Глава двадцать вторая
Динамик мобильного телефона, закинутого в дальний угол комнаты, разрывался от мелодии будильника, вырвав сознание Гермионы из глубокой пучины бессвязных сновидений.
Открыв глаза, первое, что она увидела, были слегка потрескавшиеся губы и двухдневная щетина. По мере осмысления картинки она плавно перемещалась взглядом выше, пока не остановилась на прикрытых веках мирно посапывающего Малфоя — его вплотную пододвинутое лицо оказалось всего в десятке сантиметров.
Ей уже доводилось так близко разглядывать его, но тем не менее предыдущий богатый на впечатления опыт вовсе не смягчил возникшего смущения.
Испуганно дёрнувшись в попытке отползти назад, Гермиона ощутила, что тело совсем её не слушается. Она тут же приподняла голову и, к своему ужасу, осознала, в какой позе они лежат: их ноги тесно переплетались между собой, и самое постыдное заключалось в том, что её нога была закинута на его бедро, а сам Малфой тем временем приобнял её за талию, прижимая к своему обнажённому торсу.
— Что?.. Почему?.. — путалась в мыслях Гермиона, стремительно краснея. Она вернулась взглядом к его губам, чуть приоткрытым и жутко манящим. — Мы же не?.. Нет-нет-нет! Быть такого не может! О чём я только думаю?!
— Вот-вот, о чём ты только думаешь? — ухмыльнувшись, сонно прохрипел Малфой, не открывая глаз. — Что расшумелась с утра пораньше?
— А ты бы не расшумелся на моём месте?.. Эй! Что ты себе позволяешь?! — взорвалась от негодования Гермиона, ощутив, как его рука скользнула ей под футболку и слегка погладила поясницу. Сердце, как ей показалось, на миг перестало биться, а затем, шустро набирая обороты, пустилось в бешеный пляс. — Какого чёрта ты вообще забыл на моей кровати, извращенец?!
— До чего крикливая женщина, — поморщившись, проворчал он и приоткрыл глаза, уставившись на неё особо внимательным и одновременно интимным взглядом. — Ты чего такая опухшая, мышка?
— Я... я тебе не мышка! — дрогнувшим голосом попыталась огрызнуться Гермиона, отчётливо ощущая, как горели щёки: с такой силой, что лишь последний дурак не заметит её смущения. Прикусив нижнюю губу, она высвободила единственную руку, которой могла более-менее свободно управлять, и упёрлась ей ему в грудь с недвусмысленным намёком.
— На полу невозможно спать. Слишком твёрдо. А я не привык к таким условиям, — буднично пояснил Малфой. На его губах растянулась усмешка, прикрываясь которой, он вкрадчиво добавил: — Да и ты, как оказалось, была не против моей компании, — в подтверждение своих слов Драко медленно провёл ладонью по закинутой на него ноге.
Гермиона тут же попыталась дернуться, но, потеряв всякий страх, он ей этого не позволил, обхватив своими длинными пальцами голень, а другой рукой, ранее покоившейся у неё под головой, сгрёб её в охапку, прижав к обнажённой груди.
Она замерла, стоило щеке коснуться прохладной кожи, а в голове забилась лишь одна лихорадочная мысль:
«Что происходит?!»
— Наконец-то тишина, — выдохнул Драко, снова прикрывая глаза.
— Да ты совсем офигел! — резво задёргалась Грейнджер, стремясь вырваться из его объятий. — Отпусти меня, извращуга. Мне на работу пора собираться!
— Нет, если отпущу, мне светит суровое наказание. А на работу можешь не идти.
— Всё равно отпусти, — внезапно притихнув, вполголоса попросила она.
— А если мне не хочется? — приглушённо спросил Драко, следом ощутив, как Грейнджер вздрогнула и снова попыталась отстраниться. Ему вовсе не хотелось её пугать. Поэтому, ослабив хватку, он позволил ей вскочить и, перепрыгнув через него, неуклюже слезть с кровати, чуть не подвернув при этом лодыжку.
Она метнулась к выходу из комнаты, сжимая в кулаках край своей футболки.
«Так невинна и мила, совсем как неопытный подросток», — отметил про себя Драко, опустив голову на подушку.
Перекатившись на спину, он вспомнил вчерашний вечер и тот поток желчи, что изливал на неё, полыхая ревностью, а за отдельные реплики ему даже стало стыдно перед Гермионой. Однако было и то, что вызывало на лице лёгкое подобие улыбки всякий раз, стоило ему об этом подумать: она отшила Блейза.
«И чего я радуюсь как полоумный? Я же всё равно не заинтересован в ней... Ну, может, чуть-чуть. Она довольно умна, и внешние данные вполне сносные».
Грейнджер вернулась так же неожиданно, как и ушла. Буравя его свирепым взглядом, она сквозь зубы процедила:
— Твоя взяла, спи на кровати.
— Так мы отныне будем делить одно ложе на двоих?
— Нет, я буду спать, как и раньше, на полу, ваше высочество.
Драко приподнялся, перейдя в сидячее положение, и внимательно посмотрел на неё. Их зрительный контакт продлился недолго, так как она, смутившись, отвела к полу взгляд, а на её щеках снова проявился нежный румянец.
— Думаю, можно по очереди.
— Что? — не веря собственным ушам, рефлекторно переспросила Гермиона. Вскинув голову, она во все глаза уставилась на Малфоя — человека, который знать не знал о гуманности, и тут вдруг такой фокус выкинул. — Это шутка такая? Новый прикол придумал?
— Ну, если тебе так удобнее думать, будем считать, что шутка.
— Нет-нет! Ты серьёзно? Согласен добровольно спать на полу?
Снисходительно улыбнувшись, Малфой поднялся с постели и направился к выходу из комнаты. Проходя мимо Гермионы, он бросил короткое:
— Да.
***
Через час Грейнджер всё же ушла на работу, в который раз оставив его одного на целый день в этой маленькой комнатушке. Временами, лёжа на кровати и разглядывая стены и потолок, он мечтал расширить её габариты хотя бы до приблизительно напоминающих его комнату в пентхаусе. А так же он бы установил в углу возле окна просторный стеллаж для книг, так уж и быть, чтобы немного побаловать заучку.
— Думаю, она бы визжала от восторга, — озвучил свою мысль Драко, всё ещё смотря в угол. Воображение услужливо дорисовало сценку, где он подводит Гермиону к новшеству в их комнате, и она, будучи под сильнейшими эмоциями, бросается ему в объятья, буквально вжимаясь в него своим хрупким телом, и тянется к губам.
В конечном итоге, снова словив себя на том, что улыбается как последний идиот, Драко зарылся пальцами в значительно отросшие волосы, уже давно потерявшие презентабельный вид, и сдавленно застонал. Что за глупые и наивные мысли атакуют его несчастную голову? С чего это он, как наивный мальчишка, мечтает о Грейнджер?! Она однозначно дурно на него влияет.
***
— Твою мать, да я понял, что у вас сеть упала! Мы уже разбираемся! — прокричал в трубку взвинченный Финниган. Его телефон разрывался от звонков, не давая ему сдвинуться ни на шаг с мёртвой точки. Он ответил на очередной вызов и не менее эмоционально взвыл: — Да сколько можно трезвонить?! Как я должен что-то поднимать, если вы, как больные придурки, мне один за другим докладываете о том, что у вас интернет не работает? Что, пять минут без порнушки просидеть не можете?!
Пару раз стукнув по открытой двери, молодая девушка с тёмно-каштановыми волосами обратила на себя взгляды присутствующих в кабинете. Она обворожительно улыбнулась, блеснув своими белоснежными, как у какой-нибудь кинозвезды, зубами, и мелодичным голосом обратилась к Гермионе:
— Добрый день, где я могу найти Гермиону Грейнджер?
— Я и есть Гермиона.
— Пожалуйста, пройдёмте со мной, — всё так же ослепительно улыбаясь, произнесла девушка, затем плавно повернулась и, цокая каблуками, скрылась за дверным косяком.
— Постараюсь вернуться как можно скорее, — кинула она на прощание разъярённому Симусу перед тем, как сорваться с места и следом выскочить в коридор.
Она быстро нагнала незнакомку, после чего они, сохраняя молчание, дошли до лифта. Пока они ждали опускающуюся на нижние этажи кабинку, Гермиона осторожно разглядывала девушку. Не верилось, что такая красотка, ловко передвигающаяся на высоченных тонких шпильках, работает у них в компании. Наверняка каким-нибудь секретарём, хотя ей в самый раз блистать в модельном бизнесе, получая благодаря своей внешности огромные деньги. Может, красотка пыталась, да что-то не сложилось? Из размышлений её выдернул всё тот же мелодичный голосок:
— Вы заходите? — девушка уже стояла в кабине и держала палец на кнопке «открыть двери». Только сейчас Гермиона заметила на её груди маленький бейджик с именем и должностью.
— Да, конечно! — бодро отозвалась она, про себя добавив: — «Как я и подозревала, — секретарша».
Выйдя на седьмом этаже, они направились в отдел разработок сетевого программного обеспечения: самый прибыльный в их филиале, отдел-легенда. Ещё учась в институте, Гермиона лелеяла мечту устроиться на работу в подобное место, где все, как трудолюбивые муравьи, стараются ради общей цели.
Как только она переступила порог, перед ней раскинулся огромный, чрезвычайно длинный зал. Он весь был заставлен полутораметровыми стенками-перегородками, разделяя это огромное пространство на множество маленьких рабочих мест, в каждом из которых вполне комфортно могло расположиться по паре человек.
Компьютерный стол, удобное кресло на колёсиках, рядом стул с мягкими сидением и спинкой — базовая комплектация каждого рабочего места. Но, проходя мимо десятка таких миниатюрных кабинетов, Гермиона подмечала мелкие отличительные детали интерьера в виде постеров или картин, высоких напольных растений и мини-холодильников.
Увлечённая разглядыванием, она не сразу обратила внимание на то, что секретарша успела притормозить и теперь дожидалась её возле одной из дверей с табличкой «Эрни Макмиллан, директор сетевых разработок».
— Мне сюда? — возбуждённо уточнила Гермиона и, увидев одобрительный кивок, зашла в приоткрытую девушкой дверь.
Кабинет местного директора оказался в разы меньше тех, в которых ей доводилось бывать ранее. Тут не было ни изысканных диванов, ни шикарных тумб-баров, а лишь скромный стол руководителя с приставкой, возле которой стояло три стула.
— Присаживайтесь, — не отрывая глаз от экрана ноутбука, сказал Макмиллан, выглядевший как очередной ровесник Малфоя и Забини. Русоволосый, с немного асимметричным лицом, словно в детстве он ломал челюсть, из-за чего та казалась чуть скошенной набок, его образ в глазах Гермионы завершал простенький серый пиджак, надетый поверх синего джемпера и белой рубашки.
Наконец, что-то дочитав, Макмиллан перевёл на неё взгляд,
— Итак, мисс Грейнджер, полагаю?
— Да, — взволнованно отреагировала та, чувствуя, что не может сдержать рвущуюся улыбку.
— Мы сейчас работаем над проектом, что вы принесли в компанию. Буду с вами откровенным — за вас замолвили словечко, хотя я и так был не прочь принять вас в штат. У нас как раз освободилась недавно одна вакансия младшего программиста, и буквально в тот же день мне о вас напомнил мистер Забини. Вы рассматриваете перевод?
— Да, конечно! Спасибо вам огромное, я буду очень стараться, — Гермиона больше не пыталась себя сдерживать, позволив счастливой улыбке растянуться на её лице.
— Хорошо, тогда можете закончить со своими делами на предыдущем месте работы до конца недели, а в понедельник приходите, вас ознакомят с вашими обязанностями и подготовят рабочее место.
— Поняла, ещё раз спасибо! Больше не буду вас отвлекать, до свидания.
— Ах да, не забудьте зайти к кадровикам, чтобы перезаключить контракт. Думаю, Мистер Забини примет вас лично.
—Хорошо, — с поубавившейся радостью, ответила она, вернувшись к ещё совсем свежим воспоминаниям. Ей до сих пор было тяжело принять то, что Блейз может быть совсем не таким светлым человеком, каким она его долгое время считала. Тот его взгляд упорно не выходил из головы, он был не просто злым, а жестоким, словно говорящим, что Забини готов многое совершить без какой-либо оглядки на сочувствие и добродетель. И это не на шутку пугало.
***
Домой Грейнджер пришла лишь поздно вечером, и, судя по сутулым плечам и отсутствующему выражению лица, в том ещё паршивом настроении. Драко даже немного побеспокоиться успел, то и дело косясь на часы, пока она где-то гуляла, но тем не менее по её возвращению виду не подал, а лишь лениво протянул:
— Чего так долго? Я есть хочу.
Тоскливо усмехнувшись, она, не переодеваясь, двинулась из коридора сразу на кухню, откуда через мгновение послышались возня с кастрюлями, тихие хлопки закрывающихся тумбочек и еле различимый звук вспыхнувшей конфорки.
Малфой нахмурился. Ему совсем не понравилось, как отреагировала его сожительница. Он ожидал совершенно иную реакцию на свои слова: более эмоциональную, пусть даже резкую, но всяко лучше, чем эта зомби-покладистость.
Зайдя на кухню, он присел за стол и, внимательно разглядывая Грейнджер со спины, спросил:
— Эй, у тебя всё нормально?
— Отвали, — бросила она, не оборачиваясь. — Знаю, зачем спрашиваешь.
— Да нет, я без задней мысли, — честно признался Драко, удивляясь, почему в нём не закипела злость от грубого «отвали». — «Может, на работе что случилось?»
Какое-то время они молчали. Гермиона готовила: то что-то нарезая, то зависая на пару минут у плиты. А он просто ждал. Хотел, чтобы она сама поделилась с ним, если всё же из-за чего-то переживала. Ему казалось, что за последние дни они сильно сблизились, что теперь она ему доверяет.
Разложив по тарелкам лапшу со свининой и овощами, Грейнджер села за стол напротив него, устало помассировала висок и тихо произнесла:
— Мне сегодня предложили повышение.
— Странный у тебя способ радоваться, — не сдержал усмешки Драко, после чего с беспокойством, которое было, как ему показалось, слишком очевидно, добавил: — Или я чего-то не знаю?
Она снова притихла, ковыряясь вилкой в лапше, заставляя его гадать о самом худшем.
— Блейз. У нас с ним кое-что произошло.
— Он тебя обидел?
— Нет, не то чтобы обидел, — замялась Гермиона, не зная, как описать то, что испытывала сейчас по отношению к нему. — Скорее напугал...
— Это он умеет, — тихо протянул Малфой. Он отправил кусочек мяса себе в рот и принялся его апатично разжёвывать, пока все мысли крутились вокруг друга и его весьма изощрённых способах запугивания. — Не стоит беспокоиться — тебе он точно не навредит.
— Я знаю, — тут же отозвалась Гермиона. Она и сама это прекрасно понимала, иначе он бы не дал ей так просто уйти. — Сложно объяснить. Ты думаешь, что знаешь человека, видишь его в определённом свете, а потом внезапно такие перемены. С этим очень непросто смириться. Одно дело, когда плохой человек, как тебе казалось, вдруг становится хорошим, а когда обратная ситуация происходит — это несколько... травмирует.
— Так Блейз уже плохой?
— Никак не пойму. Я... запуталась.
— Я знаю его с глубокого детства — мы росли вместе. Поверь, он вредит лишь тем, кто заслужил это.
— Благородный мститель, готовый на всё, чтобы вершить справедливость? — настала очередь Гермионы усмехаться.
Доужинали они в тишине, впервые за вечер не испытывая неловкости и чувствуя себя в обществе друг друга спокойно и уютно.