Часть 5
Вооружившись острым (словно язык рыжего во время перепалки с дедом) ножом, Юнги лениво (если не сказать больше) отыскал взглядом парочку не в меру упитанных курей-пенсионерок и, без особых усилий поймав их, ловко отрубил головы, глядя при этом прямо в глаза впечатлительному Чимину. Нет, ну а что? Нечего было на регулярной (!) основе трижды в день улыбаться тому смазливому кассиру из супермаркета, что возле их дома. Как там его звали? Сонхва? Да! Он настолько жесток, коварен и злопамятен! Ещё самую малость — ревнив. Ну, это уже так — лирика. С лестницы вниз головой не спустил, пусть и на том рыжий ему спасибо скажет. Кстати, про рыжего, интересно, а тот сейчас правильно понял его тонкий намёк на толстые обстоятельства? Или вот вообще не факт? А то, помнится, в прошлый раз тот жёстко ступил (бедный хряк — его смерть оказалась напрасной!) и, списав всё на пережитый стресс, поставил «родительский контроль» на телевизор. Неделя без ужастиков! Вот где был настоящий стресс! Как успокаивать себя после тяжёлой смены в клубе, когда все документалки про маньяков заблокированы? И только бы документалки! Сериалы от Нетфликс тоже! Свинство же!
Всучив в руки подозрительно довольного деда (вот, ей Богу, тяпнуть сто грамм уже успел) бьющиеся в конвульсиях ещё тёплые тушки курей (отпустить бы тех сейчас, чтобы без голов полетали по двору, да есть шанс, что его городских гостей инфаркт хватит. Аполлона и Синьку, конечно, не особо жалко, а вот Хосока — очень даже), Юнги, не проронив ни слова, зашёл в дом и, достав из ящика несколько праздничных стопок-рыбок, которыми пользовался ещё его прадед, нехотя вернулся на улицу. Гости — это всегда так хлопотно. Стол накрой, выпить налей, а потом ещё всё это убери (с бодуна, между прочим!) и до импровизированной свалки (что за сараем) донеси. С какой стороны не посмотри, а куда проще (дешевле) и практичнее самому в гости ходить. Прикупил по дороге (ну или взял у себя в погребе) бутылку чего покрепче, надел носки без дырок и всё, готово! Пей себе, гуляй, отдыхай. И никаких проблем да хлопот на утро. Красота, словом.
Тщательно протерев рюмки от пыли (повидавшим многое) вафельным полотенцем (лучше бы он, конечно, их помыл), нагло стыренным в прошлом году у мегеры Пак (только бы та не узнала своё добро), Юнги положил их на стол и, убедившись, что «сервировка» выглядит относительно прилично (про симпатично даже речи не идёт!), принялся искать взглядом Чонгука. Что там их местный Аполлон хотел? Гусиную грудку? Есть тут у него на примете один потенциальный смертник. Чёрный такой, упитанный. Риккардо зовут. Ох, Сатане определённо пойдёт быть вдовцом! Да и Всевышний такой щедрый подарок, как устранение конкурента, тоже оценить должен. Главное вот только, чтобы после акта торжественного поедания преждевременно получившего Риккардо, его рыжий тоже вдовцом не стал. А то мало ли... вдруг гусь сердца Сатаны — это Риккардо, а не Всевышний!
— Гук! — громко протянул Юнги, хитро посмотрев на притаившегося в тени яблони Чонгука. — А ну глянь на моё пополнение, никого тебе этот гусь не напоминает?
— Гадкого утёнка, разве что, — неуверенно предположил Чонгук, жопой почуяв неладное.
— Именно! И знаешь что? — Змеем-искусителем прошептал Юнги. — Из гадкого утенка может получиться прекрасный гусь, запеченный с яблоками.
— Ещё лебедь, — не подумав, ляпнул Чонгук.
— Нет, это не тот случай, Гук-и, — покачал головой Юнги. — Дать тебе нож?
— Зачем?
— Ты же хотел утиную грудку. Вон, в шаге от тебя её носитель.
— Уже не хочу, — словно полоумный замахал руками Чонгук. — Гусиное мясо — очень калорийно, а мне форму держать нужно.
— Слабак, — беззлобно выплюнул Юнги, взяв в руки нож и в шутку направив его на гуся, с видом серийного убийцы (хотя почему это только с видом? Он столько пернатых, да и не очень, за свою жизнь укокошил, что некоторые легенды криминальной хроники позавидовать могут. Юнги Потрошитель! А что? Звучит!) проговорил: — Риккардо, ну чего ты так на меня смотришь? Все там будем.
— Юнги, угомони свои таланты, — на глазах побелел Чимин. — Хватит на сегодня крови! Почему ты, чуть что, сразу хватаешься за нож?
— А почему князья Руси, чуть что, шли походом на Византию?
— Это же риторический вопрос, да? — не понял взаимосвязи Чимин.
— Как знать, — пожал плечами Юнги, отложив нож в сторону. — Ладно, Риккардо, поживи ещё немного.
— Ты так благороден, — не смог промолчать Чимин.
— А то! — уверенно кивнул Юнги. — Ладно, я на огород за огурцами. Чонгук, готовь шампура, сейчас Пак с перьями закончит, Миён всё замаринует и будешь мясо на них нанизывать. Хоть в кои-то веки не Тэхёна.
— Попрошу! — подал голос притихший Тэхён. — Я тоже иногда его нанизываю.
— Видишь, Чимин, только ты жлобишься, — укоризненно покачал головой Юнги. — Уверен, что и Сокджин Намджуна на свой шампур нанизывает...
— Бывает иногда, — прыснул Сокджин. — Мы за разнообразие.
— Слыхала! — подмигнув жене, гаденько протянул дед Пак, всё ещё выщипывая перья. — Султан Сулейман твой в жопу раз, а не вилкой в глаз выбирает.
— И что? — с совершенно нечитаемым видом спросила бабуля Пак, устав смущаться. — Тоже хочешь? Не проблема! Давай попросим Чимина привезти из города этот... как его там? Страпон, вот. Вазелин дома у нас как раз есть.
— Ты что, дура, несёшь? — не своим голосом завопил дед Пак. — Я не из этих! Никто никогда мне ничего в жопу совать не будет!
— А как же та свечка анальгина, которую я ставила тебе на той неделе?
— Это другое!
— Боже, как скучно я живу, — проблеял Хосок, не зная, куда себе деть. В их компании двое глубоко пожилых людей, а они об анальном сексе говорят! Стыдоба-то какая! — Юнги, я с тобой за огурцами.
— Пошли, — отыскав у колодца пластмассовый тазик, легко согласился Юнги. — Выберем покрупнее. Можно ещё баклажанов взять.
— Ага, и кабачки с морковкой! — топнул ногой дед, оскорблённый в своих лучших чувствах. — Только не тазик тогда берите, а гандоны!
— Обойдёмся без тебя и без Минхо, — даже в лице не изменившись, фыркнул Юнги. — Хосок, за мной! Ступай, но только осторожно, я в прошлый раз грабли где-то в траве потерял. Миён, хочешь с нами? У меня там такие тыквы выросли, закачаешься!
— Пошли, — отвесив мужу увесистый подзатыльник, выдохнула Миён, вытирая руки о подол фартука. — Мои что-то вообще не родили.
— Юнги! — схватив курицу за шею, запыхтел дед, явно находящийся в шаге от скачка давления. Ну, или убийства... в состоянии аффекта, разумеется. — Миён!
— Мне нужно закурить, — покачал головой Чонгук, доставая из кармана пачку сигарет. Ох, не так он представлял себе сегодняшний день. Ох, не так! Его чуть на убийство не толкнули! Где там его «чудо-палочка», привезённая одним колоритным (трижды судимым) знакомым прямо из Ямайки?
Не глядя сев на землю и далеко не с первой попытки выудив из пачки небольшой косяк и зажигалку (именную, между прочим), Чонгук, стойко игнорируя недовольное бурчание Намджуна (в первый раз, что ли?), почти терпеливо дождался, пока Юнги, Хосок и бабуля Пак (негоже при леди, пусть и на пенсии, травку курить) скроются за сараем, прикурил «чудо-палочку» и, сделав глубокую затяжку, довольно прикрыл глаза. Сейчас всё будет хорошо! Гусь живой, Сатана ему мстить ни за что не будет, курей, которых на его глазах обезглавил Юнги, он тоже совсем скоро забудет. Ещё пара секунд, и его накроет тишью да благодатью!
— Ты где коноплю нашёл? — шёпотом спросил Чимин, подходя к Чонгуку. — Дай, пока Юнги не видит, я тоже хочу!
— Это марихуана, — открывая глаза и протягивая Чимину косяк, промурчал Чонгук. — Так расслабляет.
— Если бы от неё ещё так дико жрать не хотелось, — затягиваясь, проговорил Чимин. — Хорошо пошла!
— Вы в край охренели! — выпучил глаза Намджун, за капюшон на худи держа Сокджина. — Нет, Джин, ты курить не будешь.
— Зануда, — скривился Сокджин. — Весь кайф обломал.
— Я тоже курить не буду, — устало выдохнул Тэхён. — Надо же кому-то за Гуком следить. Он как накурится, вечно чудить начинает.
— Так, чё-то я не понял, — кинув куриную тушку в воду, прокряхтел дед. — Это у вас настоящая травка? Такая, как в криминальных фильмах показывают?
— Она родимая, — делая очередную затяжку, кивнул Чонгук. — Хотите? У меня ещё абсент есть.
— Хочу, — немного подумав, промолвил дед. — И абсент хочу. Скоро умирать, а я ничего такого не пробовал.
— Э, дед, окстись! — откровенно запаниковал Чимин. — Тебе давно не двадцать, вдруг сердце не выдержит!
— Я всего две затяжки сделаю, — сев рядом с Чонгуком, прохрипел дед. — Давай! Если помру, то хоть счастливым.
Немного неуверенно (под тяжёлый испепеляющий взгляд Намджуна и заинтересованный Сокджина) протянув деду косяк (гореть ему за это в Аду!), Чонгук, учтиво проследив, дабы тот затянулся максимально правильно (а то действительно ласты склеит раньше времени), взял в руки свой рюкзак и, достав оттуда бутылку «King of Spirit», открыл её и, сделав небольшой глоток прямо с горла, даже не поморщившись, вежливо предложил «зелёного змея» заметно взбудораженному деду (как там его зовут? Чихо?).
— Не делайте большой глоток, — профессорским тоном изрёк Чонгук. — В «Короле призраков» семьдесят процентов спирта.
— Не учи учёного. В моей настойке от гриппа с перцем чили девяносто градусов! — пробухтел дед, нехотя отдавая косяк обратно Чонгуку. — Чимин, увижу, что ты тянешь свои руки к травке — отлуплю ремнём.
— С хрена ли? — всеми фибрами своей души возмутился Чимин. — Тебе можно, а мне нет?
— Всё верно, — делая большой глоток абсента, кивнул дед. — А пойло ничего так! Вкус оттенка сухой травы. В аромате особенно ярко ощущаются полынь и анис, — со знанием дела констатировав Пак старший. — Пить можно.
— Ещё бы! — хмыкнул Чонгук. — Это один из самых дорогих абсентов в мире!
— Да? — приподнял бровь дед, делая очередной глоток. — Всё, Чонгук, ты теперь мой любимый внук!
— Да ты в край охренел! — не смог промолчать Чимин. — Всё, я иду за бабулей!
— Скатертью дорожка.
Сделав подряд несколько глотков «зелёного змея» (вот не зря он тогда натравил на Гука Эсмеральду. Змея за змею, получается) и приправив их парочкой затяжек (да он в жизни столько не курил!), дед расслабленно облокотился спиной о ствол яблони и, чувствуя в теле доселе невиданную лёгкость, негромко захихикал. Лепота. Вот не зря в некоторых странах мира марихуану продают как лекарственный препарат. Всего пара затяжек — и в жизни всё сразу хорошо и красочно. Всё это, конечно, самообман, но зато какой красочный. Внимательно вслушиваясь в непривычно громкое пение птиц, дед только было хотел блаженно улечься прямиком на землю, как слева от него что-то громко стукнуло. Лениво повернув голову и нехотя открыв глаза, он, словно мигом очутившись в особо хардкорном фильме ужасов, встретился взглядом с слегка покачивающимся Сатаной и только было хотел завопить, как гусь вдруг неожиданно прошипел подозрительно знакомым голосом, чем-то похожим на Юнги:
— Чего сидим? Кого ждём?
— Мамочки, — проблеял дед, медленно поднимаясь на ноги. — Допился-таки...
— Далеко собрался? — чуть склонив голову вбок, задал новый вопрос Сатана. — Столько лет прожил, а всё никак не угомонишься. Не бухать всё подряд никак?
— Ну, выпиваю я, и что? — почесал лоб дед. — Может, для меня главное в жизни — это стремление к этанолу!
— Может, к эталону?
— Нет, к этанолу.
— Знаешь, Пак, такими темпами твоя голубая мечта совсем скоро исполнится, и ты съедешь-таки от своей мегеры в личные апартаменты, — манерно закатил глаза гусь. — Хотя... чего быть, того не миновать. Да? Чего париться-то по пустякам? Есть тут уже, кстати, на нашем кладбище один свободный вариант, только вчера под ключ вырыли. Ночью, правда, был дождь и немного подтопил яму, пардон — будущую смарт квартиру, но это не страшно, знаю я одного отличного копщика.
— Его не Риккардо случайно зовут?
— Нет.
— Что-то я сомневаюсь на счёт смарт квартиры, — рукавом вытерев испарину со лба, прокряхтел дед. — Неудобно там, наверное, нашему священнику будет. Он мужик здоровый. Да и кадило у него немаленькое.
— Ну, если ты не особо грешил, можно и не отпевать, то есть не освещать новое жилье.
— А? Что? — схватился за сердце дед. — Живым не дамся!
Во все глаза глядя на то, как Пак старший, подобно эксклюзивному спорткару, сорвался с места и, ловко миновав все препятствия, выскочил на улицу, а Юнги, положив тазик с овощами на колодец, задумчиво спросил:
— Это что сейчас было?
— Походу дед решил, что с ним говорил Сатана, — присосавшись к бутылке с абсентом, промолвил Чимин.
— Во старый даёт.
— Искать пойдём? — поднимаясь на ноги, поинтересовался Тэхён.
— Да, надо бы, — немного подумав, кивнул Юнги. — С «белочкой» шутки плохи.
— Тогда вы идите, а я, Намджун и Сокджин займёмся мясом, — ничему уже не удивляясь, выдохнула бабуля Пак. — Где у тебя специи?
— На кухне, в верхнем ящике, — покосившись на Сатану, ответил Юнги. Сидит, гад, возле Намджуна и зырит... жутко.
— Чонгук и Чимин останутся с вами, — тоном, не терпящим возражений, проговорил Тэхён. — Хватит с нас одного особо одарённого.
Кивнув, соглашаясь со словами Тэхёна, Юнги неторопливо вышел со двора и, хмуро посмотрев себе под ноги, попытался понять, где им вообще искать Пака. Вот куда тот мог побежать? К речке? Далековато будет. К Минхо? Вряд ли, жить тому, по всей видимости, пока ещё охота. Тогда в лес? Как вариант. Там, на опушке, вполне себе можно комфортно устроиться: куча листьев, кустов и пеньков. Да и магазин, где можно записаться в тетрадку (что немаловажно!), совсем рядом. Так что... Мысленно рассчитав, как быстрее всего будет туда дойти, Юнги, дождавшись Хосока и Тэхёна, выругался себе под нос и мрачной грозовой тучей поплёлся в нужном направлении. Ну, Пак, ну, жук старый, учудил так учудил!
— С дедом же всё будет хорошо? — обеспокоенно спросил Тэхён. — Он травки курнул.
— Мегера его на шашлык пустит, если узнает, — цокнул Юнги, мысленно расчленяя Чонгука и Чимина. — И будет права.
— Вы давно дружите? — дабы немного разрядить атмосферу, спросил Хосок.
— Да, с моих лет пятнадцати.
— Долго.
— Та да.
Относительно быстро добравшись до развилки и осторожно обойдя глубокую яму, Юнги внимательно оглядел протоптанную, размытую дождём тропинку и, заметив у одной из ям впереди нечёткие следы, подошёл к ней. Заглянув внутрь и вполне себе ожидаемо лицезрев там перепуганного деда, он, не сдержавшись, язвительным голосом прошипел:
— И что ты тут делаешь?
— К земле привыкаю, — не своим голосом прокряхтел Пак.
— Не рановато?
— Не, в самый раз.
— Мне прийти попозже?
— Со мной Сатана разговаривал, — поднимаясь на ноги и протягивая Юнги руку, пролепетал дед. — Всё, братан, я больше не пью! Завязал!
— Это правильно, — уверенно кивнул Юнги, вытаскивая Пака из ямы. — Проживёшь дольше.
Поставив Пака в горизонтальное положение и понимающе похлопав по плечу, Юнги, и не думая рассказывать тому, что никакой гусь с ним не разговаривал, взял друга под руку и, одним взглядом велев Хосоку и Тэхёну молчать, взял курс на дом. Вот мегера обрадуется, когда узнает, что её благоверный, наконец, взялся за голову. Мегера обрадуется, а вот гад Минхо, наоборот, ой как расстроится! Вот и поделом ему! Нечего свои Фаберже к чужим братанам подкатывать и под сто грамм советовать картошку в жопу запихивать. Картошку есть нужно! Она вкусная. Особенно жаренная на сальце. Да и вареная под рыбку тоже неплохо заходит. Взять с собой, что ли, в город пару мешочков? Всё равно они на машине.
Доведя непривычно тихого Пака до дома и усадив того напротив жены, Юнги широко улыбнулся и громко проговорил:
— Ну, братан, повтори, что ты мне сказал!
— Я больше не пью, — неожиданно уверенно изрёк Пак. — Завязал!
— Вот! Отличный тост! — новогодней ёлкой просиял Юнги. — Миён, тебе сколько наливать? Пятьдесят? Сто грамм?
— Да тут нужно все двести, — не без усилия над собой обретя дар речи, выдохнула бабуля. — Чихо, ты серьёзно?
— Абсолютно, — посмотрев в глаза жене, кивнул Пак. — Хватит. Я своё уже отпил.
— Мудрое решение. Юнги, где моя рюмка?
— Держи, — протягивая наполненную до краёв «рыбу», проговорил Юнги. — За такое грех не выпить!
— Дожила-таки!
Залпом осушив рюмку и игриво подмигнув сердобольному Чимину, отпаивающему хихикающего Чонгука не то соком, не то вином, Юнги перевёл взгляд на хмурого братана и невольно задумался о том, что такого исхода их неожиданной поездки он точно не ожидал. Пак и не пьёт... это же что-то из разряда фантастики! Скажи ему кто-то, что он, сам того не ожидая, «закодирует» верного братана, рассмеялся бы в лицо! Это же невозможно! Чудеса, однако. Сходить, что ли, в ближайшую церковь и спросить: не начали ли все иконы в округе мироточить? Такое событие не должно было пройти бесследно! Эх... вот с кем ему теперь наливки домашние пить? Не с Чимином же. Хотя... а почему, собственно, нет? Пак — он и в Африке Пак. Гены алкоголика — крепкие и неуязвимые. Повода для паники нет! Выпить, что ли, за это?
— Народ! Кто кувшин с вином на землю поставил? — схватившись за сердце, пролепетал Намджун. — Сатанюля опять алкоголя напился! Где мои ключи? Нужно срочно ехать к ветеринару! Сокджин!
— Гусь сомелье — таки горе в семье, — укоризненно покачал головой Юнги. — Намджун, выдыхай, это нормальная практика для него.
— Ничего не знаю! Я звоню доктору Квону!
— Боже! Намджун, нет!
— Намджун — да! — доставая мобильный и прижимая к своей груди гуся, пробурчал Намджун. — Бедный мой мальчик! Алло, доктор Квон...
— Положи трубку!
— Сатанюле опять плохо!
— Бля...