлопал себя по груди и заверил: — Не волнуйтесь. Вы можете на меня рассчитывать!
Ребенок холодно сказал: — Это из-за тебя мы не можем спокойно отдыхать. Кто это забыл взять с собой туалетную бумагу, перед походом в туалет, а потом испортил всю нашу желтую бумагу, которую мы используем для рисования талисманов, и чуть не уничтожил нашу команду?!
Хэ Юй фыркнул: — Странно. Конечно, это не ты захотел перекусить и вернулся в отель за закусками, из-за чего мы опоздали и позволили нескольким рыбам проскользнуть через сеть, и теперь нам придется провести ночь в этом поезде, а?
Мужчина: — Вы двое, закончили? — В его голосе не было и намека на гнев, но двое других мгновенно притихли.
Дун Чжи все еще хотел подслушать, но внезапно накатила волна усталости. Не в силах сохранять трезвость, он провалился в глубокий сон. Он думал, что ему снова приснится кошмар, не говоря уже о фонаре из человеческой кожи, даже проводник поезда не проник в его сны, и он смог хорошо выспаться. Когда он открыл глаза, уже рассвело.
Поезд остановился, когда он услышал звуки пассажиров, что выходили и садились на станции. Он посмотрел на часы, которые показывали 9 утра. Он должен был прибыть в Шаньхайгуань.
Небо было голубым, как озёра в Цзючжайгоу, покрытое мелкими и глубокими облаками. Дымка в его сердце рассеялась, и стало легче. Когда он попытался пошевелить руками, он заметил, что у него болит спина, поэтому он перевернулся, чтобы сесть.
Его встретила пара глаз, которые пристально смотрели на него. Они принадлежали ребенку, который сидел, скрестив ноги, на нижней койке напротив него. В руке он держал пакетик с желе Ванван, который он сосал, разинув рот.
— Маленький мальчик, ты потерялся? — спросил он.
Ребенок проигнорировал его, продолжая посасывать желе, пока не закончил, а затем сказал: — Ты что, реинкарнация свиньи?! Как ты спокойно можешь спать!
Дун Чжи: — ...
Услышав его голос, можно было подумать, что это тот самый ребенок, который вчера вечером разговаривал с Хэ Юем и мужчиной.
Видя, что он сидит в изумлении, ребенок усмехнулся, достал еще одну пачку желе, казалось, из воздуха, и начал сосать ее.
Дун Чжи молча подумал: "А не свинья ли ты?" - но тут же почувствовал себя неловко, пытаясь соревноваться с ребенком. Он открыл свой рюкзак и достал пакет с сушеными желтыми персиками.
— Хочешь?
Ребенок колебался.
Дун Чжи дал ему немного: — В сушеных желтых персиках этой марки еще есть немного влаги. Они кисло-сладкие. Их боярышник с горным сахаром и сушеные красные абрикосы тоже хороши.
Другой человек был искушен. Он взял закуски, не говоря ни слова, и бросил несколько кусочков в рот, раздувая щеки. Он был таким милым, несмотря на свой уродливый вид, что это можно было простить.
Еда может сделать рот мягким, и отношение ребенка немного улучшилось. Дун Чжи взял на себя инициативу представиться: — Меня зовут Дун Чжи. Моя фамилия Дун*. Это праздник зимнего солнцестояния, то есть фестиваль зимнего солнцестояния.
*Иероглиф Дун (冬) (как и иероглиф Чжи (至)) - это те же иероглифы зимнего солнцестояния [Дунчжи] (冬至). Дунчжи также относится к фестивалю Дунчжи.
Ребенок высокомерно и скромно кивнул: — Меня зовут Чаошэн*. Это прилив, который видно, когда на реках ветрено и дождливо.
*Чао (潮) означает прилив.
Дун Чжи был ошеломлен: — У тебя есть фамилия?
Ребенок задрал подбородок. Его глаза расширились, словно небо: — Даже если у меня и была раньше фамилия, ее больше не существует.
Хотя это звучало довольно властно, это не соответствовало его телосложению, особенно его коротким ногам. Дун Чжи представил, что он похож на маленькую кошку, стоящую на скале и пытающуюся издать самый громкий рык*, и в душе рассмеялся.
*Он имеет в виду сцену из "Короля Льва", где лев стоит на большой скале и рычит, но вместо Муфасы это Симба.
Он перевел разговор на тему закусок, поскольку ему было интересно наблюдать за Чаошэном, который, казалось, потеплел к нему, и перестал относиться с отчуждением.
С рассветом поезд оживился. Все вчерашние события казались сном. Только отпечаток ладони под рубашкой не исчезал, он служил напоминанием о том, что вчерашний вечер не был иллюзией.
Только в четыре часа дня, когда поезд уже должен был прибыть на конечную станцию, мужчина наконец появился. Он выглядел измученным до такой степени, что это было трудно скрыть.
Увидев его, Чаошэн тут же вскочил с кровати: — Мастер Лун, как обстоят дела?
Дун Чжи подумал: Значи его фамилия Лун.
Мужчина сказал: — Я уничтожил троих, так что мы почти закончили. А что здесь?
Чаошэн пожал плечами: — Я не знаю, куда он делся!
Поезд медленно остановился на конечной станции в Чанчуне, когда прозвучало объявление, оповещающее пассажиров о его прибытии. Мужчина посмотрел на Дун Чжи, как бы спрашивая его, почему он все еще здесь.
Дун Чжи почесал нос: — Спасибо за помощь. Могу я угостить вас едой, когда мы сойдем?
Чаошэн оживился: — Где?
Мужчина сказал: — Не нужно.
Чаошэн надулся, но не стал протестовать, больше не демонстрируя высокомерия, которое было у него, когда они были наедине.
Дун Чжи не был уверен, что это из-за преломления света, но ему показалось, что лицо мужчины было почти прозрачным. Набравшись смелости, он не мог не спросить: — Если вы не позволите мне угостить вас едой, могу я хотя бы узнать ваше имя?
Собеседник безразнично сказал: — Нет.
Чаошэн слегка подмигнул ему за спиной, насмехаясь над ним, как будто издеваясь. Он чувствовал себя озадаченным, но у него не было причин оставаться. Нехотя он встал, попрощался с ними, отдал все закуски из своего рюкзака Чаошену и попросил того передать его прощание Хэ Юю.
Возможно, благодаря закускам, Чаошэн предложил проводить его. Когда они сошли с поезда, он милостиво сказал ему: — Имя мастера - Лун Шэнь*.
*Лун (龙) = дракон. Шэнь (深) = глубина.
Дун Чжи подсознательно спросил: — Что глубоко?
Чаошэн закатил глаза: — Глубина глубокая*!
* Он имеет в виду иероглиф шэнь (深). Он означает расстояние от поверхности до дна.
Дун Чжи вздохнул, глядя, как Чаошэн разворачивается и исчезает в поезде.
Дракон выходит из бездны¹ на вершины небес². Это было действительно хорошее имя³.
Все люди вокруг в спешке проходили мимо, изредка кто-то оглядывался на него. Он подождал некоторое время, пытаясь поймать Лун Шэня или Чаошэна, но они не выходили. Дун Чжи предположил, что они, вероятно, ушли через другой выход, поэтому он встал и ушел.
Он слышал от своих коллег из родного города, что Чанчунь не так уж и красив, как может показаться из его названия, в основном из-за тумана, который окутывает местность каждый год. Он считал, что в этот раз ему повезло, так как погода была хорошей. Когда он вышел из здания вокзала и посмотрел на бескрайнее голубое небо над головой, в глубине души у него возникло чувство радости.
Он взял такси до забронированного им отеля и поселился в нем. После ночи, тени в поезде развеялись по ветру и больше не задерживались в его сознании, пока он расслаблялся в своем номере с хорошим настроением. Он уложил свой багаж и подошел к стойке регистрации, чтобы попросить туристическую информацию.
Администратор отеля с энтузиазмом порекомендовал ему однодневную экскурсию по Чанчуню. Просмотрев содержание, он обнаружил, что это все парки развлечений или народные музеи, поэтому он покачал головой: — А есть ли двух- или трёхдневная поездка? Мне нравится что-то с более естественными пейзажами.
— Тогда я предлагаю вам отправиться на гору Чанбай. Это недалеко отсюда на поезде, и если вы сядете на него утром, то приедете к полудню. После того как вы приедете на станцию, там будут группы, добирающиеся на машинах до живописного места. Вы можете предложить им дать денег или может они подвезут вас бесплатно.
Дун Чжи подумал, что это хорошая идея. Это были не зимние или летние каникулы, а также не сезон, поэтому там не должно быть много людей. Он может остаться на несколько дней и найти тихое место для зарисовок.
Поблагодарив администратора, он спросил о местном ночном рынке и ближайших местах, которые можно посетить. Получив несколько рекомендаций, он вышел из отеля и направился к ночному рынку.
Было еще рано, но по обеим сторонам дороги уже были расставлены ларьки, готовящиеся к ночи. Еда, которую он съел в поезде, уже давно переварилась, поэтому он бродил по рынку, на ходу перекусывая, и к тому времени, когда он дошел до конца, его живот стал совсем полным.
Но все равно этого было недостаточно, чтобы утолить голод, поэтому он купил еще один пакет соленого и перченого утиного языка и пошел обратно в отель. Ветер принес несколько листков бумаги к его ногам, и он случайно наступил на них. Владелец магазина благовоний неподалеку поспешно подбежал к нему.
— Простите, простите, сейчас просто немного ветрено! — Владелец поспешно извинился. Он знал, что некоторые люди суеверно относятся к подобным вещам, и непокорный человек может начать спор.
Дун Чжи вместо этого зашевелился: — Босс*, в вашем магазине продается желтая бумага?
*(老板) уважительное обращение к бизнесмену.
Босс: — Да, конечно. Что вам нужно?
Дун Чжи: — То, что нужно для рисования талисманов и сжигания бумаги. Я также возьму немного мелкого золотого порошка, если он у вас есть.
— У меня есть и то, и другое! Просто так получилось, что в запасе еще осталась партия. Я поищу их прямо сейчас! — Босс не ожидал, что ветер принесет ему бизнес. Он с радостью достал коробку желтой бумаги и несколько бутылок золотого порошка и продал их Дун Чжи со скидкой.
Дун Чжи не планировал покупать так много, но вспомнив о случившемся и словах Хэ Юя, он решил купить все, а затем отправился в магазин, чтобы купить кисть и чернильный камень, после чего на такси вернулся в гостиницу.
Отель находился в центре города, и цена была хорошей, учитывая его расположение. Когда Дун Чжи вошел в отель, он увидел администратора на стойке регистрации. Они уже были знакомы друг с другом, поэтому оба кивнули и улыбнулись друг другу. Когда он подошел к лифту, он услышал голос коллеги клерка, которая просила его набрать номер.
Он вошел в лифт и нажал на 9 этаж. Дверь уже собиралась закрыться, как вдруг он услышал чей-то крик: — Подождите, — и вместо этого быстро нажал на кнопку открытой двери.
Внутрь поспешила молодая женщина с ребенком на руках и благодарно улыбнулась ему: — Спасибо!
Когда они встретились взглядами, Дун Чжи удивился: — Сестра Сюй?!
— Сяо* Дун? — Сюй Вань тоже удивилась и сразу же ответила: — Вы тоже остановились в этом отеле?
*Означает маленький/младший/молодой. Когда используется перед именем, это ласковый/неформальный способ обращения к человеку, который младше вас.
— Да. — У Дун Чжи изначально было хорошее впечатление о матери и дочери, но из-за инцидента с бутылкой воды, несмотря на то, что он смотрел на слабую молодую женщину и милую маленькую девочку, его настроение стало сложным. Он хотел спросить, не сталкивались ли они с какими-нибудь странными событиями, но придержал язык.
— Сестра Сюй, на каком вы этаже? — он сделал жест, чтобы помочь Сюй Вань нажать на кнопку лифта.
— На девятом. — Сюй Вань назвала ему номер своей комнаты, которая по совпадению оказалась рядом с его. Он догадался, что так распорядился отель, поскольку она зарегистрировалась вскоре после него.
— Тунтун, это твой брат, — сказала Сюй Вань маленькой девочке.
— ...Брат. — Реакция маленькой девочки была замедленной, и она не подняла голову. С его точки зрения он мог видеть только макушку ее головы.
— Хорошая девочка.
Сюй Вань почувствовала, что Дун Чжи не заинтересован в разговоре, поэтому она молчала, пока лифт не поднялся на 9 этаж. Комната Дун Чжи была предпоследней по правой стороне коридора, а ее комната - последней, которую обычно называют хвостовой. В отеле была хорошая звукоизоляция, и днем было очень тихо, потому что толстый ковер заглушал звук шагов. Все трое шли от лифта к своим номерам. Они увидели, что из другого конца коридора им на встречу идёт женщина.
Гостья несла небольшую сумку и была изысканно накрашена, но её походка была странной. Дун Чжи не мог не посмотреть на ее ноги, увидев, что она была на высоких каблуках. Присмотревшись, он обнаружил, что каблук не был в туфле, но она идет на цыпочках, поэтому ее поза была такой странной.
Когда они проходили мимо, женщина случайно коснулась его плеча, но он не посмел оглянуться и продолжил идти вперед, как вдруг услышал низкий голос, напевающий песню.
_________________________________________
Автору есть что сказать：
Хождение на цыпочках - это городская легенда в Фуцзяни, Гуандуне, Гонконге, Макао и Тайване. Это означает, что человек одержим призраками, и это часто показывают в фильмах ужасов, но я не говорю об этой ситуации здесь.
_________________________________________
¹ (龙出深潭) Первый и третий иероглифы предложения содержат имя Лун Шэня, к которому оно относится.
² (灵通九天) относится к высшей точке неба или девяти слоям небес.
³ Он говорит, что Лун Шэнь чувствует себя драконом, выходящим из бездны и достигающим высшей точки небес, и поэтому это подходящее имя для него.